Наше такси влилось в общий поток и через два небольших квартала повернуло к реке.

— Ты кому-то говорила о том, где остановилась? — спросил Бен пару минут спустя.

Я виновато кивнула:

— Столкнулась с одним знакомым на выходе из библиотеки. Буквально.

— Таким плотным типом в бейсболке?

— Пришлось пообещать ему совместную выпивку — иначе было не отделаться.

— А тот сразу растрезвонил все английскому копу.

— Он главный инспектор сыска. Коп, я имела в виду. Его зовут Синклер.

— А твой знакомый — он кто?

Я закусила губу.

— Еще один шекспировед-профессор.

— Боже, Кэт! — Упрек Бена впился в меня как жало, а понимание его заслуженности только усилило боль. — Тебе не думалось встать посреди мостовой и помахать красным флагом?

Я понизила голос до такой степени, чтобы водитель не слышал, хотя его и так отделял от нас заслон из пластика и гаитянской радио-попсы.

— Мэттью — профессор — сказал, что пропали оба фолио: и в «Глобусе», и в «Уайденере».

Я собиралась продолжить, но Бен тряхнул головой, показав глазами на таксиста. Сомневаюсь, чтобы тот разобрал что-нибудь сквозь свою музыку, даже если б не гудел себе под нос на четыре с половиной тона ниже, прихлопывая невпопад; но тут я вдруг вспомнила тень в своем окне и прикусила язык.

На подъезде к Солджерс-Филд-роуд у меня задребезжал сотовый. Я достала его и прочла на дисплее: «Мэттью Моррис».

— Тот же тип? — спросил Бен.

Я кивнула, собираясь открыть крышку, но он снова тряхнул головой, отобрал телефон и выключил — вот так, без объяснений, а потом с мобильным в руках повернулся к окну и стал смотреть на проплывающий мимо Бостон.

Через минуту я поймала себя на том, что разглядываю его руки. Этого еще не хватало!

Остаток пути мы провели в молчании.

В аэропорту Бен пробился сквозь давку возле носильщиков за терминалом. Я, чертыхаясь про себя и сжимая пакет с книгами, нырнула следом, но, не пройдя и трех футов, почувствовала, как мне в свободную ладонь легла какая-то рукоятка. Глянула вниз — а там черный чемодан на колесиках. Мой чемодан!

Я осмотрелась. Каждый был поглощен собой, на меня не обратили ни малейшего внимания. Бен, как оказалось, тоже толкал сумку. Он мельком улыбнулся мне, и мы прошли внутрь, где и получили билеты.

— Тут же написано «Лос-Анджелес»! — удивилась я, удаляясь от гудящей очереди.

— Да.

— Но в Седар-Сити есть свой аэропорт!

— Что ж, полетим в Седар-Сити, и через час-другой встретим твоего детектива.

— Поняла. Только Лос-Анджелес далековато от Юты. Шесть часов езды, если не все десять.

— А мы и не полетим в Лос-Анджелес.

Я опять сверилась с билетом.

— «Ю-Эс эйрлайнс» так не считают.

— Спокойствие.

«С тобой дождешься, как же», — подумала я, но взяла себя в руки и промолчала. Мы миновали пост безопасности, предъявили документы и поспешили к воротам. Почти дойдя до выхода, Бен вдруг остановился.

— Вон там — клозет, — сказал он, кивнув куда-то вбок. — Переоденься. Все, что нужно, лежит во внешнем отсеке твоего чемодана. Если нервничаешь — не спеши, можешь хоть весь его перерыть. Встретимся через десять минут на этом же месте. Да, и верни мне билет.

Я запротестовала, но Бен оборвал меня:

— Просто дай сюда.

Пришлось замолкнуть и послушно катить чемодан в уборную. Зайдя туда, я звучно хлопнула дверью. Его взгляд на командную работу становился каким-то однобоким. Хорошо хоть с переодеванием он рассчитал верно. Во внешнем отсеке я нашла узкие джинсы, замшевые полусапожки на шпильках и ядовито-розовую кофточку с глубоким V-образным вырезом. В недрах кармана обнаружилось нечто, напоминающее хорька-альбиноса в обмороке. На поверку «хорек» оказался длинным париком цвета «платиновый блондин».

Сама не зная почему, я скинула туфли и принялась залезать в джинсы. Чтобы их застегнуть, пришлось втянуть каждый мускул: они не просто облегали — утягивали. Потом, извиваясь, я освободилась от шелкового топа, выбранного сэром Генри, и нырнула в розовый, который наверняка довел бы его до приступа, неясно только какого: смеха или тошноты. Этот кошмар заканчивался, не доходя мне до пупка, не говоря уже о ремне — до него было, как до луны. Чудно, нечего сказать. Бикини смотрелось бы скромнее.