Я взял ножку мухомора и надкусил. После этого я вдруг понял, что подошло время обеда, и позвал нагваля в кафе. Он спрятал грибы в карман, и мы двинулись обедать.

– Я камни в нашем саду хочу передвинуть, – сказал он, когда мы уселись за столик. Он взял себе тарелку с соевым творогом, политым мисо, а я жареную каракатицу. – Поможешь?

– Что за блажь? Тебе не позволят.

– А мы вечерком провернём. Всё это глупость, что один камень должен быть невидим. Кому это нужно? Любая дизайнерская программа с таким немудрящим делом справится. На самом деле надо валуны спиралью уложить, тогда пространство завихрится и энергия из космоса придёт.

– Она уже пришла однажды, с Луны, – вспомнил я историю появления Полосы.

– Это была не та энергия. Нужна психическая, понял? Такая спираль называется «космическим вентилятором», она ложь в людях убивает. И все тогда смогут жить как хотят, а не по принуждению, вот оно как.

– А почему спираль?

– Это символ такой. Для всего в мире есть свои символы, а для энергии очищения вот такой. Я сам его вычислил, точнее, увидел во время прозрения. Только важно не ошибиться, когда перекатывать камни станем, а то может прийти не истина, а наоборот.

Плохо я понимал нагваля, да и голова была забита совсем другими тревогами.

– А можешь увидеть такой знак, чтобы я стал нормальным? – спросил я.

– Да ты тут самый нормальный, Егор-кун!

Я рассказал Давиду о чиновнике из комитета, который Урсулу донимает, и про ночной налёт хакера. Нагваль отчего-то встревожился и уткнулся носом в творог, чуть не замазав нос. Чем-то возбудила его такая незначительная новость.

– А больше этот тикусёмо ничего от неё не хочет? – спросил он. – Этти суру не пожелал, видите ли. Я, может, тоже не стал бы с Урсулой эсу делать, потому что мы коллеги. А ты стал бы?

Я вспомнил про выезд на Полосу, тойрэ с Херми и съёмку для эччи. И организм у меня сам собой откликнулся. Урсула хоть и жутковатая, но тоже девушка. Не станет же она эсу предлагать, если у неё раньше отоко не было. Видно, крепко её претензии чиновника достали, раз она готова на такой поступок.

– Брешет она, – заявил вдруг Давид. – Не за ту себя выдаёт. Сам подумай – какой ей смысл самой разбираться с парнем, если у неё начальство в Университете есть? А вот насчёт компа – не знаю. Тоже как-то странно. Нет, тут дело нечисто…

Сказав так, нагваль замкнулся и второпях дожевал творог. Я спокойно разделался с каракатицей, а сам про Урсулу размышлял. Хоть и медленно, но всё-таки не совсем зря. Уже два человека мне сказали, что она не говорит правды. Ни журналистам, ни даже мне, своему сослуживцу. Давид ведь правильно, в общем, рассудил. Недаром он символ истины знает – значит, умеет за подкладку чужих речей заглянуть.

Работалось мне сегодня нелегко, поэтому я не стал задерживаться, когда зоопарк закрылся. А часов в десять мне Аоки позвонила, прямо в анимэ влезла. Я сидел смущённый и боялся, что она станет смеяться. Но она совсем про другое речь завела. Позвала меня завтра к Зиду на работу. А то, мол, давно что-то он с камайну никуда не выезжал.

Встречались мы рядом с тумбой, об которую я треснулся. Она стояла такая же потрёпанная, на ней вроде бы имелась даже вмятина от моей головы. Тумба осталась прежней, зато я изменился. Прикид у меня был почти как настоящий байкерский, пока только нашивок с эмблемой собако-львов не хватало. Меня встретили как своего камайну. Никто не отпускал шуточек и не скалился, кроме Минору.

– Эй, Егор, ты дозу свою уже слопал? – скривился он.

– Урусай, – добродушно осадила его Флора. – Я поделюсь. Надо, Егор-кун?

– У меня ещё есть.

Но я пока не стал экстази закидываться, Гриб бы всё равно не позволил или эбселеном потом накормил. Какой смысл таблетку тратить? Тем более я только одну с собой захватил.

– А что это за гаракута? – спросил вдруг Тони и ткнул пальцем в фигурку ками у меня на переднем крыле байка. Я её вчера вечером суперклеем приделал.

– Дзидзо, бог дороги, – пояснил я. – У вас же есть собако-львы.

Все поглядели на ками внимательно, и по-моему, он байкерам понравился. Особенно когда я им дорожные знаки перечислил, которые у него под мышкой зажаты. Тони по крайней мере перестал хмуриться и даже кивнул Аоки в ответ на её одобрительное замечание.

– Как тебе цвет моих глаз? – спросила у меня Флора и распахнула их на сколько смогла. Они у неё были серебристые и даже немножко светились. – Контактные линзы новые купила. Нормально или цвет сменить?

– Красиво, – искренне ответил я.

Обе приехавшие девчонки, Тайша и Флора, стали наводить на себя глянец и заодно на байки – протирали хром. На улицах нынче было грязновато, потому что прошёл снег. Но он быстро растаял. Чистить облицовку байков смысла не было, но что ещё делать? Только о длине вилок трепаться, да под каким углом у кого они торчат. Я закинул в рот апоморфин, который купил в автомате, и почувствовал себя гораздо лучше. Тревоги отступили в глубину сумерек.