Корнило за ночь иссох, сгорбился, лицо пожелтело и вытянулось, а под глазами повисли темные мешки. Глаза были страшные, словно в глазницах полыхал огонь, Рус не сразу понял, что у волхва от перенапряжения полопались сосуды в глазах и там все залило кровью.

Он повел дланями, вокруг воцарилась мертвая тишь. Голос волхва грянул с неожиданной мощью:

– Народ!.. Да, отныне вы – народ! Я получил знак с небес. А потом… потом со мной говорил сам бог богов Род!

По толпе побежал потрясенный шепот. Рус ощутил, как пахнуло холодом, потом жаром.

– Что сказал Род? – вскрикнул кто-то.

И тут же несколько голосов поддержали:

– Будем ли жить?

– Что впереди?

– Будут ли жить дети?

– Куда идет дорога?

Корнило прогремел страшным голосом:

– Род изрек, что отныне сам поведет нас!

Вокруг телеги прогремел рев, вопли, воины кричали, колотили рукоятями топоров в щиты, неоружные обнимались, хлопали друг друга, орали. Корнило вскинул руки снова, вопли и шум погасли, как светлячки в ночи.

– Род повелел, – крикнул он во всю мочь, – что те, кто пойдет по указанному им пути, должны отныне отличаться от всех других народов. Это должен быть не тайный знак, как у иных, а открытый, видимый издали всякому!

Он умолк, переводя дух, а в благоговейной тиши кто-то вскрикнул:

– Честным людям скрывать неча. Но каков его наказ?

– Да-да, – поддержали голоса, – что повелел нам прародитель?

– Он повелел, – сказал Корнило мощно, – повелел мужчинам сбрить волосы на голове, оставив только клок, чтобы можно было ухватиться рукой.

Рус видел растерянные лица. В толпе Шатун спросил ­глупо:

– Но… зачем?

Корнило загремел:

– Белому свету суждено погибнуть в огне… Или в потопе, как говорят другие. Но наш Род свой народ отличит по этим чубам. И, ухватив мощной дланью, вытащит и спасет от гибели!

Рус видел, как по лицам, взволнованным и потрясенным, бежали слезы. Люди обнимались, плакали от счастья. Матери поднимали младенцев на руках, показывая им верховного волхва, который только что от их имени заключил союз с богом, и молодого князя Руса, за которым они идут дорогой богов.

Среди счастливого гама Шатун закричал, перекрывая шум:

– А другие что ж?

– Пусть горят к такой матери! – загремел волхв. – Аль топнут!.. А по новым землям, возрожденным и чистым от скверны, расплодятся как муравьи только люди нашего семени!

Снова раздался могучий вопль из сотен глоток:

– Новые земли!

– Только мы!

– Слава Роду!

– Да будет имя наше…

Корнило простер руки, шум приутих чуть, и Корнило вскрикнул с подъемом:

– А имя отныне и навеки наше – русы!

Рус вздрогнул, небо должно обвалиться от такой дерзости, даже голову вобрал в плечи, но вокруг раздался такой ликующий рев, что ошалело замер. Либо он редкий дурак, ничего не понимает, либо остальные все круглые дураки. Разве ж можно вот так просто менять имена?

– Рус!

– Слава Русу!

– Народ русов!

– Это Коломырда – скифы!

– Боги и русы!

Днем Рус выбрал минутку, подъехал к повозке Корнилы. На передке сидел отрок, правил, Корнило все же не спал, его раскачивало на ходу, но упрямо собирал травы в пучки, что-то нашептывал.

Рус сказал, глядя исподлобья:

– Я еще понимаю, что ушедших с Чехом будут звать чехами, с Лехом – лехами, а с нами – русами… может быть. Только не понял, так ли уж надо срезать волосы? За них хвататься Роду еще проще, чем за чуб.

– А отличать своих от чужих? – спросил Корнило.

– Гм.. Да как-то… Я думаю, бог как-то разобрался бы. Конечно, когда впопыхах надо хватать и тащить, конечно…

Волхв пытался посмотреть строго, но в чистых синих глазах юного князя было слишком много неловкости. Никак не может свыкнуться, что этих беглецов станут звать русами.

– Князь, – сказал Корнило негромко. Он покосился на спину отрока, понизил голос, – каждый несет в себе мечту. Конь мечтает о сочной траве по самое брюхо, женщины мечтают о своем доме, богатом огороде и всякой живности, мужчины мечтают на новых землях наплодить кучу детей, ты хочешь создать новый народ… уже хочешь, вижу… конечно же, самый могучий, великий, справедливый и победоносный! И чтобы имя русов повергало врагов в прах, друзья ликовали, а враги захлебывались желчью от зависти.

Рус попробовал возразить, но глаза выдавали, как он в самом деле страстно мечтал:

– Просто выжить бы!.. Или хотя бы умереть достойно, а не как жабы на морозе.

– Да ладно тебе. С такой мечтой не живут, а мрут сразу же. Ну а я мечтаю, о чем мечтают волхвы.

Колеса монотонно перемалывали сочные стебли. Ноги коня до брюха забрызгало белесым соком. На ходу срывал верхушки трав, неторопливо жевал. Рус поинтересовался жадно:

– О чем?

– Не просто услышать глас бога, – ответил Корнило с сумрачным неистовством. – Получить от него наказ, как жить, что делать, дабы хоть семя наше могло настолько разжечь в себе огонь Рода, чтобы добраться до вирия! Или построить вирий на земле.