– К прибытию легата – на караул! – раздался возглас дежурного оптиона у главных ворот.

Максимий понурился: вот-вот ему предстояло встретиться с Веспасианом, и ничего хорошего эта встреча не сулила. На миг Макрону даже стало его жалко, и он чуточку устыдился того, что устроил побег. Но он тут же вспомнил: вся полнота ответственности за беды, обрушившиеся на когорты, включая несправедливое осуждение на казнь Катона и других невинных людей, лежит именно на командире. Лицо Макрона посуровело, сердце сжалось от горестного презрения к старшему центуриону.

Дежурный оптион выкрикнул приказ открыть ворота и тут же сбежал вниз, чтобы занять место перед строем караула на въезде в маленький лагерь. Заскрипели бревна, створы разошлись внутрь, и в открывшийся проем было видно, как по размытой дороге приближается группа всадников, легат и несколько командиров из его штаба.

Максимий нервно пригладил челку и сморгнул с ресниц дождевые капли.

– Ну и ладно, раз деваться некуда, лучше пройти через все это, не откладывая. Вперед.

Центурионы Третьей когорты, буквально придавленные ужасом перед тем, как отреагирует на известие о бегстве приговоренных легат, медленно двинулись к воротам, ему навстречу. Их и без того унылое настроение усиливал надоедливый, непрекращающийся дождь.

Веспасиан скользнул взглядом по страже у ворот и, оценив бравый вид и экипировку караула, удовлетворенно кивнул. На сапогах, конечно, можно было углядеть пятнышко-другое грязи, но, учитывая погоду, это приемлемо. Он повернулся к оптиону:

– Молодец. Можешь их отпустить.

– Есть, командир!

Отдав честь, оптион четко повернулся к своим солдатам и громко, словно не стоял с ними рядом, а командовал парадом на плацу, выкрикнул приказ. Солдаты выслушали его, вытянувшись в струнку, а как только с формальностями было покончено, поспешили искать укрытие от дождя.

Легат мягко соскочил с седла на землю. Пятеро центурионов подтянулись и расправили плечи.

– Доброе утро. Надеюсь, все необходимые приготовления сделаны?

– Э… да, командир.

Веспасиан мигом уловил неуверенность в тоне докладчика и нахмурился.

– В чем дело?

Макрон, покосившись, увидел, как центурион Максимий беспомощно опустил голову.

– Командир, я вынужден с сожалением доложить, что осужденные скрылись.

На миг легат остолбенел, наморщив широкий лоб, и, лишь когда лошадь мотнула головой, дернув поводья, которые он все еще держал в руке, выдавил:

– Сбежали? И много их сбежало?

– Все, командир, – с содроганием ответил Максимий.

– Все? Что за бред, центурион? Как это может быть, чтобы все арестованные сбежали? Они ведь были под стражей, не так ли?

– Разумеется, командир.

– Ну и?..

– У осужденных нашлись пособники, которые напали на караульных. Их вырубили и связали, а арестантов освободили, и они ускользнули за валы.

– Полагаю, ты послал за ними погоню?

Максимий слабо покачал головой.

– Я сам только что узнал об этом, командир. Тревогу подняли на заре.

Легат сжал руку в кулак и на миг зажмурился, чтобы совладать с вызванной признанием командира когорты яростью, после чего осведомился:

– Ты не находишь, что было бы разумно послать кого-нибудь на их поиски прямо сейчас?

– Да, командир. Я мигом. Туллий, организуй все немедленно.

Центурион бегом помчался исполнять приказ, а Веспасиан щелкнул пальцами, подзывая своего старшего трибуна. Тот немедленно соскочил с седла и подбежал к легату.

– Плиний, тот разведывательный патруль не докладывал ни о чем необычном?

Трибун Плиний задумался, потом покачал головой:

– Никак нет, командир. Ничего особенного.

– Ладно. Вот что – возвращайся в лагерь и скажи им, чтобы снова садились в седла. Пусть прочешут местность к югу, западу и востоку от реки. Если наткнутся на кого-то из дезертиров, пусть пытаются захватить живьем и доставить назад, для осуществления наказания. Но если беглецы будут сопротивляться, я даю разведчикам разрешение убивать их на месте. Все понятно?

– Так точно, командир.

– Тогда исполняй. Вперед.

Трибун поспешил к своему коню, вскочил на него и, натянув поводья, с места в карьер поскакал к главному лагерю. Грязь из-под копыт полетела и на легата, и на центурионов Третьей когорты. Макрон моргнул, когда комок глины угодил ему в щеку.

– Прошу прощения, командир.

Макрон оглянулся и увидел солдата, которому было поручено провести сверку личного состава в лагере когорты.

– Ну?

– Из всего списочного состава отсутствует только один человек, оптион Фигул. Все остальные – и легионеры, и рабы – находятся в лагере.