— Что ты имеешь в виду, Генерал?

— Ты уже твердо решила выставить Сэма. Так что пусть старый Джонни Чеслер начинает готовить нужные бумаги.

Филисия налила себе кофе, потом сказала, тщательно подбирая слова:

— Я достигла черты, где… не знаю, что делать.

— Ты по-прежнему продолжаешь надеяться, что Сэм может измениться?

Она долго обдумывала ответ.

— Мне кажется, что мы были полностью откровенны по отношению друг к другу. Я считаю, что Сэм искренне хочет сохранить семью.

Генерал сидел над чашкой, сгорбившись. Он не мигая искоса посмотрел на дочь и больше ничего не сказал. В последнее время старик перестал скрывать свою ненависть к Сэму Холланду. Морзе никогда не мог понять, как она могла выйти замуж за двух настолько разных мужчин. Сэм Холланд и Дуг Уоттерсон были полными противоположностями. Генерал любил Уоттерсона, как брата, и до сих пор горевал по нему. «Ты простил меня, Генерал, за то, что я больше не оплакиваю Дуга? — как-то спросила у него дочь. — Он был самым замечательным мужчиной, какой мне попался в жизни. Знаешь, такой беспечный парень, сорви-голова, который воплотил в себе все лучшие черты техасца. Я была по уши влюблена в него. Но сейчас его нет, и мир изменился. Я вынуждена приспосабливаться к изменениям. Мне встретился Сэм, я полюбила его… и люблю сейчас, но совсем по-другому. Все приспосабливаются к новым условиям, кроме тебя, Генерал. Ты как будто окаменел».

И все же в Филисии Холланд осталось вполне достаточно теплых чувств к старику. Она мирилась с его упрямством и страстью вмешиваться в ее личную жизнь, которая могла кого угодно свести с ума. Ее мать была счастливой женщиной и любила самокритику, и Филисия думала, что в ней много от матери…

Если Сэм останется, если они попытаются серьезно разобраться во всех своих разногласиях, тогда неизбежно произойдет открытое столкновение между ним и Генералом. И она неизбежно должна будет стать на сторону мужа. Генерал получит сильную взбучку, но винить в этом ему придется только себя самого.

Сэм и Кевин спустились на завтрак вместе. И тут с Генералом произошла неожиданная перемена. Он разговорился и принялся объяснять свою теорию о похитителях, пока Филисия кормила их завтраком. Сэм рассеянно кивал, думая о чем-то своем, но уверенность Генерала очень помогла Кевину. Парень спустился в подавленном настроении, но дед вдохнул уверенность и в него. Кевин внимательно выслушал его теорию и стал задавать умные вопросы. Генерал очень хорошо знает мальчика, подумала Филисия, поглядывая на отца и сына с небольшой завистью. У Кевина еще не установилась психика, и у него могут случаться сильные депрессии. Вчера вечером он винил себя в том, что случилось с Кэрол. Гаффни принялся расспрашивать его. Мальчик не выдержал и в слезах убежал к себе в комнату. К счастью, Кевин вырос в доме, в котором были мужчины. Она так сильно любила сына и так мало понимала его. Лишь в одном Филисия была абсолютно уверена: одна она бы никогда не воспитала Кевина.

Не успели они закончить завтрак, как зазвонил телефон. Их реакцию легко было предсказать. Филисия закрыла глаза, но не от страха или паники, а просто пребывая в уверенности, что забыла, как дышат. Потом не глядя ни на кого, она сделала пять шагов к стене, на которой висел телефон, и сняла трубку. Звонил друг Кевина, ему нужно было поговорить о круизе. Кевин взял трубку, постарался как можно быстрее закончить разговор и вновь вернулся к столу в подавленном настроении.

Сэм сказал:

— Такое происходит сплошь и рядом. Люди звонят… Мы не можем при каждом звонке подпрыгивать на пять футов.

— Я лучше скажу, что не смогу отправиться в круиз, — пробормотал Кевин.

Этого круиза Кевин Уоттерсон ждал почти год. Двенадцать ребят из яхт-клуба в Рае собирались вылететь с несколькими взрослыми на Виргинские острова. Там они должны были плавать от острова к острову на парусных яхтах, разделившись на две команды и выполняя определенные научные исследования.

— Круиз начинается на следующей неделе, — напомнил Сэм. — Кэрол к тому времени уже давно будет дома.

— Она будет дома сегодня вечером, — в десятый раз повторил Генерал не терпящим возражений голосом.

Кевин перевел взгляд с Сэма на деда и больше ничего не сказал, но в его глазах появилась вера, и Филисии стало неловко. Они обещали Кевину… обещали сами себе… слишком много.

После завтрака приехал Роберт Гаффни. Ему как-то удалось успокоить собравшихся и при этом не сообщить никаких новостей. И вновь Генерал принялся рассказывать о своей теории, которая к этому времени стала казаться ему незыблемой. Гаффни внимательно слушал, время от времени кивая.

— Вы, несомненно, дали нам обильную пищу для размышлений, сэр, — сказал фэбээровец после того, как Генри Морзе закончил.

— Мне кажется, что вы должны поставить в этот портфель микрофон или вшить в подкладку маленький импульсный повторитель и не спускать с них ни на минуту глаз. После того, как они отпустят Кэрол, их необходимо схватить.

Роберт Гаффни рассказал Сэму и Филисии, как они должны себя вести, когда позвонят похитители.

— Обязательно потребуйте, чтобы они дали трубку Кэрол. Скорее всего похитители не пойдут на это, потому что это займет слишком много времени, но в любом случае потребуйте поговорить с Кэрол. Заставьте своего собеседника медленно объяснять указания, скажите ему, что вы все записываете. Немного поплачьте, если будете уверены, что сумеете сделать это убедительно. Постарайтесь затянуть разговор.