Смерть в подарок

Аннотация

Ещё одна повесть иронического сериала «Бабуся»

А бабуська все удивляет всех своими незаурядными способностями. Получается это у нее просто великолепно. И весь двор знает, что живет у них в доме такая замечательная старенькая женщина, которая может то, что не под силу даже самым умным мужикам.

ГЛАВА 1 – Ну пожалуйста, я очень тебя прошу. Ну чего тебе стоит? – говорила Ирина Игорю. – Это ведь так здорово – под новый год побывать дедом морозом и снегурочкой. Вспомни детство. Неужели никаких воспоминаний? Пообщаемся с детьми – и настроение повысится и вообще. – Что вообще? – ждал дальнейших объяснений Игорь. – Тебе лень подняться? Праздник такой, а ты сидишь, как куркуль, не способный ни на какие подвиги. – Какие подвиги? – Игорь протянул руку к тумбочке где лежала его трубка, взял ее в руки и сунул в рот. – Охота тебе носиться по городу, поздравлять детишек и взрослых глупыми речами? А потом усталый домой придешь, сил не будет праздник нормально встретить. Да и как-то неположено мне с моим положением. – Каким положением! Кого ты из себя мнишь? – повысила голос Ира. – Зазнался. Ну, конечно, у тебя теперь собственное сыскное агентство! Разве возможно человеку с таким положением как у тебя заниматься такими глупыми делами. Как я могла тебе это предложить! Ты уж прости меня, глупую! – Ирина твердым шагом направилась к выходу из кабинета и выйдя, хлопнула дверью. Игорь Костиков остался один. Он встал, достал табак, набил трубку, раскурил ее, правда, совсем без удовольствия, потому что этот разговор вывел его из равновесия. «Ну что ей неймется? – думал он, – нет бы дома посидеть, приготовить все на стол. Ей, видите ли, надо по морозу таскаться по клиентам и там перед ними ломать комедию. Ну кому это надо?» Игорь очень любил свою Ирину. Они жили уже долгое время вместе, хоть и не были расписаны. Конечно, у нее в библиотеке зарплата небольшая, но это еще не повод пускаться в различные сомнительные мероприятия. А тем более его привлекать. Хочет заработать – пусть, но лично он на это дело не подписывается. За окном легко, как в танце, падал снежок. Игорь замер, глядя на улицу. Как там хорошо! Он прямо-таки представлял себе, как снег касается горячих щек и тает на них, чувствовал приятный морозец и понимал, что ему хотелось бы оказаться в данный момент там. Но непонятная лень сдерживала его порыв, и Игорь должен был признаться хотя бы самому себе, что даже на улицу выйти у него нет сил. А все потому, что в последнее время Костикову совсем нечем было заниматься. В его адвокатской конторе – это его основная работа, дела шли не очень. Даже, вернее выразиться так, дела шли, но было их маловато. А уж про частный сыск он и вообще забыл. Никто к нему не обращался, никто в помощи его не нуждался. Вот так. Игорь лег на диван и стал вспоминать свои былые подвиги. Эх, как он тогда был энергичен. Никто не мог упрекнуть его, что он ленится и целыми днями лежит на диване. Правда, не мог Игорь не вспомнить и о том, что всегда в его расследовании главную роль играл все же не он сам, а его бабуся. Баба Дуся. И только Костиков о ней вспомнил, как она сама, собственной персоной показалась в проеме двери. – Горяша, – баба Дуся осторожно заглянула в комнату, – ты свободен? Этот вопрос показался Костикову странным, но он сделал умный вид и ответил: – Проходи. Бабуся тихими шагами прошла в комнату, которая была кабинетом частного сыщика Игоря Анатольевича, присела на стул около стола и нежно посмотрела на своего внука. – Зачем Иринку обижаешь? Она же хорошая девчушка. И то, что тебе предлагает очень даже интересно. – Уже успела нажаловаться? – Игорь выпустил в потолок струйку беловатого дыма. – Но ты должна меня понять. Я не хочу принимать участие в этом цирке. – Ты все неправильно понимаешь, – рассудительно сказала баба Дуся, – что ж такого, если ты пойдешь и поздравишь людей с новым годом. К тому же ты будешь в костюме деда мороза, и тебя никто не узнает. А Ира как рада будет. Только из-за этого тебе стоит согласиться. Костиков представил себя с бородой и мешком и чуть не рассмеялся. Глупо, конечно, но что-то в этом определенно было. Быть может, стоит попробовать. И Ирине приятно будет. А еще его подталкивало на принятие этого решения и то, что он понимал, что от него все равно не отстанут. Так и будут надоедать. Но сдаваться сразу Игорь не собирался. – Ты, баба Дуся, пошла бы лучше делами своими занялась, – сказал он. – Да какие, милок, дела. Все уже переделано. Да и не могу я все время что-то делать. Надо ведь и отдохнуть, на диванчике полежать, к примеру. С тобой, опять же, покалякать, – бабуся поправила на голове платок. – Только не приставай больше с этой идеей. – Так расскажи мне как дела у тебя идут, – попросила хитрая бабулька. Это был удар ниже пояса. Игорь вскочил с дивана и стал ходить по комнате взад-вперед. Он понимал, что баба Дуся никакого отношения не имеет к сложившейся ситуации, но все равно ему было очень обидно. – Сама знаешь, – Костиков стал размахивать руками, – сама знаешь, что в данный момент никаких дел у меня не имеется. Но это не значит, что теперь всегда так будет. Надеюсь, что очень даже скоро кому-нибудь понадобится моя помощь или совет. – Конечно, конечно, – бабуся украдкой довольно улыбалась, так как добилась того, чего собиралась, – все наладится, но надо с чего-то начать. Почему бы нам не отметить новый год так, чтобы память потом осталась. Ты ведь пользу можешь принести не только своим умом, но и своим артистическим талантом. – Чем? – изумился Игорь. – Ты же, Горяша, великолепный актер. Неужто никогда за собой не замечал. Но пропадает он, талант твой, в землю зарытый. Но попробовать не помешает. Вот и пошел бы с Иришкой в деда мороза поиграл. С тобой такая снегурка будет! Костиков, обессиленный, снова сел на диван. – Когда будем ужинать? Что-то я проголодался, – тихо сказал он, чтобы бабуся ушла по своим хлопотам и оставила его наедине с самим собой. – Сейчас и будем, – баба Дуся поняла, что Игорю надо подумать и что он, в принципе, давно уже согласен. Она также тихо, как и вошла, вышла, прикрыла за собой дверь и пошла на кухню. Через минут пятнадцать там же появился и Игорь. По его лицу было видно, что он решился. Бабуся и Ирина сразу потупили глаза, чтобы не выдать своей радости. Возникла пауза. Никто не хотел заговаривать первым. Наконец, бабуся не выдержала и начала обыкновенную беседу. – Ну что, давай, Горяшка, тарелку, я тебе макаронов флотских положу. Сейчас и помидорчики откроем. Ира молча встала, достала банку с солеными помидорами, взяла открывалку и принялась возиться с крышкой. Игорь подошел к ней, чтобы помочь. – Ты обиделась на меня? – сказал он, наклонившись к самому уху девушки. – А что есть на что? – Ира подняла на него удивленные глаза. – Ты же хотела, чтобы я с тобой пошел? – И что? – Так вот, если ты очень хочешь, я пойду, – окончательно сдался Костиков. – И не передумаешь? – глаза девушки засветились, и на лице появилась улыбка. – Нет, только поздравления ты берешь на себя, я буду только подарки раздавать. – Вот это дед мороз будет, – засмеялась Ира, – молчун. – Дозрел? – улыбнулась баба Дуся. – Давайте кушать, а то остынет сейчас все. После ужина, Игорь снова ушел в свой кабинет подумать. Только теперь его беспокоил вопрос о предстоящем деле. Уже завтра, тридцать первого декабря им с Ириной придется во второй половине дня ездить по адресам, поздравлять с наступающим новым годом. Впрочем, Костиков очень любил этот праздник. Еще с детства. Это самый замечательный праздник, даже гораздо лучше, чем день рождения. Когда у тебя день рождения, то его отмечаешь только ты, ну и еще твои родственники. А новый год отмечают все. Когда еще можно встретить такое единение народа? Радуются абсолютно все. От мала до велика. А как улицы преображаются, дома. Поэтому настроение все-таки у Игоря несмотря ни на что было хорошим. А то, что он уже согласился быть дедом морозом, избавило его от дальнейших мучительных сомнений. А бабуся с Ириной помыли посуду и сели еще разочек выпить чайку. – Видишь, как ладно все сложилось, – сказала баба Дуся, – Горяша согласился, даже не особо сопротивлялся. – Завтра посмотрим, как он себя вести будет, – Ира размешала сахар и посмотрела на бабусю. Баба Дуся была замечательной бабушкой. Хотя с самого начала, как только та переехала из своей деревни Вражино, отношения у этих женщин не очень складывались. Бабуся очень любила нюхать нюхательный табак, чем очень раздражала Иру. Табак имел такую особенность высыпаться из кисета, и Ирина сталкивалась с ним буквально везде. То на диване найдет крошки, то на столе. Чихала Ира от этого табака, как сумасшедшая, и очень злилась. Бабуся роста была небольшого, но очень сообразительная. Глаза у нее голубые и лукавые, и если что скажет – так прямо в глаз, а не в бровь. Так подколет иной раз, что не знаешь что и сказать. Но со временем Ира поняла, что баба Дуся просто сокровище. Мало того, что она и по дому помогает, она еще и чуть ли не детективом стала. Всю жизнь прожила в своей деревне и никогда не думала, что на старости лет будет заниматься таким серьезным и нелегким занятием. Даже Игорь соглашается с тем, что без бабуси распутывать преступления было бы гораздо труднее. – Что то чай остыл, надо снова вскипятить чайник, – баба Дуся быстренько встала, сделала то, что хотела и снова очутилась напротив Ирины. – Вы сидите, устали, наверное, – Ира улыбнулась. – А что сидеть, надо ножками перебирать, пока двигаются. Успею еще отдохнуть. Игорька нашего не слышно, может, заснул? – Не знаю, – ответила девушка. – Пущай поспит. Да и ты не задерживайся. День у вас завтра напряженный, ответственный, так что сил много потребуется. Вы во сколько домой вернетесь? – Будем с пяти часов поздравлять. Думаю к девяти-десяти должны управиться. Потом сразу домой. К двенадцати будем за столом. – Эх, хорош все-таки праздник. И елка у нас замечательная, – мечтательно сказала баба Дуся, – все как у людей, не хуже. – Конечно. Новый год без елки… – Что бык без телки, – подхватила бабуся, – вы, кстати, жениться скоро соберетесь. А то помру и не увижу тебя в фате-то свадебной. Скорее уж бы обженились. – Евдокия Тимофеевна, – укорила ее Ирина, – давайте не будем сейчас об этом говорить. Девушка встала, пожелала бабусе спокойной ночи и пошла в кабинет к Игорю. – Ты идешь спать? – Ира вошла, обняла Костикова за плечи и нежно поцеловала в щеку. – Да, сейчас, – Костиков притянул к себе девушку и усадил ее на колени. – Ты довольна? – Конечно, ты полностью оправдал мои надежды. И я очень рада, что буду завтра вместе с тобой. – Я хочу, чтобы ты всегда была вместе со мной, – многозначительно произнес Игорь, прижал к себе Ирину и слегка коснулся губами ее шеи. – Это зависит только от тебя, – заулыбалась девушка, – если хочешь, то так оно и будет. – Да, так оно и будет. – Ладно, пойдем. Нам завтра рано вставать. С утра надо еще сходить в магазин, купить нашей бабусе подарок к празднику, – сказала Ирина. – А что будем покупать? – Об этом я хотела тебя спросить. Дотянули до последнего дня. Надо было заранее позаботиться. – Купим ей платок красивый, – предложил Игорь. – Можно и платок. Ты еще подумай, может, она просила чего. – Табак разве купить или кисет для него, – с озорной улыбкой сказал Костиков, – сделать запасы на год, чтобы баба Дуся не волновалась об этом. – Ну, ну, – Ира освободилась из объятий Игоря, встала, потянулась всем своим стройным телом, – я уже пошла. Жду тебя. – Сейчас иду, – Костиков проводил взглядом любимую женщину, потом еще немного посидел, привел в порядок мысли и отправился в ванну. Настроение у него было приподнятым. * * * С утра Костиков и Ирина отправились по магазинам в поисках подарка для бабуси и делая разные другие покупки. Так как было 31 декабря, то народ уже ходил веселый в предвкушении наступающего праздника. Делались последние приготовления, покупалось то, что купить еще не успели. Улицы и магазины были украшены, на перекрестках и площадях стояли деды морозы, которые уже предлагали сфотографироваться с ними. Отовсюду слышалась музыка, громкие голоса и смех. Ко всему прочему немного потеплело, и с неба стал падать снег. Слякоти, конечно, не было – погода могла с полным правом назваться волшебной и новогодней. Костиков около очередного магазина увидел деда мороза, уставился на него и сказал Ирине: – И что, я тоже буду вот так выглядеть? – Как так? – девушка не поняла, что именно Игорю не нравится, но вопрос ее насмешил, и она засмеялась. – Так по-идиотски, – объяснил Костиков. – Нет, ты у меня будешь настоящим дедом морозом, очень даже замечательным. – Ты меня успокоила, – в глазах Игоря снова появилось уныние, – и зачем я согласился? – Перестань, – буркнула Ира, – пойдем, шампанского еще не купили. Потом они купили шампанского, конфет, зеленого горошка и красной икры. Выбрали бабе Дусе замечательный, разноцветный большой платок. К обеду приехали домой. – Умаялись, голубки, – встретила их на пороге бабуся, – чего так долго то? Я уже переживать стала. Давайте к столу, а то вам идти скоро. Баба Дуся убежала на кухню. Игорь и Ирина переоделись, вымыли руки и уселись за стол. Евдокия Тимофеевна покормила их горячими щами и с собой собрала бутербродов. В термос чаю налила. Все было готово. ГЛАВА 2 К положенному сроку Ирина с Игорем отправились в фирму, которая и занималась поздравлениями населения. Находилась контора недалеко от дома, где жил Костиков, но все равно они поехали на машине, потому что предстояло потом разъезжать по городу. Мужчина, что заведовал всем этим делом, выдал костюмы, дал адреса и подарки. Заметил, что очень важно ничего не перепутать и подарить именно то, что клиент заказывал. – А то в прошлом году один дед мороз учудил, – стал вдаваться в подробности мужчина, – привез одной уже взрослой девушке детскую мебель, а нужный подарок с французской косметикой отнес трехлетней девчушке. Потом разбирались. Все это очень неприятно. – Конечно, мы понимаем, – сказала Ирина, – все будет в порядке. – Ладно, идите пока костюмы примерьте. Вон туда, – показал мужчина. Костиков и Ирина прошли в маленькую комнату, где висело множество костюмов как для снегурочки так и для деда мороза. – У меня глаза разбегаются, – вздохнул Игорь. Он никак не думал, что ему еще самому придется и выбирать что одеть. Игорь всегда испытывал трудности при выборе одежды. Поэтому и в магазин ходил за покупками только исключительно с кем-то. Он сам просто терялся перед множеством размеров, расцветок и всего остального. И теперь остановился, пораженный этой заваленной комнатой. – Возьми себя в руки, – улыбнулась Ира, зная наклонность своего возлюбленного бежать подальше от таких вещей, – сейчас я тебе помогу. Поиск соответствующего наряда занял больше времени, чем они предполагали. Зато дед мороз со снегурочкой получились отменные. Игорь с Ирой встали напротив зеркала и сами удивились перемене в них произошедшей. С новой силой пахнуло сказкой и детством. – Тебе идет, – сказал Костиков, окинув взглядом Ирину с ног до головы. – Тебе тоже. – Надо профессию менять, глядишь денег больше зарабатывать буду. Все формальности были обговорены, все что надо взято, Ирина с Игорем сели в машину в новом обличии и поехали по адресам. Хорошо, что ездить им надо было не по всему городу Тарасову, а лишь по своему району. Это уже радовало. Игорь очень волновался. К тому же вести машину мешали наклеенные брови, борода щекотала щеки, Костиков злился, и машину постоянно заносило в сторону. Ирина сидела молча, зная, что ее советы и замечания могут только усугубить дело. Наконец, подъехали к первому дому. Ира и Игорь вышли из машины и направились к подъезду. Рука Игоря дрожала, когда он нажимал на звонок. Вошли, поздоровались. – Где тут у нас Андрюшка, – веселым голосом сказала Ира, проходя в комнату. – Это ты? Перед ними стоял мальчик лет пяти, с ясными глазами и русыми завитушками на голове. – Дед мороз, – раскрыв рот сказал он, – снегурочка. – Мы приехали поздравить тебя с праздником, – сказал заученную в машине фразу Игорь, – я знаю, что ты весь год очень хорошо себя вел, и поэтому мы принесли тебе подарок. Костиков вынул из большого мешка подарок и передал его ребенку. – О, какая машина, – искренне обрадовался тот, – мама, смотри какую машину мне подарил дед мороз. Мне хотелось именно такую. – Мы рады, что тебе понравилось, – Ира наклонилась к малышу, – может, ты нам расскажешь какое-нибудь стихотворение. Ты ведь знаешь стихи. Про новый год. Мальчик стал читать стихотворение сразу, без всякой заминки и без предупреждения. Видно, родители поработали с ним на этот счет, а может просто в садике выучил. Читал он хорошо, но быстро, от этого было очень смешно. Костиков и Ирина стояли и улыбались. Довольные родители не отрывали глаз от любимого сыночка. – Умница, – похвалила Ирина, как только Андрейка остановился. Все дружно захлопали. Мальчик быстро раскрыл коробку, плюхнулся на колени и принялся катать машиину со страшным визгом и рычанием. – Спасибо, – родители поблагодарили деда мороза и снегурочку, – с новым годом вас, счастья, здоровья. – Спасибо, и вам, – улыбнулась Ирина. Когда уже выходили, Костиков сказал: – Слушай, а мне понравилось. Этот ребенок так смотрел на меня, будто я и вправду приехал к нему из Лапландии. Он мне верил, и я почувствовал себя очень значимым и почти волшебником. – Видишь, – сказала Ирина. – Когда я был маленьким, я тоже долгое время верил в то, что дед мороз существует на самом деле. И это было самое счастливое время. Тот мальчик сейчас испытывал тоже, что и я раньше. Мне так хотелось не обмануть его, не подвести, не разочаровать. – Ты у меня просто молодец, – похлопала его по плечу Ира, – смотри, как настроение у тебя поднялось. – Хорошо, что ты вытащила меня из дома. Теперь я и сам вижу, что лучшего праздника и желать себе не мог. Так же хорошо прошли и остальные визиты. Остался самый последний. Костиков специально оставил его на конец, потому что клиент жил в соседнем доме. Радостные и довольные Ира и Игорь поднимались по лестнице, предвкушая, что сейчас они поздравят мужчину, по адресу именно значился мужчина, а потом с чувством выполненного долга вернуться домой и сядут за праздничный стол. Дом был пятиэтажный, поэтому лифта в нем не было. Костиков шел впереди и ему достался весь удар, мчавшегося сверху человека. Тот буквально снес Игоря. Если бы не Ирина, они, наверное, упали. Но получилось так, что она поддержала, поэтому все обошлось. Но смешнее всего было то, что сверху сбегал тоже дед мороз. Как и положено в костюме, с бородой и в красной шапочке. Правда, борода была немного оторвана, и из под нее торчала настоящая – рыжая. Это очень насмешило Иру, несмотря на то, что встретились они при таких не очень приятных обстоятельствах. – Эй, коллега, осторожнее надо быть, – сказал Костиков, – а то лишится земля сразу двух дедов морозов. – Извините, – пролепетал тот, и быстро опустив глаза, понесся дальше вниз. Ира переглянулась с Игорем. Потом они поднялись на нужный этаж и позвонили в дверь. Постояли с минуту, но никто им не открыл. – Не слышат что ли? – с удивлением посмотрела Ирина на Костикова. Тот начал стучать, но тут дверь вдруг открылась. Она не была заперта. – Видимо, нас ждут, но хотят, чтобы мы вошли сами, сюрпризом, так сказать, – решил Игорь. Он заглянул внутрь. В квартире было очень тихо. Ребята прошли дальше. В комнате они увидели то, от чего волосы на голове встали дыбом. На полу лежал мужчина с окровавленным виском. Рядом с ним валялась чугунная сковородка. – Боже, – крикнула Ирина и отвернулась. Игорь подошел, пощупал пульс у мужчины. Тот был мертв, но совсем теплый. Видимо, убили его совсем недавно. – Попали в переделочку, – вздохнул Костиков, – прямо перед новым годом. – Что мы будем делать? – спросила Ира. – Надо милицию вызывать, – Игорь решительно подошел к телефонному аппарату и стал звонить. После этого Костиков осмотрелся по сторонам в поисках каких-либо улик. Ирина сидела на кухне. Наконец, минут через двадцать в квартиру вошли люди в милицейской форме и с ними один в штатском. – Старший следователь, майор Олег Павлович Малышев, – лихо представился тот и замолчал. Ирина сразу узнала их с Игорем общего друга, если можно так сказать. И тот, похоже, тоже угадал Иру. – Кого я вижу, – пропел Олег Малышев, беря Ирину за руку и целуя ее. – Что ты здесь делаешь, позволь тебя спросить? И в таком экстравагантном виде? – Вот поздравлять приехали, а тут такое… – Ирина показала рукой в комнату. – С кем приехали? – С Игорем. Малышев смотрел на деда мороза и старался найти в этом старичке черты своего старинного друга. Костиков снял шапку, бороду, и только тогда Олег узнал его. – Не могу, – стал хохотать Малышев, – это ты, пижон. Ой, насмешил. Что скинули тебя с твоей работы? Ты подался теперь в сферу развлечений. Ха-ха. Дед мороз. – Что же в этом смешного? – спросил Костиков. – Здесь человека убили, а ты радуешься. – Позабавил ты меня, честное слово, позабавил, – Малышев довольно крякнул, – ну показывайте кого тут убили. Старший следователь приступил к осмотру места преступления. Предположили, что сковородка и является орудием убийства. – Вечно, ты, Костиков у меня под ногами крутишься, – недовольным голосом сказал Малышев. – Только не говори, что ты тоже будешь расследовать это дело. – Не знаю, пока никто меня не нанимал, но если такое случиться, отказываться не стану. – Ну, ну. Не сидится тебе спокойно. После того, как все формальности были соблюдены, труп увезли и все разошлись кому куда надо было. Игорь с Ириной стали торопиться домой. – Представляешь, – тихо говорила Ира, когда Костиков остановился у подъезда, – у всех праздник, а тут человека убили. У его родственников такое горе. – Такова жизнь, – философски произнес Игорь, – что делать? Баба Дуся ждала возвращения своих любимых чад с распростертыми объятиями. – Что то, голубки, задержались, – сказала она, возникнув на пороге. – Сейчас все расскажем, Евдокия Тимофеевна. Надо сперва переодеться и привести себя в надлежащий вид. Уже гораздо позже, когда все сели за стол, несмотря на то, что собирались отмечать такой светлый праздник, разговор