Так бы и жила Муму у Герасима, если бы однажды ночью не загавкала на весь двор на пьяного, который хотел перелезть через забор. Этот лай разбудил барыню. Она разгневалась, приказала тотчас же избавиться от собаки. Но Герасим заперся в каморке, откуда его невозможно было достать. Наконец Герасим вышел. Гаврила требует отдать собаку, так как барыня в неистовстве, она более не потерпит в доме собак. Герасим показал несколько раз знак удушения и ударил себя в грудь, давая этим понять, что сам берется уничтожить Муму.

Герасим взял Муму и отправился в трактир, где накормил собаку щами, затем отправился к Крымскому Броду. Там он взял два кирпича, сел в лодку и стал грести к середине реки. Он встал, выпрямился, завязал на шее Муму веревку с кирпичами и бросил ее в воду, отвернувшись при этом. Он не слышал ни визга Муму, ни всплеска воды — самый шумный день был для него безмолвным.

За ужином Герасима не было. Степан рассказал, что часа два назад видел Герасима, тот выходил со двора. А Герасим в это время шел по Т. у шоссе в направлении своей деревни.

Утопив Муму, он вернулся в дом, собрал свои вещи и ушел. Чрез три дня он был дома, пошел к старосте деревни, тот взял Герасима косить сено.

А в Москве кинулись искать Герасима, доложили барыне, что он пропал. Та заявила, что никогда не просила уничтожать собаку и во всем обвинила Гаврилу. Когда пришли вести из деревни о том, что Герасим там, барыня сначала хотела вытребовать его обратно, но потому решила, что он ей не нужен, а вскоре и сама умерла. Наследникам же ее не было никакого дела до Герасима.

И живет до сих пор Герасим в своей деревне. Но с тех пор, как вернулся он из Москвы, ни на одну женщину больше не смотрит и собак у себя не держит.

В возрасте двадцати пяти лет Н. Н. уезжает за границу. Он молод, здоров, весел и богат. Молодой человек путешествует без определенной цели, его интересуют не скучные памятники, а люди. На водах Н. Н. увлекся молодой вдовой, но женщина предпочла другого, и герой переехал в город З. на левом берегу Рейна. Городок понравился молодому человеку вековыми липами, старыми стенами и башнями, а также хорошим рейнским вином. На противоположном берегу находился город Л., куда Н. Н. и отправляется на торжественный пир студентов. В Л. герой знакомится с Гагиным и его сестрой Асей. «Девушка, которую он назвал своей сестрою, с первого взгляда показалась мне очень миловидной. Было что-то свое, особенное, в складе ее смугловатого круглого лица, с небольшим тонким носом, почти детскими щечками и черными, светлыми глазами. Она была грациозно сложена, но как будто не вполне еще развита». Молодой человек замечает, что девушка совсем не похожа на своего брата. Они живут за городом в одиноком домике и приглашают героя к себе. Поначалу девушка настороженно относится к Н. Н., но потом начинает весело смеяться, напевать вполголоса, в общем, производит впечатление подвижной и нервной девушки. Молодой человек уезжает, и Гагин обещает навесить его на следующий день.

Утром герои едут в Л., чтобы посмотреть этюды Гагина. Он владеет приличным состоянием, и поэтому решил посвятить себя живописи. Аси дома не оказалось. Хозяйка сказала, что она собиралась к живописным развалинам феодального замка, и молодые люди пошли ее искать. Ася ведет себя вызывающе, кокетничает, шалит — берет у старушки стакан воды, чтобы полить цветы на развалинах. Гагин ей не мешает, так как уже привык и относится к поведению сестры со снисхождением. Ася отпрашивается у брата и уходит к фрау Луизе. Эта вдова бывшего бургомистра, которая очень полюбила девушку.

Чем больше Н. узнает Гагина, тем больше привязывается к нему. «Это была прямо русская душа, правдивая, честная, простая, но, к сожалению, немного вялая, без цепкости и внутреннего жара. Молодость не кипела в нем ключом; она светилась тихим светом». Придя домой, герой начинает думать об Асе: он сомневается, что девушка действительно сестра Гагина. На следующий день она вновь удивляет героя. Былая веселость куда-то испарилась, Ася сидела в углу и вышивала, словно простая деревенская девушка. Она выглядела очень естественно, и молодой человек не заметил в ней ни тени кокетства.

В течение двух недель Н. Н. посещает Гагиных. Он замечает, что у брата с сестрой совершенно разное воспитание. Ася выглядит смущенной и на вопросы о жизни в России отвечает неохотно; говорит только, что перед отъездом довольно продолжительное время жила в деревне. Однажды вечером молодой человек находит калитку Гагиных закрытой и перескакивает через ограду. Проходя мимо беседки, он слышит разговор, который очень его удивил. Ася сквозь слезы говорит, что хочет любить одного только Гагина, а молодой человек ее успокаивает. Н. понимает, что догадки его подтвердились, а Гагины просто умело притворяются. С досады герой отправляется в горы. Вернувшись, молодой человек находит дома записку Гагина, в которой тот просит прийти для объяснения. Н. Н. читает записку без удовольствия, но на другой день отправляется в Л.

Когда Гагин провожает Н. Н., он рассказывает ему историю Аси. Отец Гагина был человеком добрым, образованным, умным, но несчастливым. Мать мальчика умерла рано, и двенадцать лет они вместе с отцом прожили в деревне. Вскоре дядя увез юношу в Петербург, где тот поступил в юнкерскую школу, а потом в гвардейский полк. Каждый год он приезжал в деревню и в одно из посещений увидел черноглазую десятилетнюю девочку Асю. Отец сказал, что она сирота и взята им на попечение. Однажды Гагин получил от приказчика письмо, в котором сообщалось о смертельной болезни отца и его желании увидеть сына. Перед смертью старик просит сына заботиться об Асе — его сестре и своей дочери. От камердинера Якова молодой человек узнает о том, что Ася — дочь его отца и горничной Татьяны. Девочка долгое время жила в деревне с матерью у тетки, но после смерти Татьяны отец забрал ее к себе. Поначалу Ася дичилась брата, но потом привязалась к нему: «…у ней ни одно чувство не бывает вполовину». В Петербурге девушка воспитывалась в пансионе, но когда ей минуло семнадцать лет, оставаться там было уже невозможно. Гагин вышел в отставку и вместе с сестрой уехал за границу. Теперь он просит Н. Н. не судить девушку слишком строго.