Сейчас гора Ящерка выглядела вполне безобидно. Егор минут пять беспрерывно пялился на нее, но потом соскучился и решил заняться чем-нибудь более конструктивным. Достал из сумки журнал «Футбольное время». Ну, если честно, читать там особо нечего. Вот когда мембрану проедем – другое дело. А пока… Ладно, полистаем для интереса. На обложке – фотография Месси, только что закатившего гол «Манчестеру». Ну и страниц на десять охи и вздохи по поводу феерической игры «Барселоны». Все это мы уже слышали. И видели неделю назад – НТВ показало в прямом эфире. Так, что еще? Анонс, отборочные чемпионата Европы. Россия – Армения, 4 июня. Елки-палки! Это ж сегодня! А я и забыл совсем. Если бы не уехал, все равно пришлось бы с Юлькой ругаться. Ох, боюсь, если мы словакам продули на своем поле, то можем и от армян получить… И все-таки жаль, что посмотреть не получится.

Егор с досадой сунул журнал обратно. Посидел еще пару минут без дела и вспомнил, что надо кое-что уточнить. А именно, график движения – порядок и продолжительность остановок. У входа в тамбур на стене висела табличка из оргстекла. Егор подошел поближе. Станции были перечислены в столбик, справа указаны часы и минуты. Да, нехило – целых восемь мембран на этом маршруте. Первая – через полчаса. Потом остановка, называется Тыквин Яр. Стоим три минуты по объективному времени, коэффициент – 4,2. Умножаем. Значит, пока в вагоне пройдут эти самые три минуты, снаружи – двенадцать с лишним. Нормально, можно спокойно покурить на перроне. Но далеко уходить, конечно, не следует – тем более без билета.

Он вернулся на свое место. Малявка с косичками следила за ним настолько заинтересованным взглядом, что он не удержался и показал ей язык. Девочка прыснула и стала теребить бабушку за рукав. Егор отвернулся и уставился за окно, сделав озабоченное лицо. Электричка двигалась по широкой дуге, и гора Ящерка нехотя подставляла наблюдателю другой бок, словно ее насадили на чудовищный вертел. Подгнивающие поля, изрезанные проселочными дорогами, тянулись до самого горизонта. Колеса мерно стучали, и Егор не заметил, как задремал.

Его разбудил толчок. Точнее, это был мимолетный спазм, из-за которого на секунду сбилось дыхание, внутри возникло ощущение пустоты, а перед глазами пробежала легкая рябь, как бывает на телевизионном экране, если легонько тряхнуть антенну. Понятно, прошли мембрану… Егор огляделся. Кажется, переход почувствовал только он. Остальные ничего не заметили, только девчонка озиралась с некоторым испугом. Ну, правильно, у детей восприятие очень тонкое. И рычание в ящике рядом с ней стало каким-то нервным. Что там за зверюга такая? Ага, а вот и мужик оторвался от ноутбука, потом надавил на кнопку и с досадой захлопнул крышку. Глюки начались, а как ты хотел?..

За окном на первый взгляд не наблюдалось никаких изменений. Те же поля и редкие лесополосы, по дороге ползет неказистый грузовичок. Разве что в полях подозрительно многолюдно. Дождь, судя по всему, сюда не добрался, и в облаках синеют просветы. Поезд промчался мимо ближайшей группы, но ни один работник даже не поднял головы. И двигались они какой-то слишком ровной шеренгой, словно построились для штыковой атаки. Никто не отставал и не останавливался, чтобы потрепаться с соседом. Тяпки равномерно опускались на землю. Ничего себе, дисциплина. А ведь по возрасту похожи на старшеклассников. У них же вроде сейчас экзамены? Хотя, стоп – это в Чернодольске экзамены, а здесь, похоже, свои порядки. Их нравы, как говорится.

И вот теперь самое время познакомиться с местной прессой. Узнаем, чем дышит народ в славном городе Тыквин Яр. Егор извлек из сумки «Футбольное время». Журнал заметно усох, а краски поблекли. Теперь он назывался «Сельский труженик», и на обложке вместо Месси красовалась задумчивая пейзанка с длинной косой. На заднем плане какой-то тип («под ногтями чернозем, сразу видно – агроном») интеллигентно беседовал с комбайнером. Над этой группой расходились стилизованные солнечные лучи.

Самая большая статья была озаглавлена: «В будущее – с Учителем». Егор прочел наугад абзац в середине текста: «…Ветер бьет в лицо, и мы отворачиваемся, цепляясь за поручни, не в силах противостоять его яростному напору. И только Учитель застыл подобно скале, глядя сквозь туманную пелену. Несмотря на штормовую погоду, он лично сел сегодня на катер, чтобы изучить обстановку на побережье. Сейчас здесь пусто и холодно, но он знает – пройдет еще несколько месяцев, и заработает рыбоконсервный завод, появится молочная ферма и зерновое хозяйство. Учитель говорит нам об этом и улыбается своей неповторимой светлой улыбкой. Эта улыбка освещает каждый дом нашей необъятной страны, она, как солнце, несет тепло и заботу. Ведь, по сути, мы все – его любимые дети, 130 миллионов детей…»

Дальше был фоторепортаж с огромного стадиона. Егор не сразу признал столичные «Лужники» – здесь они, похоже, не удостоились реконструкции. На газоне собралось немыслимое количество молодежи с флагами и разноцветными зонтиками. Тысяч сорок, не меньше. Перестраиваясь и поднимая зонтики над собой, они формировали замысловатые узоры и надписи. Что-то вроде: «Сомкнем ряды в год великого юбилея!» О каком юбилее речь, Егор без подсказки не уловил. Потом цветные лоскутки на арене образовали гигантский портрет мужчины с мудрой улыбкой и благородной сединой на висках.

На последних страницах журнала нашлись рецепты, кроссворд и две шахматные задачи. Но больше всего Егора поразила карикатура в лучших традициях Кукрыниксов. На рисунке была государственная граница. По одну сторону от нее все было в угольно-черном цвете, а по другую – в красном. С черной, вражеской, стороны лезли какие-то уроды со свинячьими рылами. На красном поле им противостоял богатырь с простым крестьянским лицом. Он был в военной форме, а в руках держал металлический ящик с коротким дулом. Из дула вырывался широкой луч, и черные твари, которых он зацепил, корчились и сгорали, как вампиры в солнечном свете. И самое интересное – убийственный ящик до боли напоминал контейнер, который сейчас лежал у Егора в сумке! Разве что штуковина на рисунке была побольше размером и сделана погрубее.