все же зашел о том, почему вышла задержка. – По последнему адресу мы вместо клиента обнаружили труп, – сказал Костиков. – Вот те на, – всплеснула руками бабуся, – ой, беда. – Убили мужчину среднего возраста, сковородкой, – добавила Ирина. – Потом мы вызвали милицию, пока ее дожидались. А потом приехал Малышев. – Опять этот ваш знакомый, – недовольно сказала бабуся, – ой, не нравится он мне. – Ты знаешь, мне тоже, – кивнул головой Игорь, – и вроде, не враги, но и другом назвать его не могу. На Ирину мою засматривается. – Ничего себе засматривается, – передразнила баба Дуся, – отбить хочет. Это уж я точно знаю. Так что ушами не хлопай. Раз судьба снова вас свела, присматривай за Иришкой. – Хватит вам говорить обо мне так, будто я вещь какая. Малышев мне уже сто раз предлагал стать его женой. И не сделала я это, не потому что Игорь присматривал за мной, а потому что у самой голова на плечах есть. Я сама не хочу, следи не следи, – проникновенно сказала Ира. – Вот и молодец, – сказала бабуся, – только пригляд никогда не помешает. – Ладно, давайте шампанское разливать, вон уже президент речь свою заканчивает. Костиков быстро открыл бутылку и разлил шампанское в приготовленные фужеры. Под бой курантов все выпили, загадали заветные желания и на минуту позабыли о том, что творится за пределами их дома. Новогодняя ночь – есть новогодняя ночь. Она может быть грустной, но все равно всегда кажется волшебной. Очень хочется, чтобы сбылись все желания, чтобы наступающий год был лучше года ушедшего, чтобы меньше было бед и несчастий. Так и было в эту ночь в квартире Костикова. Так и должно было быть. ГЛАВА 3 Конечно, вставать не хотелось. Уснули все поздно. Но бабуся встала как всегда, и к одиннадцати часам решила поднять и своих внуков. Она постучала в дверь их комнаты. – Просыпайтесь, лежебоки, завтракать пора. – Опять? – Игорь открыл глаза. Вчера вечером он так накушался, что теперь одна мысль о еде была ему страшна. Ира повернулась, улыбнулась, мурлыкнула что-то и закинула ногу на Костикова. – Еще поспим, – сказала она, – вставать совсем неохота. – Давайте, давайте, – не унималась баба Дуся, – у меня к вам новости имеются. Костиков вспомнил что вчера произошло и окончательно проснулся. Если баба Дуся говорит про новости, то это, наверняка, связано именно с убийством. Иначе будить первого января Евдокия Тимофеевна не стала бы. Игорь очень заинтересовался этим делом, потому что почувствовал в себе уже давно забытые энергию и желание что-то делать. Он так хотел, чтобы его попросили расследовать убийство. Так хотел, что, наверное, стал бы работать и без всякой просьбы. Хотя тогда его не допустили бы и близко. – Ну что там у тебя? – спросил Игорь, сев за стол и посмотрев на оставшееся после новогодней ночи изобилие кулинарных изысков. Ира тоже уже крутилась на кухне, чтобы не пропустить ничего из того, что будет говорить бабуся. – Я с утра пошла за молоком, – как всегда издалека начала рассказывать Евдокия Тимофеевна, – думала блинчиков испечь. Но они теперь только к обеду будут. – Баба Дуся, не томи, говори, – поднажал на нее внучок. – Я и говорю, да только ты меня перебиваешь, мешаешь рассказывать. Так вот – пошла за молоком. На обратном пути мимо дома того проходила, где вчера вы мужчину убитого нашли. Там уже с утра бабульки стоят, новость перемалывают. Видела я и дочь того самого убитого. Она опосля выходила, так я с ней поговорила чуток. – И что? – с большим интересом спросил Костиков. – Что, что. Я ей посоветовала к тебе обратиться. Говорю внучок мой, Горяша, частным розыском занимается. А сколько преступлений раскрыл – тьма. Стало быть, нахваливала я тебя. Говорю, приходи, милая, он тебе непременно поможет. – А она? Тут послышался звонок в дверь. – Это, видимо, она и есть, – спокойно сказала Евдокия Тимофеевна. – А ты сразу не могла сказать, что у нас ожидаются гости, эх, баба Дуся, – Игорь подскочил на месте. Ирина пошла открывать дверь, а Костиков кинулся к себе в кабинет. Он никак не мог себе позволить принять потенциального клиента где-нибудь на кухне. Надо было обязательно произвести впечатление. Баба Дуся тихонько над ним посмеялась. Через минуту Ирина вошла в кабинет, но не с ожидаемой женщиной, а с Малышевым. – Привет, пижон, – довольно улыбаясь, сказал Олег. – Ты я вижу уже на рабочем месте. Первое января – у всех праздник, а ты подбоченясь сидишь в кабинете. – Зачем ты пришел, – не очень вежливо спросил Костиков. – С тобой поговорить и с Ириной, – Малышев оглянулся на нее. – Говори быстрее, а то я ожидаю клиента. Мне бы не хотелось, чтобы вы столкнулись, и ты его спугнул. – Я такой страшный? – В чем дело? – не отвечая на вопрос, снова спросил Игорь. – Плохо дело, пижон. У меня свидетельница одна есть, которая видела, как из квартиры убитого выбегал дед мороз. Очень взволнованный. Так может это ты и был? А потом вернулся и вызвал милицию. – Как ты любишь меня во всем подозревать, – сказал Костиков, – чуть что, сразу я. – Между прочим, мы тоже видели выбегающего деда мороза, – вмешалась в разговор Ирина, – когда поднимались. – А почему сразу не сказали? – Не подумали, что это он. А теперь я, действительно, припоминаю, что тот дед мороз был очень взволнован. Причем, бежал так, что чуть меня не снес. – Ага, а руки у него случайно не в крови были? – сделал недовольное лицо Олег и призадумался. – Ладно, пока я не буду тебя трогать. До выяснения всех обстоятельств. А, кстати, что за клиента ты ждешь? Уж не по этому ли делу? – Я не обязан давать тебе объяснения, – холодно ответил Игорь, – будет время – все узнаешь. – Тогда не буду отнимать у тебя это самое время. Но, думаю, что мы еще увидимся, – Малышев встал и пошел к выходу. – Наверняка, – Костиков не стал вставать со своего дивана. Ирина проводила Олега и вернулась в кабинет. Там уже сидела баба Дуся. – Что ж вы мне ничего не сказали про того деда мороза? – спросила она, – я, вроде как, у тебя работаю. Или ты позабыл об этом? – Я же еще не знаю, буду ли заниматься этим делом, – ответил Игорь, – когда все будет ясно, то мы обо всем поговорим. Тут снова позвонили в дверь. – Это, наверное, она, – сказала Евдокия Тимофеевна, – пойду сама открою. В кабинет, в сопровождении бабуси вошла молодая женщина. Ее нельзя было назвать красавицей, но что-то привлекательное в ней, определенно, было. Она была в черном платке и с заплаканными глазами. – Присаживайтесь, – Костиков встал и предложил женщине стул, – Евдокия Тимофеевна, будьте добры, чаю принесите нам. – Ага, – сказала бабуся и скрылась за дверью. – Я дочь того самого человека… Ольга. – Я все знаю, – сказал Костиков, – мы с женой вчера работали дедом морозом и снегурочкой и приехали его поздравить, вашего отца. И застали там такую картину. Вы хотели бы, чтобы я занялся расследованием его смерти? – Вы думаете, что милиция не сможет найти убийцу? – нервно спросила Ольга. – Хочу вас сразу предупредить, что они в какой-то мере подозревают меня. Дело в том, что соседка, видимо, видела, что из квартиры вашего отца выбегал дед мороз. И решили, что это я. Но мы с женой тоже его видели. На самом деле, он был взволнован. И, возможно, это и есть убийца. Ирина находилась здесь же и при слове «жена» вопросительно посмотрела на Игоря. Тот заметил ее взгляд, но сделал вид, что ничего особенного не произошло. – Вы знаете, я согласна, – сказала Ольга, – ваша бабушка так расписала ваш талант и возможности, что просто грех отказываться. – Очень хорошо. Я и сам заинтересован в том, чтобы раскрыть это дело. Очень мне интересно. С удовольствием вам помогу. У вас сейчас есть время для разговора? – Да, конечно. Не очень долго, но есть. В этот момент, как по мановению волшебной палочки, в кабинет вошла баба Дуся и принесла поднос с бутылкой красного вина, кофе и бутерброды. – Чтобы головка не болела, – отреагировала бабуся на укоризненный взгляд своего внука, – да и разговор будет лучше клеиться. Тем более, что у Ольги такое горе – ей надо немного успокоиться. – Спасибо, не откажусь, – первый раз за все свое присутствие улыбнулась женщина. – Ну раз так, – Костиков разлил вино, не забыв при этом и Евдокию Тимофеевну, – и кофе горячий. Замечательно. Все выпили, и Игорь приступил к расспросам. Выяснилось, что Ольга уже давно не живет с отцом. Мама ее умерла, когда Оле было девять лет, очень давно. Отец любил свою дочь, но относился к ней очень трепетно. Многого не разрешал и следил за тем, чтобы дочь себя правильно вела, по его меркам. – Когда вопрос встал о мальчиках, не было дня без скандала, – опустив голову говорила женщина, – ни один ему не нравился, и вообще, мой папа предпочел бы, чтобы я уехала куда-нибудь в женский монастырь и жила там без всяких проблем. – Трудновато вам приходилось, – посочувствовала Ирина. – Он очень меня этим мучил, хоть и нельзя теперь так говорить, но все-таки. – А сейчас у вас есть мужчина? Простите за нескромный вопрос, – спросил Костиков. – Нет, – резко ответила женщина. – А был? – Я не хочу говорить об этом. К делу это отношения иметь не может. – Откуда знать. Надо бы все проверить. – Нет, – отрезала Ольга. – Оля, подумайте, вы можете предположить, кто мог убить вашего отца. Были у него враги? – Не знаю. Мой папа Кутузов Иван Федорович работал генеральным директором одной строительной фирмы. Деньги у него водились, но я не знаю был ли кто-нибудь до такой степени ненавидевший его. – Не обязательно ненавидеть, – возразил Игорь, – бывает достаточно простой выгоды. Вы, кстати, не знаете, кто будет владеть всем его имуществом? – Я, но я, как вы сами понимаете, его не убивала. Мне отец еще давно говорил, что перепишет все на меня. – Понятно. – Знаете, я, наверное, пойду, а то дела ждут. – Мы с вами еще увидимся, – сказал Игорь, – у вас есть телефон? Костиков взял адрес и телефон Кутузовой Ольги, а потом проводил ее до двери. – До встречи, – сказал он. После ухода Ольги, семья снова собралась на кухне. Надо было нормально позавтракать, а то им так и не дали это сделать. Баба Дуся крутилась по хозяйству и была на редкость неразговорчива. Она молчала, видимо, обдумывая сказанное женщиной и почти просмотрела блинчик, который совсем пригорел. – Вы как чувствуете себя? – спросил Игорь, – все в порядке? – Да, Горяша, все хорошо. – Вы молчите, на вас это не похоже. – Да что ж мне все время говорить, язык устанет, – отмахнулась баба Дуся. Костиков пошел в свой кабинет, раскурил трубку и стал думать. Его сейчас больше всего беспокоил тот факт, что убийца – именно тот дед мороз, которого они с Ириной видели. И почему он его хорошенько не разглядел? Ведь подозрительный был тип. Но теперь глупо жалеть об этом. Естественно, что тот дед мороз не мог действовать ни от какой организации. Сам пришел. Но их-то с Ирой кто-то пригласил к Кутузову. Вот это и надо выяснить. Причем, как можно быстрее. Видимо, убийца заранее все продумал. Он приглашает к человеку деда мороза, а сам приходит чуть раньше точно в таком же виде и убивает. А потом подозрения, если что, подают на того деда мороза, который по документам был приглашен. Быть может в той организации, от которой Игорь с Ириной работали, можно узнать, кто пригласил деда мороза. Значит, надо ехать туда. Очень даже может быть, что они и сегодня первого января работают, так как работа у них такая – в праздники поздравлять. Костиков выскочил из кабинета и побежал к Ирине. – Нам надо срочно съездить в нашу фирму, от которой мы вчера работали. – Зачем? – удивилась девушка. – Мы должны выяснить, кто нас заказал. – Как ты страшно выражаешься. – Ну ты меня поняла. Нужно выяснить кто оплатил заказ и пригласил нас с тобой, то есть деда мороза и снегурочку к Кутузову. – Не горячись ты так, Горяша, – вмешалась баба Дуся, которая непонятно откуда взялась в проеме двери и, вероятно, все слышала. – Правильно ты думаешь. Поезжайте. Костиков с Ириной оделись и на автобусе, благо было недалеко, доехали до той самой организации. Мужчина так и сидел за столом. Сложилось такое впечатление, что он никуда отсюда и не уходил – все было совершенно также, как и вчера. – Здравствуйте, – поприветствовал его Игорь, – мы к вам по очень важному вопросу. Костиков достал свое удостоверение, чтобы произвести впечатление и избавиться от лишних вопросов. – Дело в том, что вчера, по одному адресу, который вы нам дали, было совершено убийство. И нам надо узнать, кто именно делал заказ для Кутузова Ивана Федоровича. – О, конечно, – испугался мужчина, – убили, вот дела. Он долго рылся в своих бумагах и потом достал журнал, в котором были все сведения о заказчиках, о подарках и о суммах. – Вот, – мужчина нашел нужную страницу. – Заказ был сделан Кутузовой Ольгой Ивановной. Она и все оплатила. – Спасибо, – задумался Костиков, – скажите, она сама к вам приходила или кого другого присылала? – Нет она заказала по телефону, а потом должен был придти мужчина ее муж и расплатиться. Так оно и было. – Муж? – удивился еще больше Игорь. – А как он выглядел не помните? – Нет, к сожалению, я не могу помнить в лицо всех, кто сюда приходит. Уж извините. – Жаль, – сказала Ирина. Костиков и Ира вышли. Игорь стоял на крыльце здания с озадаченным лицом и прикидывал, кто мог на самом деле сделать заказ. Если это была Ольга, то почему она сказала, что ничего не знает об этом? И откуда у нее муж? Неужели она обманывает. Значит, это ей надо для чего-то. И если человек врет, значит чувствует за собой вину или хочет что-нибудь скрыть. А если все же предположить, что Ольга Кутузова ничего про это не знала, следовательно, убийца, а ведь только он мог специально пригласить деда мороза, знает как зовут дочь Кутузова и решил все свалить на нее. Значит, надо искать убийцу, связывая его не только с самим Кутузовым, но и с Ольгой. Ведь получается, что он и ее очень хорошо знает и хочет ей насолить. – Надо будет обязательно спросить дочь убитого про ее собственных врагов или общих врагов ее и ее отца. Видимо, хотят сразу двух зайцев убить, – сказал Игорь Ирине. – Что? Ее тоже хотят убить? – Я не в том смысле, – поправился Костиков, – я имею в виду, что Кутузова убили, а Ольгу хотят подставить, и получается, что тоже убрать с дороги. Или же она сама все это придумала и морочит нам мозги. – Если бы это придумала она, то, думаю, совсем не стала бы нанимать себе частного детектива, – сказала Ирина, – что-то здесь не сходится. – Мне тоже так кажется, – Игорь передернул плечами, – поехали домой, а то холодно очень. Там и с бабой Дусей посоветуемся. – Ага. Игорь и Ирина сели в автобус и совсем скоро оказались дома. На пороге их уже ждала бабуся. – Ну что, дорогие мои, узнали? – налетела она с вопросом. – Заказ сделан самой Ольгой. Так, по крайней мере, нам сказали. Нам надо срочно с ней еще раз поговорить. – Давай. Я схожу к ней, – предложила Евдокия Тимофеевна, – а то ты сразу начнешь все подозрения на нее сваливать. Она совсем расстроится и ничего говорить не будет. А еще и забудет то, что хотела бы сказать. – Нет, я должен все сделать сам, – решительно заявил Игорь, – дело веду я, следовательно, мне и разбираться, а вы у меня на подхвате. – Глупый ты, Горяша, – покачала головой баба Дуся, – ты пойми, что со мной ей разговаривать проще будет. Да я приду к ней неофициально, просто скажу, что решила ее проведать. Чаю попьем, покалякаем. – Ох, это ваше «покалякаем», – последний раз возмутился Игорь и сдался. – Идите, баба Дуся, но быстро возвращайтесь, как все узнаете. – Какой ты нетерпеливый, – Евдокия Тимофеевна сняла фартук, оделась и вышла за дверь. – Она права, у нее лучше получится, – сказала Ира, обнимая Игоря, – а ты пока постарайся не думать об этом деле. Ведь новый год все-таки. Праздник. Вот и давай его дальше праздновать. – Каким образом? – удивился Костиков. – Пойдем погуляем. На площадь сходим. Там, наверное, так красиво. С горок покатаемся. На лошадях. Можно с дедом морозом сфотографироваться. – Нет, только не с дедом морозом, – отчаянно замахал руками Игорь, – эти деды морозы у меня уже в печенках сидят. – Конечно, конечно, как скажешь, – стала успокаивать его Ирина, – сходить все равно надо. Развеемся. Костиков и Ира собрались и пошли на прогулку. Всю дорогу до площади Игорь говорил Ире о том, что надо не только поговорить с Ольгой, но и обязательно проверить ее. На работу к ней сходить. Узнать, вообще, где она сама отмечала новый год, и есть ли у нее алиби. Ира старалась возражать, говоря, что виновный человек не будет заинтересован в том, чтобы его дело расследовал умный частный детектив, но на Игоря это мало действовало. Он упирался, как баран в новые ворота. «С другой стороны, – думала Ирина, – Игорь в чем то прав. На самом деле на до проверить все версии. Всякое может случиться в этом мире. Чего только не бывает. Вдруг на самом деле эта Оля – не простая штучка». Наконец, Костиков и Ира дошли до площади. Народу там было очень много. Все толкались, несмотря на мороз, прыгали и веселились наравне с детьми. – Один раз в году можно смело становиться глупой, и никто тебе ничего не скажет, – улыбнулась Ира, – смотри, вон какой толстый мужик на горку полез. Как бы она под ним не обломилась. Давай кататься. Ира вырвала свою руку из руки Игоря и побежала к ледяной горке. Девушка забралась на нее вслед за другими желающими, а потом скатилась с громким криком. И кричать-то она не собиралась вовсе. Просто так получилось. Все кричали, съезжая с горы, и Ирина подключилась к общему веселью. Невозможно было ехать спокойно с деловым и нормальным видом. рот сам растягивался в улыбке. Костиков стоял недалеко и любовался на свою Ирину. Она очень ему нравилась, но в такие моменты он был особенно счастлив. Ира была похожа на непосредственного ребенка. Ее щеки раскраснелись, движения были ловкими, весь вид говорил о энергии, что лилась через край. Ира снова побежала на горку. На самом верху она остановилась, поискала глазами Костикова и потом махнула ему рукой, приглашая к себе. Игорь постоял, а потом, забыв обо всяких приличиях, побежал к девушке. Она увидела, что Игорек сдался и тоже бежит кататься и стала его ждать. – Здорово, что ты решился вспомнить детство, – крикнула Ира, стараясь перекричать шум и гам, – давай вместе. У меня есть картонка. Внизу нашла. Ирина села впереди, а Костиков сзади. Он обнял девушку, затаил дыхание и оттолкнулся. Парочка покатилась вниз. Доехали, не успели встать, как в них врезалась стайка мальчишек. Все хохотали, несмотря на шишки и ушибы. – Правда, здорово, – Ира отряхнулась и озорными глазами посмотрела на любимого. – Еще хочется, – счастливо улыбаясь, сказал Игорь. – Давай. Костиков и Ирина еще некоторое количество раз скатились с ледяной горки, а потом пошли кататься на лошадях. Эта идея принадлежала Игорю. – Я ни разу в своей жизни не сидел на лошади, – сказал он. – Мне часто во сне снилось, будто я еду на ней, но по-настоящему так и не пришлось. Давай попробуем, раз уж пошло такое дело. – Замечательно, – согласилась Ира. – Я в детстве в деревне каталась, но это было так давно, что я уже забыла, как в седле сидеть. Уже к вечеру, Костиков и Ира, довольные и промокшие, возвратились домой. Сразу же зажгли гирлянду на елке, свечи на столе и сели всей семьей ужинать. Только бабуся была какая-то озабоченная. Сидела тихо и печально смотрела перед собой. ГЛАВА 4 – Ну что, Евдокия Тимофеевна, – начал после ужина разговор Костиков, – побывали вы у Ольги? Что она говорит? – Была, как не быть. Только ничего нового она мне не сказала. Ясно мне одно – отца не она убила и не могла никого попросить об этом. Хоть он и тиран был, но не настолько женщина испорчена. Уважает его и любит. – Все вам ясно, – сказал Игорек, – кто ж вам признается, если и совершил что. Любой отнекиваться начнет. А вы, кстати, не спросили, где она сама бала перед новогодней ночью? – Ты прямо-таки мои мысли читаешь, – сказала баба Дуся, – поинтересовалась. Оля новый год вместе с подругой отмечала. Та одинока и она одна. Вот они вместе и гуляли. – Замечательно, значит надо с той подругой поговорить, все выяснить, и уже потом можно будет спокойно Кутузову Ольгу откинуть от подозрения, – обрадовался Игорь. – Надо-то надо. Да только эта подруга сегодня с утра за границу укатила. На отдых. Решила себе такие вот новогодние каникулы устроить. Так что с ней не раньше пятнадцатого числа можно будет встретиться. – Ага, – призадумался Костиков, – это уже подозрительно. Неспроста все это, неспроста. – Хватит, дружок, придумывать бог весть что. Поехала баба отдохнуть. Что такого? – Получается, что алиби Кутузовой подтвердить некому. Именно это и подозрительно. Нельзя же точно проверить где была Ольга. Может, они в тот вечер позже встретились или она уходила куда-то. Не нравится мне все это. – А тебе надо, чтобы все нравилось. Зато у меня идея получше родилась, – хитро прищурилась бабуся. – Что пришло в вашу гениальную голову? – Я у Ольги то телефончик один взяла. – Какой именно? Говорите, баба Дуся, вечно все из вас клещами вытягивать приходится. Ужас какой-то, – стал сердиться Костиков. – Я вот что подумала. Нам надо бы на работе побывать у Кутузова. На его бывшей работе. А так как сейчас праздники и никто не работает, я у Ольги телефончик секретаря Кутузовского спросила. Уж кто-кто, а секретарь всегда в курсе дела должен быть. И, вероятно, она многое знает. С ней и надо сперва-наперво поговорить. Игорь хлопнул себя по лбу. – А я уже думал, что раньше четвертого числа ничего с места не сдвинется. А ведь на самом деле – чего проще, надо звонить секретарю и разговаривать. Это она? Я имею в виду, секретарь – женщина? – Да, – баба Дуся стала рыться в кармане своего фартука. Потом достала мятую бумажку. – Вот телефончик. Нелли Николаевна. И поехать тебе лучше одному. – Это почему же? – вмешалась Ирина. – Я тоже могу с ним поехать. – Можешь, никто не спорит, – согласилась бабуся, – да только женщине сподручнее беседовать с мужчиной, и особенно, если он без всякого сопровождения. Да ты, милая, не волнуйся. Никуда Игорек от тебя не денется. Он у нас не бабник какой. На удочку не попадется, если что. – Хорошо вам говорить, – немного обиделась Ира. – Перестань. Ты же меня прекрасно знаешь. Мне, кроме тебя никто не нужен. Ну что? – Игорь потер руки, – я думаю, еще не поздно позвонить