Щелкнула дверь за спиной. Артём хотел встать…

— Сиди, — на плечо ему легла большая рука. Артём замер от прикосновения этой ладони.

Император сел, как в прошлый раз, напротив, на пол. Вместо мяча в его руках была вереница крупных черных бус, нанизанных на шнурок. Длинные пальцы перебирали бусины одну за другой.

— Кис, брысь, левый задний, хвост, рост, по лбу крышкой… Как же ты так нарвался, Тема?

— Они били моего брата.

Император улыбнулся. Это было короткое, жутковатое и завораживающее зрелище, вроде северного сияния в тропических широтах.

— Ты принял решение?

— Да…

— Что ты решил?

Артём попытался вспомнить, что он чувствовал, стоя рядом с торговым автоматом. Попытался услышать внутри «Патетическую симфонию», но в голове прыгала мелодия «Левый задний».

От нее проходила боль.

— Артём, — тихо сказал Император. — У тебя сотрясение. Ты со своим прекрасным мозгом проживешь длинную жизнь, но для нашей цели он уже не годится.

Артём молчал.

— Как же ты мог так подставиться, а?

— Они били моего брата.

Император кивнул:

— Жаль. Я успел с тобой свыкнуться. Хотел, чтобы ты стал частью меня и частью Империи.

У Артёма нестерпимо заболел висок.

— Сиди… Сейчас отпустит, это спазм… Эх, дуралей. Ты жалеешь?

Артём молчал.

— Конечно, ты получишь подданство, прямо сегодня. Собственно, ты последний, кого примет на борт «Метрополия», — и мы уйдем… Успеешь попрощаться?

Артём зажмурился, оставляя слезы снаружи:

— Спасибо, Ваше Императорское Величество. Но по ряду причин я не могу принять ваше предложение.

«Метрополия» уходила. Несколько дней ее можно будет различить невооруженным глазом, а потом только в телескоп. Затем она уйдет в прыжок и исчезнет на двадцать лет, до нового визита.

Множество планет-колоний. Каждую надо навестить раз в двадцать лет. Проинспектировать, рассудить, принять готовые заказы. Собрать воду, воздух, энергоносители. Одарить новыми производственными линиями, инженерными решениями, идеями, материалами, схемами, фильмами и текстами.

Забрать людей. Не всех, даже не многих. Забрать самых ярких, скорых на выдумку, одаренных, смелых — готовых оставить все и стать подданными Императора. Кто-то из них, возможно, получит и гражданство — но об этом узнают немногие.

— Кир, — сказал Артём. — Я хочу поговорить с тобой об очень важных вещах…

В небе таяли очертания белого, сложного, самого прекрасного в мире космического корабля.