— Спасибо! Ты самый лучший! А ты спасатель? — моя девочка прямо тянется к нему.

— Изабель, к взрослым надо обращаться на «вы» — вмешиваюсь я, вспоминая о манерах.

– Прости, мама, я забыла. — виновато опускает голову ребенок.

— Да ничего страшного. Меня зовут Егор и ты можешь называть меня на ты если хочешь. Я не спасатель, просто не могу пройти мимо страдающего животного.

Девочка расцвела. Казалось, между ними установилась какая-то связь и понимание. И мне это не нравится. Я слишком многое пережила из-за мужчин и знала на что они способны. Я не желала, чтобы и дочь прошла это и разочаровалась.

— Спасибо вам за помощь. — сказала я, беря дочку за руку — Я рада, что котенок нашел дом, но нам пора, извините.

Развернулась пошла прочь, тяня за собой упирающуюся дочь, и тут он предложил.

— А может, вы со мной поужинаете? Я вас потом отвезу домой, обещаю! Мы ведь должны отметить новоселье котенка.

Моя притихшая на миг дочка радостно зачирикала, а я с удивлением повернулась к мужчине. Я не могла понять чего он хочет. Чего от него ожидать? И откуда вдруг такой интерес к нам? Ох не верю я в «благие намерения».

— Я согласна! — тем временем щебетала девочка — А куда мы пойдем?

— А давайте в пиццерию! — предложил он, а потом вдруг добавил. — Если конечно твоя мама не против.

— Мам, ну пожалуйста!

Посмотрела на дочь, после чего встретилась взглядом с Егором.

Что тебе нужно? — спрашивали мои глаза. В ответ же видела только доброту, смешинку и будто ответ — «Я просто хочу отметить новоселье котенка и больше ничего обещаю.»

Снова взглянула на дочку и не смогла противостоять надежде и мольбе в ее глазах.

— Ладно, но ненадолго! Кому-то завтра в садик, а мне на работу.

Девочка радостно запрыгала, а я только сейчас обратила внимание, что мужчина спрятал котенка под куртку, грея своим телом, а малыш, пристроившись в тепле, заснул, доверчиво положив головку на его грудь, и только ушки и кусочек мордочки торчали из под нее.

А дальше закрутилось. Мы приехали на его машине в пиццерию, которую так обожала дочка. Я редко водила ее туда, только по праздникам и знаменательным дням. Поэтому сегодняшний день был праздником в ее понимании.

— А вы уверены, что нас впустят с котом? — поинтересовалась я.

— Конечно, впустят. — уверил Егор меня, входя первым.

К моему огромному удивлению нас быстро разместили за лучший столик. Коту принесли блюдце с молоком, а нам нашу любимую пиццу и напитки.

Вечер прошел весело. Я впервые, пожалуй, видела свою дочку такой счастливой. Она все время что-то рассказывала и спрашивала, а Егор уделял ей столько внимания, сколько не каждый отец уделит своей дочери. Весь вечер он поглядывал на меня, при этом казалось, что это скользящие случайные взгляды, а он весь поглощен ребенком. Особо запомнилось, как они спорили как назвать кота и после долгого спора они спросили меня — Петруша или Матроскин. Посмотрела на животное, потом на умоляющие взгляды обоих и выбрала дочку. В результате кота назвали Петруша. Но мужчина не расстроился, наоборот обрадовался и сказал, что будет звать его Петром.

Меня огорчило только одно. В конце вечера Егор достал кошелек, чтобы заплатить, а когда я попыталась внести в свою часть, посмотрел на меня таким взглядом, что мне стало не по себе, и я быстро убрала деньги. Впервые за меня платили, и от этого было так непривычно.

Потом он отвез нас домой. Котенок давно спал, устроившись на заднем сидении, дочка тоже уснула, едва сев в машину, а мы остались вдвоем.

Ехали мы молча и только редкие мои слова, где повернуть прерывали тишину. Но вот машина остановилась, и я выскользнула наружу, втянув в себя «свежий» городской воздух и стараясь не думать о запахе, который вызывал у меня странные ощущения. Весь этот вечер рядом с ним мое тело будто оживало и ждало. Ждало его шагов и движений. Я старалась не замечать, как он красив. Что его голубые глаза имеет какой-то необычный оттенок что-то с зеленым, а в вьющиеся русые волосы так и хочется запустить пальцы. А губы… Нет пожалуй тут я не буду вспоминать свои желания. Я и сама не могла себе это объяснить. Но этот мужчина манил меня к себе. И это меня бесило. Я ведь прекрасно знаю, какие они и чего от них ожидать, почему же я так реагирую на него?

— Давайте я помогу, она же тяжелая! — вдруг материализовался он рядом и забрал с моих рук дочку.

Я с удивлением наблюдала, как легко устраивается моя малышка во сне у него на руках, а потом он пошел к дому. Я за ним.

Поднявшись в квартиру и указав, куда нести ребенка, я быстро закрыла дверь и побежала следом. Моя дочка спала на кровати одетая. А он смотрел на нее сверху и улыбался.

— Она замечательный ребенок. — сказал он мне, пока я снимала ее сапожки и курточку. Остальное сниму позже, когда он уйдет. Мне не нравится его интерес к Изе. Я его не знаю и не могу ему доверять.

— Да, она такая. — согласилась я шепотом, указывая ему взглядом на дверь.

— А вот мама ее суровая! — улыбнулся он входя в коридор. — И очень красивая.

Лучше бы он этого не говорил. Перед глазами встали лица тех, кто уже пытался переспать со мной. Но ни один из них не использовал столь низкий прием — моего ребенка. Неужели даже эти мешковатые кофты не спасают. Что же делать?

— Вам лучше уйти! — не скрывая своего отношения к нему, попросила я. — Я очень благодарна вам за помощь и за этот вечер, но я устала, а еще надо сделать кучу дел.