ей. Быть может, мы прямо сегодня и встретимся. Что время-то тянуть? – Звони, звони, милок, – закивала баба Дуся. Костиков позвонил и договорился встретиться с Нелли Николаевной прямо сегодня. Она пригласила его домой. Игорь не сказал ей причину, обещал все сообщить при личной встрече, но уточнил, что это очень важно. Ирина пошла принимать ванну, чтобы как то скрасить время ожидания. Игорь оделся и поехал на встречу. На своей машине ехать было нельзя, потому что сегодня Игорь успел немного выпить вина. И хоть чувствовал он себя превосходно, но рисковать не стал. Костиков поймал частника и через тридцать минут был у нужного дома. Дверь открыла очень симпатичная женщина с черными длинными волосами, стянутыми в хвост. Было заметно, что она тщательно приготовилась к визиту незнакомого мужчины. У нее был тщательный макияж, который, впрочем, в глаза не бросался. Домашний халатик был в отличном состоянии – в общем весь вид свидетельствовал о том, что женщина со вкусом и постоянно следит за собой. – Вы Костиков Игорь? – Совершенно верно, а вы – Нелли? – Игорь прошел в квартиру. – Присаживайтесь сюда. Разговор долгий? – И не очень приятный, – кивнул Игорь. – Кофе, чай? – На ваше усмотрение. Нелли вышла и через минуту вошла с подносом в руках, на котором были красиво расставлены чашки, сахарница и вазочка с печеньем. Костиков понял, что она не только сама приготовилась, но и заранее согрела воду. От такого внимания ему стало очень приятно. – У меня не очень хорошие новости, – сказал Игорь, – если выражаться точнее, то совсем плохие. – Что-нибудь случилось? – Дело в том, что тридцать первого числа, то есть вчера в своей квартире был убит ваш начальник Кутузов Иван Федорович. – Как? – лицо женщины преобразилось. Хорошо, что она уже успела поставить поднос на стол. не исключено, что она бы его уронила, так она была ошарашена этой новостью. – Убили ударом тупого предмета по голове. – Не может быть. Как убили? Кто? – засыпала вопросами Нелли. – Убийца пока не найден, – Игорю все больше нравилась эта женщина. От выражения горя ее лицо стало еще прекраснее. «Хорошо, что Иры здесь нет, – подумал Игорь, – если бы она увидела эту Нелли, то обязательно стала ревновать». – За что же? – женщина села, при этом халат немного распахнулся и оголил ногу, но Нелли этого не замечала или делала вид, что ничего не произошло. – Пока еще ничего не ясно, – стал рассказывать Игорь, – убили его, причем, сковородкой. По голове стукнули. Вещи, кажется, все на месте. По крайней мере, Ольга – дочь Кутузова смотрела, сказала, что все ценное в доме. – Тогда за что? – Нелли встала и снова вышла на кухню. Затем вернулась с бутылкой коньяка и двумя маленькими рюмочками. – Если вы не возражаете, я бы хотела немного выпить. – Да, конечно. Я понимаю, вам тяжело, но мне все-таки хочется попросить вас, чтобы вы рассказали мне о своем начальнике. Что он был за человек? Есть ли у него враги или недоброжелатели? Женщина плеснула в рюмки коньяку, подала одну Костикову, села на диван, залпом выпила и стала рассказывать. – Человек он был очень хороший. Я работала с ним не один год, точнее около четырех лет и ни разу мне не пришлось об этом пожалеть. И ко мне Иван Федорович относился замечательно. Если и повышал голос, то только в случаях, когда это действительно было необходимо. – Он со всеми хорошо общался? – спросил Игорь, немного отпив коньяка. – Да. Человек он был такой. Боже, как странно говорить – был. Я никак не могу поверить в то, что теперь его не стало. Что могло произойти? – на глазах женщины появились слезы. – Ни за что бы не подумала, что он может кому то мешать. К нему так часто обращались за помощью. Иван никому не отказывал. – Извините за бестактный вопрос, вы сейчас обронили «Иван». У вас были такие доверительные отношения? – полюбопытствовал Игорь. – Вы хотите сказать, были ли мы любовниками? – А вы были? – Нет. Хотя честно вам скажу, я очень любила Ивана Федоровича. Несмотря на свои годы, выглядел он просто замечательно. Прекрасно сложен, симпатичный, деловой мужчина. Но у нас с ним ничего не было. Он относился ко мне, как к дочери. Он понимал, что у меня к нему несколько другие чувства, но не воспользовался этим. – А что вы можете сказать об его отношениях с Ольгой? – Ее он тоже любил. Я никогда не встречала таких заботливых отцов. Она последнее время жила одна, но он все равно каждый день звонил ей, интересовался как у нее дела и помогал во всем, чем мог. – А она как? Вы извините, что я спрашиваю. Просто я сейчас расследую это дело частным образом. Меня дочь Кутузова наняла и мне надо знать как можно больше. Обо всем, – веско добавил Костиков. – Я все понимаю. Могу вам сказать, что Олю несколько напрягала заботливость отца, чрезмерная, я бы сказала, заботливость. Они иногда ссорились по этому поводу, но никогда дело не доходило до разрыва. Она хорошая девушка. Кстати, по завещанию все имущество Ивана достается именно ей. А это немало. Квартира, гараж, загородный дом на берегу Волги, машина и многое другое. – Вы были в курсе всех дел Ивана Федоровича? – Я думаю, что да. Хотя, кто знает, быть может, он что то и скрывал от меня. Но его завещание я видела, поэтому знаю. – А вам что-нибудь Кутузов оставил? – Костиков сделал невинный взгляд. – По завещанию ничего, – опустила глаза Нелли, – он делал мне подарки, а так ничего, – повторила она. – А можно спросить вас о том, где вы провели праздничную новогоднюю ночь? – То есть вы хотите спросить, есть ли у меня алиби? – Нелли встала и налила себе еще коньяка. – Да есть. Я отмечала праздник со своей семьей. То есть своей семьи нет, я не замужем. Я была у родителей. Так что можете проверить. – А по вашему мнению, дочь не могла желать смерти отцу? – осторожно спросил Игорь. – Нет, что вы! Она очень хорошая и добрая. Даже не думайте об этом. – Ладно. Может еще что вспомните, тогда звоните мне, – Костиков встал, давая понять, что собирается домой. – Может еще посидите, – предложила Нелли, – я теперь долго, наверное, не усну. Вы такую новость принесли. – Да нет, пойду. Время уже много. Вы звоните если что. Вас, кстати, потом на работе можно будет найти? – Уж и не знаю. Директор сменится, оставит он меня или нет. Это еще неизвестно. – Понятно. Ну, до свидания. Игорь встал, попрощался и вышел за дверь. Стоя у дороги и голосуя, Костиков думал о том, что есть еще на белом свете приятные добропорядочные женщины. И как будет жаль, если ее лишат работы. Вот так бывает. Не станет одного человека, а отразится это на многих других. * * * – Ну как? – с порога спросила Ирина, – поговорил? Рассказывай, что за секретарша? – Поговорил. Игорь снял пальто и повесил его на вешалку. Потом сел на маленький стульчик и стал стягивать сапоги. – Что говорит? – Ира стояла возле него и пристально заглядывала в глаза. – Я так понял, что женщина она хорошая. Она очень расстроилась, когда узнала про смерть своего директора. Теперь даже работы лишиться может. Ну а больше – ничего нового. Кутузов, по ее мнению, человек был неконфликтный, врагов открытых не имел, скандалов не устраивал. Все завещал Ольге. – Она все знает? – Она его любила. – Даже так. Значит, любовница. Это уже подозрительно, – задумалась Ира. – Нет, они не были таковыми. Он к ней, как к дочери относился. Грань не переступал. – Какое геройство. Знаешь, если женщина захочет, то ни один нормальный мужик не сможет ей отказать, – с видом знатока сказала Ирина. – Ты для меня просто Америку открываешь, дорогая. Я и не знал, что все зависит от вас. – Знай, милый и всегда учитывай. Так что эта Нелли Николаевна спокойно могла тебя вокруг пальца обвести. Ты же у меня глупый, доверчивый. – Это точно, – в коридоре появилась бабуся. Возможно, она уже и давно тут стояла и все слышала. – Нельзя бабам доверять. Вот если ты ее давно знаешь, еще тогда как-нибудь и то с опаской. – Налетели, – засмеялся Игорь, – раскудахтались. – Тебя уму разуму учат, а ты все недоволен, – сказала баба Дуся, – время то много, там уже вовсю песня года идет, праздничная программа, а ты все сидишь здесь. Костиков встал и поплелся к себе в кабинет. Там он сел на диван и стал раскуривать трубку. Он хотел все обдумать, что узнал за сегодняшний день. Обдумать и сделать хотя бы первоначальные выводы. Из всего выходит, что смерть Кутузова пока что выгодна только его дочери. Но баба Дуся, и Нелли собственно тоже, утверждают, что этого она сделать не могла. К тому же Ольга не все хочет рассказывать. Но она же наняла Игоря, значит заинтересована в том, чтобы убийцу нашли. Значит, это не она. С другой стороны, убийца явно знает Ольгу, раз воспользовался ее именем, чтобы пригласить деда мороза. Видимо, хочет ее подставить. А кому это надо? Неплохо бы узнать, кто получит наследство в случае, если Ольгу посадят, к примеру. А как это узнать? Только у нотариуса, а присутствии которого это завещание было написано. А сейчас праздничные дни. Все организации откроются только четвертого числа. До этого обращаться бесполезно. А что пока можно сделать в эти дни, чтобы не терять времени? Игорь думал, думал, но ничего толкового так на ум и не пришло. Он пошел в зал, где его любимые женщины смотрели телевизор, боясь побеспокоить его. По ящику пели песни, отплясывали, шутили – все говорило о том, что наступил праздник и все забыли про свои проблемы. Игорь тоже решил хотя бы сегодня больше не думать об убийстве, а отдохнуть. Он сел на кресло и уставился в экран. Но как это ни странно, в голове все равно крутились мысли именно о Кутузове, о его жизни, о его отношениях с дочерью и своей секретаршей и о многом другом. – Пошли спать, – загадочно сказала Ира, – тебе отдохнуть надо и отвлечься. – Ты мне отдых обещаешь, – принял ее игру Костиков. – Еще какой, тебе понравится. – Отказаться не могу, – Игорь встал, обнял Ирину и повел ее в спальню. ГЛАВА 5 Евдокия Тимофеевна спать долго не привыкла. Она считала, что отдохнуть у нее еще будет возможность, а пока надо пользоваться тем, что ноги ходят, руки делают, голова думает. С утра она отправилась в тот дом, где жила Ольга. Баба Дуся еще и вчера была у нее, но сегодня шла не к ней, а к соседям. Старушку беспокоило то обстоятельство, что Оля, по ее мнению, не все ей про себя рассказала. Уж как ее вчера баба Дуся обрабатывала. И к чаю пирожные принесла, и вина с ней выпила, но та все равно отвечала односложно и все больше отмалчивалась. Но мнение бабы Дуси не изменилось. Она считала, что эта молодая женщина не может желать смерти собственному отцу. Уж в людях Евдокия Тимофеевна разбиралась. И никогда ее интуиция не подводила бабусю. Евдокия Тимофеевна позвонила в дверь соседей Ольги. – Здравствуйте, – прикинулась глупенькой бабуся, – я вот пришла к вам покалякать по-соседски. Пожилая женщина, открывшая дверь посмотрела на бабу Дусю непонимающими и подозрительными глазами и ничего не сказала. – Я знаете ли дальняя родственница Оли, соседки вашей. Хочу вот спросить вас, как она тут поживает. Мне то ничего рассказывать не хочет, говорит, хорошо, да хорошо. Но я вижу, что тяжело у нее на душе. Может, вы что знаете. Да и просто. – Проходите, как зовут вас, – женщина оттаяла, увидев доброе старушечье лицо, просящее помощи. Тем более, что нет такой женщины, которая не любит поговорить о жизни. Особенно, если у этой женщины нет других интересов и своей личной жизни. Тут, видимо, был именно такой случай. – Я баба Дуся. Можете так меня называть, – Евдокия Тимофеевна осторожно прошла, – только прошу вас, не говорите Оленьке о том, что я к вам наведывалась. Заругает она меня, как пить дать, заругает. – Ну, конечно, не волнуйтесь, идемте на кухню, чаю выпьем. – Я тут в магазинчике вашем и печенье купила. Как раз пригодятся. Женщина усадила бабусю на табуреточку, поставила чайник и села напротив. – Да, тяжело Оле-то, – сказала она, – отца-то убили. – Да, горе у нас горе. Такой был Иван, племянничек мой, хороший, но вот так получилось. Я вот старая ноги передвигаю, а он, родимый… – баба Дуся отерла платком глаза. – И Оля замкнулась. Не знаю, что и делать. – И не говорите, с этой молодежью замучаешься. Вон у меня дочь, примерно такого же возраста. Все носится где-то. Замуж никак не выйдет. Что интересно – и не собирается. все мужики, говорит, гады. Лучше жить одной – проблем меньше. – У вас дочь, как зовут, – проявила интерес бабуся. – Валя. Непутевая она. В этот момент на кухню как раз вошла Валя. – Может хватит про меня всякие гадости говорить, – резким тоном произнесла она. – Да это вот Олина, соседки нашей, родственница. Сидим, разговариваем, – стала оправдываться мать. – Уж ты тогда и про ее хахаля расскажи, чтобы не одна я такая непутевая была. Пусть все знает. – Какого такого хахаля. Мне Оля сказала, что нет у нее никого, – заохала баба Дуся. – А вы верьте ей больше, она вам и не такого расскажет. Стыдно, поди, – Валентина взяла со стола печенье и ушла в комнату. – Это кто ж такой? – спросила бабуся у женщины. – Вы уж мне поведайте, кто это крутится возле моей Оленьки? – Я и не знаю, правду сказать, – ответила та. – Жил раньше с ней тип какой-то, но теперь уже его нет. – Куда делся? Что за тип? – Валька говорит, что муж, но не знаю. – Так она замуж вышла и мне ничего не сказала, – стала деланно возмущаться бабуся, – ну, прохвостка. – Вы уж особенно на нее не давите, ей с этим мужиком тяжело было, вот она, наверное, и молчит. – Почему? – Так они такие скандалы устраивали, что стены тряслись. Мне даже страшно за нее было. Бил он ее, видимо. – Да вы что? Бедная девочка. А сейчас что нет его? – Давно уже не слышно, – женщина подлила еще чаю, – а так ничего плохого про вашу Олю не скажу. Человек она аккуратный, не ссорится, поможет, если надо. Просто не повезло с мужиком. – Да, – призадумалась Евдокия Тимофеевна, – ну что ж, спасибо за гостеприимство, пойду. – Вы, если что, заходите. Всегда рады будем, – женщина проводила бабу Дусю до двери. – Только не говорите, что это мы про нее рассказали вам. Все Валя, не может язык за зубами держать. Уж ляпнет, так ляпнет. – До свидания. Баба Дуся тут же позвонила в дверь к Оле. Та была дома и, впрочем, не очень удивилась приходу старушки. Баба Дуся умела произвести хорошее впечатление, и ее всегда рады были видеть. – Снова вы, проходите, – сказала Ольга. – Я, вот решила поговорить с тобой еще разочек. Кутузова немного округлила глаза, ведь они только вчера разговаривали и довольно много, но все-таки решила удивления своего не показывать. Она помогла раздеться бабе Дусе и проводила ее в комнату. – Говорить можно бесконечно, – тихо сказала Ольга, – но ведь толку от этого никакого. Никому это не поможет и не спасет. Все уже случилось, – женщина, видно, снова вспомнила про отца и на глазах у нее появились слезы. – Спасти его мы и правда не сможем, но ведь нам еще и убийцу его найти надобно. Если мы все скрывать и молчать будем, то этот человек так и будет ходить на свободе. Он будет радоваться тому, что сумел всех нас перехитрить. А потом, глядишь, ему еще чего-нибудь захочется. Раз все так безнаказанно для него прошло. И сама подумай, – говорила бабуся, заглядывая в глаза, – тот, кто убил твоего отца этим убийством какую-то цель преследовал. Ведь не просто так, для развлечения он сделал это. Видно, что-то требовалось. И раз он на это надеялся, то видно так и будет. А потом кто знает… Может, у него далеко идущие цели. Вот нам и надо все хорошенько выяснить, все узнать, разузнать, чтобы сопоставить все и, как говорится, выводы сделать. – Но ведь я не против, – удивленно сказала Оля, – что вы меня теперь уговариваете. Я что знала, все вам передала. А больше мне нечего вам рассказать. – Ты Есенина читала? – спросила Евдокия Тимофеевна. – А он тут при чем? – не поняла Кутузова. – Как причем? Помнишь, он писал, что «лицом к лицу – лица не увидать. Большое видится на расстоянии». – И что? Вы, бабуся, меня глупостями не беспокойте. Что вы мне тут стихи сейчас читать будете? – начала злиться Оля, потому что решительно не понимала, куда клонит эта бабуся. – Я тебе про что толкую. Вот тебе, например, кажется, что то, что ты знаешь никакого отношения к делу не имеет. А ведь так и ошибиться недолго. Ты, допустим, думаешь, что знаешь об этом очень хорошо, слишком хорошо, я бы сказала. И считаешь, что тебе все известно. А как раз это и опасно. «Большое видится на расстоянии». Правильно говорил поэт этот. Ты вот мне про это расскажи. Вдруг я и увижу то, чего ты разглядеть не можешь. Или не хочешь. – О чем это вы? Что-то я вас совсем не понимаю. – Подумай, Оля, подумай. Может, ты мне не все рассказала. Мне вот кажется, что ты что-то не договариваешь. А мне надо знать все, чтобы найти того, кто отца твоего убил. – Хватит, вы меня совсем измучили, – У Ольги началась истерика. Она стала рыдать и ходить по комнате взад-вперед. – Вы в чем то меня подозреваете? Так и скажите! – Ну что ты, девочка, успокойся. Я не думаю, что ты виновата в смерти отца. Просто я считаю, что ты мне не все рассказала, что знаешь, а это может быть очень важным. Кутузова закрыла лицо руками и продолжала ходить. – Боже, как я устала. Если бы только знали, как я устала. У меня не жизнь – сплошные неудачи. Мне нигде и ни в чем не везет. И отец мне многого не разрешал, и потом… Я ведь вышла замуж без его ведома. – Перестань плакать. Не ты одна на свете мучаешься. Подумай, ведь есть люди, которым гораздо хуже, чем тебе. Успокойся. Нельзя так относиться ко всему. Ты красивая, здоровая женщина. У тебя все впереди. Сядь и расскажи мне, что у тебя вышло. Сядь, – настаивала баба Дуся. Наконец, Оля села, посмотрела заплаканными глазами на Евдокию Тимофеевну, подумала и начала рассказывать. – Вы правы, и как только вам это удалось понять – не знаю. Я, действительно, вам рассказала далеко не все, что со мною происходит. Дело в том, что я вышла замуж. Это случилось полтора года назад. Он был таким хорошим, добрым, внимательным. Он так меня любил, и я его тоже. Но… – Не торопись только и ничего не пропусти. Все, что ты мне сейчас скажешь очень важно. – Я познакомилась с Николаем в театре. Так странно было видеть одинокого мужчину и в театре. Это мне сразу и понравилось. Потом мы еще встречались, а затем он сделал мне предложение. Я прекрасно понимала, что сказать отцу о том, что я выхожу замуж было равносильно тому, что подписаться на мучения. Во-первых, он был бы сразу против, даже совершенно не зная человека. Я, конечно бы, продолжала настаивать и тогда он бы захотел убедить меня в том, что мой выбор меня не достоин. И у него бы получилось. Я думаю, что он все равно нашел бы, как опозорить в моих глазах Николая. Если бы даже ничего не было, то он придумал бы. – Неужели он так не хотел, чтобы ты была счастлива? – спросила баба Дуся. – Он просто счастье понимал на свой манер. Ему казалось, что любой мужчина будет мною только пользоваться. Он считал, что меня полюбить просто так невозможно, и почти мне внушил эту мысль. И когда я встретила Колю, то поняла, что только тайно, иначе мне не жить спокойно. – И вы поженились тайно ото всех? – Да. Мы расписались и стали жить в моем доме. К счастью отец не любил приезжать ко мне домой, но постоянно звонил и знавал как мои дела. – И вам удалось жить полтора года с мужчиной, а Иван Федорович ничего не знал? – Евдокие Тимофеевне было трудно это понять. – Представьте себе. Николай никогда не брал трубку телефона, никогда особо не выделялся, только совсем недавно он изменился. – Что случилось? – Он стал пить. Это просто ужасно. Уж не знаю, что его не устраивало, только он часто стал приходить пьяным и устраивать разборки. – Что же он говорил? – полюбопытствовала бабуся. – Он говорил, что ему надоело так жить. Что он хочет, чтобы у нас все было как у людей, а не как в мексиканском телеромане. Я понимала, что так будет невозможно и просила его еще немного потерпеть. Коля злился и пил дальше. – Может вам надо было с отцом поговорить? На самом деле, не каждый может выдержать тайные отношения. Это ведь тяжело не только физически, но и морально. – Хорошо вам говорить, – Ольга снова встала, – хорошо судить о том, чего вы не знаете. Я не могла ему сказать. Не могла. – Не кипятись. Не могла, значит, не могла. Только и твоя вина здесь есть. Что же было дальше. Вы ругались? Больше ничего? Кутузова посмотрела на Евдокию Тимофеевну подозрительными глазами. – От вас ничего не скроешь. Я не пойму, то ли вы так хорошо информированы, то ли на самом деле жизнь знаете? – Знаю, милочка, знаю. не один десяток лет на свете живу. Кое-чему научилась. – Мы сейчас с ним не живем. Он к маме ушел. – Вы развелись? Или он пока просто ушел? – спросила баба Дуся, которой надо было знать все подробности. – Мы разводимся, – тихо сказала Оля, – пятого числа у нас процесс. – Января? – переспросила бабуся. – Да, января. Сегодня второе, а пятого нам идти. Пока он живет у мамы. – Вот оно как. А при разводе вы все делить будете? – А что нам делить. Здесь все мое. – Но ведь есть и закон. Если Николай захочет, он может у тебя что-нибудь отсудить. Слушай, а но вообще-то согласен на развод? – вдруг спросила Евдокия Тимофеевна. – Кричал, что не хочет, да только кто его спрашивать будет. Мне такая жизнь надоела. Не надо мне никого. Одна жить буду. – Оленька, ты не серчай на меня, но мне надо уйти сейчас, но потом я обязательно еще к тебе вернусь. И главное, не расстраивайся. Адресок Николая дашь? – Вы к нему поедете? – Надо. Как же без этого, – сказала баба Дуся. – Ты не переживай. Если он будет тебе угрожать, то сразу к Горяшке моему обращайся. Это ведь дело подсудное, так и скажи Николаю. Собственно, Игорь сам с ним поговорит. – Ага, если тот трезв будут. – А что так серьезно пьет? – баба Дуся задумалась. – Как сапожник. – Вот у нас во Вражине сапожник-то наш совсем не пил, так что ты напраслину на всех не наводи. Шучу, – добавила Евдокия Тимофеевна. Ольга без энтузиазма дала адрес Николая Захарова. Потом стояла и смотрела, как баба Дуся надевает сапоги. – А вы думаете, что Николай причастен к убийству моего отца? – неожиданно спросила она. – Ничего я, милая, не думаю. Откуда мне знать. Просто сама понимаешь, чем больше знаешь, тем вероятнее найти того, кто убил. Если не он, то нам только легче будет следующего вычислять. – За