С наступлением темноты, впервые с тех пор как мы прибыли, город начинает оживать. Закат окутывает теплыми оттенками радикально белые здания, смягчает их белизну и за считанные секунды тысячи окон расцветают искусственным освещением. По всей длине дорог и мостиков загораются люминесцентные полоски, и когда солнце стремительно ныряет за горизонт, то меня поражает огромное множество мерцающих звезд и переливающихся радуг, что заменяют бесконечную белизну дневного города.

По дорогам движется постоянный поток желтых и синих огней машин, и вскоре их свет сливается практически в непрерывные цветные линии.

Взглянув вправо, мне виден космопорт на горе, сияющий маяками и посадочными направляющими огнями, чьи геометрические фигуры светятся красным, зеленым, синим и белым, создавая с этого угла обзора головокружительные узоры. Яркие посадочные реактивные струи какого-то космического корабля оживают, когда тот отрывается от площадки, и я наблюдаю, как белые искры возносят его к небесам, освещенным последними лучами уходящего дня.

– Это впечатляет, – небрежно говорит Стрелли, – ты можешь себе представить, сколько нужно энергии, чтобы все это было освещено?

– Всего лишь свет, побрякушки, – ворчит Морк отворачиваясь, – сияющие декорации, которые нагло затмевают звезды. Только раса, ослепленная непристойными технологиями, будет пытаться затмить красоту небес Императора.

– Во тьме живут монстры, – прагматически возражает Таня, пристально глядя на яркое множество источников света на земле, насколько мы можем судить.

– Никакой свет не спрячет тьму в душе чужаков, – глумится позади нас Морк.

Мы разворачиваемся, когда слышим, как входят другие. Четыре воина Огня, в полной броне и с оружием идут перед достаточно молодо выглядящем тау в тунике из нескольких различно окрашенных прослоек. В руках у него короткий жезл со сверкающей драгоценностью на конце. Они не обращают на нас внимания и исчезают за изгибом стен. Вскоре появляется посол Прохладный Ветер и направляет нас к столу, стоящему чуть дальше то двери, с видом на космопорт за окном. Проследив за нашими взглядами, он спрашивает:

– Великолепный вид, не так ли? – он слегка покачивает головой, – как вы видите, мы обожаем ночь. Наши пращуры жили в сухих и пустынных условиях Тау, поэтому проводили большую часть жаркого дня в убежищах. А ночь – самое время жить своими жизнями.

– Так вы ночная раса? – быстро спрашивает Квидлон.

– Только в культурном отношении, – отвечает Прохладный Ветер, – биологически мы, как и люди, способны как к дневной, так и ночной активности. В наших традициях огромное место играет ночь и удовольствия, что она несет.

– Кем был тау, который зашел до вас? – спрашивает Ориель, усаживаясь к столу и наблюдая, как подходят остальные. Я все забываю, что он вроде как почетный гость.

– Это был Аун'ла-Ши'ва-Ран'ал, – коротко отвечает посол.

– Член касты Эфирных? – спрашивает Ориель с внезапно проснувшимся интересом, глядя в направлении, куда ушел таинственный тау.

– Да, – коротко подтверждает Прохладный Ветер, явно не горя желанием обсуждать этот вопрос.

– А почему вдруг замолчали? – спрашиваю я его, положив локти на стол. Полковник одаривает меня суровым взглядом, и я убираю локти, осознав, что мои рукава откинулись назад, и обнажили шрамы и рубцы вокруг запястий, доставшиеся мне со времен заключения. Не знаю, будет ли интересно тау откуда они у меня, но полагаю, что лучше избегать вопросов.

– Мы не обсуждаем вопросы, затрагивающие аун, с посторонними, даже со своими союзниками, – строго отвечает посол.

– То есть он здесь не для того, чтобы поприветствовать меня? – удивленно спрашивает Ориель.

– Он находится в этом зале с вами, а это достаточная честь для гостей извне, – без смущения отвечает Прохладный Ветер. Посол поднимает взгляд и кивает приближающемуся тау, который выше и шире, чем все остальные, виденные мной. Его повадки выдают воина, говорю я сам себе, замечая его легкое самодовольство и твердый взгляд, которым он рассматривает нас, когда останавливается у стола.

– Это Шас'эл-Виор'ла-М'иенши-Элан, – Прохладный Ветер представляет нам вновь прибывшего, – а это командующий Империума его Святейшего Величества Императора Терры – Ориель.

Я собираюсь встать, но замечаю, что Прохладный Ветер сидит на месте. Явно, что тут это не знак уважения. Мне следовало запомнить по ужину с капитаном на борту космического корабля.

– Добро пожаловать на Ме'лек. Обращайтесь ко мне Шас'элан, командующий Ориель, – молвит воин Огня и кивает, выказывая уважение. Его голос гораздо глубже, чем у остальных тау, и более явственен акцент. И в данный момент, я конечно не эксперт в языке тела тау, но он вроде бы не очень-то жаждет находиться здесь. Он садится за противоположную от нас сторону стола, между Квидлоном и Таней.

– Шас'элан мой старый друг и высокопоставленный офицер в шас, здесь на Ме'леке, – объясняет Прохладный Ветер, явно не обращающий внимание на неудобство друга или просто игнорируя его. Мы сидим в несколько неловком молчании примерно с минуту, после чего речь заводит Полковник.

– Простите мое невежество, Шас'элан, но я мало что знаю о структуре ваших военных сил, – тихо говорит он, и я впервые слышу, чтобы он так вежливо разговаривал с кем-либо. И когда-либо.

– У вас звание шас'эль, верно?