«Он и это может им сказать. — Джек Ловетт смотрел на Инез. — Какие еще моменты вы хотели бы прояснить? Еще что-то должно быть понято однозначно? Миссис Виктор?»

«Насчет этого друга Инез», — сказала Фрэнсис Ландау позже той же ночью в отеле.

Инез лежала на постели в номере, который в конце концов нашли для нее, Гарри и близнецов. Произошла некоторая неувязка относительно того, где они остановятся: в отеле или в резиденции посла; когда же Гарри настоял на отеле, пришлось возвращать багаж из резиденции. «Мы всегда размещали представителей конгресса в резиденции», — беспрестанно повторял младший представитель местной администрации. «Эта делегация не представляет посольство», — сказал Джек Ловетт, и в отеле «Боробудур» были приготовлены дополнительные комнаты. Джек Ловетт ушел, а представитель местной администрации ждал внизу багаж с рацией в руках и с одним из десяти подписанных автором экземпляров книжки в мягкой обложке «Взгляд с улицы: коренные причины, радикальные решения и скромные предложения», который Фрэнсис Ландау догадалась положить в свою дорожную сумку.

«Который именно из друзей Инез», — сказала Инез.

«Джек — как там его дальше».

«Ловетт. — Жанет исследовала занавески. — Его зовут Джек Ловетт. Похоже, это самый худший из всех узоров, которые я когда-нибудь видела».

«Батик, — сказала Фрэнсис Ландау. — Традиционные промыслы. Значит — Ловетт».

«Ничего себе менторский тон у Фрэнсис, — сказала Жанет. — Батик. Традиционные промыслы. Вот батик, и вот тоже батик, Фрэнсис. К твоему сведению».

Фрэнсис Ландау высыпала лед с подноса в пластиковое ведерко.

«Чем он занимается?»

Инез встала:

«Мне кажется, Фрэнсис, он участвует в проведении кредитно-экспортной программы. — Она взглянула на Билли Диллона. — Действуя независимо от, Пертамина».

«Распределение фондов по программе „Помощь“. — сказал Билли Диллон. — Исследует подходы. И так далее».

«Именно так он и сказал. — Фрэнсис Ландау опустила в стакан три кубика льда. — Этими же словами».

«А я думала, он занимается самолетами, — сказала Жанет. — Инез? Разве нет? Когда он был женат на Бетти Беннетт? На твоем месте, Фрэнсис, я бы несколько опасалась этих ледяных кубиков. Ледяные кубики — это не традиционные промыслы».

«Неужели авиабизнес? — сказала Фрэнсис Ландау. — „Боинги“? „Дугласы“? Какой авиабизнес?»

«Фрэнсис, я бы не развивал дальше эту тему», — сказал Гарри Виктор.

«Я бы определенно не стал это ворошить, — сказал Билли Диллон. — Проехали».

«Не так это просто», — сказал Гарри Виктор.

«Но это просто нелепо», — сказала Фрэнсис Ландау.

«Это тебе не белое и черное», — сказал Гарри Виктор.

«Достаточно серое, — сказал Билли Диллон. — Без лишних расспросов».

«Но это как раз то, что я не переношу. — Фрэнсис Ландау посмотрела на Гарри Виктора. — То, чего ты не переносишь».

Инез посмотрела на Билли Диллона.

Билли Диллон пожал плечами.

«Гарри, если бы ты мог себя слышать… „Не так это просто“. „Не белое и черное“. Это не тот Гарри Виктор, которого я…» — Фрэнсис Ландау осеклась.

Наступила тишина.

«Вы четверо и вправду забавная компания», — сказала Жанет.

«От этого разговора я чувствую себя почти больной», — сказала Фрэнсис Ландау.

«От разговора или от ледяных кубиков», — сказала Жанет.

Когда Инез думала о той неделе в Джакарте в 1969 году, ей вспоминались в основном облака, низко висевшие над городом и задерживавшие испарение сточных канав, автомобильных выбросов и гниющей растительности, как в зловонной теплице. Она вспоминала этот облачный покров, она вспоминала молнии, поблескивавшие на горизонте перед рассветом, она вспоминала дождь, смывавший дикие орхидеи в проточные траншеи для отбросов, заполненные мутной беловатой жидкостью.

Она вспоминала слухи.

Каждый день там возникали новые слухи.

Газеты, при всей их подцензурности, умудрялись помещать сообщения об этих слухах в статьях, в которых осуждалось распространение слухов или, как это представлялось в газетах, бичуя распространение фальшивых сведений, угрожающих общественной безопасности. Для осуждения фальшивых сведений их, разумеется, нужно было сообщить, в чем и был весь фокус. Среди фальшивых сведений, осужденных однажды, был слух, что один американский турист был убит во время волнений в Сурабая — волнения же в Сурабая были не более чем еще одним слухом, осужденным в предыдущий день. Далее, был слух, что сингапурская «Стрейтс тайме» сообщила, что был убит не только американский турист, но и немецкий бизнесмен, а волнения случились не только в Сурабая, но и в Соло, однако даже существование в «Стрейтс тайме» подобного сообщения было невозможно подтвердить, поскольку «Стрейтс тайме», по слухам, была конфискована на таможне. Слух о том, что «Стрейтс тайме» конфисковали на таможне, сам по себе не был подтвержден — очередное фальшивое известие, угрожающее общественной безопасности, — однако до конца той недели в Джакарте «Стрейтс тайме» не было.

Инез вспоминала, как Гарри давал пресс-конференцию и говорил репортерам, которые не сочли за труд явиться, что волнения в Сурабая отражают нормальный процесс бурного становления демократии.

Инез помнила, как Билли Диллон вел переговоры с репортерами, чтобы те передали содержание пресс-конференции Гарри в «Нью-Йорк тайме» и «Вашингтон пост» вовремя, самое крайнее в пятницу.

«Я предоставил вам возможность встретиться с ним, теперь вы сделайте мне одолжение, — говорил Билли Диллон. — Я не хотел бы, чтобы сообщения о нем попали лишь в дневные воскресные выпуски — вы понимаете, что я имею в виду».