что мне все это? – снова собралась реветь Оля, – никому плохого не желала, никого не трогала. Всю жизнь под отца подстраивалась, терпела и на тебе, все хуже и хуже. Евдокия Тимофеевна тепло посмотрела на женщину и покачала головой. Потом попрощалась и вышла. Время уже было далеко за полдень. Надо было спешить домой, зайти по дороге у магазин и купить чего-нибудь на обед. Дело-делом, а кушать все равно надо. Всю дорогу Евдокия Тимофеевна думала о разговоре, что произошел у них с Кутузовой. Та все сама рассказала – это уже хорошо. Но все ли. И как то странно все получается. Николай хочет с ней развестись, и тут как раз убийство Кутузова. Баба Дуся вернулась домой часам к трем. – Где же ты была? Мы уже волноваться стали, – пристал к ней Горяша. – Ничего с утра не сказала, даже записки не оставила. Разве можно так? – Я по делу ходила, – ответила Евдокия Тимофеевна. – Вот сейчас покушаем и я все вам расскажу. Ирина почти приготовила обед, чему бабуся очень обрадовалась – не надо будет самой возиться. Она закрылась в ванной и долго там находилась. Потом довольная пришла на кухню и с безмятежным видом села вместе со всеми за стол. ГЛАВА 6 Обед проходил в полном молчании. Игорю очень было интересно, но баба Дуся так загадочно молчала, что он обиделся и решил ее больше ни о чем не спрашивать. Все равно сама потом расскажет. Ира видела, что настроение какое-то не такое, но ничего предпринимать не стала. Она тоже решила, что будет лучше просто выждать, чем дело кончится. Евдокия Тимофеевна молчала, как рыба, поэтому все ели и совсем не разговаривали, даже на общие темы. После пошли пить кофе в кабинет Игоря. Костиков набил трубку, раскурил ее, а бабуся уселась со своим табаком и принялась его нюхать. Ира недовольно покосилась на нее. – Ну, что ты, Горяша, собираешься предпринимать по делу Кутузова? – издалека спросила Евдокия Тимофеевна, нюхнув хорошую порцию табака. – Я, бабулечка, буду ждать четвертого числа, когда откроются все фирмы и учреждения и пойду на работу Кутузова, – ответил Игорь, чувствуя, что баба Дуся сейчас ему что-нибудь выдаст. – У вас есть другие варианты? – Я сегодня времени зря не теряла, с утра по гостям хожу. – Ну? – не вытерпел Костиков. – В общем, была я сегодня у соседей нашей Оли. Очень много интересного узнала, но самое главное мне рассказала она. – Не тяните кота за хвост, Евдокия Тимофеевна, – не выдержала и Ирина. – Наша Оля замужем, – высоко подняв голову, победно сказала бабуся. – У нее есть муж? – удивился Игорь, – и она от нас это дело скрыла? Вот это номер. А я ведь просил ее рассказать все. Это ведь может иметь отношение к делу. – Еще как может. Самое интересное даже не в том, что у нее есть муж, а в том, что они с мужем уже разводятся. Прямо пятого числа. – Поссорились? – поинтересовалась Ира. – Стойте, стойте, – призвал всех к тишине Костиков, – значит, у нее есть муж, который хочет с ней развестись. Это уже кое-что. Даже очень интересно. – Не он с ней хочет развестись, а она с ним. Николай, ее муж, пьет и буянит. Ей это надоело и она подала заявление на развод, – пояснила баба Дуся. – И пятого числа суд? – спросил Игорь. – Уж я не знаю суд или еще что. – Но ведь он может не прийти на слушание дела, тогда их никто не сумеет развести, – Костиков встал от избытка чувств, переполнявших его. – Их не могут развести, если одна сторона не согласна, тогда дело отложат на другое время, а за это время Оля уже получит наследство и тогда ей придется делиться. О, кажется, я начинаю что-то понимать. – Слушай, – спросила Ира, – а через какое время Кутузова вступит в права наследования? – Примерно через полгода, – задумавшись ответил Игорь, – но этот Николай при желании может протянуть столько времени. – Тогда он подозреваемый номер один, – улыбнулась Ира, – так ведь получается? – Не гоните лошадок, – сказала Евдокия Тимофеевна, – сперва все узнать надо точно, а уж потом и строить свои версии. – Эка, бабуся, ты у нас заговорила. Видно, хорошо ты науку сыщика постигаешь, – удовлетворенно кивнул Горяша, – слова-то какие знаешь. – Смейся, смейся, – совсем не обиделась Евдокия Тимофеевна, – посмотрим, кто будет смеяться последним. Значит, так – надо ехать к этому Николаю и говорить с ним, – баба Дуся громко чихнула. – И я прямо сейчас это сделаю, – сорвался с места Костиков, – поговорю с ним, узнаю, где он сам ночку-то новогоднюю провел, а потом видно будет. – Давай, Горяша, прямо сейчас и двигай, – хмыкнула Евдокия Тимофеевна, – я и адресочек взяла. – Я с тобой, – вскочила и Ирина, – а то мне скучно дома сидеть. А это все развлечение, – тут и Ира громко чихнула. – Прошу вас, уберите свой табак. У меня на него аллергия. – Уже убрала, а вы поезжайте, я немного отдохну, – сказала бабуся, – измоталась вся, целое утро на ногах. Костиков и Ира быстро собрались и вышли на улицу. Морозный воздух сразу обжег щеки и защипал нос. На улице валялись мишура и пустые бутылки, все говорило о том, что совсем недавно был праздник. Игорь вывел из гаража машину, они с Ириной сели в нее и отправились по адресу. Костиков находился сейчас в состоянии борзой собаки, которая понимает, что идет на охоту, и сама охота обещает быть замечательной. Он ерзал на сидении автомобиля и крутил баранкой так, что машина выводила зигзаги на снежной дороге. Ира охала и ахала, но ничего поделать не могла, и только молила бога о том, чтобы их никто не остановил. Наконец, без особых приключений, парочка приехала к нужному дому. Ирина вылезла, хлопнула дверцей и перевела дыхание. – Столько адреналина, наверное, вредно для человека, особенно, если он женщина. – Не ной, женщина. Еще вреднее от скуки умирать, – нервно хихикнул Игорь. Дверь долго не открывали. Потом, когда уже Костиков и Ирина собрались уходить, она внезапно отворилась и на пороге показалось опухшее лицо мужчины. – Николай Захаров? – спросил Игорь. – Он самый. А ты кто будешь? – с любопытством спросил мужчина, поводя глазами. – Нам надо с вами поговорить. Я к вам по делу, связанному с убийством Ивана Федоровича Кутузова. – Кого? – взгляд Николая нисколько не прояснился. – Отца Ольги Кутузовой. Вы, кажется, ее муж? – Объелся груш, – Захаров не очень хорошо соображал. – Поговорить можно, но для этого надо разговор подкрепить этим… Ведь и праздник на дворе. – Что? – не понял Костиков. – Тебе надо со мной поговорить – пожалуйста. Беги за поллитрой и поговорим как люди, а то так сидеть – ничего не получится. – За поллитрой? Но я не знаю где тут можно купить, – смущенно ответил Игорь. – Ой, ну эти мне интеллигенты. Ну ничего они не знают. Деньги давай, сам схожу, – Николай распахнул дверь и пропустил гостей внутрь. – Проходите сюда, я мигом. Захаров недвусмысленно встал перед Костиковым. Тот полез в карман достал пятьдесят рублей и протянул ее мужчине. – Живем, – удовлетворенно хмыкнул тот. Ира и Игорь сели на грязной кухне, а Николай накинул телогрейку и исчез. На столе стояли грязные тарелки, кругом валялись бутылки и пакеты из-под анакома и прочей «закуски». В квартире, похоже, больше никого не было. Ира с ужасом смотрела на этот бардак и думала о том, как же это отвратительно. Она, конечно, про все это прекрасно знала, но никогда с этим не сталкивалась так близко. А тут увидела воочию, как живут те, кто любит выпить. Очень любит. Не прошло и десяти минут как вернулся Николай. Он держал в руках три бутылки «Анапы» и был очень доволен. – Сейчас и поговорим. А то что же так просто сидеть. Он выставил в ряд три стакана и стал открывать бутылку. – Спасибо, я пить не буду, – сказала Ира. – А я за рулем, – вставил Костиков. Захаров замер на долю секунды, а потом довольно хмыкнул. – Наше дело предложить, как говорится. – Меня зовут Костиков Игорь Анатольевич, а это моя помощница Ирина Семенова. Я работаю частным детективом. Дело в том, что меня наняла Кутузова Ольга – ваша жена. Николай уже успел выпить, поэтому фразу выслушал с полным вниманием. – Жена? – переспросил он, – зачем? – Убит ее отец – Кутузов Иван Федорович. – Как убит? Кто ж его? – Вот именно это нам и надо выяснить, – сказал Игорь. Захаров выпил еще стакан. Потом посолил засохшую корочку хлеба и принялся ее жевать. По всей видимости, его мало интересовало то, что говорил ему Костиков. – Я тут при чем? – спросил Николай, – я его ни разу в жизни не видел и тем более не убивал. – А где вы были в новогоднюю ночь? – Дома сидел, а что? – Вы живете один? – Не-а, с мамашей. Только она старая совсем, из комнаты своей не выходит. А мне-то что. И новый год один сидел отмечал. Разок за бутылкой выходил и все. – Кутузова убили именно в этот вечер. – Ничего не хочу знать про ихнюю семейку. Ненормальные какие-то. – Вы работаете? – Костиков хотел все выяснить сразу, потому что опасался, что Захаров сейчас напьется и совсем не сможет разговаривать. – Грузчиком, когда попадается, а так нигде, – без всяких эмоций ответил Николай. – А на что же вы живете? – Все-то тебе доложи. Мне Ольга иногда деньжат подбрасывает. А так, что бог пошлет. – Вы разводитесь? – Костиков задал главный вопрос. – Она уже накапала. Только пусть не надеется – развод я ей не дам. Так просто она от меня не отделается. Я хоть человек простой, но тоже кое-что понимаю. – У вас ведь пятого числа суд? – задала вопрос Ирина. – Фиг я на него приду, – Захаров стал наливать еще стакан. Его глаза снова застилал туман, – и вообще никогда не приду. Она мне всю жизнь испортила со своим папочкой. Это не делай, туда не ходи. Я – человек, – Николай стукнул по столу кулаком и поднял голову. – Это звучит гордо. Я не марионетка, я живой. Это пока я в таком состоянии. Вы думаете, почему я пью? А? – Не знаю, – тихо ответил Игорь. – Все она. Но ей не видеть моего падения. Я выйду из запоя, встану на ноги. У меня ведь руки золотые. Такие специалисты, как я на улице не валяются. Меня любой завод с руками и ногами оторвет. – Хорошо, мы пойдем, – Костиков и Ирина встали. – И вы не дождетесь. Катитесь отсюда. Пришли – все им расскажи. Ира и Игорь вышли на лестничную площадку. – Я уж и не знаю, мог ли человек в таком состоянии кого-нибудь убить, – пожала плечами девушка. – Он и добраться до Кутузова не сумел бы. Да и не похож он на того, кого мы видели, правда, если одеть его в деда мороза. Не знаю. – Вот и я не знаю, – согласился Игорь, – поехали, называется, прояснить дело. Костиков и Ира сели в машину и отправились домой. После посещения Захарова настроение испортилось и совсем не хотелось разговаривать. – Давай купим шоколадку, чтобы жизнь такой ужасной не казалась, – предложила Ира. Они остановились около ларька, и Игорь купил Ирине плитку шоколада. – Если бы все так просто решалось. Съел сладкого – и красота, – философски сказал Костиков. * * * Едва Ира и Игорь переступили порог дома, как тут же зазвонил телефон. Это звонил Малышев. – Слушаю, – Костиков взял трубку. – Привет, пижон. Ну как расследование? Продвигается? – Понемногу, – с неохотой ответил Игорь, – а у тебе есть что мне сказать? – Я ничего тебе говорить не обязан. На похороны пойдешь? – спросил Олег. – Не знаю. Скорее всего нет. – Ну и правильно. Убийца там в кустах прятаться не будет. А больше на кладбище делать нечего. Ну, лады, звони, если что, – Малышев положил трубку. – Что ему надо было? – спросила Ира, с интересом наблюдавшая за разговором. – Да так, интересовался, есть ли у меня новости какие. Бабы Дуси дома не было. Видно, снова куда-то отправилась. Игорь и Ира поели, а потом Костиков пошел в кабинет думать, так он всегда говорил, когда хотел остаться один. Что же он имел? Пока ничего особенного. После посещения Николая все только запуталось. С одной стороны, тот, конечно, мог в тот вечер добраться до дома Кутузова и убить его. Смысл? При разделе имущества, ему бы достался хороший кусок. А что? Неужели человек ради денег не может не провернуть такую авантюру. Ведь запросто. Заказал деда мороза, сам переоделся, убил, потом засел дома и пьет. Прикинулся дурачком, делает вид, что ничего не знает. А с другой стороны, если он на самом деле сильно пьет, то все хорошо продумать он бы не смог. Да и стоит залить несколько стаканов внутрь, как уже не соображает. Но все-таки смерть Кутузова ему выгодна. «Эх, надо было, пока того не было в квартире его пошуровать, – подумал Костиков, – вдруг мы там костюм деда мороза нашли. Жаль, что я сразу не догадался. А теперь поздно думать. Ничего не изменишь». А Оля? Строит из себя несчастную жертву. А вдруг это она сама все придумала? На нее ведь не подумаешь. И баба Дуся ее защищает. Ее отец замучил. Таким образом она не только получает наследство, но и избавляется от тирана-папочки. К тому же с мужем разведется и вообще – свободная, богатая, делай что хочешь. Больше на горизонте никто не высвечивается. Но ведь был дед мороз. Тот, который убил. Если это Оля, то она должна была нанять кого-то. Или сама переоделась. Алиби у нее нет. Подруга, с которой она, якобы, проводила новый год, уехала в загранпоездку и ничего подтвердить не может. Все это очень подозрительно. Но с другой стороны. Зачем она согласилась нанять частного детектива? Это непонятно и странно. Костиков выкурил уже третью трубку, но так ни к чему разумному не пришел. Он встал и пошел на кухню сварить себе кофе. Там сидели бабуся и Ира и разговаривали. – Значит, ничего он вам не сказал умного? – обратилась к внуку Евдокия Тимофеевна. – Напился, – коротко ответил Игорь. – Он хоть про наследство знает что? – Я забыл его про это спросить, но разводиться точно не хочет. Так что Ольге не удастся так быстро от него отделаться. Сварите мне кофе, раз вы все равно здесь. Ирина встала и подошла к плите. – Слушай, – сказала она Игорю, – а про секретаршу мы так и забыли. С ней мне не все ясно. – А что с ней? С ней ничего. Она никого не подозревает, сама жертва. Я думаю, что это задумка или Николая или самой Ольги, – невозмутимо ответил Костиков. – Снова ты на Олю стрелки переводишь. Чем она тебе не угодила? – крякнула бабуся. – Не вижу я другого повода убивать Кутузова. Вот когда на работе у него побываю – может, что новое и появится, а пока, уж извините. – Что ж, будем ждать четвертого числа, – согласилась Евдокия Тимофеевна, – значит, у нас завтрашний день свободный? – А что? – оглянулась Ирина и чуть не упустила кофе. – Предлагаю вам завтра всем сходить на каток. – Ничего себе, – присвистнул Игорь, – ты будешь кататься на коньках? – А почему нет. Я, быть может, всю свою жизнь об этом мечтала. Надо же хоть напоследок попробовать. Мечта моя детская. – Ну, Евдокия Тимофеевна, я от вас такого не ожидала, – рассмеялась Ирина, – вы и каток. – Еще поглядим, кто лучше кататься будет, – бабуся встала, поправила на голове платок и пошла перед сном почитать книгу, которую она взяла сегодня в библиотеке. ГЛАВА 7 На четвертое января у Костикова было два дела. Первое – сходить на работу Ивана Федоровича Кутузова, а второе – зайти в ЗАГС, узнать про процесс Ольги Кутузовой и Николая Захарова. Он уже ехал на работу, но потом почему-то сначала решил побывать в ЗАГСе. На вахте Игорь спросил кто занимается бракоразводными процессами и сразу прошел в ту комнату. Там сидела миловидная полная женщина с сильно накрашенными глазами и высокой прической. – Чем могу помочь? – спросила она. – Костиков Игорь Анатольевич. А вас как зовут? – улыбнулся Игорь. – Зинаида Петровна, – женщина была польщена таким вниманием и обращением, – присаживайтесь. Костиков неторопливо сел и снова улыбнулся. – Надеюсь, что вы сможете мне помочь. Я вот к вам по какому делу. Дело в том, что мне хотелось бы узнать, когда будут разводиться Ольга Кутузова и Николай Захаров. – А вы кто им будете? – Я, если можно так сказать, адвокат Ольги Ивановны. И мне хотелось бы узнать побольше об этом деле в связи с последними событиями. Вы, наверное, еще не в курсе, не слышали? В новогоднюю ночь был убит отец Кутузовой. – Да вы шутите, – всплеснула руками женщина, – убит? – Я к шуткам не расположен, поэтому прошу вас рассказать мне все подробнее. Когда было подано заявление, кем, по какой причине требуется развод? – Костиков сделал деловой вид. – Конечно, конечно, – Зинаида Петровна стала рыться в столе, потом достала бумаги, нашла нужную. – Заявление было подано Ольгой Кутузовой третьего декабря. Основание – не сошлись характерами. Игорь Анатольевич поднял бровь. – Вы знаете, сейчас многие так пишут. Не хочется выносить на всеобщее обозрение отношения, проблемы, вот и пользуются такой формулировкой. Это раньше было все расскажи да докажи, а сейчас, если обе стороны согласны, то никаких вопросов нет. – А Захаров согласен? – спросил Игорь. – Вот уж чего не знаю, того не знаю. Я его еще и в глаза не видела. Впрочем, это не настолько важно. Он может не явиться или выразить протест, тогда дело отложиться. Но через какое-то время снова будет заседание. В конце концов, разведут, даже если он против будет. – А он вообще знает, что будет суд? Кстати, когда он будет? – решил проверить информацию Костиков. – Мы ему посылали бумажку, он живет по другому адресу. Надеемся, что знает. А слушание назначено на завтра. – Все ясно, спасибо. Вы мне очень помогли, все разъяснили. – Да мне не трудно. Заходите если что, – засмущалась женщина. – Обязательно зайду. И еще не раз, думаю, – Игорь встал, последний раз окинул комнату любопытным взглядом и вышел за дверь. Женщина остолбенело смотрела ему вслед, потом широко улыбнулась и снова наклонилась над своими делами. Костиков вышел на крыльцо и вдохнул морозный воздух. Настроение у него было преотличнейшим, а все потому, что, наконец, у него появилась возможность действовать. Закончились праздничные дни – все организации открыты. Надо только успеть до рождества закончить расследование, а то потом опять будет праздник, и никому не будет дела до какого-то там убийства. Игорь сел за руль машины и поехал в строительную организацию, где до недавнего времени работал Кутузов генеральным директором. Костиков ехал и думал, что должность Ивана Федоровича, собственно, способствовала тому, что он мог иметь каких-то недоброжелателей. Люди, которые имеют власть, они всегда кому-то мешают. Особенно, если с ними трудно договориться, если они не идут навстречу некоторым предложениям. Значит, очень даже может быть, что убийцу надо искать среди сослуживцев или среди клиентов и коллег – других фирм. Короче, надо попытаться выяснить с кем в последнее время имел дело Кутузов. «Хорошо, если бы на работе была Нелли. Я думаю, она в курсе всех дел своего бывшего начальника и сможет мне помочь», – думал Игорь разворачиваясь на кольце и присматривая место для парковки. У него о секретарше сложилось самое хорошее мнение и Игорь надеялся на то, что ему сегодня обязательно повезет. На двери большими буквами было написано название фирмы. Костиков постучал ногами о крыльцо, пытаясь стряхнуть налипший снег, открыл дверь и вошел под мелодичный звон колокольчика. Внутри было тепло и уютно. Мерно гудели компьютеры. За столами сидели красивые девушки и занимались своими важными делами. – Здравствуйте, – обратился к ним Игорь, – я могу увидеть Нелли Николаевну? – Примакову? – спросила одна эффектная шатенка, подняв глаза на Костикова. – Ага, – кивнул Игорь, хотя не был уверен, что это она. Но с другой стороны имя очень редкое. Не может же быть такое, что здесь работают две Нелли Николаевны. – Да, ее. – Пройдите вон по тому коридору до конца. Последняя дверь с правой стороны, – улыбнулась рыжая девушка. – Спасибо. Игорь Анатольевич пошел в сторону, куда ему указали. По коридору, навстречу ему шли какие-то люди и с нескрываемым интересом смотрели на Костикова. Ему даже неловко стало, будто он провинился в чем-то или выглядит смешно. У нужной двери он остановился и поправил волосы. Потом сам себя поймал на мысли, что ему хочется хорошо выглядеть перед этой женщиной. Почему? Неужели она так ему понравилась? Костикову нередко приходилось по роду своей деятельности сталкиваться с женщинами. Некоторые из них были очень даже сексапильными и обаятельными. У него возникало чувство интереса, но всегда оно сопровождалось некоторой игрой, то есть Игорь считал себя мужчиной, а женщину просто добычей. И всегда он знал, что у него есть Ира – его настоящая любовь. И как бы он не любезничал с дамами, все равно вернется именно к ней и всегда будет ей верен. А тут на душе было как-то неспокойно. Костиков понимал, что у него с Нелли ничего не будет, но чувствовал, что она для него опасна. Что стоит ей захотеть большего и будет трудно противостоять. И кроме этого было желание увидеть эту женщину вновь. Он только сейчас понял это, когда оказался у ее двери и когда понял, что ужасно волнуется. Игорь прокашлялся и постучал. – Да, – донесся из-за двери знакомый приятный голос. – Здравствуйте, – Костиков как-то неловко вошел и остановился. – Это снова я. – А, Игорь Анатольевич, – Нелли была искренне рада ему, – проходите. Вы по делу? «Странно, почему она спрашивает это? – подумал Костиков, – Неужели думает, что я просто так зашел? И с какой стати?» – Я хотел бы поподробнее расспросить вас о Кутузове. Быть может, вы познакомите меня с кем-нибудь, кто хорошо его знал, чтобы я мог еще и с ними поговорить. – Присаживайтесь сюда, – Нелли показала на диван, – сейчас кофе сварю. Поговорим. У меня как раз свободная минутка. Игорь сел и осмотрелся. Он считал, что место где работает человек, особенно, если он сам его создает и декорирует, может очень много сказать о характере человека, о его душевном состоянии и многое другое, что на первый взгляд даже не объяснишь, но все-таки где-то в глубине души обязательно чувствуешь. Нельзя сказать абсолютно точно, что все, что Костиков сейчас увидел создано руками Нелли. Скорее всего, здесь уже изначально была и мебель и обои и другие самые основные вещи. Но все равно отмечалась женская рука. Чувствовалось, что этот кабинет хотели как-то разнообразить и облагородить. Первым делом в глаза бросилось большое количество комнатных растений. Но не тех, искусственных, что принято сейчас развешивать и расставлять по офисам, а самых настоящих, за которыми надо следить, поливать и заботиться. Естественно, только чуткая и добрая натура может заниматься разведением цветов. Причем цветы были не только