К святым примерно в тот же период в качестве объекта поклонения добавились ангелы. С самого начала существования воинствующей церкви считалось, что ангелы весьма озабочены ее судьбой, а также некоторым образом надзирают за всеми странами и народами. Но Амвросий первым явно призывает молиться ангелу–хранителю и представляет это как обязанность верующего [819] . В поддержку идеи ангела–хранителяцитировалось несколько мест из Ветхого и Нового Завета: Дан. 10:13,20,21; 12:1; Мф. 18:10; Лк. 15:7; Евр. 1:14; Деян. 12:15. Но в Кол. 2:18 и Отк. 19:10; 22:8,9 явно сказано, что поклонятьсяангелам не следует.

Из древнего библейского представления об ангелах–хранителях развилась идея святых покровителейконкретных стран, городов, церквей и слоев общества, а также святых, спасающих от определенного рода зол и опасностей. Петр, Павел и Лаврентий стали покровителями Рима; Иаков — покровителем Испании; Андрей — Греции; Иоанн — богословов; Лука — художников; впоследствии Фока — моряков; Ива — юристов; Антоний — защитником от чумы; Аполлония — от зубной боли и т. д.

Различное положение святых и ангелов в небесной иерархии отражало церковную иерархию на земле. Дионисий Ареопагит, замечательный христианский платоник V века, представлял отношения человека и Бога на основании иерархии; эта иерархия делилась на две ветви, небесную и земную, а каждая из них — на несколько ступеней, вышестоящие из которых были посредниками спасения для нижестоящих.

Таковы были основные особенности поклонения святым в рассматриваемый нами период. Теперь перейдем к подробностям и оценкам, а после них — к доказательствам.

Изначально поклонение святым явно проистекало из чистого и истинно христианского источника, а именно, глубокого и живого ощущения близости святых, общения с ними, которому не были препятствиями смерть и могила и в которое входили все блаженные на небесах. Оно было тесно связано с любовью ко Христу, с благодарностью за все великое и благое, что Он совершил через Своих служителей на благо потомства. Церковь исполняла простой и естественный долг благодарности, когда, осознавая нерушимое общение с небесной церковью, почитала память мучеников и исповедников, отдавших свою жизнь ради веры и одержавших победу над врагами. Она исполняла долг верности своим собственным детям, когда восхищалась своими отцами и объявляла примером для подражания их благородные добродетели и служение. Она почитала и прославляла Самого Христа, когда окружала Его бесчисленным сонмом последователей, видя в них отражение Его славы, и пела, восхваляя Его, Те DeumАмвросия:

В первые три века поклонение мученикам в целом ограничивалось благодарным воспоминанием об их добродетелях и празднованием дня их смерти как их небесного дня рождения [821] . Праздник обычно проходил на их могилах. Так, Смирнская церковь ежегодно вспоминала своего епископа Поликарпа и ценила его останки больше золота и драгоценных камней, проводя такое разграничение: «Мы поклоняемсяХристу как Сыну Божьему; мучеников мы любими почитаемкак учеников и наследников Господа, по причине их несравненной любви к их Царю и Учителю, а также мы хотим быть их товарищами и соучениками» [822] . Здесь мы встречаемся с поклонением святым в его изначальной невинной простоте.

Но в никейскую эпоху дело дошло до формальных молитв святым как покровителям (patroni)и заступникам (intersessores, mediatores)перед престолом благодати, и впоследствии эти молитвы выродились в подобие утонченного политеизма и идолопоклонства. Святые заняли место полубогов, пенатов и ларов, покровителей домашнего очага и страны. Как некогда воздвигали храмы и жертвенники в честь героев, так теперь в местах захоронения мучеников стали строить церкви и часовни [823] , посвященные им (или, точнее, Богу через них). Люди приносили туда больных, чтобы они исцелились, как некогда — в храм Эскулапа, и оставляли в них священные дары из серебра и золота, как некогда в храмах богов. Их могилы, говорит Златоуст, были украшены более великолепно и посещались чаще, чем царские дворцы. В их честь устраивались пиры, напоминающие языческие жертвенные пиры ради покровительства манов, благодетельных духов умерших. Их останки сохранялись с величайшей заботой, поскольку считалось, что они обладают магической силой. Раньше существовал обычай молиться за мучеников (как будто они несовершенны) и благодарить Бога за их общение и благочестивый пример. Теперь такие ходатайства о них считались неподобающими, и уже, наоборот, живые просили их о заступничестве [824] .

Эти молитвы, обращенные к мертвым, сопровождались предположением, что для умерших характерен живейший интерес к судьбе всех подданных царства Божьего на земле [825] . Считалось, что это подтверждается несколькими местами Писания, например, Лк. 15:10, где говорится, что ангелы(не святые) радуются обращению грешника, и Отк. 8:3,4, где ангелпредставлен как молящийся за всех святых у золотого жертвенника перед Божьим престолом. Но в Новом Завете явно осуждается поклонениеангелам (Кол. 2:18; Отк. 19:10; 22:8,9) и нет ни единого примера того, чтобы мертвые молились;нет и указания обращаться с молитвами к другим творениям. Есть некоторые предпосылки, позволяющие сделать такие выводы, но одних только их в столь серьезном вопросе недостаточно. Вывод о том, что святые молятся о нас, скорее всего, был обусловлен фактом, что все христиане обязаны молиться о других, и молитва к святым об их заступничестве подкреплялась неоспоримым правом просить о молитве живыхсвятых, к которому прибегали в своих посланиях даже апостолы.

Однако здесь заключена одна неразрешимая проблема: как ушедшиесвятые могут одновременно слышать молитвы стольких христиан на земле, если не обладают Божьим вездесущием или всеведением? Разве не идолопоклонство — наделять творение качествами, которые присущи исключительно Богу? Если же покойные святые сначала узнают о наших молитвах от всеведущего Бога, а потом опять представляют Богу наши нужды как ходатаи, то зачем нужен такой обходной путь? Почему бы сразу не обращаться к Богу, Который единственный способен и всегда готов выслушать Своих детей ради Христа?