Одна эта мысль привела в такое бешенство, что едва не нагнулся и не ударил, но хазарин уже отполз по-рачьи. В пяти шагах осмелился подняться сперва на колени, затем встал на ноги – все еще сгорбленный, готовый в любой миг распластаться на земле в безопасной позе.

Он пятился до самых дверей, запнулся о занавес, что опускался до пола, пошатнулся, обе руки испуганно шарили позади в поисках дверной ручки.

Ингвар зло усмехнулся, отвернулся от мерзкой твари. Дверь скрипнула, но что-то насторожило, он быстро повернулся и увидел, как из руки хазарина вырвалось сверкающее острие! И понеслось ему прямо в лицо!

Он дернулся в сторону, а рука будто сама по себе бросила в хазарина нож. Рядом с головой глухо стукнуло. Дротик с широким лезвием вонзился с такой мощью, что едва не расколол бревно. Ингвар запоздало понял, почему хазарин так ненатурально шарил по занавеси: искал спрятанное там оружие.

А нож летел прямо в лицо хазарину. Тот непроизвольно закрылся рукой, ухватил нож, но внезапно вскрикнул. Ингвар с недоумением смотрел, как хазарин побледнел еще больше, расширенными глазами смотрел на ладонь, где выступила кровь из пальца.

Подлейший из трусов, подумал Ингвар с отвращением. Не выносит даже вида крови. Своей. Чужую наверняка проливает с наслаждением. Но только когда жертва надежно связана, а то и прикована!

А хазарин судорожно припал губами к ранке, начал сосать кровь, выплевывать, снова сосать и выплевывать. Ингвар вздрогнул от новой мысли. Ему самому приходилось такое проделывать однажды. Тогда шли через земли чуди, а те пользовались и в бою отравленными стрелами, которые боги разрешают только против лесного зверя.

– Отравлено, – сказал он медленно. – Понятно…

Он снял со стены свой двуручный меч. Хазарин, зеленый от ужаса, на миг оторвал губы от ранки на пальце, заверещал:

– Ты обещал!

– Да, обещал, – ответил Ингвар нехотя. – Ладно. Раз обещал, то слово сдержу. Хотя, видят боги, с какой неохотой!

Он окинул его жалкую фигуру с головы до ног внимательным взором, остановил взгляд на лбу хазарина, покачал головой. Хазарин судорожно высасывал кровь, пол вокруг него покрылся кровавыми плевками.

– Благо… дарю, – прохрипел он.

– Не за что, – ответил Ингвар. Глаза хазарина расширились в удивлении, но Ингвар повторил: – Не за что… На этот раз ты перехитрил самого себя.

Хазарин кивнул, соглашаясь со всем, что скажет воевода, в руке которого длинный меч, быстро отсасывал кровь. Рука уже побелела, не успевая нагнетать кровь, пальцы стали дряблыми, словно сутки мокли в теплой воде.

Ингвар сел на лавку, наблюдал. Когда хазарин от усталости замедлил движения, Ингвар сказал негромко:

– Еще одна ранка. На лбу.

Хазарин неверяще провел ладонью по лбу, поднес к глазам. Ингвар не думал, что побледнеть можно еще больше. Из желтого, как мертвец, хазарин стал синим, и губы стали лиловыми. Он закатил глаза, прошептал:

– Кровь…

– Задело кончиком, – сказал Ингвар почти сочувствующе, – а туда языком не достанешь. Вот если бы он был как у коровы… Нет, и тогда бы не достал, пожалуй.

Хазарин дернулся. Губы шевелились все медленнее, будто замерзали в сильный мороз.

– Ты видел…

– Но не я смазал нож ядом, – напомнил Ингвар.

– Ты смотрел на меня… видел, как я пытаюсь спастись… и смеялся!

– Не то чтобы так уж и ржал, – заметил Ингвар, – но, сам понимаешь…

Хазарин откинулся всем телом на стену. Глаза медленно угасали. Прошептал:

– Ты хочешь знать, кто твой враг?

– Я узнаю, – ответил Ингвар.

Он смотрел внимательно на опасный нож, что лежал между раздвинутых ног хазарина. Тот поймал его взгляд, слабо улыбнулся:

– У меня нет сил шевельнуть пальцем… Теперь понимаю, откуда эта слабость и боль в желудке.

– Не я взял такой нож, – напомнил Ингвар почти с сочувствием.

– Ты чересчур… Нет, тебе не узнать… А спросить… гордость не позволяет.

Он скривился, пережидая приступ боли. Лицо посерело, пошло глубокими трещинами. Ингвар подумал даже, что наступил конец, но хазарин снова открыл глаза:

– Твой тайный враг…

Из горла вырвался хрип. Тело дважды дернулось, голова откинулась, гулко ударившись затылком о бревна. Ингвар ощутил желание наклониться вперед, спросить умирающего, кто же этот тайный недруг, но взгляд вовремя упал на нож, что лежал совсем рядом с ладонью хазарина. Если враг еще может шевелиться…