обычные и распространенные, но и какие-то экзотичные, Такие, которых Игорь ни разу в своей жизни не видел. Хотя, знатоком в этом деле его назвать и нельзя, но он все равно заметил этот факт. Кроме этого, на стене висели и репродукции. На столе стояла хрустальная, абсолютно чистая пепельница, необходимые канцелярские предметы, и все это находилось в идеальном порядке. Вообще, создавалось впечатление ухоженности. Точно такое, что и при взгляде на саму Нелли. Было уютно так, как обычно бывает дома и приятно. – А вот и кофе, – Нелли прервала размышления Костикова, поставив перед ним дымящиеся чашечки с ароматным кофе. – Сахар, сливки? – Нет, спасибо. Я так, – Игорь улыбнулся. – Задавайте свои вопросы, – Примакова села и положила ногу на ногу. Сегодня она была в брючном строгом костюме, который ей очень шел. Он был темно-зеленого цвета, почти под цвет ее глаз. – Вы, наверное, подумали еще после нашего того разговора? – спросил Игорь. – Быть может, сейчас вы вспомните мог бы кто-либо желать вашему шефу зла? – Прямых врагов, как я вам говорила, у него не было или я их не знала. А в принципе, у таких людей, как Иван Федорович, всегда найдутся недоброжелатели. Надо только уметь их распознать. – Конечно. Давайте тогда так, – предложил Костиков, – Нелли, вы мне просто расскажите с кем в последнее время сотрудничал Кутузов, с кем общался, кто к нему приходил или он куда-то ездил? – В последнее время, – Нелли прикурила красивым жестом сигарету и пододвинула ближе пепельницу, – мы занимались, кроме основных наших дел еще и строительством в одном оздоровительном лагере. Ну, знаете, раньше были такие пионерские лагеря, а потом их уже переделывали под другие нужды. Так вот один предприниматель решил сделать на месте такого лагеря что-то вроде профилактория. Уж не знаю для кого, мы в эти подробности не вдаемся. – Фамилию этого человека мне скажете? – Нестеров Борис Васильевич. Очень энергичный человек. И вроде я припоминаю, что как-то раз они с Иваном Федоровичем о чем-то спорили в кабинете. Тему их разговора я не знала, просто слышала громкие голоса. Но с другой стороны, – Нелли отпила глоток кофе, – сама работа подразумевает какие-то споры и разногласия. – Это конечно, – согласился Костиков, – хорошо, что вы рассказали мне об этом. Ведь так всегда бывает – сразу не поймешь, что имеет отношение к делу, а что нет. Поэтому желательно знать как можно больше. Я поговорю с этим человеком. Он мне может еще какую-то информацию дать, и так по ниточке. – Вы видно, очень хороший специалист, – сделала комплимент Нелли. – Не знаю, – смутился Костиков. – Знаете еще что. Уже известно кто будет директором вместо Кутузова? – Да. – Вот с ним мне тоже хотелось бы поговорить. – Конечно, – сказала Нелли, – это я могу устроить прямо сейчас. Александр Петрович сидит в соседнем кабинете. Он ждет, когда я тут разберусь с делами и подготовлю все ему для принятия. И, наверное, совсем скоро его утвердят, тогда он переселится туда, – женщина указала на дверь, что находилась в приемной. – А вы как остаетесь или нет? – Игорь допил кофе и аккуратно поставил чашку на блюдце. – Не знаю пока, – глаза Нелли Николаевны стали грустными и от этого еще более выразительными, – это еще не решено. Ладно, – встрепенулась она, – идемте, я вас познакомлю с Григорьевым. Примакова встала, проверила выключила ли она чайник, видно это было у нее привычкой, и они с Костиковым вышли в коридор. Через дверь они остановились. Нелли постучала легонько и вошла. – Здравствуйте, Александр Петрович. Вы свободны? – Да, проходите, – не очень дружелюбно ответил мужчина. Был он таким же, как и его тон. Толстый, лысый, с противным выражением лица – Игорю он сразу не понравился. И хоть он старался, чтобы его личные эмоции не проявлялись, все равно какая-то напряженность сразу возникла. Будто пробежала молния и разредила воздух. Кажется, что даже дышать стало труднее. Но Нелли это, кажется, нисколько не смущало. Она мило ему улыбнулась и представила Костикова. – Это адвокат дочери Кутузова Ивана Федоровича. Кроме того, Костиков Игорь Анатольевич еще и частный детектив. У него свое агентство и штат. Ему бы хотелось поговорить с вами. – Ну что ж, – пожал плечами Григорьев, – прошу. При этом он даже не встал, чтобы поприветствовать незнакомого человека и не подал руки, что окончательно настроило Костикова против этого господина. Еще и не смотрел на собеседника, опустил глаза на свои бумажки, как будто главнее их ничего на свете не бывает. «Странно, что Нелли так просто с ним разговаривает. А может это у нее профессиональная привычка, – подумал Костиков. – А с другой стороны, возможно, ей очень не хочется терять работу, поэтому она старается быть милой». Игорю стало почему-то неприятно от этой мысли. Он даже подумал, что ревнует Нелли к этому борову. Правда, с какой стати? – Что вас интересует? – поднял все-таки взгляд Григорьев, – я, правда, не понимаю, почему вы так хотите поговорить именно со мной. Я никакого отношения к этому делу не имею. И даже знать про это ничего не хочу. Знаете, сколько дел на меня сейчас навалилось. Мне не до пустых разговоров. Так что говорите с чем пришли и старайтесь не тратить впустую ни моего ни вашего времени. «Ого, – отметил Игорь, – какая важная персона. Очень он мне не нравится». – Я могу быть свободна? – Нелли повернулась и вышла, уловив слегка брошенный ей отпускающий взгляд. Игорь посмотрел ей вслед и тяжело вздохнул. ГЛАВА 8 – Евдокия Тимофеевна, – раздавался по квартире голос Ирины, – ну что же вы делаете? Снова на диване рассыпали табак. Вы меня со света сживете. Игорь разделся и прошел прямиком в свой кабинет. Он чувствовал себя таким разбитым, что даже никак не отреагировал на эти возгласы, которые услышал, едва открыл дверь. Сейчас детективу хотелось только одного – лечь, уснуть и забыть совершенно обо всем. Он понимал, что так его вымотала встреча с Григорьевым. Наверное, первый раз в жизни Игорь встретил такого тяжелого человека. Нет. Конечно, судьба не баловала его, но и таких субъектиков не преподносила. Костиков вспомнил свои школьные годы. Был у них директор в школе, ну гад невозможный. За любую провинность вызывал к себе в кабинет, сначала смотрел так строго и пронизывающе насквозь, а потом начинал отчитывать своим мерзким голосом. Получилась такая ассоциация. Но сегодня было в сто раз хуже. И, кажется, Костиков уже далеко не школьник, а все равно сидел, как дурачок и еле слова выговаривал. Так ничего толком и не узнал. Игорю было очень стыдно за свое такое идиотское поведение, но он там в кабинете у Григорьева ничего поделать с собой не мог. И вот сейчас придет Ира и спросит, как у него дела. Что он ей ответит? Давно Костикову не было так плохо. Игорь достал табак, набил свою трубку и закурил. «Как дурачок! – ругал он себя, – последний дурак!» Ходьба по комнате не помогала, но и сидеть Костиков не мог, слишком переполняли его чувства. «И зачем я взялся за это дело? Все праздники себе испортил! И еще с этим познакомился. Про такого гада можно подумать все, что угодно. Я совсем не удивлюсь, если окажется, что это именно он убил Кутузова. Хотя нет, тот дед мороз не был таким необъятным». – Горяша, – вошла бабуся в комнату. – Ты уже вернулся? Что не поздоровался? Случилось что? – Эх, баба Дуся, – махнул рукой Игорь и замолчал. Евдокия Тимофеевна не стала больше ни о чем спрашивать, разумно предполагая, что внучок скоро сам все расскажет. Она просто решила пока ознакомить его с тем, что происходило в доме в его, Горяшино, отсутствие. – Иришка снова на меня обиделась, – присела Евдокия Тимофеевна на краешек дивана рядом с внуком, который больше ходить из угла в угол не мог и без сил плюхнулся полежать. – Я слышал, – буркнул Костиков. – Я и не замечаю, когда это табак успевает рассыпаться. Вроде, слежу за мешочком, а он все равно умудряется дырочки находить. Вот и на это раз Ира снова расчихалась. – Где она? – спросил Игорь, нервно пуская дым в потолок. – Пошла в ванну. Расслабиться. И прочихаться, наверное, – совершенно серьезно сказала бабуся. – Что еще нового? – Что, что. Ничего. Бабки во дворе говорят, что наследство Кутузова больно огромное. И откуда у них такие сведения? Ума не приложу. Только твердят, что убили мужика, скорее всего, именно из-за него. – Ох, мне эти бабки. Ну самые умные на свете. Все-то они знают, все ведают. И рассуждают, как научные работники. а на самом деле все это – сплетни. Обыкновенные бабские сплетни. – Не говори так, Горяша. Посмотрим каким ты будешь, когда тебе стукнет столько же сколько и им. – В том то и дело, что стукнет. А что потом спрашивать, если уже стукнуло. – Ну и сердит ты, как я погляжу. Случилось что ли чего. Уж тогда не молчи. Говори в чем дело. А я послушаю, может и совет какой дам. – Не сейчас, – отмахнулся Игорь и отвернулся от бабуси, – потом. – Ну как знаешь. Евдокия Тимофеевна вышла, прикрыла за собой дверь и стала греметь на кухне посудой. Потом послышались голоса, видно, Ира вышла из ванны. Игорь хотел сначала пойти поговорить с ними, но потом передумал и решил сам пойти поваляться в горяченькой водичке с душистой пеной. Он так ловко проскользнул туда, что никто и не заметил. Что ни говори, а хорошо принимать ванну. Особенно сейчас, когда появилось куча средств, которые делают ее принятие еще лучше. Это и соли, и пенки и гели и чего только не придумали. Костиков всегда смеялся над Ирой, когда она приходила в магазин и не могла уйти оттуда не купив чего-нибудь душистого и полезного. А потом получилось так, что Игорь и сам попробовал – ему понравилось. Наверное, на самом деле, есть эффект от разных солей и других средств. Вот и сейчас он прочел все этикетке на имеющихся пузырьках и флакончиках, выбрал наиболее ему подходящее – для поднятия тонуса и настроения, и плюхнулся в воздушное блаженство. Нервы, и вправду, успокоились, все стало казаться не таким уж мрачным и бестолковым, появились силы и желания. Вышел Игорь Анатольевич из ванной комнаты совсем другим человеком. во всем теле ощущалась усталость от массажа, который он сам себе устроил, но она была такой приятной, что на лице у детектива появилась, наконец, улыбка. Игорь вошел на кухню. – Добрый вечер, – он обнял Иру и заглянул в кастрюлю, которую прямо перед его носом успела закрыть бабуся. – Чем кормите? – Я гляжу тебе полегчало? – баба Дуся оттолкнула внука от плиты. – Иди садись, скоро готово будет. – Ну как ты? Съездил куда хотел? – Ира чмокнула Игоря в щеку. – Узнал что-нибудь нового? – Разумеется что-то новое есть, но еще не ясно имеет ли это отношение к делу. Сейчас спокойно поедим, а потом в моем кабинете объявляю собрание. Будем думать. – О, как официально, – засмеялась Ирина. Бабуся ласково посмотрела на нее. На душе у Евдокии Тимофеевны полегчало, потому что, видимо, Ира больше не сердилась. * * * – У нас появились новые лица, которые могут иметь отношение к убийству, – начал «совещание» Игорь. – Один из них человек, с которым Кутузов в последнее время много работал, а второй – тот, кто займет его место в ближайшем будущем. Бабуся и Ира сидели на диване и внимательно слушали Костикова. Баба Дуся так хотела достать свой мешочек с табаком, но присутствие Ирины не позволяло ей этого сделать. Она терпела. – Так вот. Думаю, что нам надо разделиться и поговорить с обоими. С одним у меня уже был разговор, но он ни к чему не привел. Я беседовал с будущим директором Григорьевым. Он твердит, что к смерти Кутузова никакого отношения не имеет и вообще разговаривать не захотел. Тяжелый человек, надо вам признаться. Сегодня прямо выбил меня из колеи. Но надо хоть справки какие про него навести. Как вы думаете? – Ты сначала расскажи нам кто второй, – сказала бабуся. – Нестеров Борис Васильевич. Он заведует профилакторием. Или будет заведовать. Пока он его строит. У него с Кутузовым были разногласия. – Надо выяснить, – Евдокия Тимофеевна поправила платок на голове, – знакомы ли эти двое между собой. Потому что, допустим, Нестерову никакой выгоды менять директора нет, если он не знает будущего. Ведь он мог убить его только в том случае, если у них были серьезные нестыковки. И, допустим, ему что-то надо, а Кутузов этого делать не хотел. И поэтому, чтобы добиться своего надо было его убрать и иметь дело с другим. Но если он другого не знает, то тогда нет вероятности того, что с другим можно будет договориться. надо знать заранее. – Вот это ты мысль подкинула, – приствистнул Костиков. – Да, бабуля, ты у нас умница, каких еще поискать. Это ведь так логично. Хотя, самому Григорьеву, например, совсем не нужен Нестеров, в том случае, если виноват сам Григорьев. Ведь у него другие интересы – хорошее место под солнцем. – Да, да, – кивнула Ира. – Значит, нам лучше всего сначала поговорить с Нестеровым, а потом снова, если что, обращаться к Григорьеву, – предложила бабуся. – Только я этим заниматься не буду. – Это почему же? – удивился Игорь. – У меня и других дел полно. Еще не хватало ездить по всяким там профилакториям. Вдвоем с Ириной поедете. У нее как раз завтра выходной – вот и отправляйтесь. – Я с удовольствием, – Ира оживилась. – Мы в сам профилакторий поедем? – Наверное, – сказал Игорь, – надо только узнать где он находится. Думаю, что лучше побывать прямо на месте и поговорить с Нестеровым. – Здорово, там поди лес, снег, свежий воздух – красота! – Ира даже раскраснелась, будто уже находилась на том самом свежем воздухе. – Хорошо. Тогда так. Мы едем с Ириной туда, а вы, бабуся, что делать будете? – Без дела не останусь, за меня не волнуйтесь, – отмахнулась Евдокия Тимофеевна от вопроса. – У нас завтра пятое? – Пятое, – Игорь посмотрел на часы. – Давайте отдыхать, а то завтра день обещает быть нелегким. – А когда бывает легко? – философски заметила бабуся. – Покой нам только снится. * * * – Что скажешь, – Ирина потянулась всем телом, перекатываясь на другой бок. – Я люблю тебя, – Игорь провел рукой по ее гладкой гибкой спине, сам откинувшись на подушку. – Мне так приятно слышать это снова и снова. Как ты думаешь, этот год будет лучше предыдущего? – Конечно. Разве может быть иначе? Каждый следующий год всегда лучше предыдущего. Так устроен мир. Так хочется думать любому из нас. – Но разве это не самообман? – Ира повернулась и пристально посмотрела в глаза Игоря. – Мы в начале года так надеемся на перемены, обязательно в лучшую сторону, так радуемся, ждем, а когда год подходит к концу, то печально разводим руками и понимаем, что, собственно, ничего особенного и не произошло. И, как глупые дети, надеемся снова. – Ты про что? – Разве я непонятно выражаюсь? Мы ждем чуда, но его не происходит. Особенно, если совсем не шевелиться. Получается, что все зависит только от нас. А так хочется свалить ответственность на кого-то другого, на судьбу, на случай, да мало ли на что. Хочется сказки, особенно в новый год. – Но ведь мечтать – это не плохо. Надо просто еще самому стараться, чтобы мечты наши сбывались, надо прикладывать усилия. – А так не хочется, – Ирина снова отвернулась. – Мне не нравится твое настроение, – Игорь привстал и наклонился над Ирой, – у тебя что-то случилось? – Нет, – не сразу ответила та, – просто мне кажется, что с тобой что-то происходит не то. Что именно понять не могу, но стал как бы отдаляться от меня. Вроде как у тебя секрет появился. Игорю стало не по себе. «Неужели я изменился? Я сам что-то чувствую, но не думал, что это могут заметить другие». – Со мной все в порядке, просто я устал очень. Ты не волнуйся, не переживай и не думай о всякой ерунде. Все хорошо, милая. Давай спать. – Давай, – Ирина выключила настольную лампу и устроилась поудобнее. Игорь лежал на кровати, но никак не мог заснуть. Ира уже провалилась во власть сна и была теперь вся такая спокойная, детская, беззащитная. Костиков смотрел на нее и не мог налюбоваться. Именно в такие минуты он понимал, как она дорога ему, как близка. Наверное, нет на свете человека, который был бы ему таким же родным и дорогим. Но какое-то чувство вины не покидало Игоря. И вроде бы, он и не сделал ничего, но на душе кошки скребли. Где-то в памяти всплывал образ Нелли. Он и сам не понимал, почему так происходит. Костиков ничего не хотел от этой незнакомой женщины, ни на что не рассчитывал, не собирался за ней ухаживать или еще что там. Но она невероятным образом влекла его, не давала покоя. С ее стороны тоже не было никаких намеков или заигрываний, но Игорь мог поклясться, что между ними все равно пробежала невидимая связующая нить. «Уж быстрее бы мне раскрутить это дело и больше не видеть Нелли, – подумал он, – иначе я вообще изведусь. А Ирина у меня самая, самая. Лучше ее все равно не найти. Быть может, она не такая соблазнительная, более простая и незаметная, но все равно – своя, близкая. И что это она о несбыточных желаниях говорила? Что имела в виду? Наверное, снова подумала о том, что мы так и не женаты. Конечно, это моя вина, но нам ведь и так неплохо.» Потом Костиков решительным жестом тряхнул головой и запретил себе думать о женщинах. Он решил немного поразмыслить по делу, которым сейчас занимался. Что же все-таки представлял из себя этот Григорьев? И почему он так нагло себя повел. Это может говорить либо о том, что он, действительно, ни в чем не виновен, либо о том, что хорошо все продумал и уверен, что на него не подумают, а если и подумают, то уж верно доказательств не будет. «А может здесь моя личная неприязнь?» Как бы там ни было, но эти мысли не дали Костикову заснуть примерно до трех часов ночи. А потом ночью ему все снились какие-то непонятные женщины, его Ирина, убийцы и многое другое. ГЛАВА 9 – Где бабуся? – Игорь снова обнаружил, что Евдокии Тимофеевны нет. – Куда это она с утра пораньше отправилась? – Мы-то когда едем? – Ира стояла у плиты и поджаривала яичницу. – Сейчас позавтракаем и поедем. Сначала надо будет заехать на работу к Нелли Николаевне, узнать где находится профилакторий, а потом туда отправимся. – Что же ты вчера не спросил? – Как-то в голову не пришло. – А о чем же думал? – Ну что ты теперь придираешься? Разве с тобой так не бывало? Ира промолчала. – А она никакой записки не оставила? – спросил Игорь, доставая хлеб из хлебницы и из холодильника масло и сыр, чтобы сделать бутерброды к кофе. Это было их любимое блюдо – горячая яичница с колбасой и кофе с бутербродами. Что может быть вкуснее такого завтрака, тем более холодной зимой. А день сегодня и вправду обещал быть холодным. По радио передали, что ожидается мороз аж минус двадцать пять градусов. Это, конечно, не бог весть что особенное, но достаточно прилично. – Одеваться надо теплее, – вздохнула Ирина, – а мы, кстати, на машине поедем или как получится? – Я думаю, что будет лучше двигать на своих колесах. Справимся, не впервой. Запах кофе распространился по всей кухне и присоединился к запаху жареной колбасы. Игорь сел на табурет и прикрыл глаза от удовольствия. Но в это время раздался телефонный звонок. – Я возьму, – спокойно отозвалась Ирина и прошла в коридор, где на тумбочке стоял аппарат, – слушаю вас. Костиков прислушался, чтобы по ответу Иры определить с кем она говорит. Но Ирина довольно долго молчала, потом сказала «хорошо» и положила трубку на место. – Кто это? – поднял брови Игорь, едва Ира снова вошла на кухню, – вы так странно поговорили. – Это Малышев звонил. Сказал, что очень хочет видеть тебя. Еще что-то говорил, что, мол, не информируешь его и тому подобную чушь. – Бедная, тебе пришлось выслушивать его бред. Как жаль, что он никак не может от нас отстать. Все время будет под ногами крутиться? Покоя от него нет. И когда он просил, чтобы я пришел? – сообразил спросить Игорь. – Хотел сегодня. Но не настаивал, я думаю, – улыбнулась Ира, – так что и подождет. – Правильно, мы ведь по делу собрались. Спустя примерно час Ира с Игорем спустились вниз, к подъезду. Ирина взяла с собой термос с горячим кофе, бутерброды, чтобы можно было перекусить в пути, если возникнет такая необходимость. Кроме этого, сама тепло оделась и заставила Игоря надеть на себя столько, сколько он ни разу не одевал. Сопротивляться было бесполезно. Спокойнее и безопаснее было уступить, чем пытаться доказать, что такое обмундирование совсем не обязательно. Как бы там ни было – машина и спутники были готовы и выехали на главную дорогу в сторону центра, чтобы заехать в фирму, директора которой, бывшего директора, разумеется, убили 31 декабря. * * * – Сиди здесь, я мигом, – Костиков кивнул Ире и стал вылазить из машины. – Постой, я хочу пойти с тобой. – Нет, я сам быстро. Не хочу, чтобы мы с тобой привлекли внимание. А так оно и случится, если мы покажемся там, в приличном заведении, в таком вот виде, – Игорь жестом указал на себя, а потом и на Иру. – Ладно, я один – может, и не заметят. А вместе будем бросаться в глаза. Ирина промолчала, но это не означало, что она согласилась с мнением Костикова. Как любая женщина на ее месте, она видела, что он просто не хочет брать ее с собой. Вот и все. И ей стало обидно. Потом она сама себя одернула: «Нельзя быть такой привередливой и обидчивой. Надо смотреть на вещи проще – ну не хочет, не надо. И я так буду делать. Что переживать? Я только себе настроение порчу и от этого становлюсь еще более непривлекательной. Надо относиться ко всему наплевательски. Ведь, кажется, именно это нравится мужчинам. Именно за такими женщинами они носятся, как угорелые. А те, что им в рот заглядывают – остаются ни с чем. Надо быть умнее». * * * «Ну и морозец, – думала бабуся, стоя на остановке и поджидая троллейбус. – В такой холод валенки надо носить и платки пуховые. А я в этих сапожках… Никакого от них толку нет, одно название». Сегодня Евдокия Тимофеевна побывала в ЗАГСе, чтобы узнать развели ли Ольгу с Николаем. Поехала она просто так, думала, что, собственно, ничего и не произойдет, а на самом деле их развели. Хотя самого Захарова даже и не было. Этот факт очень удивил бабу Дусю. Она разговорилась с той женщиной, с которой беседовал в свое время Игорь, и та по секрету сказала, что эту парочку развели, потому что за них «попросили», и кто-то это устроил. Даже сейчас, стоя на морозе, бабуся снова и снова прокручивала в голове их разговор с Зинаидой Петровной. Та сначала вообще не