Шрифт:
– Какой ужас!
– содрогнулась Валентина и закрыла лицо руками.
Вахнин захлопнул люк и бросил Папину:
– Малый вперед!
Причалить к айсбергу оказалось не так-то легко. Прибой отбрасывал судно назад, хотя двигатель работал на полную мощность. А при накате приходилось спешно переключать на "полный назад", чтобы не разбиться о лед. Пришлось перейти на подветренную сторону айсберга.
– Давай зубы применим!
– крикнул Гриша.
– Есть, кэп, - примирительно буркнул Папин. Митя ухмыльнулся, услышав это "кэп", но на сей раз смолчал.
Искусно маневрируя, моторист подвел "Кашалот" к стене, выдвинул манипуляторы-захваты, похожие на зубастый ковшик. Миг - и они вонзились в лед.
Помогая друг другу, Митя и Вахнин с трудом вскарабкались на айсберг. В ширину он был метров сто, ноздреватый и грязный, местами с темными полосами буро-черной почвы. Айсберг, несмотря на волнение, лишь едва заметно покачивало. Они подошли к темной массе, которую заметил Волков. Своими очертаниями она смутно напоминала согбенную фигуру человека, уронившего голову на колени.
– Фу черт, - сказал Гриша.
– Да это просто кусок мерзлого грунта. А я-то думал...
Он стал рассматривать его. Ничего особенного. Земля как эемля. Мерзлая, с какими-то зеленоватыми прожилками.
– Все ясно. Грунт из Антарктиды, - комментировал Митя.
– Сползая с материка, айсберг захватил с собой сотни тонн земли. Затем подтаял, потерял равновесие и перевернулся. Так что мы стоим на его бывшей подводной части.
– Скоро вы там?
– напрягая голос, закричал Папин. Над краем ледяной стены появилась голова Гриши.
– Один момент, - сказал он просительно.
– Взглянем только на остатки грунта.
– Гриша!
– нетерпеливо позвал его Волков.
– Подойди скорей сюда.
Митя опустился на корточки и замер, вглядываясь в кусок льда.
– Ну, что там еще?
– проворчал Вахнин.
– Посмотри, что я нашел.
Вахнин неохотно приблизился и увидел под тонким слоем льда черно-синие тела овальной формы. Они были похожи на куколки гигантских бабочек и образовывали гнездо площадью восемь - двенадцать метров. Митя насчитал около двух десятков черных тел.
– Что бы это могло быть?
– Аллах его знает. Я тоже не видел ничего подобного.
– А вон и листья какие-то.
– Это же глоссоптерис!
– так и подскочил Митя.
– Палеозойский папоротник. Реликт!
– Он выпрямился, подбежал к краю стены.
– Па-а-пин! Подай сюда лучевой нож и ломик!
– Зачем?
– недовольно отозвался моторист, выглядывая из люка. Он и так измучился, пытаясь удержать "Кашалот" у айсберга.
– Давай, потом объясним.
Через полчаса они выгрызли кусок льда с грунтом, где было гнездо куколок, и, подтянув к краю, столкнули в воду. Затем спустились в судно. Папин высвободил "зубы" и подцепил обломок с реликтами на буксир.
– Вот теперь полный вперед!
– удовлетворенно проговорил Митя.
– Не зря ты, Витек, открыл эту "землю".
"Кашалот" упорно пробивался к атоллу. Волнение еще не утихло, и лишь много часов спустя они наконец увидели знакомые очертания рифов Марии-Терезии. И тут, когда они уже готовились войт в проход между рифами, что-то случилось с двигателем. Он странно взревел, и стрелки приборов, показывающих запас горючего и масла, двинулись к нулевой черте. Через минуту двигатель безнадежно смолк, а набегавшие сзади валы подхватили судно. Раздался скрежет, сильный толчок сбил всех с ног. Еще несколько ударов, и судно плотно застряло в прибрежных рифах.
Бесчисленные струйки просочились сквозь сетку трещин в бронепластике. "Кашалот" беспомощно повис на рифе, и через него с гулом катились волны. Откуда-то слышался угрожающий треск.
– Пропал "Кашалот", пропал... ах ты, - шептал потрясенный Вахнин.
– Моя конструкция...
– по его бледному лицу катились крупные слезы.
– Что же делать? Вплавь?
– нервно спрашивала Валентина. Папин уже тащил спасательные пояса. К счастью, судно висело на рифе недолго, высокая волна вдруг сорвала "Кашалот", протащила на своем гребне метров тридцать и с размаху бросила в лагуну.
– Глыбу держите! Глыбу оторвало!
– закричал Митя.
– Какая там глыба, черт с ней!
– зло сказал Гриша. Волков с сожалением проводил взглядом кувыркавшуюся на гребнях волн груду льда и мерзлого грунта, добытого на айсберге.
"Кашалот" тонул. В последний раз Папин, надеясь на чудо, включил двигатель. Тот фыркнул, закашлял, и судно какими-то судорожными рывками еще немного приблизилось к берегу. Вода неумолимо заполняла рубку. Вахнин метался из угла в угол, запихивая в объемистый рюкзак наиболее ценные вещи. Валентина и Митя, забравшись на операторское кресло, подняли над головой полиэтиленовые мешки с образцами, забыв, что те не боятся воды. А Папин выжимал из двигателя последние резервы.