Потом пошел к пролетке и вскоре принес вещи к старому дому, спрятавшемуся где-то в глубине двора.

Яков Миронович родился в 1855 году в Западной Белоруссии, в каком-то местечке недалеко от Минска. Он был обладателем редкой, казавшейся странной фамилии Маршак. И в паспорте значился: «койдановский мещанин Минской губернии». Стало быть, предки его вели свой род из местечка Койданов — небольшого городка на реке Нетече, впадающей в Двину. Давным-давно, в XII веке, когда земли эти принадлежали России, небольшой этот поселок назывался красивым русским словом Крутогорье, но в конце XII века был завоеван татарским военачальником по имени Койдан и переименован в его честь. В 1249 году войска Миндовга — литовского православного князя — отвоевали этот город у татар (заметим, что евреи в ту пору сражались бок о бок с литовцами и поляками, за что в 1264 году король Болеслав пожаловал евреям охранную грамоту), но название его — Койданов — сохранилось до наших дней.

Итак, койдановский мещанин Яков Маршак приехал в Чижовку, эту забытую богом окраину Острогожска, по приглашению хозяина мыловаренного завода, пришедшего к тому времени в полный упадок. Последняя надежда была на Якова Маршака — человека, слывшего мастером своего дела. Пройдут годы, и его сын Самуил напишет об отце: «В своем деле он считался настоящим мастером и владел какими-то особыми секретами в области мыловарения и очистки растительных масел. Его ценили и наперебой приглашали владельцы крупных заводов. До Воронежа он работал в одном из приволжских городов на заводе богачей Тер-Акоповых. Но служить он не любил и мечтал о своей лаборатории.

Однако мечты эти так и не сбылись.

У него не было ни денег, ни дипломов, и рассчитывать на большее, чем на должность заводского мастера, он не мог, несмотря на то, что отличался неисчерпаемой энергией и несокрушимой волей».

Небезынтересна история предков Якова Мироновича Маршака. Далекие пращуры его уже в начале XVII века обитали в Койданове, затерявшемся на восточной окраине Речи Посполитой, могущественного литовско-польского государства. В конце XVI — начале XVII века в Койданове была большая еврейская община. Правители Речи Посполитой предложили евреям своей страны поселиться на новых территориях, дабы развивать там торговлю и ремесла. Они обещали евреям защиту от местного населения, но аборигены, конечно же, не были в восторге от появления на их землях иудеев. Между тем в Речь Посполитую стали приезжать иудеи со всей Европы. Об одном из них, еврее по имени Шауль, выходце из Италии, существует легенда. Он был умен и удачлив и вскоре оказался при дворе польского короля Батория. Могущественный и щедрый владыка даровал Шаулю звание Слуга короля. Предки Шауля были из Брест-Литовского — небольшого городка Минской губернии. Кто знает, говорит легенда о Шауле, возможно, Шауляй был назван в честь него. Существует предание, что после смерти Стефана Батория на должность короля было много кандидатур. Выборы длились целую ночь, и всю эту судьбоносную ночь королем Польши был еврей-талмудист по имени Шауль. Недолго царствовал Шауль. Наверное, тогда возникла пословица: «Дай Бог тебе царствовать больше, чем Шауль». Наутро королем избрали шведского принца Сигизмунда. И, как оказалось, выбор был весьма удачным — он правил почти пятьдесят лет. Этот потомок польской династии Ягеллонов в 1551 году даровал евреям все права, даже право назначать судей и выбирать раввина, то есть полное самоуправление, но даже при таком добром отношении к себе евреи Польши не пытались «сделаться» поляками: храня память о своих героях (от Моисея до Самсона), они прежде всего оставались верными своему Богу. В этом решающей была мудрость раввинов, мудрость Каббалы [2] .

Город Койданов, еврейская община которого процветала в конце XVI — начале XVII века, был бы, наверное, сегодня забыт историей, если бы не сын койдановского равва Израиля. Звали его Аарон бен Израиль Шмуэль. Родился он в 1614 году. Шмуэлю еще не было тринадцати, когда ему доверили вести проповеди в синагогах, иешивах, а также участвовать в диспутах с почтенными раввинами. Уже в отрочестве Шмуэль бен Израиль позволял себе рассуждать о многих премудростях иудаизма. Мало того, он позволял себе высказывать это мнение вслух. О нем ходили легенды. Вот одна из них: «Шмуэлю шел шестой год, когда во время возникшего в Койданове пожара сгорел дом его родителей. Увидев отчаявшегося отца, сидящего у пепелища, рыдающую мать, Шмуэль спросил:

— Разве Бог разрешает так горевать из-за сгоревшего дома? Он поможет нам построить новый дом.