хотела ничего говорить, но разве кто сможет не раскрыться перед Евдокией Тимофеевной. Бабулька знает подход к людям, знает, как можно их вызвать на откровенность. Вот и открыла секрет Зинаида Петровна. Только никак не хотела сообщать кто именно посодействовал. Бабуся не стала давить сразу, а решила, что в следующий раз придет к ней с пирожными для чая и тогда той женщине не устоять. Баба Дуся поняла, что Николая можно почти отмести. Если бы он был так заинтересован в наследстве, то никак не позволил бы развести его с женой. А раз он даже вообще не пришел, то, значит, убийство не его рук дело и к этому он не имеет отношения. Одним подозреваемым меньше. Евдокия Тимофеевна с самого начала предполагала, что Кутузова убили именно из-за того, что он оставил дочери. И намерение Игоря посетить того мужчину с профилактория она считала просто развлечением. А теперь она стала сомневаться. Быть может, на самом деле все происходило по другой причине. Может, внучок прав. Тогда надо было ехать с ними. Но баба Дуся особенно расстраиваться не стала – все еще можно поправить, ничего страшного в этом нет. Конечно, хотелось бы побыстрее расследовать это дело, но раз так не везет, значит, так тому и быть. Игорь с Ириной вечером приедут и все расскажут. Подошел троллейбус и бабулька с трудом впихнулась в него, так много было желающих ехать. Правда, один молодой человек уступил ей место, что очень порадовало старенькую женщину. Домой добралась Евдокия Тимофеевна без проблем и стала заниматься домашними делами. * * * Игорь и Ирина ехали уже почти что полтора часа, а указателя на дороге все не было. Нелли дала координаты, которые говорили о том, что профилакторий находится примерно в сорока минутах от поста ГИБДД на окраине города, но ничего похожего на него Костиков не обнаружил. – Может, мы не в ту сторону едем? – Ирина уже начала переживать. – Не может же быть, чтобы мы его не заметили. В четыре глаза смотрим. – Давай остановимся у какой-нибудь палатки и спросим, – предложил Игорь. – Давно пора. Костиков притормозил и подошел к продавцу машинными маслами. Переговорил с ним недолго и вернулся снова в машину. – Что он говорит? – Он думает, что просто указатель неизвестно куда подевался. Он говорит, что мы точно этот бывший профилакторий проехали. – Как же искать будем? – Придется все время спрашивать. Они развернулись и проехали несколько километров в обратном направлении. Навстречу им ехал камаз с песком, как потом оказалось, и он повернул на боковую дорогу. – Возможно и нам туда, – предположила Ирина, – ты же говорил, что там строительство, вот и везет песок. – По времени очень может быть. Давай свернем, проедем немного и посмотрим. Так и сделали. Спустя какое-то время вдоль дороги показался железный решетчатый забор. Потом и главный въезд над которым красовалось "Лагерь труда и отдыха «Звездочка». Ворота были открыты и сама дорога была грязной и черной от того, что по ней все время проезжали грузовики. Костиков и Ирина с облегчением вздохнули. Они въехали на территорию и поставили машину возле раскидистого дерева, буквально заваленного снегом. Всегда так бывает, что загородом снега гораздо больше, чем в самом городе. Оно и понятно. Здесь дороги особенно не чистят, ну разве что самую главную. Снег не увозят, не убирают. Да и холоднее на окраине. Игорь и Ира прошли по аллейке к двухэтажному зданию, которое было похоже на административный корпус. Дверь была закрыта. Ира осталась стоять здесь, а Костиков пошел по территории искать кого-нибудь из начальства. Он прошел по направлению, куда проехал грузовик с песком. Около одного недостроенного здания стояла кучка мужиков. Именно к ней и подошел Игорь. – Здорово, мужики, – сказал Костиков, – где тут у вас главный. – Смотря по каким вопросам, – пошутил один, – если по женской части, то ко мне обращайся, я большой специалист. Все громко засмеялись и с любопытством уставились на новичка. Чем бы ни заниматься, лишь бы не работать. А тут такое дело – незнакомец приехал. – Мне Нестеров нужен. Борис Васильевич, – улыбнулся на шутку Игорь. – Он всем нужен, – хохотнул тот же мужик, – а вообще он там, – и показал на какие-то вагончики, что стояли невдалеке. Костиков поблагодарил и пошел туда, куда показали. У вагончика он услышал, как там внутри кто-то громко ругается. – Я тебе эти накладные давал? – спрашивал один голос. – Ты чего тут понаписал? – Вы же сами говорили, что это должно быть неофициально. Я хотел как лучше, – ответил второй. – А получилось как всегда, – негодовал первый. – Вот попроси что-либо сделать, так потом проблем не оберешься. Костиков слегка постучал в дверь, но его не услышали. Игорь постучал сильнее, а потом сам открыл дверь. – Что надо? – недружелюбно спросил высокий мужчина. Он был очень даже привлекательным, и Игорь подумал, что за ним, вероятно, женщины ходят толпою. – Мне надо поговорить с Нестеровым Борисом Васильевичем. – По какому вопросу? – Почти по личному. Это я ему сам скажу. – Ну я Нестеров, – ответил этот самый красавчик, – что за дела? – У вас тут разговор. Давайте я подожду, а потом мы поговорим наедине, – предложил Костиков. – Иди, – Нестеров обратился ко второму, я с тобой потом договорю. Я слушаю вас, – посмотрел он на Костикова, – садитесь сюда. Игорь сел и осмотрелся по сторонам. В вагончике было тепло, несмотря на то, что за окном сильный мороз. В этот момент он вспомнил о Ире, что стоит и ждет его там, на улице. – Если позволите, я приглашу сюда моего помощника, – Игорь дождался утвердительного кивка и вышел позвать Ирину. Через две минуты они вернулись оба. Нестеров с удивлением окинул цепким взглядом молодую, привлекательную женщину, которая была так укутана, будто собиралась на северный полюс. Он даже состроил ей глазки. Думал, что это будет выглядеть незаметно, но Игорь все равно успел уловить и нахмурил брови. – Вы, конечно, знали покойного Кутузова Ивана Федоровича? – спросил Костиков. – Да, мне сказали, что он, кажется, убит. Мне очень жаль. А вы кто? – Нестеров сел на стул, ловким движением выбросил из пачки сигарету и прикурил ее от шикарной зажигалки, не забыв перед этим предложить сигарету Ирине. Та вежливо отказалась. – Я частный детектив, – представился Игорь. – Меня дочь Кутузова попросила заняться этим делом и найти убийцу. Вот я и занимаюсь этим. Я выяснил, что вы сталкивались с Иваном Федоровичем по работе, поэтому я очень хотел бы с вами поговорить. Может, вы мне какую ценную информацию дадите. – Уж и не знаю, чем могу быть вам полезен. Спрашивайте, – округлил и без того круглые глаза Нестеров. Он не понимал или делал вид, что не понимает, при чем вообще он тут? Какое отношение он ко всему этому имеет? Нестеров мог бы, конечно, выгнать человека, ему не впервой так обращаться с людьми, но в данном случае он не стал этого делать. – Вы в последнее время, как мне сообщили, тесно сотрудничали с Кутузовым. Я хочу спросить вас, что вы вообще думаете о его смерти, можете ли предположить почему это произошло. Прошу вас, все, что как то связано с Иваном Федоровичем – расскажите. – Думаю, что разговор не будет длинным, – улыбнулся и развел руками Борис Васильевич. – Да, я имел с Кутузовым дела, но честно вам сказать, знаком с ним не очень близко и ничего по вашим вопросам ответить не могу. Дела у нас были только по работе, и видел я его только в рабочем кабинете, ну и еще, когда сюда приезжал. – Каким человеком он вам показался? – спросил Костиков. – Нормальный мужик. Знаете, я к ним не приглядываюсь. Мне ведь что важно? Чтобы все, что я задумал можно было воплотить в реальность. Для этого мне и нужны компаньоны. А в их личные дела я стараюсь не вникать. Мне это ни к чему. мне и своих проблем вот как хватает, – Нестеров показал рукой по какую высоту ему хватает своих дел. – У вас были с ним какие-то трения, споры, вопросы, по которым вы были с ним совсем не согласны? – Игорю так надоела эта дурацкая манера, с которой разговаривал Борис Васильевич, что он сейчас бы с удовольствием ушел бы. Ирина тоже сидела со скучающим видом. Ее ситуация совсем не раздражала, а просто веселила. Она видела, как Игорь злится и дергается, видела, как Нестеров бросает в ее сторону завлекающие взгляды, жаль, что откровенно улыбаться не могла. Она сидела рядом с печкой и отогревалась. Нестеров встал и решил поставить чайник согреть. Конечно, он старался не ради красивых глаз Костикова, да и самому попить горячего чаю было очень даже не плохо. – Ну так как насчет споров? – напомнил вставшему Борису Васильевичу свой вопрос Игорь. – Мне так кажется, что вы, в принципе, человек не глупый. К чему тогда такие неумные вопросы? Вы думаете, что можно работать с человеком и не иметь с ним разногласий. Тем более, в нашей профессии. Естественно, мы ругались, а как не ругаться, если он сначала одно говорит, а потом, видите ли, решает сделать по-другому. __ А где вы были в новогоднюю ночь? – в лоб спросил Игорь. – Ответьте мне на этот вопрос и я от вас отстану, если ответ меня удовлетворит. И мы уедем. – Я только что чай поставил, а вы ехать собрались. Хотя бы девушку пожалели, вон она как дрожит. К печке прижалась, как к родной. А в новый год мы с друзьями ходим в баню, – хохотнул Нестеров. – Если говорить серьезно – отмечал праздник в кругу семьи. Можете спросить у них, они вам все подтвердят. Я Кутузова не убивал. – Понятно. Но знаете, сейчас столько наемных помощников, что говорить о невиновности только потому, что человек со стольки-то и до столько сидел в кругу семьи и распевал новогодние песни, иногда неразумно. – Наверное, в этом ваша работа и состоит, – Нестеров громко расхохотался. Потом поставил на стол три железные кружки, налил в них кипятка и положил пакетики чая. Чай был какой-то ароматизированный, и по вагончику сразу разнесся запах экзотических фруктов. Борис Васильевич достал еще батон и банку с вареньем. Вот и все, что здесь нашлось. Игорь горячую кружку взял, но от всего другого отказался категорически. Ирина, не смотря на то, что Костиков посылал ей красноречивые взгляды, присела ближе к столу, нарезала батон и вообще хозяйничала, как хозяйка. Игорь даже от такой картины пятнами пошел. И нет, чтобы вспомнить про то, как он на Нелли смотрит. Нет. Это ему в голову сейчас не пришло. Ему просто было обидно, что его Ирина сидит тут, мажет вареньем бутерброд этому гаду, улыбается ему, а тот запросто может быть и убийцей. И вообще, его, как-будто совсем и не замечают. – А вы знаете Григорьева? – неожиданно спросил Игорь. – Да, знаю, он заместитель Кутузова, – с легкостью отозвался Нестеров, – как же мне его не знать. Наверное, он теперь на повышение пойдет. Как вы думаете? – А с ним у вас какие отношения? – не отставал Костиков. – У меня со всеми отношения деловые. Говорю вам, что подозревать меня просто смешно. «Это уже не твоего ума дело, – подумал Игорь и понял, что если они с Ириной сейчас же не уедут, то он уже не сможет контролировать ситуацию. – Сидит тут, бессовестно глазки моей жене строит». – Вы в городе бываете? Или вас только тут найти можно? – спросил Костиков. Нестеров дал свой домашний телефон, но предупредил, что застать его дома так же трудно, как найти президента. Какого президента – не объяснил. Игорь встал, дал знак Ирине. Уже через пять минут они сидели в машине и выезжали с территории профилактория. ГЛАВА 10 – Можно сказать, что съездили мы зря, – сказала Ирина, весело улыбаясь. – Это почему же? – Мне так кажется, что Нестеров не из тех людей, которые будут убивать. Какая ему выгода? Умный мужик. Работает как может, крутится. Действительно, к чему ему лишние проблемы? – Я смотрю, он тебя просто очаровал, – недовольным голосом произнес Костиков, – ну, конечно, высокий, красивый, знаки внимания тебе оказывал. – Это всегда приятно. Вот ты, например, совсем забыл, когда последний раз говорил мне что-то приятное или еще что. а женщины без этого не могут. Им всегда надо знать, что они нужны, что они любимы, желанны. – А то я тебе не говорю. Просто не такой я по сути своей, но это не значит, что у меня нет чувств. Я, может, их выразить не могу. И мучаюсь не меньше твоего. – Посмотрите, как измучился. – Давай не будем ссориться. Мне это совсем не нравится, – Игорь включил радио, чтобы больше не поддерживать разговор. – Проще всего, – фыркнула Ира и повернулась к окну. За окном мелькали деревья, изредко машины, что рисковали пойти на обгон. Снега было много. Такая зима, как в этом году, редко выдавалась. Сейчас зимы и на зимы-то не похожи. Все время тепло, оттепель. Мороз от силу недели две постоит и все. А в этом году зима наступила настоящая. Со всеми прелестями. Народ так отвык от этого, что все люди ходили и удивлялись. Как это так, столько времени прошло, а снег не тает. Более того, холодно. Старики радовались, а молодежь недоумевала. В машине работала печка, поэтому было не очень холодно. Ира все смотрела в боковое окно, Игорь на дорогу. Говорить никому не хотелось. Во второй половине дня, они были уже дома. Бабуся ждала их с почти праздничным обедом. – Все-таки дни такие новогодние, – говорила она, когда вся семья собралась за столом, – вот я и решила немного напомнить вам, что не только о преступлениях надо думать, но и о жизни своей. – Угу, – потирал руки Игорь. На кухне так вкусно пахло, что не было никакой возможности больше ждать. Все быстро помыли руки и сели за стол. Баба Дуся достала откуда-то бутылочку вина. – Опять ваш Малышев звонил, – сказала она, разливая по тарелкам уху. – Злился очень. Замаялся совсем парень. Не отдыхает, видно. А почему еще можно так на людей кидаться? Я ему: «Алло», а он мне в ответ как понес. Уж насколько я всего в жизни-то наслушалась, а тут хоть уши закрывай. – Это он может, кивнул Костиков, – эх, уха хороша. – Ешьте, ешьте, детки. Да говорите, узнали что новое или нет. – Как там красиво, – сказала Ира, – оказывается, я так давно не была за городом, на природе. Только сегодня поняла это. Теперь, как только Игорек с этим делом развязывается, все едем в лес, на шашлыки. Или хотя бы на дачу можно съездить. – Отчего не поехать. Я очень даже хочу, – согласилась Евдокия Тимофеевна, – вот только а самом деле надо быстрее это дело сворачивать. Оно вроде как и понятное и обычное, но просто мы не знаем какого-то важного звена. Нам только его найти, а дальше как по маслу пойдет. – А что же вы, баба Дусечка, до сих пор звена этого не нашли? – засмеявшись спросил Игорь. – Я, Горяша, ищу. И сегодня не просто так время провела. Я ведь в суд ездила. И могу вас удивить. Нашу парочку-то развели. Без лишних вопросов и размышлений. А сам Николай даже не пришел. Вот он теперь удивится, еще больше вашего. – Как развели? – Игорь даже есть перестал. – Разве такое возможно? – У нас возможно все. Я там с одной женщиной покалякала, так она мне и сказала, что, мол, попросили за Олю. Ну, чтобы без проволочек там всяких ей развод дали. Тем более, детей у них нет. Что думать? Но кажется мне, что эта Зиночка чего-то мне все-таки не сказала. – Зинаида Петровна? – спросил Игорь. – Я ведь тоже с ней разговаривал. – Она самая. Надо к ней еще на днях сходить. Умилостивить ее, чтобы все рассказала. – Нет, Евдокия Тимофеевна, я сам пойду. Она меня тоже знает, я с ней серьезно поговорю. – Что ты, милый, – замахала сухонькими ручонками бабуся. – Ни в коем случае. От серьезных разговоров только желудок болит, а толку от них никакого. Тут надо с пониманием. Кроме того, изобразить, будто тебя это и не волнует. Но направлять разговор в нужное русло. Так что сиди, внучек, без тебя обойдусь. – Только чтобы она рассказала. Если и дальше молчать будет, то я ее своими методами раскручу, – Костиков доел и отодвинул от себя тарелку. – Что за методы? Ты у Малышева научился? – спросила Ира, глядя в глаза Игорю. – Обязательно у него что ли? Как-будто у меня головы своей нет, – Игорю стало очень обидно, что Ирина так ему сказала. «И вообще, – подумал он, – что-то год с самого начала не задался. Одни проблемы. Да еще и Ирина какая-то стала. Да и я, похоже, тоже». – А ваш-то Нестеров знаком с будущим директором? – бабуся перебила неприятные мысли внука. – Вы спрашивали? Что он вам сказал? – Сказал, что знает, конечно, отпираться не стал. Да оно и понятно. Встречались, наверное. Но это нам ничего не дает, – деловым тоном сказал Игорь. – Вот если бы их где вместе застать, тогда еще можно подумать, что они что-то затевали против бывшего директора. Да и то, для доказательства этого мало. Надо копать глубже и работать лучше. – Конечно, надо, кто ж спорит с тобой, Горяша. Мы и работаем. Ты вот сегодня вечером чем заниматься будешь? Костиков подумал. Ему совсем не хочется сейчас что-либо делать, двигать куда-то или еще чего. Как хорошо было бы сейчас прилечь на своем любимом диване, набить трубку, дымить в потолок и думать кто да что? Выстраивать цепочки, размышлять по поводу того, у кого какие мотивы и поводы убить человека. Вот, например, саму Ольгу он так и не проверил. Хоть она и говорила, что с подругой новый год отмечала, да только подтвердить этого никто не может. А с другой стороны, то, что развели Кутузову с Захаровым не снимает с последнего подозрения. Потому как он мог не знать, что развод так быстро пройдет. Поэтому запросто мог убить человека, надеясь потом получить солидный куш. Ведь так? Так. Уже два подозреваемых. Потом дальше. Если еще про них подумать, то получается следующее. Дело в том, что почти доподлинно известно, что убил мужчина. Значит, если это Ольга замешана, то ей пришлось нанять человека. А Николай мог и сам, но тогда бы он непременно был пьяным или с похмелья. Тогда Игорь и Ирина это непременно бы заметили. А тот дед мороз показался просто испуганным, но никак не пьяным. Никакого запаха не было. Значит, и Захаров не мог сам. Но в то, что он нанял человека, поверить трудно. Он все деньги на бутылки пускает. А убийство это и не дешево, к тому же. Так что, если поразмыслить логически, то, скорее всего, Захаров тут и ни при чем. Ольга? Интересно, она знала, что их так быстро разведут. ИМ вообще непонятно, почему она сразу не рассказала всей правды, хотя бы про то, что замужем. Неужели думала, что это никак не вырвется наружу? Это очень глупо. Значит, можно сказать, что Оля запросто может совершить глупый поступок. Это уже не есть хорошо. Теперь она свободная? Кстати, а свободная ли? Вдруг у нее еще одна тайна, не для наших ушей. Вдруг у нее уже есть почитатель, ради которого, собственно, она и затеяла развод? А что? Это ведь может случиться? Вероятно, последнюю мысль Игорь сказал вслух, потому что баба Дуся присела на край табуреточки и глубоко задумалась. – Ты запросто можешь оказаться правым, – сказала еле слышно она. – Тогда это очень многое объясняет. Но если я к ней пойду, мне кажется, что она все равно мне больше ни слова лишнего не скажет. Уж как я с ней разговаривала. И если до сих пор не сказала мне, то значит… Кстати, с одной стороны это очень хорошее качество. – Какое? – не сразу включился в разговор Костиков. – Умение хранить тайны. Если человек умеет молчать, когда это надо, то это значит, что человек верный. – Или наоборот. – О чем ты? – на этот раз пришла очередь удивляться бабуле. – Ты знаешь, очень многие преступники отличаются таким замечательным качеством. Даже, когда их вина практически доказана, они все делают вид, что ни о чем подобном не догадываются, что все это непростительная и обидная ошибка и тому подобное. Просто смотреть на таких смешно. – Это ты зря. Между прочим очень хорошая тактика, – слегка захихикала бабуся. – Тебе смотреть, быть может, и смешно, а тому, кто в него верит, тому всегда кажется, что прав именно он. Знаешь, сами понимают, что, возможно, их обманывают, но сами этого хотят. И вроде, вина налицо, а все рвано, если тебе хочется верить в то, что человек невиновен или удобно так думать по каким-то там причинам, то ты и будешь так делать. – Не знаю. – Подрастешь, поймешь. А я бы пока на твоем месте к Малышеву съездила или хотя бы просто позвонила, – наставительно сказала Евдокия Тимофеевна. – Хорошо представлять себя на чужом месте. Сразу столько смелости появляется и решительности. А как на своем, так и нет ничего. Куда все подевалось? Вот ты у меня, бабуся, умная, все знаешь. Объясни, почему так происходит? – Так кто ж тебе, голубчик, мешает быть и на своем месте решительным и смелым. Здесь все только от тебя самого зависит. Если захочешь, то ничего тебе не помешает, а если так сидеть и только мечтать, то не заметишь, как старость придет, а ты все, оказывается, даже из-за стола не вставал. – Любишь ты говорить непонятным языком. – Ну так ты идешь? – Сначала позвоню, а потом видно будет. Костиков зашел сначала в свой кабинет, трубку раскурил, покурил ее спокойно, и только потом взялся за телефон. И правильно сделал, что не стал портить себе удовольствие – Малышев сразу в крик пустился. – И ни слуху, ни духу. Разве мы с тобой не договаривались, что ты должен мне сообщать как идет твое расследование? – Да? – успел вставить Игорь. – Я тут, понимаешь, тружусь не покладая рук, готов поделиться с тобой новостями, а ты, значит, пропал. Я просил еще утром, чтобы ты ко мне приехал. Что? Некогда было? Так что у тебя нового? – Слушай, Малой, что это с тобой происходит. Мы когда-нибудь работали вместе? – А что, скажешь, нет? – Только в самом конце дела, и то, если была необходима твоя помощь. Да ты и сам меня не жалуешь. Неужели обо всем позабыл? – Ничего я не забыл. Ну, может, скажешь чего? – снова «насел» Малышев. – Мне совершенно нечего сказать. А вот ты хвалился. Не просветишь? – Мы выяснили, что Кутузова Ольга замужем. По своим данным. А она, стерва, говорила, что одна, как перст, и нет у нее никого. А видишь как оказалось. Полезли в компьютер, а там вона что. Так-то, пижон. – А вы когда в компьютер лазили? – довольным голосом, но стараясь скрыть это, спросил Костиков. – Когда, когда. Сразу после праздников. Мы времени не теряем. У нас все оперативно, – похвастался Олег. – А ты попробуй еще раз туда заглянуть, – Игорь весело рассмеялся. – Зачем это? Ты давай, мосол, не крути. Если есть что сказать – выкладывай. Почему это я должен снова смотреть. Думаешь, мне показалось. Уверяю тебя, что