“Прогнозы академика сбываются с завидным постоянством. Если Черненко утвердят Генсеком, то немедленно встречаюсь с академиком и выхожу с ним на основательный разговор о сотрудничестве. Он говорил, что в Москве недавно? Это очень хорошо! Еще не обзавелся связями, покровителями, пока ничем никому не обязан… Самое время встречаться!” — думал Горбачев, получив известие о смерти Андропова.

14 февраля. Приемная директора НИИ системных исследований.

— Слушаю вас!

— Это референт члена ЦК товарища Михаила Сергеевича Горбачева. Соедините меня с академиком Бойцовым Артуром Алексеевичем!

— Одну секунду!

— Артур Алексеевич! На проводе референт Горбачева! … Он не представился! … Соединяю!

— Артур Алексеевич! Звонят из приемной товарища Михаила Сергеевича Горбачева. Он приглашает вас на беседу завтра в 11 часов утра. Пропуск заказан.

— Хорошо. Обязательно буду!

За прошедший месяц Арт успел побывать на своей даче в Майори, где забрал пусар, несколько флешек с информацией по состоянию мировой экономики на период 1984–1990 год, а также с материалами о зарубежных поездках Горбачева и его встречах с западными лидерами в этот период. Также ближе познакомился с будущими идеологами перестройки и ее критиками: Петраковым, Абалкиным, Аганбегяном и Шмелевым. Некоторые из них работали в его НИИ. Постепенно выкристаллизовывался круг ученых, способных теоретически проработать вопросы “вытягивания за уши из болота” страны, занимающей шестую часть суши Земли.

Именно в своем НИИ, в первую очередь, Арт пытался найти союзников в разработке программ выхода из глубокого кризиса, в котором оказался СССР на рубеже 1984–1986 годов в связи с резким падением цен на нефть и другими привходящими факторами.

Но сначала надо было заручиться поддержкой в верхах, и встреча с Горбачевым должна была сыграть решающую роль.

15 февраля, 11 часов утра. Кабинет М.С. Горбачева.

По уже начавшей складываться традиции, Горбачев и Арт расположились в креслах около приставного стола. Арт включил чтение мыслей.

— Артур Алексеевич, ваши прогнозы сбываются! Не могли бы вы мне объяснить природу этих прогнозов, ведь чисто научными методами нельзя, например, определить, что в каком-то месте Земли произойдет на шахте взрыв, виновниками которого будут люди, нарушившие технику безопасности, или точно, до часа определить момент смерти человека? Это попахивает какой-то дьявольщиной!

— Михаил Сергеевич, но вы же материалист. Какая дьявольщина! Точный расчет и применение специальных методов математического моделирования, ну, может быть, немного интуиции… при выборе возможных вариантов развития событий.

— Не хотите, значит, поделиться вашими знаниями о природе вещей…

“Этот академик – тот еще гусь. Как завернул – материалист, математическое моделирование, интуиция. Голыми руками не возьмешь!” — думал Горбачев, глядя на Арта.

— И что, вот так можете прогнозировать любое событие будущего? Даже по спецзаказу? Вот я, например, хочу узнать, что случится… э-э-э

29 февраля в … эээ, например, Канаде?

— Михаил Сергеевич, вы же понимаете, что 29 февраля в Канаде может случиться множество событий, но только некоторые из них могут как-то повлиять на ситуацию в этой стране и каким-то образом воздействовать на развитие ситуации в мире, да и их может быть несколько. Я могу прогнозировать только значимые события, могущие оказать существенное влияние на судьбы людей и стран.

Хорошо, если вас интересует именно Канада и именно 29 февраля, послезавтра я сообщу, что важного произойдет в этой стране в этот день, а потом вы сможете еще раз проверить точность моего прогноза.

“Ай да академик! Как он – “точность моего прогноза”! Настолько уверен в себе! Ладно, пора переходить к серьезным вопросам”, — решил Горбачев.

— Не откажусь от вашего предложения, сообщите, можете даже по телефону. У вас ведь есть “вертушка”? Мой номер “вертушки” вам скажет референт.

Артур Алексеевич, я бы хотел предложить более тесное сотрудничество между нами, я имею в виду сотрудничество вашего НИИ и вас лично со мной, выполнение прогнозов и разработку различных программ по моим заказам. Как вы отнесетесь к этому?

— Прекрасно отнесусь. Я с огромным удовольствием буду работать вместе с вами на благо нашей страны.

“Звучит весьма двусмысленно. Он что, будет определять, что благо, а что не благо, и выполнять мои поручения или нет по собственным критериям?”

— Хорошо, не введете ли меня в курс относительно ваших возможностей?

— Я не хочу сказать, что мои возможности безграничны, но что они весьма велики – уверен. Может быть, лучше вы сформулируете, что от меня ожидаете, и хотите получить, и тогда я определюсь, могу это сделать, или нет?

“Вот это самомнение! Да, не прост академик, не прост! А как ловко опять заставляет меня брать инициативу и раскрывать мои замыслы!”

— Планы вашего НИИ уже сформированы на текущий год, не так ли? И поменять их, не привлекая ничьего внимания уже невозможно. А вот провести несколько инициативных исследований возможно?