Шрифт:
«Так-так, — сказал Гарри. — Да. То есть вы, собственно, не видели этих прав».
«Гарри, как я мог видеть эти права? Права в Сайгоне».
Инез смотрела, как Джек Ловетт открывает конверт, на котором были нацарапаны какие-то записи. Ловетт. Джек. Твой друг Ловетт.
«Джессика Кристиан Виктор? — спросил Джек Ловетт, глядя в свои записи. — Родилась 23 февраля 1957 года?»
Гарри не взглянул на Инез.
«Светлые волосы, серые глаза? Рост 163 см? Вес 50 кг? — Джек Ловетт сложил конверт и спрятал его в карман пиджака. — Адрес был ваш».
«Но вы его не записали».
Джек Ловетт посмотрел на Гарри:
«Потому, Гарри, что я знаю его. Сентрал Парк-Уэст, 135».
Наступила тишина.
«Когда она получала права, ее вес был больше, — сказала наконец Инез, — сейчас она весит около 46 килограммов».
«Тот факт, что у кого-то были права Джесси, не обязательно означает, что это была Джесси», — сказал Гарри.
«Да, не обязательно», — сказал Джек Ловетт.
«Да боже ты мой, — сказал Гарри. — В стране у каждого подростка есть теннисный козырек».
«При чем здесь теннисный козырек?» — спросила Инез.
«Она как-то надевала такой, — сказал Эдлай, — за обедом. В Сиэтле».
«Черт с ним, с этим козырьком. — Гарри взял телефонную трубку. — Билли, у тебя есть номер Сиэтла?»
Билли Диллон вынул из кармана маленькую тонкую кожаную записную книжку и раскрыл ее.
«У меня есть», — сказала Инез.
«У Билли тоже. — Гарри барабанил пальцами по столу, пока Билли Диллон набирал номер. — Говорит Гарри Виктор, — сказал он через минуту. — Я хотел бы поговорить с Джесси».
Инез посмотрела на Джека Ловетта.
Джек Ловетт снова изучал свой конверт.
«Так-так, — сказал Гарри. — Да. Конечно».
«Черт», — сказал Билли Диллон.
«Есть один парень, который сегодня утром прилетел из Таншоннята, — сказал Джек Ловетт. — Специалист по радарам, работал в американских войсках ПВО».
«Да, ее тетя, — сказал Гарри. — Нет, у меня есть. Спасибо. — Он повесил трубку. Он все еще не смотрел на Инез. — Ваш ход», — сказал он немного спустя.
«Этот парень должен был ее видеть», — сказал Джек Ловетт.
«Так видел или нет?» — спросил Гарри.
«Я не знаю, Гарри. — Голос Джека Ловетта был ровным. — Я еще с ним не говорил».
«Тогда это к делу не относится», — сказал Гарри.
«Она весит всего 46 килограммов», — сказала Инез.
«Ты это говоришь уже второй раз, — сказал Гарри. — Это так же относится к делу, как специалист Ловетта по радарам. Это ничего не значит».
«Я вам скажу, что это значит, — сказал Дуайт Кристиан. — Это значит, что все приметы сходятся».
Гарри вытаращился на Дуайта Кристиана, а затем посмотрел на Билли Диллона.
«Добро пожаловать в тяжелые времена, приятель, — сказал Билли Диллон. — Поговорим о „Морской Лужайке“».
«В действительности она перевесит девять десятых из них, — сказал Дуайт Кристиан. — Девять десятых населения Сайгона».
«Ты ведь можешь все уладить. — Билли Диллон посмотрел на Гарри. — Попробуешь через госдепартамент? Через обычные каналы?»
«„Обычные каналы“ — тоже мне, Микки Маус, — сказал Дуайт Кристиан. — Позвони в Белый дом. Скажи им, чтобы разложили костер под посольством. Надави на них. Потребуй ее освобождения».
«Ее освобождения откуда?» — спросил Гарри.
«Из лап граждан Сайгона. — сказал Билли Диллон. — Твоя подача».
Наступила тишина.
«Я не умею так элегантно выражаться, как вы двое, но я знаю, чего хочу. — Голос Дуайта Кристиана стал жестким и взвешенным. — Я хочу, чтобы она вернулась оттуда, Гарри».
«Это не так-то просто, Дуайт».
«Непросто, если ты из Вашингтона, — сказал Дуайт Кристиан. — Думаю, что нет. Поскольку я не из Вашингтона, я не совсем понимаю, в чем тут проблема».
«Дуайт, — начала Инез, — проблема в том…»
«На работах у водопада Игуассу моего мастера взяли заложником; тогда я, как и сейчас, не умел элегантно выражаться, а также не был человеком из Вашингтона, однако я прекрасным образом вызволил его».
«… в том, Дуайт, что никто не брал Джесси заложницей».
Дуайт Кристиан посмотрел на Инез.
«Она просто поехала туда сама», — сказала Инез.
«Я знаю это, дорогая, — голос Дуайта Кристиана смягчился. — Я просто хочу, чтобы кто-нибудь объяснил мне — почему».