— Хорошо говоришь, — одобрил Мрак. — Жизнь Отечества важнее наших жизней. Давай дальше.

Подбодрённый Аспард загнул второй палец.

— Полководцы и военачальники, что под вашим отцом укрепили рубежи, а всех соседей научили кланяться и уступать дорогу. Эти, напротив, хорошие и честные люди, но... увы, Ваше Величество, они собираются сместить вас. Уже сместили бы, но пока не договорились, кому сесть на трон. Главные из них — Геонтий Секироносец и Рагнар. Рагнар сейчас больше времени проводит в пирах, договаривается со знатью, а Геонтий — в казармах, завоёвывает сердца солдат, у каждого свои пути к трону. Есть и ещё помельче, их перетягивают на свою сторону Рагнар и Геонтий, обещая всякие вольности и должности. Пока всё тихо, все хотят обойтись как можно меньшей кровью. Вас уже не считают вовсе, просто не хотят лить кровь барбусцев... ибо половина за Рагнара, половина — за Секироносца. Однако, похоже, на днях договорятся. Или уже договорились, пока сведений не имею.

— Давай гни дальше.

— Третье, — сказал Аспард, — ваша дальняя родня, что всегда мечтала о троне, а сейчас, когда вы перестали вылезать из башни звездочёта, они зашевелились... Я принесу список всех имён, кто не просто мечтает о троне, кто из них не мечтает, но и кое-что пытается, роет, строит заговоры... Четвёртое — главы богатых родов. Вместе с Первым Тарасом, что пришёл на эти земли, были и другие сильные и отважные богатыри, герои. Но тцаром стал Тарас. Однако теперь потомки тех героев считают, что кровь Тараса в его потомстве настолько разжижилась, что от неё ничего не осталось, и они вправе, да-да, просто обязаны взять власть, дать начало новой династии...

— Ну-ну, — проворчал Мрак, — у меня разжижилась, а у них нет? Ладно, дальше.

— Вами недовольны также горские племена...

— А они что? Тоже на трон?

— Нет, ваш батюшка отобрал их вольности.

— Так на батюшку бы и сердились.

— Батюшка был крут, — пояснил Аспард, — при нём никто пикнуть не смел. А вот вы...

— Ладно, дуй дальше. Если что, можешь разуться.

— Зачем? — удивился Аспард.

— А там ещё есть пальцы, — объяснил Мрак хладнокровно. — Для загибания.

— Ваше Величество, если перечислять всех, кто хотел бы вас сковырнуть с престола, то что люди — тут никаких сороконожек не хватит! Даже если у них на каждой ноге ещё по сорок пальцев. Вы уж простите за откровенность...

Ужинать Мрак велел подать в свои покои. Тцар он или не тцар, спросил он у перепуганных слуг. Они испуганно заверили, что да, тцар, тогда он хладнокровно посоветовал им засунуть своих жареных змей себе... а следом ещё и пауков. В нём пробудился его прапрадедушка, которому подавай жареного поросёнка, можно — молочного, да чтоб с хрустящей корочкой.

Аспарда он не отпустил, усадил за стол. Молча ели и пили, утоляя голод. Никто не проронил ни слова, пока от кабанчика не остались только обглоданные кости, но и тогда Мрак молча разорвал жареного гуся, половину швырнул на блюдо Аспарду, за другую принялся сам. Слуга, дивясь такому аппетиту тцара, молча подливал обоим в высокие серебряные кубки.

Хрюндя отыскала от прошлого пиршества кость, с радостным хрюканьем принесла Мраку. Мрак отмахнулся, сама грызи, если такая дурёха, но Хрюндя поняла его взмах, как приглашение играть, стала прыгать и тыкать ему в ладони кость, а когда он намеревался схватить и выбросить, с довольным хорканьем отскакивала. Рассердившись, он наконец изловчился и отнял кость. Хрюндя тут же полезла ему на голову, кусала уши, топталась всеми четырьмя шипастыми лапами. Мрак едва сумел вышвырнуть кость в окно.

Та исчезла в темноте, Хрюндя с обиженным визгом ринулась к двери. Манмурт бросился следом. Мрак прислушался, но всё, что уловил, это как во тьме в саду хрустит, хрюкает, шелестят старые листья и трещат ветки.

— Послушай, — сказал он, — ты мне напомни... что там за делы с Фригой?

Аспард поперхнулся, вино плеснуло на блюдо.

— Клевета, — сказал он горячо. — Истинная клевета!.. Ничего у нас не было, все брешут!

— Ага, — сказал Мрак. Подумал, сказал снова: — Ага... ну, ладно, брешут, так брешут... Похоже, её родители наметились её выдать замуж?

Аспард испуганно взглянул на тцара, снова поперхнулся.

— Не совсем так, — промолвил он осторожно. — Это она хочет пойти за конта Сигизеля, вот и насела на родителей. А у них вроде бы есть обязательства перед вами. Или даже перед вашим батюшкой. Вроде бы обещали выдать первую дочь за вас, чтобы укрепить дружбу... Потом, правда, дружба распалась, но обязательства...

— Понятно, — прервал Мрак. — А как сам конт Сигизель?

— Да просто конт, — пробормотал Аспард. — Он вообще-то младший сын правителя Вантита. Здесь был как купец... потом почему-то застрял. Говорят, потерял голову из-за Фриги. Не шибко умный, не шибко храбрый... Зато молодой и чистый лицом. Одевается нарядно, а что ещё женщине надобно?

Мрак сделал знак слуге, чтобы не зевал, наливал сразу же, едва увидит пустой кубок, отхлебнул, осушив сразу половину кубка, заметил:

— Тогда надо сказать родителям Фриги... Да ты и скажи! Больно мне надо вляпываться в такое... Скажи, что я рекомендую.

Уснул с сердитой мыслью, что чёртова Хрюндя так и не нашла в темноте косточку, всё ещё продирается между кустами, пищит, скулит, но слышно и жалобный голос Манмурта, этот не оставит её, иначе голова с плеч...