нет. Собственными глазами видел. – Молодец, Малышев. Такое раскопать. Только сведения твои устаревшие. Ольга Кутузова развелась уже. На том конце провода послышался смех. Такой веселый, довольный и заразительный. Малышев хохотал от всей души. – Дорогой, я только вчера смотрел. Все на месте. За один день такие дела не делаются, да и вообще. Недавно замуж вышла, а теперь разводиться, – голос Олега становился все озабоченнее. Потом он немного помолчал в трубку. Игорь тоже ничего не стал говорить, ждал результата. Малышев же не глупый человек. Поймет, что это не шутка. Так и произошло. Через несколько десятков секунд в трубке снова послышался голос Малышева. – Неужели правда? Надо же, – раздельно произнося слова, сказал он. – Вот видишь, почему важно созваниваться и делиться информацией. – Ага, – стараясь не выдать удовлетворения от разговора, ответил Игорь, – только некогда мне. Да и странно мне твое предложение. Ты никогда ничего хорошего мне не желал. Вот воспользоваться мною – это всегда. – Ой, ну хватит, пижон. Прицепился. Ладно, бывай. Звони, если что, – и положил трубку. Настроение у Костикова повысилось. Как приятно было ощущать, что утер нос этому зазнайке. Хотел удивить! Сам получил удивление. «До чего же хорошо, – думал Игорь, – вроде и не случилось ничего, а душа поет. Пусть не думает Малой, что умнее всех. И вообще непонятно, чего это вдруг я ему понадобился». В кабинет вошла Ирина. Костиков вскочил, загреб ее в охапку и стал кружить по комнате. Она увидела светящиеся глаза Игоря и рассмеялась. Ей очень нравилось, когда ее любимый был в хорошем расположении духа. И даже причину этой радости она знать не хотела. Достаточно было самого факта. А она то уже было совсем опечалилась, а тут такое. – Эх, Иришка! Душа моя! Как бывает прекрасно жить на белом свете! – Долго же ты думал, – не переставала смеяться Ира. – Главное, что понял, – Костиков теперь был уверен, что все будет хорошо. Та темная полоса, что началась буквально с первых дней нового года закончилась. Теперь Игорь уверовал в это. Все проблемы скоро решатся. Он найдет убийцу и накажет его. И никто, кроме Ируни, ему не нужен. И никто не заставит больше его чего-то там бояться или сомневаться в очевидном. Как глупо он вел себя, когда ревновал Иру к Нестерову. А сам! Боже! А ведь он чуть не увлекся секретаршей убитого. Как он мог. И как это все было глупо. Но самое смешное, что если бы он не позвонил Малышеву, и если бы у того не были такие не очень точные сведения, то ничего с Костиковым и не случилось бы. Не понял он, что все будет хорошо. А может вовсе не заслуга Малышева в этом. Просто человеку, пусть не очень хорошим путем, но все-таки стало хорошо, и он сам почувствовал, что на многое способен? ГЛАВА 11 – Давай, зашлем тебя, – придумал Игорь, как надо «подъехать» к Григорьеву. – Ты придешь к нему, будто хочешь на работу устроиться. Заодно узнаешь, что он за человек. Быть может, им как раз секретарь требуется. вдруг он не захочет с Нелли оставаться. – Я могу, конечно, – сказала Ира, – но как-то это нечестно. – А честным и правильным путем мы ничего не узнаем. В конце концов, мы же для хорошего дела, а не во зло, – уговаривал Костиков. – Ладно, схожу, – без особого энтузиазма все же согласилась Ирина. Костиков стал гоняться по дому, придумывая во что должна одеться Ирина, чтобы сразу вызвать интерес у этого Григорьева. Ведь он может выгнать сразу, а это совершенно не желательно. Ирина ныла и просила только, чтобы ее не одевали как проститутку. – Ведь не только это мужчине от женщины надо, – говорила Ирина, впрочем, Игорь с нею и не спорил. – Но все равно ты должна выглядеть так, чтобы обязательно понравиться ему. Чтобы он на тебя запал. Вероятно, в глазах должно быть что-то. Лукавое. – Лукавое, значит, – хитро посмотрела на него Ира. – Вот-вот. Именно такое выражение лица у тебя должно быть. Слушай. Значит, так. Ты приходишь, вся такая деловая, правильная, аккуратная, культурная – в общем положительная. А потом, как-будто он тебе начинает нравиться, причем, знаешь как – не со временем, а как-то вдруг. Ты посмотри на него и сделай удивленные, оценивающие глаза. И потом пококетничай немного. – Ты у меня, похоже, специалист в этом деле, – искренне удивилась Ирина, – такие знания у тебя глубокие. – Стараюсь. Все для дела. Все для победы. Ну ты поняла, как надо действовать? – В общих чертах. Только что выспрашивать надо? – Как он относится к тому, что стал директором или станет в ближайшем будущем? Вообще, что он за человек. На что способен для того, чтобы достигнуть цели. Хотел ли он раньше стать директором. То есть была ли у него такая идея-фикс, когда еще Кутузов был жив. Ну по ходу дела разберешься. – Хорошо тебе говорить. А вдруг у меня не получится. И имей в виду – спать я с ним не буду, – опустив глаза, сказала Ира. – Об этом и речи не может быть, – широко раскрыл глаза Костиков. – Мне и в голову такая мысль не приходила, глупая ты моя. Неужели ты могла такое подумать? – Спросила на всякий случай, – Ира ласково поцеловала Игоря в щеку, – хотела увидеть твою реакцию. – Времени терять не будем, – Костиков встал, подошел к шкафу и стал доставать из него Ирины наряды, прикидывая на глаз, что ей подойдет больше всего для такого визита. Наконец, он нашел серый, деловой костюм с юбкой до колена. – То что надо. Ни короткая, но в то же время юбка – ноги видно. – Игорь ты меня удивляешь. Никогда не думала, что у тебя есть такой талант. – О, во мне много чего есть. Чем дольше ты будешь со мной жить, тем большие тайны ты откроешь. Через минут сорок Ира стояла посредине комнаты и крутилась во все стороны, чтобы Игорь мог оценить ее. – Великолепно, – выдохнул он, – просто сногсшибательно. И почему ты так всегда не одеваешься? Вечно ходишь в каких-то там штанах и свитерах. А приодеть тебя – глаз не отведешь! Еще через несколько минут Костиков и Ирина сели в машину и поехали в строительную фирму. Всю дорогу Ирина молчала. Только по тому, как она теребила в руках платочек, можно было догадаться, как она волнуется. Она то и дело смотрелась в зеркальце, поправляла прическу, припудривалась и тяжело вздыхала. – Не переживай. Все будет хорошо. В конце концов, ты в любой момент можешь бросить это занятие и уйти оттуда. Просто встать и уйти. В любой момент. – Но ведь нам нужна информация, – тихо сказала Ира. – Но не путем твоих таких огромных переживаний. Слушай, если хочешь, вообще не ходи. Правда, давай вернемся домой, залезем в ванну, а потом в постельку, отдохнем. А? Я, кстати, очень даже за. Машина стояла на перекрестке и Игорь мог дотронуться до Ирины. Она мило улыбнулась, подтянулась вся, выпрямилась и твердо сказала: – Нет, я никогда себе не прощу, если мы из-за меня потеряем такой шанс. Ведь на самом деле все очень ловко придумано. Ты молодец! Так неужели же я не смогу поговорить с этим человеком? – Ты учти, что он очень сильный. В смысле того, что характер у него тяжелый, и перед ним сразу робеешь, – предупредил Костиков. – Лучше бы мне этого не знать. Вскоре машина подъехала к зданию, в котором находилась та самая нужная фирма. Игорь пожелал Ирине «ни пуха, ни пера», и она красивой походкой пошла ко входу. – Я буду ждать тебя здесь, – крикнул в открытое окно автомобиля Костиков. Ирина даже не повернулась, хотя все прекрасно слышала. Дверь открылась и все посмотрели на эффектную женщину, которая с достоинством вошла с улицы. Она подошла к одной девушке-секретарше и навела справки о том, где можно найти Григорьева. Потом она процокала каблучками до нужной двери и легонько постучала. – Александр Петрович? – Ира вошла в кабинет. – Что вы хотели? – Григорьев поднял голову от стола и посмотрел на молодую женщину. Она была хороша. Шубка из натурального меха, высокие сапожки. Волосы на голове аккуратно забраны в прическу, но видно какие они красивые и блестящие. Безупречный макияж почти не бросался в глаза. А главное – эта женщина была очень спокойна и уверена в себе. Александр Петрович и предположить не мог, чего такой даме здесь надо. Но, конечно же, не выслушать ее – просто преступление. Для любого мужчины и, значит, и для него. – Я слушаю вас, – Григорьев встал. – Присаживайтесь сюда. Позвольте я помогу вам раздеться…, – он вопросительно посмотрел на нее. – Ирина… Можно просто Ирина, – слегка улыбнулась женщина. – Ирина, – повторил Александр Петрович и на его лысине выступила испарина. – Слушаю вас, Ирина. – Я слышала, что в вашей фирме имеется вакансия секретаря? – Да? – удивился Григорьев. Такого, конечно, пока не было, но не мог же он сразу сказать об этом. Тогда эта красавица встанет и уйдет, а она уже заинтересовала Александра Петровича. И еще ему польстило, что она сказал ему: «в вашей фирме». Кому не понравится такое обращение. Александра Петровича еще не назначили директором, но что это неизбежно случится сомнений не было. Но пока он еще не директор и фирма не его, а как приятны на слух эти слова. Тем более, что он слышит их первый раз и от такой интересной женщины. – Да как вам сказать, – начал изворачиваться Григорьев, одновременно вертясь на стуле, – пока нам не нужен секретарь, но очень скоро понадобится. В нашей фирме (он не посмел сказать в «моей») скоро будет реорганизация и очень даже может быть, что вы пришли очень кстати. Вы хотите получить эту вакансию, если я правильно понял вас, Ирина? – Совершенно верно, – Ира улыбнулась уже смелее и посмотрела на будущего директора так, как учил ее Костиков. Впрочем, она и без его советов могла бы так сделать. У каждой женщины в такие моменты сильно проявляется интуиция. Именно она и делает из дурнушек привлекательных женщин, потому что хоть мужики и любят глазами, но все равно в большей степени они хотят, чтобы ими восхищались, чтобы ими любовались и восторгались. Именно таким взглядом и смотрела сейчас Ирина. – А вы еще не директор? – уставилась она на него. – Это дело времени, – крякнул он. – В принципе, это вопрос решенный. – Как я рада, что попала именно к вам. Вы мне скажете в двух словах чем занимается ваша фирма? – Об этом вы узнаете позже. По ходу дела. – Тогда, быть может, о себе расскажете, – Ира закинула ногу на ногу и вынула из сумочки пачку сигарет. Достала одну. Тут же увидела протянутую руку с зажигалкой. – О, говорить обо мне совсем неинтересно. Лучше о вас, – предложил, чуть ли не облизывая губы, Александр Петрович. – Нет, нет, – запротестовала Ирина, – я к вам устраиваюсь на работу, поэтому должна побольше о вас узнать. Не откажите. Будьте так добры. Григорьеву ничего не оставалось делать, как приняться расхваливать себя, как только можно. Так продолжалось бы, наверное, очень долго, но Ира все же решилась перебить. – Вы, наверное, очень хорошо разбираетесь в ваших профессиональных делах, раз вас назначают директором? – Да. Разумеется. Только вот раньше обо мне не думали. А как только умер наш бывший, то все сразу решили, что только я смогу стать во главе фирмы. Тут Григорьев стал жаловаться на то, что долгое время ему не отдавали должного внимания. Что бывший ничего особенного из себя не представлял. Что вообще неизвестно, как фирма под его руководством не развалилась. Чудо, наверное, спасло. И многое другое в таком же духе. Что он, Григорьев, такой умный, терпеливый. Что правда все равно торжествует. Ира так устала от его болтовни, выкурила от нечего делать так много сигарет, что на самом деле почувствовала себя не очень хорошо. – Знаете, что-то у меня кружится голова. Григорьев сразу стал метаться. Принес ей воды, помахал папкой перед носом, даже форточку на несколько секунд открыл, чтобы проветрить помещение. – Я пойду, пожалуй, домой, – Ира встала, – но я еще приду к вам. – Обещаете? – по лицу Александра Петровича было видно, как он расстроен. – Конечно, – Ира одарила его улыбкой. – Я провожу вас, – предложил Григорьев. – Нет, не стоит беспокоиться. Сейчас я выйду на улицу и мне станет гораздо лучше. Потом я пройдусь немного. И живу я тут недалеко, так что не надо. Работайте. Не буду больше вас отвлекать. Тем не менее, Александр Петрович вывел Ирину из своего кабинета и проводил до входных дверей. Все присутствующие свернули шеи, чтобы все получше разглядеть – смотреть в упор они не решались, так как каждый знал, что это его будущий босс. – Так я вас жду, приходите, – Григорьев поцеловал Ирине руку и открыл дверь. Ира вышла на крыльцо и стала говорить ему слова прощания. Она специально сделала так, чтобы повредничать. «Пусть померзнет, зараза, – ехидно думала она, но на ее лице играла невинная восхитительная улыбка, – проводить меня вздумал. Какие все-таки мужики падкие на всякие там уловки. Просто смешно». Наконец, они распрощались и Александр Петрович быстренько прикрыл дверь, так как больше не мог выносить этого холодного ветра и мороза. Ира постояла чуть-чуть на крыльце, а потом счастливая, от чувства выполненного долга, танцующей походкой, специально вихляя бедрами, направилась к машине Костикова. Она наклонилась к предусмотрительно открытой дверце, шикарно улыбнулась и спросила: – Свободен, шеф? – Быстро садись, – услышала она в ответ, – я тебе дам «свободен, шеф». Ирина плюхнулась на сиденье и начала хохотать. – Ну как все прошло? – затаив дыхание, спросил Игорь. – Да перестань же ты смеяться. Я с тобой говорю, – он тряс Иру за рукав, но она вся согнулась и не могла остановиться. Потом она подняла мокрые от смеха глаза и вытерла их. – Поехали, дома все расскажу. – Вот всегда так, – Костиков завел мотор и поехал к дому. – Ты хоть начни сейчас. – Игорь, ты не представляешь, как прекрасно чувствовать себя такой женщиной, только противно. – Не понимаю. Так прекрасно или противно? – С одной стороны очень противно сидеть и заглядывать в глаза какому-нибудь лысому борову, вроде этого. Но а с другой стороны, я им крутила, как хотела. Если не обращать внимание на первое, то так и жить можно. – Правда? – Но боюсь у меня не получится, так что можешь не волноваться. Терпеть на себе его похотливые взгляды и при этом также смотреть – фу, какая гадость. Нет. не хочу. – Да? – Что ты заладил, как робот. Больше сказать ничего не можешь? – Ты такая другая, – посмотрел на нее Костиков. – Вон глазищи такие, волосы из прически выбились, растрепались. Столько эмоций на лице – ты просто преобразилась. Ира ничего не ответила, только закинула голову назад и смеялась так громко и выразительно, что у Костикова мурашки по спине побежали. Они приехали домой и на пороге столкнулись с Евдокией Тимофеевной. Утром они собрались, ее еще не было и она не видела всего этого маскарада. А сейчас она встала, остолбеневшая и смотрела на Ирину, не отрывая от нее глаз. – Ты что ль? – спросила, наконец, бабуся, выйдя из этого состояния. – Я, баба Дуся, – снова захохотала Ира. – А я смотрю и понять ничего не могу. Думаю, Ира аль не она? Это что у вас тут происходит? – бабуся уже на Игоря посмотрела. – Операцию проворачивали, – Костиков запихал женщин в дом, – встали на пороге и болтают. Ты пришла, баб Дусь, или уходишь? – Уж я теперь и не знаю. Наверное, останусь послушать, что вы мне расскажете. А к Зинаиде Петровне завтра схожу. Успеется. Все прошли, переоделись, а потом собрались, впрочем, как всегда, за столом на кухне. Это было их самое любимое общее место после, разумеется, своих любимых. Ира рассказала о своем разговоре с Григорьевым, да так живо и красочно, что Евдокия Тимофеевна и Игорь со смеху умирали. Все вместе они решили, что Александр Петрович не мог убить Кутузова, потому что и сам не раз в беседе обмолвился, что он очень терпеливый, да и вообще выяснилось, что не со всеми он такой крутой. Видно, при директоре он был тише воды, ниже травы. – Одним типом меньше, – довольно сказала баба Дуся, – Ну вы меня позабавили. – Ты там, надеюсь, ничего себе не позволяла, – спросил Костиков, обращаясь к Ирине. – Все как ты учил, – ответила та, – строго по твоей инструкции. Ну, разве что, в некоторых местах, может, переиграла, так ты наоборот гордиться должен, что я такая у тебя смышленая. – Чересчур тоже плохо, – засмеялся вместе со всеми Костиков, но серьезно призадумался. ГЛАВА 12 С утра Костиков решил, что ему надо позвонить Малышеву и кое о чем попросить его. Пусть сделает доброе дело. Было бы неплохо, если бы Олег набрал какой-нибудь информации о Григорьеве и Нестерове. Просто посмотрел, а нет ли за ними что-либо нехорошего. Так он и сделал. Малышев не очень активно откликнулся на эту просьбу, но обещал все-таки посмотреть. Хотя сказал, что не понимает, а при чем тут эти люди. Кажется, он с разговаривал с Григорьевым, но не думает, что тому нужна была смерть Кутузова. Во всяком случае, он не производит впечатление человека, способного на убийство. Игорь ответил, что дело может быть совсем не в этом, тем не менее настоял, чтобы Малышев все же посмотрел. * * * Баба Дуся пошла в магазин и вернулась со свежей новостью. И как только она умеет их добывать. Казалось бы, идет просто за покупками, а приходит и сообщает то, что в принципе без специального интереса и не узнаешь. Вот, например, сегодня она рассказала о том, что приехала из-за границы та самая подруга, с которой Ольга Кутузова встречала новый год. Причем, даже адрес принесла. Телефона у той нет. Игорь, не теряя времени, тут же решил поехать. Плохо, конечно, что заранее позвонить нельзя и договориться, но ничего не поделаешь. Может быть, повезет, и она окажется дома. Костиков сел в машину и поехал. По дороге он попал в пробку и просидел на дороге битых полтора часа, дожидаясь, когда, наконец, возобновиться движение. Так что половину дня Игорь потерял. – Кто там? – послышалось из-за двери, когда Костиков позвонил в нужную ему квартиру. – Я пришел к вам от Кутузовой Ольги, – соврал Игорь, – по делу. – По делу? – на пороге появилась очень удивленная женщина. Она смерила Костикова взглядом, как-будто не могла понять, по какому такому делу мог придти к ней человек от Ольги. – Здравствуйте, – Игорь улыбнулся. – Проходите. Вы пришли меня с ней мирить? И почему она сама не явилась? – женщина пригласила пройти. Костиков не знал что сказать. Почему то ему показалось, что если он просто объяснит ей, что он частный детектив, то она пошлет его куда подальше. На ходу он стал придумывать другие версии, что бы такого сказать правдоподобного, но, как назло, ничего умного в голову не шло. Тогда он решил плыть по воле волн. К его счастью, говорить и не пришлось особо. Женщина взяла инициативу в свои руки. – Очень интересно. Я от Ольги, в принципе, такого не ожидала. Она, конечно, импульсивная, но чтобы прислать чужого, незнакомого человека мириться – это уже слишком. Впрочем… Садитесь сюда. Как вас зовут? – Игорь Анатольевич, – сильно смущаясь, ответил Костиков, – я… – Ладно, я и так все поняла, – махнула рукой женщина, освобождая его от объяснений. – Вот всегда она так. Сначала наорет, поссорится, а потом начинает прощения просить. – Да. Наверное. – Ей стало стыдно за новый год? – спросила эта подруга и не дожидаясь, что ответит ей Игорь, сама продолжала. – Я так готовилась. И стол собрала и подарок даже ей купила, а она так некрасиво поступила. – Ага, – кивнул головой Игорь. Ему так хотелось спросить как зовут эту болтливую женщину, но он не смел. Тогда бы она сразу заподозрила, что он не от Ольги, раз не знает ее имени. И так было неудобно. – А главное, сделала из мухи слона. Ну прямо слова ей сказать нельзя – сразу обижается. А я молчать не буду, если вижу, что ее просто вокруг пальца обводят, – женщина села сама. – Ну вот я ей и сказала прямо в лицо. Подруга посмотрела на гостя и, видимо, у нее в голове зародились какие-тог сомнения. Так непонимающе выглядел Игорь. – Понимаю, – сказала она, – видимо, Оля вам свой вариант ссоры рассказала. Ну ничего. Она явно наврала. Вот как все было. Я стала ее ругать из-за ее мужика. На самом деле. Надо быть полнейшей дурой, чтобы верить его обещаниям. «Какие обещания, – подумал Костиков, – разве что Николай мог обещать ей не пить. Непонятно все. Но надо помолчать и дослушать до конца». – Я вообще женщина умная, – даже не опустив глаза выдала подруга, – вот я ее и решила предупредить. Нельзя верить этим мужикам. Все они свиньи и гады. Наобещают золотые горы, а потом тебя используют и выкидывают. Знаем, плавали. А она, дуреха, уши-то развесила: «он хороший, он хороший». Все они хорошие, когда спят зубами к стенке. Не примите это на свой счет. Я вас лично не знаю, но, впрочем, думаю, что вы ничуть не лучше. Вы, Игорь, кажется, кстати, женаты? – Нет, – ответил Костиков и совсем озадачился. К чему весь этот разговор. Сейчас еще и допрос устроит. – А что? – А женщина у вас есть? – не унималась любопытная женщина. – Ну есть. – Вот!!! А почему вы не женитесь на ней? Вот скажите – почему? Игорь задумался. Он никогда не задумывался о том, почему он не женится на Ире. Когда она хочет, у него вообще таких мыслей нет. А когда он вроде бы как соглашается, то Ира начинает выпендриваться. А когда его баба Дуся выспрашивает – он просто отнекивается, но в подробности старается не вдаваться. И никогда – никогда не задумывался серьезно – а, собственно, почему он не женится. Наверное, ему и так хорошо живется. – Честно вам сказать…, – Костиков сделал паузу. – Оксана Дмитриевна, – вставила женщина, – если угодно Оксана. Ну? – Оксана, как завороженный повторил за нею Игорь, – я думаю, что меня устраивает как мы живем. Она со мною, у нас одна семья. К чему эти формальности. – Скажите тогда, а по какой такой причине вы захотели бы жениться на вашей девушке? Причем, торопясь, как будто вам некогда? – Я в этих вопросах не разбираюсь. Вы меня не пытайте, – отмахнулся Костиков. – Говорите, что хотите сказать. К чему вам мое мнение. У вас ведь, как я понимаю, своя теория есть на этот счет. – Совершенно верно. Какой вы догадливый. Ну так вот. Я так думаю, что даже беременность женщины не заставит мужчину хотеть жениться на ней. Во всяком случае, торопиться он не будет. Сто раз подумает. А тут такое. «Какое такое? – не понял ровным счетом ничего Игорь. – О чем это она говорит. Ведь Ольга с Николаем уже женаты». Но спрашивать он ничего не стал. Лучше всего сначала выслушать человека до конца, а только потом говорить самому. Игорь старался придерживаться