— Мистер Фриц! О мистер Фриц! — Она схватила его за руку и втащила внутрь. — Как же я рада вас видеть!

— Ну, хоть кто-то рад меня видеть.

Казалось, он вот-вот заплачет; Фло только что собиралась сделать то же самое. Он вошел, Фло усадила его на стул и принялась разглядывать, будто горячо любимого родственника, которого она давно не видела. Он сильно похудел с тех пор, как она видела его в последний раз, но несмотря на худобу и морщины на лице, выглядел бодрым и здоровым, будто долго работал на свежем воздухе. Его когда-то приятно полные руки теперь стали худощавыми и мозолистыми, но без своих очков в тонкой оправе он выглядел моложе. Чем больше она смотрела на него, тем меньше он становился похожим на прежнего Фрица, которого она помнила.

— Вы вернулись домой навсегда? — спросила она. Ей хотелось потрогать его, убедиться, что он настоящий, и приходилось напоминать себе, что это всего лишь ее работодатель.

Он сказал сухо:

— Сильным мира сего понадобилось все это время, чтобы убедиться, что я не представляю опасности для страны, которая меня приняла. Они отпустили меня перед Рождеством. — Его карие глаза увлажнились. — Фло, я ездил в Ирландию. Стелла даже не обрадовалась, когда увидела меня, и ясно дала понять, что не хочет, чтобы я оставался там. Младшие дети даже не знают, кто я такой. Остальные были со мной вежливы, но им так хорошо на ферме, и я подумал, что они испугаются, если я буду настаивать на возвращении домой. — Он вздохнул. — Их там знают как семью Макдоннегал. Стелла стыдится моей фамилии.

Фло не знала, что и сказать. Нахмурившись, она посмотрела на свои руки и пробормотала:

— Я всегда думала, что вы с миссис Фриц такая счастливая пара…

— Я тоже так думал! — У мистера Фрица был озадаченный вид. — Я не знаю, что произошло, но, как только началась война, Стеллу словно подменили — она стала такой раздражительной, постоянно обвиняла меня в том, что от меня совершенно не зависело. Я же не волшебник, чтобы доставать уголь или сахар из воздуха. И я не несу ответственность за налеты. И когда женщины стали уходить из прачечной из-за низкой зарплаты, это стало для Стеллы последней каплей. Я был потрясен, когда после стольких лет вместе увидел, что Стелла может быть таким неприятным человеком.

— Может быть, — нерешительно сказала Фло, — когда закончится война…

— Нет. — Он устало покачал головой. — Нет, Фло, слишком поздно. Я провел в лагере полтора года. Другие женатые мужчины получали письма из дома. Некоторые жены проделывали путь в сотни миль, чтобы провести вместе с мужьями хотя бы несколько часов. Я же за все это время получил от Стеллы только одно письмо — она сообщила, что возвращается в Ирландию и оставляет прачечную и дом на тебя. — На лице его застыло какое-то потерянное выражение. Произошло нечто такое, с чем он никогда не сможет смириться. — В этой жизни ни в чем нельзя быть уверенным, я этого раньше не понимал, — прошептал он. — Я никогда не думал, что можно чувствовать себя таким одиноким — как будто у тебя никогда не было семьи. Я до сих пор именно так себя чувствую — совсем одиноким. Неужели у меня действительно есть жена и восьмеро детей? Это кажется нелепым. После того как я съездил в Ирландию, стало еще хуже. Мы говорили как совершенно чужие люди.

— О Боже! — Фло ужаснулась. Он был таким славным, милым человеком, который, казалось, и мухи не обидит. Она постаралась вложить в свои слова всю доброту, на которую была способна, и голос ее прозвучал как-то низко и неожиданно взволновано: — Для меня вы совсем не чужой.

За все время он впервые улыбнулся.

— Это для меня много значит, Фло. Правда. — Мистер Фриц осмотрелся; Фло надеялась, что он не узнает украшений и других вещей, которые она без спросу взяла сверху. — Ты сделала эту комнату такой уютной. Как хорошо, когда есть куда вернуться. — Он снова улыбнулся. — Но ты, я вижу, собираешься идти праздновать в город. Наверняка с парнем встречаешься. Не буду тебя задерживать.

— Можно подумать, я оставлю вас здесь встречать Новый год в одиночестве! — воскликнула Фло. — Просто я собиралась идти на танцы в «Риальто», причем одна. — Несмотря на его протесты, уходить она отказалась. — Будем считать, что я тут все нарядила, потому что ждала вас, — сказала она, надеясь, что он будет чувствовать себя не так одиноко.

Похоже, это помогло. Пока она готовила чай и что-нибудь перекусить, он немного повеселел. Фло налила по бокалу хереса и рассказала ему все о прачечной. — Надеюсь, вы не будете возражать — после того, как мы потеряли многих клиентов, мы переименовали прачечную. Теперь она называется «Прачечная Уайта».

Он уже знал об этом. Стелла отдала ему отчеты, которые посылала ей Фло.

— Это все, что у меня осталось — моя прачечная. — Он вздохнул, но сделал это скорее как грустный мистер Фриц прошлых времен, чем как тот безрадостный человек, который недавно оказался на ее пороге.

Она описала ему новых работников прачечной.

— Близнецы вам понравятся. Они хоть и делают вдвоем работу одного человека, зато и получают за одного, так что это не имеет значения. — Она рассказала ему о Пегги, которой приходится уходить раньше, чтобы приготовить своим парням ужин, о Лотти и Мойре, которые работали по полдня. — Ну и, конечно, вы знаете Джимми Кромера, он просто сокровище.

— Теперь, когда я вернулся, Джимми придется уволить, — сказал мистер Фриц.

— Вы не можете его уволить! — воскликнула Фло. — Он хороший работник, очень надежный.

— Но ему будет нечего делать. — Он развел руки, ладонями вверх — жест, который она помнила очень хорошо. — Я и сам смогу забирать и развозить заказы, не так ли?

— Даже если и так, вы не можете уволить Джимми без причины, — упрямо сказала Фло.

— Но он будет просто лишним — это избыточная рабочая сила, понимаешь, Фло? Какие же еще могут быть причины?