Случаи садистских беспрецедентных убийств военнопленных происходили не только в частях НКВД, но и в регулярных советских войсках. Поэтому штабам Красной Армии отдавались жесткие приказы, пресекавшие под угрозой наказания такие злодеяния. Об этом свидетельствуют документы. Мы, немцы, также не можем похвастаться тем, что всегда поступали по закону. Бесчинства по отношению к безоружным русским пленным отличались, пожалуй, лишь методами, но не своей сутью.

Немецкие фронтовые части редко оказывались непосредственно причастными к убийству военнопленных. После окончания войны бывшим, так называемым иностранным рабочим, находившимся до угона в Германию на оккупированных территориях, был задан вопрос: какие группы немцев вели себя наиболее порядочно в отношении гражданского населения? Пятьдесят пять процентов ответили: фронтовые солдаты.

Но доказательства бесчеловечного обращения с советскими военнопленными в тыловых районах, в так называемых генерал-губернаторствах и в самом рейхе, подтверждаются документами. В них говорится о «ликвидации отбракованных азиатских и подозрительных элементов» и о так называемых «убийствах по неосторожности». Эти документы относятся к самым постыдным свидетельствам того, что мы, как европейский народ, сотворили под эгидой Гитлера, презрев человеческое достоинство. Нельзя все это объяснить и извинить только лишь техническими сложностями и непредсказуемыми проблемами транспорта и снабжения.

Правда, многие из солдат, попавших в плен после продолжительных, изматывающих боев в окружении, умирают зачастую просто от изнеможения. Но не только лишь из-за потери духовных сил и унижений при сдаче в плен наступают изменения в организме, представляющие угрозу его жизнедеятельности. Шнайдер-Янессен (автор книги «Врач на войне», Франкфурт/Майн, 1993 г. — Ю. Л.) упоминает о медицинских протоколах, в которых сообщается, как на медицинский пункт одной из немецких пехотных дивизий поступили после двух дней боев 67 новобранцев, у которых отсутствовали какие-либо ранения. Но они были настолько измотаны, что больше не могли использоваться в бою. При этом были зарегистрированы даже случаи со смертельным исходом.

Врачи констатируют у многих молодых солдат «аномальную заторможенность», когда полностью исчезает чувство грозящей опасности. У них наблюдаются общая апатия, равнодушие, потеря инициативы. Кроме того, возникают «реакции ужаса и страха». В боях при отступлении солдаты без сил засыпают в своих окопных ячейках, замерзают или попадают в плен к противнику.

Многие уже пережили марш-броски в арьергардных колоннах, во время которых солдата, находящегося в середине, поддерживают трое его сослуживцев. На них он может опереться. Однако, закрыв на несколько минут глаза и задремав, он способен, сам того не замечая, сбиться с пути, и позднее будет объявлен «пропавшим без вести».

Военные врачи сообщают из Сталинграда, что с декабря 1942 года многие солдаты находились там на грани полного истощения. Поэтому во время контратак нередко бывало, что атаковавшие солдаты падали замертво, не будучи даже раненными. В своих окопах также были обнаружены мертвые часовые без признаков каких-либо ранений.

Тот, кто попадает в плен после тяжелых боев, находится в крайней степени измождения и ослаблен усталостью, примитивной едой и голодом. Поэтому он чаще других становится жертвой эпидемий. Это подтверждено документами с обеих сторон. В этом заключается одна из причин чрезвычайно высоких показателей смертности среди немецких военнопленных в Сталинграде. Но это лишь подтверждает накопленный жизненный опыт: правители, которые мало заботятся о жизни и здоровье своих солдат, тем более не испытывают угрызений совести при таком же обращении с чужеземцами. Так происходит во всем мире.

Сталин никогда не следовал положениям Гаагской конференции о ведении войн на суше и Женевской конвенции о защите военнопленных. Когда в конце 1941 года делегация Международного Красного Креста инспектировала в Германии один из лагерей советских военнопленных и затем предложила Сталину улучшить их положение за счет отправки продовольственных посылок, то Сталин на это не пошел. В Уставе внутренней службы Рабоче-Крестьянской Красной Армии говорится: «Ничто не может заставить советского солдата сдаться в плен. Если же это случится, то он станет предателем Родины». Тем самым смягчению бедственного положения советских военнопленных препятствовал не только Гитлер, но и отец народов — Сталин.

Не только пленные становятся жертвами сталинской политики, но также и их родственники. По сталинскому печально знаменитому «Приказу № 270» от 16.8.1941 года попавшие в плен командиры или политработники считаются злостными дезертирами, нарушившими присягу и предавшими свою Родину. Сталин распорядился арестовывать их семьи. Далее в этом приказе говорится, что все, кто позволил себе сдаться в плен вместо того, чтобы сражаться и умереть, должны уничтожаться всеми «наземными и воздушными средствами». 5 октября 1941 года он угрожает также и рядовым красноармейцам арестами их семей, если они прекратят сражаться. Советский историк Юрий Тепляков указывает на то, что сотни тысяч детей и стариков умерли от голода, так как Сталин своим «Приказом № 270» отказал в государственной помощи семьям плененных красноармейцев. Об этом можно прочитать в одном из приказов Военного совета Ленинградского фронта. Сталин вносит в эту главу истории еще один аспект: он приказывает уничтожать красноармейцев, попавших в окружение и вырвавшихся из него вопреки всему. Он отдает даже приказ о бомбардировке с воздуха в Орле и Новгороде-Сиверском немецких лагерей, где содержатся советские военнопленные. И после окончания войны в Архипелаге Гулаге исчезают сотни тысяч красноармейцев, возвратившихся из немецких лагерей военнопленных.

В начале декабря 2000 года председатель Комиссии по реабилитации жертв политических репрессий Александр Яковлев огласил в Москве примечательные данные. Около 160 000 советских солдат и офицеров избежали в конце войны насильственного возвращения в Советский Союз, так как остались на Западе. Причиной этого был страх подвергнуться политическим преследованиям на Родине.

Но вернемся назад, в январь 1942 года, к немцам, которым не удалось избежать непрерывных фланговых ударов Второй ударной армии на Волхове. Теперь их допрашивают советские офицеры. Разве не может теперь один лишь их вид убедить русских, что им противостоит полностью обессиленный противник? Гитлер, имея в виду русских, заявлял, что намерен «уничтожать живую силу». Теперь русским должно казаться, что этого он добился скорее в отношении самих немцев.