— Не хотите ли ещё? — спросил Геккль, державший поднос с жареными жуками, пойманными на железном дереве. Юные Библиотечные Рыцари отказались от лакомства. Геккль с любовью посмотрел на них.

— Вы такие молодцы! — сказал он.

Стоб хмыкнул.

— Поверьте, — продолжал Геккль. — Я давно работаю проводником, но мне ни разу не попадалась такая целеустремлённая и храбрая группа! Мы двигаемся через Дремучие Леса с феноменальной скоростью! — Он пощёлкал клювом.

— Я хочу вас обрадовать тем, что наше путешествие подходит к концу.

— Правда? — с горящими глазами переспросил Плут.

Геккль кивнул:

— Мы приближаемся к Серебряным Пастбищам, — подтвердил он. Лицо у него приобрело серьёзное выражение, а в голосе опять зазвучали знакомые металлические нотки. — Но я должен предупредить вас, что это самая опасная часть нашего путешествия. Немало народу погибло там.

Магда жалобно посопела носом.

— Так оно и есть, — угрюмо пробормотал Стоб.

— Эти места притягивают самых жутких чудовищ, — продолжал Геккль. — И сами Пастбища, и Вольная Пустошь, лежащая за ними, кишат ворами и грабителями. Завтра после восхода солнца всем надо быть начеку. Но ничего не бойтесь: всё будет хорошо.

В ту ночь Плут очень плохо спал. Каждый писк, каждый шорох, каждое дуновение ветерка тревожили его сон, превращая сновидения в кошмары. В кошмар.

— Мама! Папа! — кричал он, но голоса его никто не слышал: работорговцы уводили прочь его родителей. Белогривые волки то рычали, то выли. Работорговцы улюлюкали. Плут отвернулся, стараясь не смотреть на ужасные сцены, разворачивающиеся перед ним, когда.

— Нет! — воскликнул он.

И снова одно и то же. Из темноты на него двинулось что-то огромное, страшное, оно все ближе и ближе. Вот оно уже навалилось на него.

— НЕТ! — опять закричал он.

Плут открыл глаза. Он сидел на своей лесной постели.

— Всё хорошо, мой храбрый господин, — послышался голос Геккля. Шрайк, вспорхнув на ветку над гамаком, сочувственно смотрел на него.

— Ге-ге-геккль, это вы? Я вас не разбудил?

— Нет, мой отважный друг, меня давно разбудил Стоб. — Он ласково улыбнулся Плуту. — Вставайте и собирайтесь, — сказал он. — Скоро конец нашему путешествию.

Несмотря на слова Геккля, атмосфера в лагере в то утро оставалась напряжённой. Молча и торопливо упаковав вещи, они отправились дальше ещё до того, как первые лучи солнца упали на лесную подстилку. Они ехали без остановки всё утро и весь день.

— А где наш продуктовый мешок? — спросил Стоб.

Геккль улыбнулся:

— Сегодня у нас будет праздничный ужин. Может, ежеобраз, а если повезёт, то олешек-дубовичок.

Плут вгляделся во мрак и покачал головой:

— По-моему, кругом одно и то же. Откуда вы знаете, что Серебряные Пастбища близко?

Геккль прищурился, и пёрышки у него на голове задрожали.

— Я это чувствую, мастер Плут, — тихо ответил он. Геккль вздрогнул. — Поверьте мне, Пастбища совсем рядом.

Чем ближе они подъезжали к Серебряным Пастбищам, тем норовистей становились живопыры. Они то храпели, то дико вращали глазами. Они рыли лапами землю и трясли головами. Живопыра, на котором сидел Плут, внезапно понесло, и если бы не сноровка наездника, то обезумевшая скотина унесла бы мальчика далеко в тёмный лес.

— Мне кажется, что тут кто-то есть, — сказала Магда несколько минут спустя. — Кто-то следит за нами.

Геккль остановил живопыра и внимательно прислушался.

— Мужайтесь, госпожа Магда, — произнёс он наконец. — Вероятно, это всего лишь кабанчик — роет землю в поисках трюфелей. Но как бы то ни было, лучше нам поскорее убраться из этого места.

Делая вид, что она ничего не боится, Магда выдавила из себя улыбку. Остальные тоже держались молодцевато. Но когда чёрные тучи с пурпурным ободком закрыли солнце и лес погрузился во мрак, сердца у них тревожно застучали.

По левую сторону от ездоков из-за куста раздалось громкое шипение, ярко вспыхнуло жёлто-зеленое пятно, и над тропинкой поплыл Реющий Червь, при виде которого живопыры в панике отпрянули назад.

— Тихо, — приказал им Геккль. — Угомонитесь.

Плут постоянно оглядывался по сторонам, вертя головой то налево, то направо, пугаясь каждой тени, маячащей за деревьями. Он заметил чей-то чёрный силуэт, вырисовывающийся из-за дерева. Мальчик содрогнулся.

Хрусть!