Индивид лениво пощипывал травку, растущую вдоль забора мичигранова двора, и так же лениво ее пожевывал. Всем видом своим, жеребец показывал, что это от безделья, что ему скучно, и должен же он чем-то заняться.

– Хорош!
– снова залюбовался жеребцом Мичигран.
– Взял у кого-то, или у вас своя конюшня?

– Такого ни у кого не возьмешь. Наш. Неутомим и умница. Все понимает. И, если потребуется, действует без подсказки, быстро и решительно. Одна беда, у него есть чувство юмора.

– У жеребца?

– Угу. Его овсом не корми, дай пошутить.

– Как он шутит?
– заинтересовался Мичигран.

– Как...
– легкая улыбка Франта была в меру загадочной, и в меру многообещающей.
– Чувство юмора у него, все-таки, лошадиное, на уровне конюшни, и не до всякого оно доходит. Некоторые даже обижаются. Думаю, сегодня, ты сам увидишь, какие у него шуточки.

Они уселись на теплое еще, нагревшееся днем, от горячего солнца, деревянное крыльцо и налили по кружке. Вечер был тихим, пиво в глиняном кувшине, прохладное и пилось неплохо. Хотя, можно смело сказать, что пиво, сваренное у Гонзара Кабана, хорошо пьется при любой погоде, и в любое время суток.

– Что-то разбойнички не идут, - отметил Франт.

– Рано еще. Наш губернатор, Жирный Слейг, оберегая покой жителей города, издал Указ, чтобы разбойники выходили на промысел не раньше полуночи. Определил им рабочее время: с двенадцати часов ночи, до семи часов утра. А сейчас полуночи еще нет, - объяснил Мичигран.

– Дурацкое правило, - решил Франт.

– Вовсе не дурацкое, - не согласился Мичигран.
– От этого Указа всем немалая польза. Разбойники довольны, теперь у них нормированная рабочая ночь, и никаких переработок. И жителям города нравится. Не хочешь, чтобы тебя ограбили и убили, возвращайся домой до полуночи, запирай двери и окна на все засовы, и сиди тихо до утра. Если двери крепкие, и засовы прочные, никто тебе не тронет. Говорят, Бритый Мамонт возражал против этого Указа. Нашему Мамонту все мало. Он своих разбойников нисколько не жалеет, рад бы заставить их грабить круглые сутки, и в любую погоду. А тут, Указ губернатора, и никуда не денешься. Такой у нас теперь порядок. Отбирать коня, и убивать тебя, разбойники раньше полуночи не придут.

– Понятно. Значит, у нас еще достаточно времени, чтобы попить хорошего пива и поговорить.

Демон наполнил обе кружки, и, как следует, приложился к своей. Маг тоже отпил добрую половину.

– Вернемся к твоим печалям, - предложил демон.

– Вернемся... Ты умный, вот ты мне и скажи, чего они ко мне пристали, как будто у них, у всех, в один и тот же час, с глубокого перепоя, мозги набекрень свернуло?
– спросил маг.
– Я же не стражник, и не сыщик. Я маг. И розыск волшебных предметов не по моей линии. Неужели они это сообразить не могут?! И, самое главное: не хочу я искать этот Мультифрит! Не хочу и не буду! Почему они все пристали ко мне?

– Да... Дела...
– сочувственно покачал головой Франт.
– Редкий случай, но вполне закономерный, - он задумался, затем продолжил.
– Волна случайностей пошла взахлест и создала Воронку вихревых законормерностей.

– Чего?
– не понял Мичигран.

– Дело касается важного артефакта, - стал объяснять Франт, - Мультифрит имеет высокую волшебную основу, и вокруг него создалось поле очень сильных волн, переходящих в вихри. А вихревые закономерности непредсказуемы.

– Каких волн? Какие вихри?
– не мог его понять Мичигран.

– Кто знает?
– Франт снова задумался.
– Когда дело касается столь волшебных предметов, как кристалл Мультифрита, непременно случаются неожиданности. Их невозможно предусмотреть. Есть по этому поводу кое-какие рассуждения, и даже расчеты одного мыслителя. Он доказывает, что определить закономерность неожиданных явлений, практически, невозможно. Тут должен вмешаться другой случайный фактор. Понимаешь?

– Не понимаю, - признался Мичигран.

– Как бы тебе попроще объяснить... Ну, группа личностей задумывает что-то очень умное. Такое, что другим, не менее умным, но не входящим в эту группу, никогда не разгадать. Лучшие умы из другой группы тратят массу энергии и усилий, но не могут разобраться. Создается тупик. Но природа не признает тупиковых положений. Природа требует, чтобы даже самая сложная проблема была разрешена. Поэтому, появляется дурак. Ему до этой проблемы нет никакого дела, и он не способен решить столь сложную задачу. Но он же дурак. Поэтому мыслит он не стандартно, как и положено дураку. И он, приложив, определенные усилия, разбирается с проблемой, решение которой не могут найти лучшие умы.

– На роль дурака, на этот раз, назначили меня, - понял Мичигран.
– Но, почему меня? Есть же и другие дураки.

– На этот счет имеется постулат Хамуры, - объяснил Франт.
– Ты знаком с постулатами Хамуры?

– Первый раз слышу, - признался Мичигран.

– Образование у вас в Геликсе серьезно хромает, - отметил Франт.
– Хамура, не то человек, не то гоблин. Или полукровка. А, может быть, и вовсе гном. И неизвестно откуда он взялся. Слухи разные, но толком никто не знает. Достоверно известно только то, что он древний мыслитель, глубоко проникший в тайны природы. И что хромал он на левую ногу. Хамура вывел несколько постулатов, относительно взаимоотношений в природе и обществе. Его третий постулат гласит: "Когда время ставит перед обществом чрезвычайно важную проблему, общество стихийно находит и выдвигает личность, способную эту проблему решить".

– Ты тоже считаешь меня дураком?
– поинтересовался Мичигран.

– Напрасно обижаешься, - демон похлопал мага по плечу.
– "Дурак" - это научная формулировка. Имеется в виду, личность достаточно умная, но не имеющая никакого отношения к данной проблеме. Дилетант. Твоя кандидатура вполне подходит. Ты не имеешь никакого отношения к розыску и мыслишь ты нестандартно.

– Я, значит, по-твоему, мыслю нестандартно?
– Мичигран не знал, обидиться или порадоваться.
– И в какую сторону от принятых стандартов я мыслю? В худшую или лучшую?