– Всё просто, - ответил вдруг Тамир.
– И тебя, дорогой мой, это волновать не должно. А если волнует, то я объясню тебе, но только немного позже. А сейчас... Нам всем не помешало бы отдохнуть. Так что... вперёд.

Он протянул руку Эрику, и помог ему встать. Тот показался мне слишком выжатым, как будто последний раз спать ему приходилось пару лет назад. Но при ощутимой поддержке Тамира, ему даже удалось идти. Жаль, но я не в состоянии оказать Рио такую же помощь. Честно говоря, меня саму нужно даже не вести... нести.

Но, к моему удивлению, всего через несколько секунд, Рио уже стоял на ногах, нагруженный ношей в моём лице. Что вызвало явное негодование Эрика.

Тот лишь фыркнул, и тут же обратился к Тамиру, как будто нас здесь не было.

– Без полноценной связи такая подпитка невозможна, - голосом матёрого скептика, проговорил он.

– Возможна, при одном единственном раскладе, - ответил мой учитель.
– И ты прекрасно знаешь, о чём я говорю.

– Знаю...
– он вздохнул и, окинув нас каким-то смиренным взглядом, что в корне противоречило самой сути Эрика, двинулся в сторону выхода. Но у самой двери попросил Тамира остановиться и обернулся.
– Рио, - позвал он, и как только тот поднял на него глаза, продолжил.
– С Максом я поговорю сам. И, если ты не будешь против, заберу его в Северный Дом. Рус это порадует...

Эверио улыбнулся, да так искренне и тепло, что у меня снова перехватило дух, и подойдя чуть ближе к Эрику, ответил:

– Только если он согласиться... Но, думаю, врождённое любопытство не позволит ему отказаться от такой увлекательной экскурсии в один из крупнейших наших городов.

– Я приму его в семью, - тихо проговорил Эрик, а Эверио при этом напрягся так, что у меня захрустели кости.
– У мальчика должен быть дом и родные.

– И как на это отреагирует Совет?
– озадачено переспросил Рио.

– Мне плевать. Для меня в первую очередь Макс это сын моего старшего сына, а уже потом, полукровка.

Эрик двинулся дальше, сопровождаемый молчаливым Тамиром, но когда до него долетела последняя фраза Рио, застыл как каменный.

– Спасибо... папа.

Он повернулся к Рио, и впервые за всё время нашего знакомства я увидела в его глазах тепло. Настоящее, яркое, и такое притягательное, что ему мог бы позавидовать и огонь в очаге. Жаль, что говорить Эрик ничего не стал, а просто молча вышел. Мы же с Тамиром, ставшие невольными свидетелями столь трогательного примирения после такой грандиозной вражды, предпочли ничего не говорить. И даже когда в кабинете, а точнее его развалинах, мы остались вдвоём с Рио, начинать разговор никто не стремился.

Уже позже, когда, заботливо уложив меня в кровать, перемотав треснутые рёбра бинтами, и напоив какой-то дурно пахнущей вязкой дрянью розового цвета, якобы для скорейшего выздоровления, Рио аккуратно прилёг рядом, и оперевшись на локоть, повернулся ко мне.

– Сильно испугалась?
– вкрадчивым голоском спросил он.

– Горящего посреди комнаты огненного купола? Ни капельки...
– кстати, после странного лекарства ко мне почти сразу вернулась способность нормально говорить, а боль в лёгких медленно пропадала.
– А вот того, что за ним остался ты... без сознания... почти вогнало меня в панику.

– После того, как подобное произошло в прошлый раз, я и решил покинуть Северный Дом, - ответил он.
– И, по иронии судьбы, именно это снова помирило нас с Эриком... с отцом. Знаешь Тиа, пусть он груб и деспотичен, но вместе с тем чрезвычайно мудр, - он усмехнулся.
– Честно говоря, я ещё ни разу не встречал никого более расчётливого. Его манера построения стратегий всегда вызывала моё восхищение, а его способы психологического воздействия... настолько действенны, насколько и жестоки.

– Знаем... сталкивались, - ответила я.
– Всё же, не тебе мне рассказывать, какого учиться у Эрика. Но... внутри он совсем не такой, каким желает казаться. А ты Рио... Он любит тебя и всегда любил. И я не удивлюсь, если узнаю, что твой побег тоже был его детально спланированной операцией. Правда, судя по всему, что-то в ней пошло не так, и простая размолвка затянулась на очень долгий срок и превратилась в самую настоящую вражду. Зато теперь... Тебя можно поздравить с обретением семьи. И Макса тоже, - проговорила я, наблюдая, как медленно хмурится Эверио.
– Нужно объяснить ему всё, иначе он никогда не простит тебе вранья.