В новом доме, большом и красивом, жизнь у семьи Горенко не сложилась. Вскоре отец Ани разругался со своим начальником, Великим князем, и подал в отставку. После этого он занял скромную должность заведующего статистическим отделом Петербургского городского общественного управления. Содержать богатую квартиру Андрей Антонович не мог и решил отправить семью в провинцию. В августе 1905 года Аня вместе с матерью и младшими детьми уехала в Евпаторию. Инна Эразмовна наняла для Ани репетитора, ведь ей нужно было готовиться к поступлению в последний класс гимназии. Новый репетитор чем-то очень походил на Анину тайную любовь, и девушка часто поглядывала на него откровенно нежным взглядом. Вскоре репетитор и сам влюбился в юную красавицу и старался найти любой повод, чтобы побыть с ней наедине.

Вернувшись осенью в Царское Село, Коля Гумилёв был страшно расстроен отсутствием Ани Горенко. С грустью ходил он по тем местам, где когда-то они бродили вдвоем. Он надеялся, что Аня вспомнит о нем и напишет письмо, но этого не произошло ни через месяц, ни позже. С тоской смотрел Коля, как перестраивали бывший дом купчихи Шухардиной для земского учреждения. Дух прошлого выветривался прямо у него на глазах. Казалось, и Царское Село опустело. Даже листва в парке шуршала под ногами как-то особенно грустно.

Чтобы забыть свою любовь, Гумилёв подружился с сестрами Зоей и Верой Аренс. Отец Гумилёва и отец девушек дружили долгое время. Евгений Аренс служил в Адмиралтействе, где часто бывал Степан Яковлевич. Коля стал часто навещать Аренсов, тем более что Вера тоже писала стихи. Иногда забывая, что ведет беседу с девушкой, доказывал ей, что искусство есть только реализация вымыслов поэта. Эти мысли приходили ему в голову, когда он, читая журнал «Весы», знакомился с поэтами-парнасцами, символистами конца XIX века, поэзией Рене Гиля (называвшего себя учеником Малларме), его «Письмами о французской поэзии». Из журнала «Весы» Гумилёв узнал о книге Папюса «Первоначальные сведения по оккультизму». Там же он увидел портреты выдающихся деятелей оккультизма и познакомился со специфическими терминами.

Гумилёв очень жалел, что уехал из Царского и его друг Андрей Горенко, ведь именно ему он доверял свои новые стихи. Горенко был надежным товарищем. Одно событие подтвердило это. Как-то Николай вызвал на дуэль гимназиста Курта Вульфиуса, Андрей без колебаний согласился стать секундантом Гумилёва. Чем бы эта дуэль закончилась для дуэлянтов, неизвестно, но о ней узнали преподаватели гимназии, и дуэль не состоялась.

Но главное, чем ознаменовался для Гумилёва 1905 год, — подготовка первой книги стихотворений. Он давно придумал название — «Путь конквистадоров». Это был рыцарский вызов серости и убогости повседневной жизни, где не находилось места для его романтических мечтаний. В свой первый сборник Гумилёв включил девятнадцать поэтических произведений. 3 октября 1905 года юный поэт получил цензурное разрешение на печатание книги. Тогда же она была выпущена небольшим тиражом в типографии Р. С. Волина в Санкт-Петербурге. Николай забрал весь тираж и привез в Царское Село. Часть книг он отдал в книжную лавку Гостиного Двора, а другую оставил себе для подарков друзьям и знакомым. В первую очередь Гумилёв отослал книгу в Евпаторию Андрею Горенко. (Ему очень хотелось послать сборник и Ане, но холодная разлука его остановила — Анна молчала.)

На книге, подаренной Вере Аренс, он написал:

Вере Евгеньевне Аренс

Восьмистишие было продолжением их бесед об искусстве. (Вера хранила книгу с автографом всю жизнь.)

Долго Николай не мог придумать, как удобнее подарить свой сборник Иннокентию Федоровичу. (В гимназии существовала определенная этика отношений между директором и учащимися.) Но помог случай. Гумилёва назначили дежурным по классу. Он взял свою книжечку и вывел:

От автора.

Потом вложил свою тоненькую книжечку в классный журнал. (В тот день и час в выпускном классе урок греческого языка вел Анненский.) И вот Иннокентий Федорович зашел в класс, утвердился на кафедре, открыл журнал… Гумилёв замер, но… ничего не последовало. Урок пошел своим чередом. Прозвенел звонок на большую перемену, и директор, закрыв журнал, забрал его и унес в учительскую. Настроение у Николая упало, он понуро отправился в учительскую за журналом. Взял его и без всякой надежды начал листать. И вдруг — о чудо!.. В журнале лежала скромная книжечка с названием «Тихие песни». Вместо имени и фамилии автора стояло интригующее «Ник. Т-о». Гумилёв помнил античные легенды. Именем Никто назвал себя хитрый Одиссей, когда попал в пещеру чудовищного циклопа. Гумилёв сразу догадался, кто скрывается за этим псевдонимом… Директору писать стихи и публиковать их за своей подписью было как бы неэтично. К тому же Иннокентий Федорович хорошо знал, что его модернистские стихи не будут одобрены ни руководством в Министерстве народного просвещения, ни царскоселами, поэтому прибегнул к такой уловке. Гумилёв, с волнением открыв книжку, прочел:

Это был диалог директора и ученика в единственно возможных тогда рамках. Иннокентий Федорович Анненский еще недолго оставался директором. 5 января 1906 года он был назначен инспектором Санкт-Петербургского учебного округа.

В гимназии воцарился маленький, сухонький, лысый старичок строгого вида в пенсне — Яков Георгиевич Моор. Действительный статский советник Моор получил образование в Юрьевской учительской семинарии и Юрьевском университете на филологическом факультете, преподавал древние языки и потом руководил 6-й Санкт-Петербургской гимназией. Всегда серьезный и подтянутый, с расчесанными седыми усами и бородой, с серебряной цепочкой и знаменитыми часами фирмы Буре, он появлялся в гимназии каждое утро и обходил все классы. Вернувшиеся после рождественских каникул гимназисты были крайне удивлены происшедшими переменами. Коридоры и классы гимназии были отремонтированы, на стенах появились новые географические карты и другие учебные пособия. Исчезли изрезанные парты и появились новые.

Яков Георгиевич за годы своей работы издал несколько учебников по греческому языку и ряд брошюр педагогического содержания. Гумилёв, как и другие гимназисты, уважал его, но несколько побаивался. Юный романтик знал, что его декадентские стихи не тронут сердце педанта Моора и старался как можно реже попадаться ему на глаза.

Подарил свою книгу Николай не только близким друзьям и учителям, но и отцу, матери и сестре Шурочке, которую тут же решил втянуть в очередное приключение. Он попросил ее тайно приютить в своей комнате ученицу седьмого класса, дочь инспектора гимназий Рязани, так как его друг решил на ней жениться, а согласия родители не дают. План друзей был прост: похищение девушки, провозглашение тайного венчания. А там, глядишь, строгий инспектор отойдет душой и разрешит молодым пожениться. Шурочка, не раз выручавшая брата, попала в трудную ситуацию. Но, к ее счастью, авантюра не осуществилась.