— Мне надо сообщить поездной бригаде о пропаже кейса, — громко произнес он. Он посмотрел в окно и увидел указатель пересадки на зеленую линию. Зеленая линия, зеленая линия, несколько раз повторил Чалмерс, но название ни о чем не говорило ему.

Когда поезд тронулся, он — какое чудо! — вдруг увидел своего соседа, который стоял в противоположном конце вагона.

— Тим! — закричал Чалмерс.

Коттер вытащил из уха динамик и приветливо помахал рукой.

Билл облегченно вздохнул и начал пробираться к Тиму по забитому пассажирами проходу. Он чувствовал непреодолимое желание обнять соседа, но, конечно, не позволил себе подобной вольности.

— Я потерял кейс, — выпалил Чалмерс.

— Черт, какая жалость, — сочувственно произнес Коттер и выключил плеер. — Здесь, в поезде?

— Да, — ответил Чалмерс. — Я почти уверен, что он был со мной, когда я садился на, на…

— Какая досада, — повторил сосед. — Вы ужасно выглядите. Вам что-нибудь нужно?

К глазам Чалмерса подступили слезы, и он, резко отвернувшись, уперся взглядом в загорелую женскую спину. Он начал мысленно рассказывать о своих злоключениях, но вдруг ему показалось, что над ним смеются. Слова мгновенно иссякли. Ощутив злость и стыд, он пожалел, что был столь откровенен с Коттером. Он никогда особенно не доверял соседу, ему вообще не было до него никакого дела, и вот пожалуйте, он сам делает себя идиотом в глазах Тима Коттера. Один Бог знает, что станет болтать Коттер о потерянном кейсе. Поезд вкатился на следующую станцию, и Чалмерс посмотрел в окно. «Деловой перекресток».

— Это моя остановка, — сказал Коттер и взглянул на часы. — Я выхожу. Надо сообщить о пропаже кейса. Пока.

Он хлопнул Чалмерса по плечу, включил плеер и торопливо вышел из вагона. Чалмерс тупо смотрел на Тима до тех пор, пока тот не исчез за углом перехода.

На следующей станции, пропахшей мочой, вышло больше народа, чем вошло. Когда поезд тронулся, Чалмерс посмотрел на часы. Восемь сорок восемь. Теперь он почти определенно опоздает на встречу в девять пятнадцать. Он вспомнил, что в девять пятнадцать должен был встретиться с мужчиной и женщиной. Он встречался с ними и раньше. У женщины были светлые волосы, она носила шарфики, а во время деловых встреч делала записи в лэптопе. Он стал продумывать различные варианты сценариев. По сценарию номер один посетители придут в офис и их попросят подождать прихода Чалмерса. Если он не придет, встречу перенесут, предположительно на послеобеденное время. Что у нас сегодня на повестке дня после обеда? Об этом он подумает позже. По сценарию номер два президент скажет, что Чалмерса вполне может заменить самоуверенный выпускник Гарварда. Будет неприятная сцена, и весь следующий день молодой наглец станет корчить из себя бог весть какую важную птицу. По сценарию номер три посетители выразят свое неудовольствие столь пренебрежительным отношением к их делам, что навлечет на Чалмерса гнев всей компании. И кто сможет их за это осудить? Их время имеет цену. Время — деньги. Чалмерс изо всех сил попытался вспомнить предмет предстоявшей встречи. На ум внезапно пришла фраза: «Максимум информации в минимальные сроки». Это был девиз его компании. Его компании. Он напрягся, дернул себя за усы и безуспешно постарался припомнить название фирмы. Что за беда с ним приключилась? Что сталось с его разумом? Что это, нервный срыв? Он лихорадочно огляделся по сторонам. Люди самодовольно занимались повседневными делами. Он почувствовал себя совсем плохо и ощутил непреодолимую потребность сесть, но свободных мест не было. Со стоном он извлек из кармана носовой платок и прижал его ко рту. Потом, безмерно удивившись, вдруг обнаружил, что все это время сжимает в руке сотовый телефон.

