Звонил Нейсмит, проверял, всё ли в порядке. Я взял трубку у Миллера и спросил:

— Есть новости о Монке?

— Пока нет, — ответил он.

Я выразил удивление, что прислали охрану. Ведь утром Роупер не собирался этого делать.

— Старший следователь не инспектор Роупер, а я, — усмехнулся Нейсмит. — На телефонной трубке в кабине автомата, откуда вам звонили ночью, обнаружены опечатки пальцев Монка. Так что вы были правы: это он. Я решил принять необходимые меры.

— Замечательно. Только от Симмза я подобного не ожидал.

Он замолчал.

— Начальник полиции — человек занятой. И совсем не обязательно его беспокоить по разным мелочам.

Иными словами, Симмз об этом не знает. Также было ясно, что между ними согласия нет. Оставалось надеяться, что это не помешает делу.

— Я прислал к вам самых лучших полицейских, — продолжил Нейсмит. — С чёткими указаниями, как действовать в случае тревоги. И вы обязаны подчиниться любым их приказам. Никаких возражений, ясно?

За ужином о Монке мы не сказали ни слова. Вскоре полицейские проверили дом, задёрнули на окнах шторы, чтобы никто снаружи не мог заглянуть, и уселись по обе стороны от Софи. Миллер ближе к двери, Кросс — к окну. Софи постоянно подливала вина в свой бокал.

— Вы давно служите в полиции? — поинтересовалась она.

— Да, — ответил Миллер.

— И всегда работаете вместе?

— Нет. Это зависит от задания.

— От задания… — задумчиво проговорила Софи и со стуком поставила свой бокал на столик. Я понял, что она пьяная. — Ну… я имела в виду, что вы…

— Мы просто работаем вместе, — объяснила Стефани Кросс.

— А… просто коллеги, понимаю. — Софи взмахнула рукой в сторону пистолетов в кобурах. — Их, наверное, неудобно носить.

Миллер улыбнулся:

— Мы привыкли.

— Можно посмотреть?

— Лучше не надо. — Миллер был по-прежнему добродушен, Кросс спокойно смотрела на Софи, но я сознавал, что эти вопросы им не нравятся.

А вот Софи ничего не замечала.

— Вы когда-нибудь применяли оружие? Ну, я имею в виду, стреляли в преступника?

Тут я не выдержал:

— Софи…

— Законный вопрос, — проговорила она с хмельной беззаботностью. — Если Монк войдёт сюда, вы смогли бы его убить?

Миллер и Кросс переглянулись.

— Будем надеяться, что он не войдёт.

— А если такое случится…

— Хотите кофе? — спросил я.

Миллер кивнул.

Софи прищурилась.

— Кофе? Да, да… конечно. Извините.

Я встал, чтобы сварить его.

— Нет, лучше я. — Софи сделала попытку подняться и, покачнувшись, ухватилась за стол. — Ой…

Я поддержал её.

Она была бледная. Пробовала улыбнуться, но это у неё получилось плохо.

— Ничего вино.

— Может, ляжете в постель? — предложил я.

— Да… пожалуй.

Я повёл её наверх.

В спальне она сразу упала на кровать.

— Вам плохо? — спросил я.

— Не знаю, — отозвалась Софи. — Слабость, и кружится голова. Я сама виновата. Целый день ничего не ела, а потом выпила вина.

— От этого вам бы вообще следовало воздержаться. Вы пока не оправились от сотрясения.

— Ничего, высплюсь, и утром всё будет в порядке. — Она слабо улыбнулась. — Идите к ним. Угостите кофе. Видите, какая я скверная хозяйка.

Я спустился в кухню. Миллер и Кросс о чем-то говорили, но при моём появлении замолчали. Миллер с рацией в руке, отодвинув штору, вглядывался в окно. Кросс мыла посуду в раковине.

— Как она? — спросил Миллер.

— Ничего, отоспится, — ответил я. — Что-нибудь случилось?

— Нет, просто проверка. — Он сунул рацию в карман. — Предложение кофе остаётся в силе?

— Разумеется.

Я поставил чайник на плиту, насыпал в три чашки растворимый кофе.

— Я не буду, спасибо, — сказала Кросс.

— Стефани не пьёт ни чая, ни кофе, — пояснил Миллер. — Считает кофеин ядом, а о сахаре даже не упоминайте. Что касается меня, то мне две ложки, пожалуйста.

Кросс закончила мыть посуду и направилась к двери.

— Время совершить обход.

Я посмотрел на Миллера.

— Она выйдет на улицу одна?

— Нет, только проверит запоры на дверях.