– Что значит «именно так»? – Игорь с силой встряхнул Пышку за плечи, – у ее матери больное сердце, и сейчас она находится в больнице. Ей только вчера сделали операцию. Вам следует выбирать слова.

– Пустите, мне больно, – запищала Пышка, – и прекратите эти сцены, на нас смотрят.

– Смотрят? – удивленный Игорь выпустил блудливую бабенку и посмотрел по сторонам.

Так бывает только в плохом кино, в третьесортной слезливой мелодраме. Но на противоположной стороне улицы стояла Ирина и смотрела на них. Конечно, она видела, как он любезничает с Пышкой, как она его обнимает. Все мысли разом вылетели из головы. С Ириной нужно обязательно объясниться.

Он бросился к ней через улицу. Хотел быстро что-то сказать, но его остановил холодный пустой взгляд и презрительная складка у губ.

– Котенок, – начал он, – я могу тебе…

– Зачем? – устало спросила Ирина, – мы не виделись около двух месяцев, и ты прекрасно обходился без меня.

– Ирина! – крикнул он, – зачем ты все это говоришь? Ты ведь знаешь, что это все не так!

– Да я знаю, – ответила спокойно Ирина, – я только что в этом убедилась. Видишь ли Игорь, когда люди живут вместе, они просто могут друг другу надоесть. Их все будет раздражать. Начнутся ссоры, выяснение отношений, совместная жизнь станет невыносимой. Мы с тобой прошли через все эти стадии, на время мы расстались, но теперь пришел черед расстаться навсегда.

– И ты так спокойно можешь об этом говорить? – Игорю казалось, что они с Ириной не слышат друг друга, общаются на разных языках, – но ведь я тебя люблю. Ты не можешь одним махом зачеркнуть все то, что у нас с тобой было.

– Не надо, Игорь. Я устала от всех этих слов, от ссор, от выяснений отношений. Давай расстанемся и не будем больше мучить друг друга.

Расстанемся! Игорь смотрел на Ирину. Как спокойно она произносила эти слова. И это после всего того, что у них было! А как же любовь?

– Ты больше меня не любишь? – спросил тихо Игорь.

– Не надо, прошу тебя, – Ирина стремительно отвернулась.

Но как ни стремительно было ее движение, Игорь все же заметил боль в ее глазах. Значит, этот разрыв для нее мучителен, и он ей все же не безразличен.

Игорь схватил Ирину в охапку и с силой прижал к себе.

– Котенок, – шептал он, – как же я тебя люблю, мы не должны расставаться, девочка моя.

Он целовал ее лицо, волосы, губы. Он пытался все вернуть, чтобы Ирина опять стала такой близкой. Но она резко вывернулась:

– Я же просила тебя: не надо и зашагала прочь.

Игорь остался у витрины магазина. Ему было наплевать на любопытных прохожих, которые таращились на него, наплевать на откровенно глазевшую на него продавщицу мороженого, на парней, которые возились возле машины с открытым капотом. Игорь побрел к своей машине. Значит, с Ириной объяснение уже произошло, и теперь они расстаются.

Игорь остановил машину возле гостиницы на набережной. Медленно вылез и пошел вдоль парапета. Река была спокойно. В ее голубой спокойной воде отражалось далекое небо. Игорь заметил несколько рыбацких лодок. К причалу величаво приближался белый красавец-теплоход. Доносилась веселая музыка, усиленные динамиком команды. Еще одна порция туристов прибыла в их город. Они рысцой пробегутся по ближайшим улицам, будут щелкать фотоаппаратами, запечатлевая себя на фоне местных достопримечательностей, или наводить объектив видеокамеры. Потом дома они будут тыкать пальцами в эти кадры и пояснять собравшимся друзьям и родственникам, что они такое видят. Самые предприимчивые или, напротив, самые ушлые, доберутся, конечно, до рынка, повыспросят цены, прикинут что к чему, возможно, чего-то прикупят.

Игорь равнодушно смотрел на теплоход. Туристы его не занимали. Солнце медленно клонилось к воде. В его лучах блеснул полосатый парус. Неужели тот самый сумасшедший яхтсмен, которого он видел здесь однажды? Яхта красиво скользила по спокойной воде.

Игорь провел рукой по лицу. Он не верил в разные дурацкие приметы, и суеверным тоже не был. Но теперь отчаянно загадал, что если яхта подойдет к берегу, тот у них с Ириной все наладится. А яхтсмен, словно подслушав его мысли, направил яхту прямо к причалу. Игорь мог бы при желании дойти до нее, но он, пытаясь сохранить в душе чувство надежды, поспешил уехать. Он отчаянно верил в этот момент, что с Ириной у них все наладится.

Игорь вернулся домой, когда уже стемнело. Не хотелось видеть Бабусю, а тем более что-то ей объяснять. Он осторожно открыл дверь, зашел в квартиру и стал разуваться не зажигая света.

Неожиданно свет вспыхнул, и Игорь зажмурился от сильной рези в глазах. Он моргал, ожидая, когда глаза привыкнут к свету. В коридоре стояла Бабуся. Она подошла вплотную к Игорю и спросила:

– Вы что же такое удумали, Горяшка?

– Не надо, баба Дуся, – тихо попросил он, – пожалуйста.

Бабуся горестно вздохнула и пошла потихоньку на кухню. Игорь пошел следом, сел за стол. Идти в комнату не хотелось. Думать не хотелось, говорить тоже. Бабуся поставила перед ним тарелку с ужином, но он только помотал головой. С усилием встал и пошел к себе в кабинет. Он по-прежнему избегал спальни, их с Ириной спальни.

Разделся и лег. Хотел достать трубку, но для этого нужно было встать, а Игорь не хотел лишних движений. Лежал, глядя в потолок, а перед глазами стояло лицо Ирины. Вот она улыбается, а вот думает, сердится, смеется. А сколько боли было в ее глазах сегодня! Все бы отдал, чтобы только это забыть. Незаметно для себя Игорь уснул, словно провалился в бездонную черную пропасть.