— О, спасибо тебе, спасибо, мой мобильник, — громко произнес он, чем привел в полное недоумение стоявших рядом пассажиров. Забыв, что его аппарат не работает в туннеле, Чалмерс нажал кнопку включения. На цифровом дисплее вспыхнула красная надпись «Недост». Он вытер потную руку платком и принялся нажимать все кнопки без разбора, но красная надпись продолжала мигать, а сама трубка беспрерывно испускала звук, похожий на вой миниатюрной полицейской сирены.

— Эта штука под землей не работает, — сказал мужчина в китайских штанах и в кепке «Ред-Сокс».

Чалмерс вспомнил, кто такие «Ред-Сокс» — он даже бывал на некоторых играх, — ухватился за это воспоминание, как за спасительную соломинку, и выключил телефон, на котором по-прежнему горела надпись «Недост». Человек в кепке «Ред-Сокс» разом проглотил большой кусок сосиски.

— Есть такие аппараты, которые действуют везде, — сказал он, вытирая губы. — Думаю, они работают на стекловолокне или на ультразвуке.

Он помолчал и внимательно посмотрел на Чалмерса:

— Э, садись-ка на мое место, дружище, что-то ты неважно выглядишь.

Чалмерс слабо улыбнулся и сел. Руки его тряслись. Он снова начал обдумывать то, что помнил относительно сегодняшнего утра. На станции «Элуайф» он был в восемь двадцать. Вспомнил афишу с рыбками и кроликами с хлопчатобумажными хвостиками. Вспомнил, как звонил по мобильнику Дженкинсу, который говорил наэлектризованным, насыщенным кофеином голосом. В самом деле, он даже смог представить себе Дженкинса, нервного, рано полысевшего молодого человека с тщательно ухоженной двухдневной щетиной. Какое у Дженкинса имя? Он начал мысленно перечислять все возможные имена и сопоставлять их с фамилией Дженкинс. Бросив это бесполезное занятие, он сосредоточился на назначенных встречах. Одна была запланирована на девять пятнадцать (Чалмерс был в этом уверен на сто процентов), другая на десять тридцать и третья на полдень. В девять пятнадцать с ним должны встретиться мужчина и женщина. Он посмотрел в окно на пролетавшую мимо тьму. Каждые несколько секунд в вагон врывался свет люминесцентной лампы, освещавшей туннель. Что с ним происходит? Он посмотрел на человека в кепке «Ред-Сокс». Мужчина бездумно перелистывал страницы иллюстрированного журнала. Поезд затормозил перед остановкой, и Чалмерса охватило волнение — странное ощущение, что он начинает что-то припоминать. Он покосился на стены станции. Плакат «Их разыскивает полиция» с фотографией какого-то мужчины фас и профиль. Другое объявление гласило: «Сократ? Платон? Без проблем! „Метрополитен-Колледж Онлайн“». Было уже восемь пятьдесят. Поезд со свистом покинул станцию.

После следующей остановки, которую Чалмерс, кажется, вообще не видел ни разу в жизни, народу в вагоне существенно убавилось. Осталось не больше дюжины пассажиров. Он принялся внимательно разглядывать каждого из сидящих, словно это могло дать ключ к восстановлению его собственной личности. На одном из мест сидел мужчина с волосами, заплетенными в косички, слушал музыку и разглядывал рекламные плакаты. Вот худосочная молодая мамаша с фосфоресцирующим зеленовато-синим кенгурятником потягивает диет-коку и временами дает пососать ее через соломинку своему ребенку. Женщина постарше, одетая, несмотря на жару, в черную кожаную куртку, смотрит в темное окно отсутствующим взглядом и взад-вперед раскачивается на сиденье. Поезд, летя по рельсам, вибрировал и тоже раскачивался из стороны в сторону. Чалмерс поискал глазами мужчину в кепке «Ред-Сокс», но его уже не было. Две пухлых девочки-подростка с пляжными полотенцами, в темных очках и с радиоприемником. Пожилые мужчина и женщина, оба с длинными седыми волосами и тростями, о чем-то оживленно спорили, одновременно поглощая яичные макмаффины. У них были тонкие призрачные голоса, казалось, что это шумит ветер в зарослях сухого камыша.