— Не из-за дома я горюю, — сказал равв Израиль, — плачу из-за сгоревших свитков, где значилось наше семейное древо, восходящее к самому мудрецу Гиллелю.

Даже не задумываясь, Шмуэль сказал:

— Мы создадим новые свитки, и наше семейное древо будет начинаться с меня».

Героем этой легенды был не только Шмуэль из Койданова, но еще многие вундеркинды, в частности — равв Бауэр из Межерича, родины Баал-Шем-Това — основателя хасидизма. Со временем Шмуэль из Койданова стал одним из самых знаменитых толкователей Торы [3] , Талмуда [4] , Мишны [5] , Мидраша [6] . Пройдет почти три столетия, и дальний потомок Шмуэля Махаршака — Самуил — переведет на русский язык отрывки из Мидраша:

…Но однажды он почуял Ужас близкого бессилья… Это было в яркий полдень — В полдень солнечного дня. Он проник в бездонность неба, Он влетел, сжигая крылья, В море радужного солнца — В бездну знойного огня! И упал. И знают люди, Где таится он в покое… Но приют его — не горы, Не долина, не скала, Где клюет добычу ворон… Дно холодное, морское — Одинокая могила Одинокого орла.

В еврейской истории Шмуэль бен Израиль Койдановер остался под именем

Фамилия эта произошла от сокращения званий и имени Аарона Самуила бен Израиля Койдановера («М» — маре (учитель), «Р» — раввин, «Ш» — Шмуэль (Самуил), «К» — скорее всего, от местечка Койданов, но, возможно, и от слова «Кохен» (потомков священного рода Аарона), а может быть, от родовой фамилии «Клюгер» — «Умный»).

Уже в отроческом возрасте Шмуэлю в Койданове учиться было не у кого. На средства общины его послали в Вильнюс — город, известный своими учеными — толкователями Торы, в город, не случайно названный Ерушалаим-де-Литте. Вскоре имя его стало известно во всех еврейских общинах Речи Посполитой. Он писал интерпретации гемары — одного из труднейших разделов Талмуда, сочинял трактаты по Торе. Шмуэлю едва исполнилось тринадцать лет, когда по воле койдановского раввина Израиля и вильнюсского учителя законов Торы Лазаря Краама его женили на дочери достопочтенного ребе. Этот ортодоксальный вильнюсский раввин, впрочем, как и Израиль из Койданова, не очень жаловал евреев, интересовавшихся чем-то еще кроме Торы. Светские науки он считал выдумкой греческих мыслителей, выдумкой ненужной, вредной истинному иудею. Надо ли говорить, что все это не прошло бесследно для Шмуэля. Изречение: «Мудрость, ниспосланная божественным откровением Торы, неисчерпаема до конца» стало законом его жизни. Потом учителем его стал Иошуа Гешель бен Яков из Люблина — один из величайших талмудистов и каббалистов XVII века. Иошуа Гешеля и отца его Якова Шмуэль Койдановер называл своими учителями, не раз цитировал их в своих книгах.

Родились в семье Шмуэля трое детей — сын и две дочери. Но недолгим оказалось семейное счастье Шмуэля: Россия не хотела, не могла смириться с потерей своих территорий и, собрав большую армию, начала кампанию по освобождению захваченных поляками и литовцами земель. Койданов оказался первым на пути русской армии, и, естественно, ему досталось: «московичи» уничтожили город, жестоко расправились с жителями. Среди немногих выживших оказалась и семья Шмуэля Койдановера — ей удалось добраться до Вильнюса. Быть может, так решила судьба, чтоб было кому поведать о том, что произошло в Койданове в ту пору. Беды семьи Шмуэля Махаршака на этом не закончились: в 1655 году казаки вместе с армией «московичей» подошли к Вильнюсу. Разумеется, евреи поспешили покинуть город. Шмуэль Махаршак, уложив в телегу книги — самое большое свое богатство, вместе с семьей вслед за телегой пешком отправился на юг.