Теперь цемент схватился как камень, и ещё на нём был отпечаток громадной задницы.

— О-о, — сказала Гильдия-Строительница. — Гадкие.

— Мы будем ещё гаже, — сказал Ван Дал. — Погоди, увидишь.

— Ты уверен?

— Я всегда уверен, — сказал Ван Дал.

— Но ты был уверен, что сможешь починить фургон, — сказала Гильдия.

— Я уверен, что если мы добудем их Старшего Механика, он сможет починить фургон и построит другой, ещё лучше. И мы начнём строить в Исландии.

— Ух ты, — сказала Гильдия.

— Скажи: «Умница, Дал».

— Умница, Дал.

— Ну, не знаю, — порозовев, сказал Белый Ван Дал.

Когда Маргаритка вернулись на «Клептоман», грабители пребывали в сильном возбуждении. Эти закалённые, татуированные мужики втайне считали недостойным ходить в наряде нянь. Хорошая драка должна была улучшить их самочувствие. Начались интенсивные тренировки. В старые мешки набили старые спасательные жилеты, подвесили их к люстрам и колотили так, что пыль висела густыми чёрными тучами. Старые швартовы превратились в скакалки. Весь день Маргаритка и Капитан сидели на мостике и лечили подбитые глаза, раскровененные носы и ободранные костяшки.

— Скажите, — обратилась Маргаритка к Капитану, когда они на минутку остались одни. — Если Фирма проиграет бой, вы думаете, они перестанут безобразничать?

— Тут соблюдаются древние традиции, — ответила Капитан. — Я уверена, что Фирма будет уважать их, и добро в душе строителей возьмет верх.

— Правда, уверены?

Капитан принялась беспокойно подпиливать ногти.

— Нет, — сказала она. — Не правда уверена, совсем не уверена. Иногда мне кажется, что мы слишком доверчивы — словно люди прежних, менее суровых времён…

После обеда заверещала одна из переговорных трубок:

— Капитан, если вам интересно, Единоборец тренируется при публике.

— Крайне интересно, — сказала Капитан. — Пойдём, Маргаритка.

Посреди спортивного зала расчистили площадку. К потолку был подвешен большой мешок. Возле мешка стоял Большой Багаж, в атласных трусах до колен и в боксерских перчатках. Голый, он и сам походил на мешок с шарами для боулинга.

— Мы готовы, — сказала Капитан.

— Хур, хур, — сказал Большой Багаж с нервной улыбкой.

На придирчивый взгляд Маргаритки, улыбке этой было далеко до саблезубого оскала убийцы.

— Начинай! — скомандовал няня Пит с секундомером в руке. Он был в тренировочном костюме и приплясывал от нетерпения.

Большой Багаж набросился на мешок и замолотил по нему со страшной силой.

На самом деле, не с такой уж страшной.

Примерно через десять секунд он остановился.

— Хур, — сказал он слабым голосом и, с отвращением отпихнув мешок, повернулся лицом к Капитану и стал распускать шнуровку на правой перчатке.

Мешок откачнулся назад и ударил Большого Багажа по затылку. Багаж рухнул, как дом. Наступила жуткая тишина.

Няня Пит опустился на колени возле тела несчастного и снял с него правую перчатку. Открылась ударная рука Багажа — красная, распухшая и чудовищно воспаленная от укуса нечищенных зубов лорда Артура Олрайта.

Маргаритка помрачнела.

— Больничный на неделю, — сказала она.

— Но…

— Это дурной знак, — сказала Маргаритка, — когда бойца нокаутирует его же тренировочное устройство.

Конечно же, она была права.

— Хорошо, — сказала Капитан. — Если не возражаете, я приступлю к процедуре замены. Няня Пит?

— Раз присесть.

— Поясни?

— Раз присесть, сочту за честь, — сказал няня Пит, мерцая глазами и надувая щёки.

— А, — сказала Капитан, слегка отшатнувшись. — Была не была! Поздравляю, ты наш новый Единоборец.

Маргаритка с Капитаном вернулись на мостик.

— Милый Пит, — сказала Капитан. — Но, пожалуй, слишком добрый и маловат для Единоборца. А Митч-Кирпич… он монстр.

— Кто? — сказала Примула.

— Чудище. Очень большой и очень уродливый.

— Не беспокойтесь, — сказала Маргаритка. — Всё под контролем.

Но Капитан явно тревожилась:

— Ты думаешь?

— Предоставьте это нам, — сказала Маргаритка и принялась объяснять.

Но Капитан по-прежнему выглядела обеспокоенной.

— Смелый план, — сказала она. — Дерзкий, признаю. Но ты уверена в успехе?

— Нас воспитали няни, — ответила Маргаритка. — Настоящиеняни. При всём уважении, вашим грабителям выпала легкая жизнь.