Шрифт:
И птиц больше нет, они так и не вернулись. Если бы они могли вернуться! Я бы все отдал за то, чтобы снова услышать человеческий голос! Даже если бы это было лишь иллюзией!
Я начал болтать во весь голос, говорить неизвестно что… всякие глупости… все, что приходит в голову… Но все это не то… Охотясь у подножия гор, я открыл один уголок, где царило эхо. Обладая воображением, можно было представить, что…
О, конечно, это может показаться смешным, но в условиях одиночества воображение оказывает неплохую услугу. Вчера, например, во время каждодневного моего обеда, я расставил на столе четыре тарелки, представив, что у меня в гостях Бернард и Марго. И, конечно, Арабелла. Я вообразил, как мы вчетвером весело болтали: обменивались взглядами, мнениями, идеями и открывали друг другу маленькие тайны. А потом, в конце обеда, неожиданно, как снег на голову, появился старина Джо. Глупо, что он мог заставить нас смеяться над его историями, которые мы, к несчастью, уже хорошо знали.
Но это уже не получается, не идет. Я плохо помню лица и характеры. Они ускользают из памяти. Бывают такие моменты, когда я совершенно все забываю и теряюсь, поэтому все рушится и гниет. И я сижу, как идиот, перед пустыми тарелками и молчащими стульями.
Затем я встаю и подхожу к зеркалу. Здесь я провожу часы, разглядывая свой силуэт и наблюдая за своими жестами. Я громко разговариваю сам с собой, стараясь говорить разумно и уверенно, вступаю в бесконечные беседы и задаю вопросы, отвечая на них сам себе, время от времени пытаюсь возражать голосом своего воображаемого собеседника.
Конечно, я всегда прекращаю это занятие, но оно приносит мне облегчение. Потом я смеюсь и пожимаю плечами.
Я кладу на траву свою ношу, состоящую из свежего мяса, и, присев на корточки, смотрюсь в чистую и прозрачную воду лужицы. Серебристая поверхность отражает меня. Я любуюсь собой, разглядываю себя подробно и во всех деталях, с восхищением и любовью.
— Добрый день, Джон…
— Добрый день, Джон…
— Хорошая погода сегодня…
— Очень хорошая, Джон…
— Жизнь прекрасна, Джон…
— Прекрасна, Джон…
С дерева слетает лист и падает на мое отражение. По нему пробегает рябь. Мой двойник дрожит, рассыпаясь, и я встаю, говоря себе, что есть очень много того, что я могу сделать в своей жизни. Бесконечное множество дел! Я был рожден не для какого-то периода времени… Я создатель, творец! Фантазер и мечтатель… Я — Джон Кларк!
Ах, если бы только здесь, на Рока, были бы первобытные люди! Я бы им показал, кто я такой! А, Джон? Я им покажу, да? Не так ли, я им покажу это?
Я хватаю добычу и бреду к хижине. Да, я им покажу, что может сделать Джон Кларк! А! Если бы здесь было бы какое-нибудь существо, которому я мог бы внушить свои идеи! Все мои идеи! Только бог знает, есть ли у меня эта идеи! Я построю дороги, мосты, памятники, наземные города! Я буду править в мире своих идей! Я есть я, и я всегда буду Джон Кларк! Великий Джон Кларк! Вечный и бессмертный Джон Кларк!
Д-Ж-О-Н К-Л-А-Р-К!
Я вижу свое имя, написанное огромными огненными буквами в необъятном небе…
Д-Ж-О-Н К-Л-А-Р-К!
Следует ли мне отождествить себя с другим Бессмертным, который мог быть пилотом, чья ракета на заре времен упала на Землю, и который впоследствии был назван “Бог и его Сын”?
Должен ли я взойти на Голгофу и пожертвовать собой за ошибки и грехи человечества?
Должен ли я снова завоевать этот потерянный, но все же существующий мир?
Должен ли я прославить свое имя, идеализировать или проклясть его?
Д-Ж-О-Н К-Л-А-Р-К!
Внутри хижины все ожило. Время помолодело, как в начале мира. Зеркало заискрило и брызнуло мне в лицо.
— О, ты, Джон Кларк, сойди с этого зеркала и направь мою душу!
Вон отсюда, Джо… Вон отсюда, Бернард… Вон отсюда, Марго… И ты, Арабелла, тоже. Вон из моей головы, моей жизни и моего прошлого. Да, это так… мало-помалу… в небытие, в забвение, горите вы все в золе воспоминаний; Исчезните все. Все!
Я сажусь на стул, подавленный или свободный. Я больше не знаю…
Ночь накрывает мое одиночество… мое молчание… Я слышу только свист и завывание ветра, который ласкает деревянные кресты и носится между могилами. Черт! Слышу какой-то шум вокруг хижины. Одним прыжком я на ногах и уже прислушиваюсь. Шум продолжается, становится все отчетливей и ясней.
Тишина!
Великий боже! Что происходит?
Я прижимаюсь спиной к стене и сижу на месте лицом к двери, неподвижный, мое сердце быстро стучит, дыхание прерывисто…
Нет, это невозможно! Я, должно быть, сплю… Какое-то животное, вероятно… Шум возобновляется. Стучат по земле пятки, хрустит гравий. Меня прошибает пот. Там, за дверью, я угадываю присутствие незнакомца, который колеблется некоторое время.
А потом…
А потом кто-то стучит в дверь!
Три удара… еще три удара…