— Между прочим, Тед, я получал награды за свою работу. Печатался в журнале «Пипл». А что в резюме у Лары?

Главный редактор жестко на него посмотрел. Всю его сдержанность теперь как ветром сдуло.

— Начнем с того, Уилл, что она получила эту должность.

Скрипя зубами, Уилл отвернулся.

Тед вздохнул.

— Уилл, ты только посмотри на те статьи для «Стиля жизни», которые ты написал за время своей работы в газете. По меньшей мере четверть из них имеет оккультную направленность. Медиумы. Телепаты. Ведьмы. — Тут редактор выдержал паузу. — Вампиры, Уилл. Ты писал про вампиров.

Утомленный разговором, Уилл, заерзал в кресле, поудобней там располагаясь. С его точки зрения этот самый разговор повторялся слишком уж часто.

— Черт возьми, Тед! Я делал рассказы про медиумов и телепатов с тем, чтобы развенчать их лживые заявления. Я сотрудничал с Государственным бюро содействия бизнесу, чтобы разоблачать мошенников и возвращать обманутым людям их деньги. Я писал статьи про «викку», современную религию, состряпанную так называемыми ведьмами. И делал я это главным образом потому, что пытался втолковать людям отсутствие всякой реальной разницы между ними и теми тошнотворными старухами с метлами и в остроконечных колпаках. Что же касается вампиров, то та статья была про ритуалы, проводимые людьми, которые либо действительно верят в то, что они настоящие вампиры, либо прикидываются, что верят. Эти люди очень славно проводят время, Тед. Они режут друг другу вены и пьют кровь. Этим ритуалам посвящаются специальные вечеринки. Крупные вечеринки, Тед. И они проводятся по всей стране, о чем тебе наверняка было бы известно, если бы ты потрудился реально прочесть хотя бы одну из тех статей, про которые ты толкуешь. Да, верно, я признаю, что при одной мысли о том, что люди верят в подобную чепуху, у меня кошки по сердцу скребут. И всякий раз, как я вижу этот подлый обман, я пытаюсь пролить на него немного света. Хочешь знать, почему? Отлично. Я тебе расскажу. Моя бабушка потеряла все свои сбережения, отдав их шарлатанке, которая якобы помогала ей общаться с моим покойным дедушкой. Скажешь, это личная причина? Да, конечно, личная. Но это не делает ее менее весомой. Кто-то должен развенчивать шарлатанов, Тед. Так почему это делает меня эксцентриком? Что здесь такого эксцентричного?

Не сводя глаз с главного редактора, Уилл глубоко вздохнул. Долгое время Тед лишь молча смотрел на него в ответ. Затем главред ослабил узел своего галстука и подался вперед, ставя локти на стол.

— Послушай, Уилл…

— А, ерунда, Тед, проехали. Отдай эту должность Ларе. Уверен, она отлично справится. Только не говори мне, что я не подхожу для этой работы, потому что я излишне эксцентричен.

Главный редактор отодвинул свое кресло от стола и прошел к окну. Угловой кабинет обеспечивал ему прекрасный вид на Массачусетс-авеню. Солнечный свет наполняя комнату, делая еще ярче желтый галстук редактора, зеленые и красные тона висящей на стене картины, оранжевый цвет керамического фонаря в виде тыквы с прорезанными в ней отверстиями для глаз, носа и рта. Тем не менее все это странным образом делало лицо редактора еще бледней и безжизненней, а его редеющие волосы — лишь слабой порослью в ярком свете.

Тед сунул руки в карманы.

— Послушай, Уилл. Мне очень жаль. Правда. Я могу навешать тебе на уши лапши насчет того, что Лара работает в газете на несколько лет дольше тебя. Но это не принесло бы тебе ничего хорошего. У тебя здесь вовсю идет этот маленький крестовый поход. А после того, что ты рассказал про свою бабушку, думаю, я очень даже тебя понимаю. Мы получили на эту тему несколько по-настоящему славных статей. Этого я отрицать не могу. Но в будущем ты, возможно, захочешь чуть-чуть этот мотив приглушить. Только и всего. Думаю, ты должен знать, почему на сей раз не получил это должность. Тогда в следующий раз все, может статься, пойдет по-другому.

Довольно долгое время двое мужчин внимательно друг друга изучали. Затем Уилл еще раз глубоко вздохнул и сказал:

— Я просто стараюсь как можно лучше делать свою работу. Все это не те новости, которые бы мне хотелось услышать сегодня. Я рассчитываю еще вернуться к этому вопросу.

— Постой, — сказал Тед, когда Уилл направился к выходу из кабинета. Дождавшись, пока он остановится, редактор отвернулся от окна и продолжил: — Продержись еще какое-то время. В конечном итоге это от тебя не уйдет. Мне стукнуло тридцать пять, прежде чем я стал редактором.

Уилл учтиво кивнул. Итак, Тед не хотел, чтобы он увольнялся. Это почти позабавило Уилла. Интересно, куда он мог в таком разочаровании податься? Уилл был репортером и критиком. Ничем другим он категорически не хотел заниматься.

Все остальное утро пролетело в потоке электронной почты и телефонных звонков, пока Уилл все пытался сосредоточиться на наброске своей статьи про предполагаемого радиомедиума. Он проделал быстрое вспомогательное интервью с одним из наиболее ярых сторонников той женщины, в течение которого поддерживал видимость интереса ровно столько времени, сколько ему потребовалось, чтобы заполучить пару-другую полезных цитат. Когда Уилл повесил трубку, выяснилось, что уже десять минут двенадцатого.

Сдернув со спинки кресла университетскую фуфайку, Уилл поспешил к выходу из помещения редакции. Устремляясь к лифту, он опять взглянул на часы. Проклятье. Он уже опаздывал.

Скверные новости от Теда Грина почти развеяли магию славного октябрьского денька, однако она вернулась в тот самый момент, когда Уилл снова оказался на улице. Воздух по-прежнему был столь же свежим, а небо — голубым, как лед. Ветерок обдувал Уилла ароматом дымка от топящегося камина или дровяной печи. Вот она, магия, прямо здесь. Единственная реально существующая ее разновидность.

Одолевая четыре квартала до итальянского ресторана «У Кармина» — заведения, которое он любил за неизменную свежесть еды и простые бумажные салфетки с картой Италии, которые выгодно отличались весьма изощренным убранством, — Уилл опять стянул с себя фуфайку и забросил ее за плечо. Толпа народу, выбравшегося из разнообразных контор на ленч, запрудила тротуары, вовсю толкаясь и как попало переходя через дорогу, отчего и без того медленные транспортные потоки Кембриджа порой почти останавливались. Уилл миновал стройплощадку, с которой на удивление тактичные и воспитанные строительные рабочие наблюдали за роскошной женщиной, прогуливающей своего терьера. Работяги всего лишь бросали на женщину восхищенные взоры. Никаких грубых выкриков или свиста и в помине не было.