Игры передаются от поколения к поколению. Любимая игра каждого человека уходит корнями в прошлое — к его родителям, дедушкам и бабушкам, а побегами — в будущее, к его детям; они, в свою очередь, если не последует вмешательства извне, передадут эту игру своим внукам. Таким образом, анализ игр обретает историческую глубину, обращаясь в прошлое на сто лет и надежно проецируясь в будущее по меньшей мере лет на пятьдесят. Разрыв цепи, связывающей как минимум пять поколений, может иметь положительный эффект, возрастающий в геометрической прогрессии. Особенно когда речь идет о патриархах, исчисляющих число потомков сотнями. При передаче от одного поколения к другому, игры могут изменяться или утрачивать интенсивность, но при этом прослеживается отчетливая тенденция вступать в брак с людьми, играющими в те же или по крайней мере родственные игры. Таково историческое значение анализа игр.

Воспитание детей — это преимущественно обучение их тому, в какие игры им следует играть. Сколько есть разновидностей культур и общественных классов, столько существует и излюбленных типов игр; различные племена и семейства, в свою очередь, выбирают из них собственные излюбленные разновидности. В этом культурное значение игр.

Игра, как сыр в бутерброде, заполняет промежуток между времяпрепровождением и близостью. Времяпрепровождение от повторения наскучивает, как однообразные приемы с коктейлем. Близость требует особых обстоятельств, причем и Родитель, и Взрослый, и Ребенок обычно настроены против нее. Общество (Родитель) не терпит искренних чувств, если они проявляются не в интимной обстановке; здравый смысл (Взрослый) подсказывает, что такая искренность может быть ложно истолкована; а Ребенок боится ее, так как она вскрывает истинные мотивы. Поэтому, чтобы избежать скуки надоевшего времяпрепровождения и уйти от опасностей близости, большинство людей в качестве компромисса выбирают игры, когда они доступны, и игры занимают большую часть времени общения. Таково социальное значение игр.

В качестве друзей, партнеров и родственников обычно выбирают тех, кто играет в такие же игры. Поэтому «типичный представитель» любого общественного круга (аристократия, молодежная банда, клуб, университетский городок и т. д.) покажется чужаком и чудаком членам другого сообщества. Напротив, член определенного общественного круга, который меняет свои игры, рискует стать изгоем, но обнаружит, что его принимают в другом общественном круге. В этом личностное значение игр.

Теперь читатель может лучше оценить разницу между математическим и транзакционным анализом игр. Математический анализ предполагает наличие игроков полностью рациональных. Транзакционный анализ занимается играми нерациональными и даже иррациональными — и потому более жизненными.

Чаще всего в игры играют люди, потерявшие душевное равновесие; в целом можно сказать, что чем больше встревожен человек, тем упорнее он играет. Любопытно, однако, что некоторые шизофреники отказываются от игр и требуют откровенности с самого начала. В повседневной жизни в игры с наибольшим увлечением играют два типа людей. Их можно назвать Брюзгой и Ничтожеством или Обывателем.

Брюзга — это человек, который сердит на свою мать. Исследование может установить, что он сердит на нее с самого детства. У него часто есть подлинные «детские» причины для гнева: она могла «бросить» его в самый важный период детства, заболев или попав в больницу, или она могла родить слишком много братьев и сестер. Иногда это предательство намеренное: мать могла отказаться от него, чтобы вторично выйти замуж. В любом случае, с тех пор он на нее дуется. Он не любит женщин, даже если ведет себя как Дон Жуан. Поскольку дуется он вполне намеренно, решение сердиться может быть пересмотрено в любом возрасте, как бывает в детстве, когда приходит время садиться за стол. Отказ от решения сердиться достигается и взрослым и ребенком на одних и тех же условиях. Брюзга должен «сохранить лицо», и ему должно быть предложено что-то стоящее взамен возможности дуться. Иногда игра «Психиатрия», которая тянулась годами, вдруг обрывается, поскольку пациент вновь начинает дуться. Поэтому нужно тщательно подготовить пациента и точно рассчитать время и тактику. Бестактность или грубость со стороны терапевта будут иметь тот же эффект, как и в случае надувшегося малыша; в конечном счете пациент отомстит терапевту за неумелое обращение, как ребенок со временем мстит родителям.

С женщинами ситуация аналогичная, если Брюзга женского пола сердита на отца. Мужчина-терапевт должен обращаться с ее «Деревянной ногой» («Чего можно ждать от женщины, у которой был такой отец?») еще осторожнее и тактичнее. Иначе он рискует попасть в мусорную корзину для «мужчин, похожих на моего отца».

В каждом человеке сидит Ничтожество, но цель аналитика игр — свести его к минимуму. Ничтожество — это тот, кто слишком подвержен влиянию Родителя. Поэтому в критические моменты способность объективно оценивать факты его Взрослого и непосредственность его Ребенка смешиваются, накладываются одно на другое, что приводит к неловкому и неадекватному поведению. В тяжелых случаях Ничтожество граничит с Подхалимом, Позером и Прилипалой. Ничтожество не следует смешивать со смущенным шизофреником, у которого нет функционирующего Родителя и очень слабо функционирует Взрослый, так что ему приходится справляться с окружающим миром только с помощью смятенного Ребенка. Интересно, что в повседневной речи термин «ничтожество» применяется преимущественно к мужчинам и иногда — к мужеподобным женщинам. В Ханже больше от Обывателя, чем от Ничтожества; слово «ханжа» обычно адресуют женщинам, но иногда говорят и о мужчинах с женскими наклонностями.

Рассмотрим следующую беседу между пациенткой (П) и терапевтом (Т).

П. Я начинаю новую жизнь — теперь я всегда буду приходить вовремя.

Т. Я попытаюсь помочь.

П. Мне все равно, что вы будете делать; я все сделаю сама… Угадайте, какая у меня была отметка на экзамене по истории.

Т. Четыре с плюсом.

П. Как вы угадали?

Т. Вы боялись получать пятерки.

П. Да, у меня была пятерка, но я пересмотрела свой ответ и зачеркнула три правильных ответа, добавив три неверных.

Т. Мне нравится наш разговор. Он свободен от Ничтожества.

П. Знаете, вчера вечером я думала, насколько далеко продвинулась. Мне кажется, что у меня Ничтожества осталось только на 17 процентов.

Т. Ну, сегодня утром его совсем нет, так что в следующий раз можете позволить себе 34 процента Ничтожества.

П. Все началось полгода назад. Я посмотрела на свою кофейную чашку и впервые по-настоящему увидела ее. И знаете, как мне сейчас хорошо, я слышу пение птиц, я смотрю на людей, и это реальные люди. А лучше всего то, что я сама стала настоящей. И не только вообще, но в каждую минуту я настоящая. Вчера я стояла в картинной галерее и смотрела на картину; ко мне подошел мужчина и сказал: «Гоген очень хорош, не так ли?» Я ответила: «Вы мне тоже нравитесь». Мы посидели и выпили, и он оказался очень милым парнем.