Шрифт:
Бормоча молитву, он сделал еще несколько шагов, ноги тряслись и подгибались, как вдруг впереди прогремел перестук копыт. Из облака пыли выметнулся огромный конь, пасть была как у дракона, глаза словно пламя, а копыта, что нависли над головой, были размером с тарелку.
Страшный голос обрушился сверху как удар молота:
– Кто ты есть?
Дрожа, он вскинул голову. Вот как приходит смерть, подумал смятенно, вот как приходит она, да еще в каком страшном облике…
– Я… я… – пролепетал он. Горло, перехваченное страхом, отказывалось проталкивать слова. – Я…
– Что? Говори, а то сорву голову и скажу, что так и было!
Всадник объехал его сбоку, и у Ламеха вовсе отнялся язык. На огромном боевом коне гордо восседала могучая женщина – высокая, мускулистая, широкая в плечах, настоящая великанша. Она была в кожаной безрукавке, голые плечи блестели, как отполированные ветром валуны. Полы безрукавки небрежно соединял кожаный шнур в два ряда. За ее плечами торчала рукоять гигантской секиры, на крюке седла висела боевая палица – Ламех не поднял бы ее и двумя руками, гигантский лук, а сзади из короба торчали стрелы немыслимой величины.
– Бог мой, – вырвалось у Ламеха, – так вот каков народ Гога!
Ее голос стал еще суровее:
– Какого Гога, дурень? Обалдел вовсе? Это народ Руса!
– Обалдел, – торопливо согласился он. – Как есть обалдел!.. Увидеть такую прекрасную женщину в седле… это ж все одно что царицу Савскую воочию!.. Да я просто счастлив, ибо у нас нет таких воительниц, только в старых легендах…
Ее могучая рука с плетью, что уже зависла для удара, в нерешительности застыла. Ламех сгорбился, как старая черепашка, но великанша опустила руку.
– Что еще за царица Савская?
– Самая красивая в мире женщина, – торопливо сказал Ламех. – Но она жила давно, очень давно! Тысячу лет назад. И с тех пор не было на свете ничего подобного, но мне теперь и умереть не страшно, ибо я зрел, мне повезло…
Ее свирепое лицо выразило сильнейшее недоверие, что медленно перешло в растерянность.
– Ты о чем? – потребовала она грозно.
– О тебе, несравненная!
Все еще глядя на него с безмерным удивлением, она велела:
– Иди вперед. Не вздумай бежать! Я бью без промаха.
Ламех взмолился:
– Я иду, иду! И хотел бы, не смог бы убежать.
– Почему?
– Ты настолько удивительна, – выпалил он, ужасаясь своей дерзости, – что я не могу отойти от тебя! Да лучше я упаду от твоей руки… Ты настолько похожа на царицу Савскую… особенно ноги. Да будь здесь наши мудрецы, они бы ахнули от удивительнейшего сходства! Как будто она сама появилась воочию.
Он шел, постоянно оглядываясь, потом она пустила коня рядом. Ламех со страхом косился на ее огромный сапог, что колыхался на уровне его лица. Одним пинком переломает ему все кости!
А великанша сказала медленно:
– Меня зовут Моряна. Я самая сильная из всех женщин. А из мужчин только трое сильнее меня! Еще четверо… на равных.
– Моряна, – повторил Ламех, – какое прекрасное имя! Наверное, от слова «мор»?
– От моря, – сказала она с неудовольствием. – Никогда моря не видела! А кто ты и зачем идешь?
– Меня зовут Ламех, – сказал он, счастливый до свинячьего визга, что грозная женщина вдруг даже разговаривает с ним. – Я иду помогать читать молитвы нашему… волхву. И мне просто повезло, что ваши боги послали мне навстречу такую красивую женщину!
Она ехала молча, Ламех втягивал голову в плечи, страшился вспышки ярости, забыл упомянуть о ее страшной силе и мускулах. Краем глаза он невольно заглядывал под край безрукавки, ее оттопыривала могучая грудь, он замечал белую как снег нежную округлость, вдруг Моряна сказала странно изменившимся голосом:
– А ты в самом деле считаешь, что я… красивая?
Ламех всплеснул руками:
– О, да это всяк видит!
– Да? – спросила она с сомнением. – Но мне такого никто не говорил.
Он покачал головой. Голос был сожалеющий, будто рассказывал ребенку простые истины:
– Еще бы! Для любого племени нужна прежде всего сила. Выше всех ценятся те, кто сильнее бьет топором, дальше всех бросает дротик, дольше всех скачет на коне. Разве у вас не так?
– Так, – подтвердила она. – А как же иначе?
– Тебе нельзя говорить, что ты красивая, – сказал он с жаром. – Понимаешь?
– Нет, – призналась она озадаченно.
Конь ее замедлил шаг, и Ламех послушно потащился вовсе как черепаха. Впереди вырастал стан скифов, и по спине побежали крупные злые мурашки.