Эта дорога — их последний шанс. Теперь его солдаты поворачивают к далекой заиндевевшей равнине. Ночь полна неожиданностей. Немецкие раненые, вражеские разведчики, убегающие от войны из своих сожженных домов мирные крестьяне, спасающиеся от разрывов снарядов и огненного урагана, которые несут в лоскутах одежды своих детей, — все они блуждают в этой ветреной ночи.

Валлонские добровольцы следуют за своим командиром, который целеустремленно идет впереди. Несмотря на ранение и лихорадку, чувствует себя счастливым. Так или иначе, но он приближается к цели. Как хорошо подготовленный к заключительной операции, он испытывает уверенность в себе. Теперь стал хорошо слышен близко шум воды. Что это? Гнилой Тикич? Выход из окружения? Нет, это только маленький приток реки; он почти так же широк, как сам Гнилой Тикич. Полоса льда у берегов этого ручья цвета черного, как чернила. Иногда в вихре потока, в середине его вспыхивает белым огоньком льдина. Гуськом, с льдины на льдину солдаты перебираются через эту последнюю преграду. Но действительно ли она последняя? Им удалось пройти через лес и болото, не встречая при этом ни одного русского, которых они время от времени видели вечером накануне. Ночь была в союзе с ними. Теперь осажденные осторожно продвигались вперед, уходя от опасности встретить врага.

Перед ними появляются три силуэта с оружием в руках. Запросы. Крики. Это немецкое боевое охранение. Выходящие из котла спасены. На несколько часов они погружаются в глубокий сон в крестьянских домах вместе с другими спасенными, замерзшими так же, как и они.

Утром 18 февраля гауптштурмфюрер СС Дегрелль и его спутники прибыли в Лысянку, место дислокации лейбштандарта СС «Адольф Гитлер» на восточном берегу за импровизированным мостом. С рассветом усиливается метель. Она еще больше затрудняет переправу через Гнилой Тикич, протекающий через середину деревни и несущий трупы вместе с льдинами. В конце концов мост рушится, и только переход из узких досок обеспечивал еще переправу отдельных групп прорывающихся войск.

Было спешно принято решение о судьбе переправившихся через реку солдат и офицеров. Оставшиеся в живых, собранные в колонну, должны были по мере прибытия в Лысянку выходить из деревни. Образовались длинные ряды ожидающих марша. Затем они, согнувшись в три погибели от ледяного ветра, выступили в направлении на запад. Перед рассветом им дали отдохнуть несколько часов в крестьянских домах. Они были счастливы, когда получили по буханке хлеба, маргарин и даже колбасу. Теперь они скоро будут совсем свободны. И не будут обречены на голодную и холодную смерть.

По ту сторону реки Гнилой Тикич снова налаживается дисциплина. Вышедшие из окружения получают теплый суп и свежую воду. Затем они должны будут двигаться дальше на юго-запад, проходят мимо настоящего кладбища танков. Немецкие и советские машины схватились здесь в борьбе друг против друга вто время, когда немецкие части, деблокировавшие котел, были остановлены на дороге в Черкассы и сумели удержать лишь узкий коридор. Колонна спасенных солдат и офицеров марширует в юго-западном направлении. Проходит 10 километров, затем 20. Снег прекратился, и выглянуло февральское солнце, засиявшее в походных колоннах. Наконец они дошли до большей деревни. Там происходит переформирование. В котле дивизия «Викинг» понесла большие потери, хотя и не такие, как немцы в Сталинграде.

Главнокомандующий окруженными войсками генерал Штеммерман погиб в самом начале прорыва. Он был убит под Потшапином вместе со своим адъютантом снарядом из противотанковой пушки. Примерно 30 000 солдат и офицеров достигли западного берега реки Гнилой Тикич. Потери было даже сложно подсчитать. Из 54 000 военных, запертых в котле, за время трехнедельных сражений погибло около 10 000. Вначале вермахт и вооруженные силы СС потеряли 40 000 солдат, которые либо погибли от пуль и снарядов, либо утонули, либо попали в плен [20] .

Оставшихся в живых солдат и офицеров дивизии «Викинг» отправили в Рисино (Польша) на сборный пункт. Между тем III танковый корпус закрыл коридор на линии фронта. Германские добровольцы, которым удалось спастись, почти все сохранили личное оружие и в некоторых случаях даже рюкзаки. Кроме этого, у них осталась всего лишь рваная форма. Эта плохо вооруженная толпа размещалась теперь во временных лагерях. Она не имеет ни транспортных средств, ни артиллерии, ни танков. Солдаты и офицеры еще никак не могут прийти в себя после перенесенного ужаса. Они буквально падают от усталости.

В первый лагерь попал гауптштурмфюрер СС Дегрелль. Старенький одномоторный связной самолет забирает его. Он вскоре приземляется в Умани. Здесь уже находятся командир бригады «Валлония», командир дивизии «Викинг» группенфюрер Гилле и генерал Лейб, который руководил операциями в Шендеровке.

— Мы ожидаем дальнейших распоряжении в главной квартире командующего, — сказал Гилле вождю рексистов.

В тот же самый день, в полночь, этих троих офицеров примет в деревянном домике, расположенном в чаще лесов Восточной Пруссии, Адольф Гитлер. Его первыми словами стали:

— Вы доставили мне массу хлопот…

Группенфюрер СС Гилле получил Мечи к Рыцарскому кресту с Дубовыми листьями; Дегрелль — Рыцарский крест и впоследствии, в апреле 1944 года, чин штурмбаннфюрера СС. Бельгийские добровольцы бригады «Валлония» вышли из дивизии «Викинг», но она получила пополнение около 4000 человек, вошедших в бригаду, которая позднее действовала в Эстонии и Померании.

Леон Дегрелль отправился в Париж, где он выступил с большой речью во дворце Шали перед тысячью сочувствующих и любопытных. После трехнедельного отпуска на родине бургунды собрались в Шарлеруа, а затем устроили большой парад в Брюсселе. В нем участвовала большая танковая колонна 12-го танкового корпуса СС «Гитлерюгенд». В это время она дислоцировалась в учебных лагерях Бельгии, а затем была переправлена во Францию (Нормандию), где принимала участие в жестоких сражениях во время вторжения союзников 6 июня 1944 года.