этого золотого правила. – И вообще, – продолжала Оксана, – не верю я в любовь с первого взгляда. Тем более, Оля не такая женщина, которая может сводить мужчин с ума. Вот я все это ей и сказал. Она обиделась и ушла. Совсем рано ушла. Я потом плюнула на все это и сама поехала к подруге. Не одной же мне новый год было отмечать. – А во сколько она ушла? – спросил Игорь. – Да вообще рано. Часов шесть еще было или седьмой час. Чуть праздник мне не испортила. А что было бы, если бы она ушла за час до нового года. Мне так бы и пришлось сидеть одной за огромным столом. А я еще хотела ее вместе с ним пригласить. Хорошо, что не сделала этого. – А с кем с ним? – Ну, с мужиком ее. Забыла как его зовут. – Николай? – Да почем я знаю. Мне что Николай, что Василий – одна малина, – Оксана встала и начала вдруг суетиться. – Хотите чаю или кофе? – Да нет, спасибо, – Игорь отказался, но уходить ему совсем не хотелось. Информация, которую он только что получил совсем обескуразила его. Вроде он понимал о чем эта подруга Оксана вела разговор, а с другой стороны нет. Наверное, есть что-то такое, чего Костиков еще не знает. Значит, это что-то непременно надо узнать. Во что бы то ни стало. А значит, уходить сейчас нельзя. Надо выудить у женщины как можно больше пояснений. – Знаете, – осмелился Костиков, – все-таки, пожалуй, я согласен на чай. Это не очень не любезно? – Ну что вы, конечно. Тем более, что я и сама не прочь выпить чайку, – удивленно, но, впрочем, совсем необиженно, сказала Оксана. – Мне просто уходить не хочется. Вы так интересно рассказываете про Олю. И мне бы хотелось, чтобы вы мне еще чего-нибудь изложили из вашей теории про мужиков. Любопытно, знаете, а вдруг пригодится. – Все может быть, – теперь Оксана посмотрела на Игоря с явным интересом, – да только вам, мужчинам, все равно бесполезно что-либо говорить. Вы понимаете только то, что хотите услышать. А если вам что-то не нравится, то вы закрываетесь в своей скорлупе и просто не слушаете. Не первый год с вами знакома. Ну, не лично с вами, а вообще. – Вы не правы. Если что меня, к примеру, заинтересует, то я очень даже хорошо воспринимаю информацию. И не обижаюсь, если мне не нравится она. Поверьте, я умею быть объективным. Могу выслушать мнение другого человека и подумать над ним, – Игорь старался как можно более расположить к себе подругу. И, похоже, у него это получилось. – Смотрите, вы сами напросились на этот разговор, так что, в самом деле, без обид. И вот еще что – прошу не говорите Ольге про все то, что я вам сейчас тут расскажу. Она очень трепетно относится к своему возлюбленному и не желает слушать про него ничего плохого. – А вот, кстати, я совершенно ничего не знаю про ее возлюбленного. – Да? – удивилась Оксана. – Ладно, я пойду чайник поставлю. Женщина пошла на кухню. а Костиков стал себя ругать. Ему показалось, что последняя его фраза явно была лишней. Теперь, пока та готовит чай, у нее будет время подумать и все осмыслить. И, наверняка, ей покажется подозрительным, что человек, который пришел от Ольги как бы просить прощения не знает о ее ухажере. И тогда она замолчит, а это не входило в планы частного детектива. Наконец, Оксана появилась с подносом в руках. На ее лице не было никакой озабоченности. Она продолжала улыбаться. Женщина поставила поднос на стол. Сняла с него чашки с чаем, сахарницу, ложки и вазочку с вафлями. Потом жестом пригласила Игоря присесть поближе. – Ну, спрашивайте, что вас интересует, а, впрочем, давайте сначала вы мне расскажете кто вы такой и кем приходитесь Оле. Игорь не знал, что ему делать. Если он начнет врать, то будет опасность, что он заврется и на какой-нибудь мелочи она его обязательно заловит. Тогда уже между ними никакого откровения быть не может. Значит, следует сразу признаться, что он за человек – выбора не было. Да и вообще, Костиков очень не любил врать. И уж если делал это, то по очень большой необходимости. Сейчас угрозы жизни точно не было, следовательно и изощряться не надо. Это ведь требует очень больших сил и самоотдачи. – Хочу быть с вами откровенным, – начал Игорь, предварительно очень мило улыбнувшись. – Дело в том, что вы, Оксана, с самого начала приняли меня не совсем за того человека, каковым я являюсь на самом деле. Но это совсем не значит, что я пришел к вам с плохими намерениями. И вы это поймете. – О, считайте, что вы меня заинтриговали, – Оксана уже не улыбалась, но тем не менее благожелательность на ее лице не исчезла. – Я с большим вниманием слушаю вас. – Я частный детектив – Костиков Игорь Анатольевич. Не знаю, в курсе ли вы дела, но у Ольги в новогоднюю ночь убили отца. – Да вы что? – ужаснулась Оксана. – Это правда? – Да. И представьте себе, именно в новогоднюю ночь. Но об этом потом. Ольга Кутузова наняла меня детективом, то есть она просила меня расследовать это дело и найти преступника. То есть, я представляю ее сторону. Как вам известно, мне приходится проверять алиби всех, кто может хоть каким боком относиться к этому делу. И алиби Оли тоже. – Да, Я все понимаю. Работа такая. Но вы, молодой человек, честно говоря, меня очень удивили. Я не про смерть Ивана Федоровича говорю, а про то, что вы, оказывается, частный детектив. Интересно. Я слушаю вас дальше. – Ольга сказала мне, что провела новогоднюю ночь вместе со своей подругой, то есть с вами. Но так как вы сразу потом уехали в путешествие, то у меня не было никакой возможности проверить это. Теперь вы снова здесь, и я решил просто зайти к вам и получить подтверждение. Вы сначала не так поняли меня, я и не стал вам все объяснять, потому что мне было интересно слушать вас. Вы мне очень много нового сказали. До сих пор не могу в этом всем разобраться. – Обхитрили, значит. – И не думал, просто так получилось. Извините, если вам так это неприятно. Но понимаете в чем дело, по вашим словам выходит, что Оля не встречала новый год с вами. А где? Вот вопрос. С кем? И кто это такой ее любимый? И почему она мне соврала? И может ли все это быть связано со смертью ее отца. Видите сколько вопросов. – Да, вам не позавидуешь. Мне так неловко, – опустила глаза Оксана. – Мне кажется, что я вам много лишнего наговорила. Наверное, не надо было. – Но ведь вы не собираетесь скрывать от меня правду? Это не принесет пользы никому, и может навредить даже. Давайте поговорим с вами снова, по порядку и вы мне все расскажете, – внес предложение Игорь. – Я не против, только я не так много знаю. Обо многом просто строю предположения – не знаю помогу ли вам? – А мы потом посмотрим. – Ну ладно. Костиков и Оксана еще долго говорили, выпили не одну чашку чая, потом даже и кофе, но так толком ничего не прояснили. Зато у Костикова были теперь новые факты, которые очень интересовали его. «Потом я все проверю. Это интересно. Оказывается, у Оли есть жених, который очень очень хочет на ней жениться. Торопиться. Это одно уже подозрительно – правильно говорит Оксана, – думал Игорь. – Жаль, что она не знает имени этого человека и вообще ничего не знает о нем. Придется выспрашивать у Ольги. Но та такая неразговорчивая. А если узнает, что я в курсе, что у нее нет алиби, то совсем может замкнуться. Этот вопрос надо обязательно обсудить с бабусей. Она точно придумает выход. Может, ее и заслать к Оле, пусть она потихоньку все разузнает. Но это все потом. Дома». Уже стемнело. Костиков попрощался с Оксаной, пожелал ей всего хорошего и отправился домой. Настроение повысилось, От нетерпения чесались руки и торопились ноги. Эх, какое это приятное чувство – скоро разгадка и конец всей этой истории. ГЛАВА 13 – Вот это новость, – сказал Евдокия Тимофеевна. – Ты посмотри, какая она скрытная. Ничего мне про нового женишка то и не сказала. П оказывается есть желающий. – Так вот и я про что. Ведь очень может быть, что именно он и убил Кутузова, чтобы жениться и вместе с Ольгой получить наследство, – размышлял Игорь. – Только непонятно, что потом. Любит ли он ее на самом деле или просто чисто из материального интереса. Тогда есть вероятность того, что и Оле грозит опасность. – Слушай, а об этом я как то и не подумала, – баба Дуся опустила голову и приложила свои сухонькие ладошки к лицу. – Только кажется мне, что ничего она мне и не скажет. А если я ей прямо про угрозу скажу, то еще и поругаемся. Любовь – она ведь, зараза такая, глаза застилает. Ослепляет, ничего вокруг себя не видишь и слышать плохого про своего любимого не хочется. Тут надо как то осторожно все выведать. – Вот я и прошу тебя, чтобы ты к ней сходила, – сказал Костиков, – со мной она точно говорить не станет. – Это да. Ирина сидела тут же на кухне и слушала их разговор. Такого поворота событий не ожидала даже она. А что? Ведь на самом деле так может и быть. Какой-нибудь прохвост решил обогатиться. Убил отца своей невесты и хочет теперь жениться. Рано или поздно он все равно будет всем известен. Но, конечно, лучше пораньше, пока совсем голову не задурил. – Я, конечно, попробую, – ответила баба Дуся. – Как всегда все мои дела откладываются. – Это что у тебя за делишки? – спросил внучок. – Да вот все хочу с Зинаидой Петровной поговорить по душам и все никак не получается, то одно, то другое, а надо все-таки сходить. – Успеешь, – сказал Игорь, – будет еще время. Сейчас надо самое главное выяснить. – Хорошо, сегодня и отправлюсь. Утро было замечательным. Мороз немного спал и выходить на улицу было одно удовольствие. Бабуся надела свой самый красивый платок и отправилась к Кутузовой Оле. Она шла по дороге и думала, как построить ей разговор. Кто бы мог подумать, что в голове этой, на вид невзрачной, старушки сейчас вырабатывается план. Разве мы думаем об этом, когда видим вот таких «божих одуванчиков»? Нет. Бывает так, что мы жалеем их, иногда ругаем и думаем: «Что мотаются, лучше бы дома сидели». Но никто даже и предполагает, что сейчас от правильной тактики этой бабулечки может зависеть чья-то судьба. Евдокия Тимофеевна неторопясь шла по заснеженной дороге, радуясь новому прекрасному дню и думая о том, как все в мире неправильно. Почему всегда так получается, что хорошим людям обязательно кто-нибудь хочет подстроить какую-либо пакость. Вот живет себе девушка. Никого не обижает. Мучает ее отец своими выговорами, подозревает во всем – никакого житья нет. А потом всякий стремиться ею воспользоваться. Что за судьба? Нет бы послать мужа хорошего и доброго, чтобы берег ее, охранял от всех невзгод. Нет же. Добить надо. А если она своего нового и вправду любит? Каково ей будет узнать, что ею просто хотели воспользоваться. Снова удар. Сможет ли она его перенести? И каково ей будет? Бабе Дусе было искренне жаль Олю. Она уже давно для себя решила, что сама Оля не может быть виновна в смерти отца. Хоть сегодня утром Горяша и твердил ей, что Кутузова их всех обманула с тем, что провела новый год с подругой. А это много значит. Бабуся думала по-другому. Просто той не хотелось, чтобы Игорь подозревал ее. А если к тому же она встречалась со своим новым женихом, то тогда и вовсе понятно, почему она хочет это скрыть. Вот, дуреха, не понимает, что делает. «Но ничего, – думала Евдокия Тимофеевна, – я в обиду ее не дам. И даже если она сама не захочет ничего рассказывать, мы с Горяшей другими путями все узнаем. Но Ольгу в беде не бросим». Баба Дуся за своими размышлениями и не заметила как подошла к нужной двери. Позвонила. Оля открыла сразу, будто ждала гостей, но увидев, что это всего-навсего знакомая бабушка недовольно пожала плечами. – Снова вы? – Зашла проведать. А что ни ко времени я? – Знаете, как то не очень, – смутилась Кутузова, но, видно, отказать не смела, поэтому все же пригласила пройти в квартиру. – Я ненадолго, – сказала Евдокия Тимофеевна, – мне только узнать, как дела у тебя, опять же надо рассказать, как у Горяшки расследование идет, а потом пойду – что время то у людей отрывать. Ольга вздохнула с облегчением. Ей явно не нравилось, что в гости к ней пожаловала эта бабулечка. Она, конечно, хорошая и добрая, да только лезет в душу. Все знать ей надо. А Оля – человек скрытный и неразговорчивый, ей совсем не хочется открывать чужому человеку душу. Но где-то в глубине души, Оля и сама того не замечала, она все же была рада. Рада, что ее не забывают, что кому-то есть до нее дело. В последнее время ей так тяжело. И хоть появился у нее совсем недавно он, но как-то он изменился немного. Слишком торопится, что-ли. Хотя, все сразу можно было понять. Да только все хорошие мысли потом приходят. А иногда бывает так, что приходят они слишком поздно. Ольга провела Евдокию Тимофеевну как всегда на кухню и поставила на плиту чайник. – Ну и как там расследование? Удалось вычислить кто убил отца, – при этих словах Олю как-то передернуло, видно эти воспоминания были слишком для нее тяжелы. – Пока нет, но у нас есть варианты. Заодно и про них поспрашиваю, если ты не возражаешь? Оля хотела, видно, ответить отказом, но в этот момент в коридоре зазвонил телефон. Она вскочила и бросилась к нему. – Да, – сказала Кутузова. После этого она немного помолчала, а потом сказала еще одно слово: «Хорошо». Что было хорошо, понять было невозможно. Оля вернулась вся какая-то в воду опущенная и расстроенная. – Ну вот, теперь я в полном вашем распоряжении, – невесело сказала она. – Что придти кто должен был? – полюбопытствовала бабуся. – Да, но теперь это неважно. Никто не придет. Можем говорить, сколько нам захочется, правда, у меня голова что-то разболелась, – она, видимо, все же не хотела, чтобы Евдокия Тимофеевна оставалась надолго и решила таким образом ее об этом предупредить. – Таблеточку выпей, цитрамончику. Полегчает, – посоветовала бабуся. Оля лишь мотнула головой. – Ты про Нестерова слышала что и про Григорьева? – издалека начала баба Дуся. – Григорьев – знакомая фамилия, а первая нет. Ни разу не слышала, – призадумалась Оля, – а что их можно подозревать? – Подозревать можно кого угодно, – ответила бабулька, – да что толку-то. Надо доказать, только потом можно говорить точно. Вот и тебя можно подозревать. – Конечно можно. Ваш Игорь Анатольевич, поди, именно так и делает. – Мой Горяшка, конечно, не ангел, но зря ничего говорить не будет. Просто у него работа такая – проверять все и всех. А иначе нельзя. Я вот призабыла, ты сама где новый год отмечала? – Евдокия Тимофеевна прикинулась склеротичкой. Ольга тем не менее очень подозрительно посмотрела на нее. Видно, ей показалось странным, что они во второй раз интересуются этим. «Ах, и Оксанка должна уже приехать, – сразу пронеслось в голове у Оли. – Очень может быть, что они у нее уже побывали и та все им рассказала. Вот так всегда. Самой большой подлянки жди от самой лучшей подруги.» – Я так понимаю, – осторожно начала Кутузова, – что вы неспроста спрашиваете об этом. Да? – Призабыла малость. – Я вам тогда не точно сообщила про новый год, – видимо, решилась сказать правду Ольга. Все равно узнают. – Дело в том, что мы договорились с подругой, я к ней пришла, но потом мы поссорились и я не могла там оставаться – пошла домой. – Дома, значит? – уточнила Евдокия Тимофеевна. – Ага, – не очень уверенно сказала Оля, – дома. Мне не хотелось сразу говорить, но подруга приехала, наверное, так что мне все равно не скрыть этого. Но я никуда не выходила и отца не убивала. Бабуся посмотрела на невинные глаза Оли и в который раз убедилась, что в этом она не врет – она не убивала. Да что толку, баба Дуся и так это знала. Ей бы другое узнать. – Ну ладно, ты чего? Тебя никто и не подозревает. Просто уточнила. Не плачь. Все утрясется. Найдет Горяшка убийцу. Время пройдет. все на место встанет. Мужа еще себе найдешь хорошего, – тут бабуся пристально посмотрела на молодую женщину. Глаза Ольги были опущены, так что понять ее реакцию было нельзя, зато платочек в руках явно задергался. – Али есть уже жених? – решилась идти до конца баба Дуся. – Говорите всякую ерунду, – Ольга резко встала и подошла к плите, нервно переставляя чайник на другое место. непонятно зачем. – Ты смотри. В этих делах поосторожнее будь, – Евдокия Тимофеевна сделала небрежный вид, – ты теперь невеста видная. Тебе же наследство скоро перейдет. Хорошо, если мужики хорошие попадутся, а что как выгоду ищущие. Не промахнись. А то женится какой-нибудь жигало из-за денег, потом не оберешься с ним хлопот. – Наверное, – Оля явно летала в облаках и фразу не слушала. – Ты хоть как-нибудь проверяй их. тут Кутузова оживилась и с любопытством посмотрела на бабусю. – О чем это вы? Проверять? А как? Расскажите мне. – Ну я не знаю как. Ты сама должна придумать. Скажи, что бедная – богатством своим не хвались. – Да я никому и слова про него не сказала, – лицо Оли вдруг засияло радостью. «На самом деле, – подумала она, – я ведь никому не говорила, что у меня наследство будет. Впрочем, он начал ухаживать за мной еще до того, как убили отца. Значит, он меня любит. А я, дурочка, сомневаюсь. Просто на самом деле у него дела и он не может сегодня прийти». – Что-то ты порозовела? – присмотрелась Евдокия Тимофеевна. – Да так ничего, – еле сдерживая улыбку, ответила Оля. Но ее вид все равно показывал, что она просто сияет от счастья. – Я никому про наследство и словечка не сказала, – повторила Кутузова, – никто не знает. – Да теперь, милочка, уже многие знают. Вон соседки на лавочках сидят – только об этом и трезвонят. – Ну так это теперь. А до этого…, а впрочем, кто мог знать до смерти отца. – А вдруг тот, кто убил? Эти слова просто резанули слух Ольги. Они были для нее словно удар грома среди ясного дня, как ни банально это звучит. – Вы думаете, если я правильно вас поняла, что сначала узнали про наследство, а потом его убили? – у Оли глаза стали просто огромными и пустыми. – Узнали, что наследство достанется мне, а потом убили? Нет! Не может быть, – она вдруг улыбнулась. – Как такая мысль могла придти вам в голову. Конечно, нет. И кому это надо? – Ну я не знаю, – Евдокия Тимофеевна поправила платок, – просто подумалось. Но ведь и отрицать этого нельзя. Ты подумай на досуге. – Да глупости все это. Зачем? Нет. Даже и думать не хочу. Давайте я вам горяченького подолью. – Не откажусь. Оля снова поставила чайник, потом куда-то вышла, извинившись. Потом пришла, и по ее лицу баба Дуся поняла, что та, действительно, отбросила эту мысль и не думает об этом. Оля была чересчур спокойна и улыбалась. Бабусе это не понравилось. – А как ты думаешь, – продолжила свои вопросы Евдокия Тимофеевна, когда чай снова дымился в чашках, – как ты думаешь, за что могли убить твоего отца, если не из-за денег? – Ну я не знаю. Сейчас ведь и по ошибке убить могут, – предположила Оля, – вон какая преступность. Быть может, хотели одного, но ошиблись и убили другого. А может по работе дела какие были. Что вы там про Григорьева спрашивали? – перевела разговор в другое русло Кутузова. – Григорьев, как я понимаю, станет вместо твоего отца. – Да, точно. А я мучаюсь – где слышала фамилию. Это же папин заместитель. Бывший, – поправилась Оля. – Вот он, например, тоже мог желать смерти папе. – Желать смерти – большой грех. И не каждый человек способен на это, – со знанием дела сказала Евдокия Тимофеевна. – Одно дело подумать, оговориться и совсем другое – сознательно желать, думать об этом постоянно и уж совсем последнее – убить. – Наверное, – не стала спорить Оля, – но ведь у вас работа такая – все выяснить. Я не хочу больше говорить об этом. Предоставляю все это вам и вашему внуку. – Ну хорошо. – Еще чаю? – Оля демонстративно зевнула. – Да нет, пожалуй, не надо. Я, доченька, добра тебе желаю. Ты на меня не серчай, а подумай после моего ухода хорошенько над моими словами. Да только не ленись – подумай обязательно. Едвокия Тимофеевна попрощалась и так ничего и не добившись вышла на улицу. Какая-то непонятная тревога теребила ей сердце. Бабуся понимала, что тревога связана с Олей, но о чем именно она – понять на могла. Она поспешила домой – все рассказать Игорю. По дороге зашла в магазин и купила необходимые продукты. В любой ситуации бабуся не забывала про дом, про обязанности, про бытовые проблемы. * * * Игорь ходил по своему кабинету и с нетерпением ждал, когда появится его бабуся. Она пришла, но, к сожалению, никаких интересных новостей не принесла. А своими сомнениями Евдокия Тимофеевна не привыкла делиться. Все тревоги она оставила при себе. «Зачем позря волновать Горяшу, – думала она, – вот сама разберусь со своими мыслями, соберу факты, докажу, а потом уже и сказать можно будет. Но не нравится мне как Оля себя чувствует. То смеется, то чуть плачет. И ничего не скажет – хоть намекнула бы. А вот нет же. Молчит как рыба. Ну что с ней такой поделаешь. Бедная, бедная девочка». Костиков закурил трубку и понял, что надежды его не оправдались. Бабусе не удалось вытянуть из Кутузовой никакой мало-мальски полезной информации. Как все-таки тяжело работать с такими клиентами. Она наоборот должна быть заинтересована в том, чтобы быстрее нашелся убийца, а она даже говорить ничего не желает. «Ну и дура, – подумал Игорь, – я все равно докопаюсь до всего. Ей же хуже. Сама время тянет. А время – деньги. Вот пусть потом сама и жалеет свои денежки». ГЛАВА 14 – Ну что, посмотрел я, – говорил в Малышев в трубку телефона. – Ничего на них нет. – Ясно, – медленно проговорил Игорь, – впрочем, этого и следовало ожидать. – Какие соображения еще посетили твою умную головушку? – чуть ли не с издевкой спросил Олег. – По какому следу ты идешь? – Это в двух словах не расскажешь, – невесело ответил Костиков. – Ну а вы то сами что думаете по поводу этого убийства? – Слушай, может ты приедешь ко мне, – предложил малой, – и поговорим спокойно. – Мне это не надо, – Игорь подумал, – если только у вас новости какие, а так зачем мне ехать? – Сопоставим все, что имеется, – не отставал Олег. – Ладно, – наконец, сказал Игорь, – все равно пока дел нет. Приеду. Ехать не хотелось, конечно, но Костиков подумал, что неплохо было бы узнать мнение милиции на этот счет. А то все Малышев спрашивает, а сам ничего не рассказывает. Значит, надо информацию из него выуживать. Этот разговор может быть бесполезным, а может и полезным. Там видно будет. Игорь собрался, сказал своим, что поехал к Малому, скоро будет. Ирина собиралась в библиотеку – все ее выходные уже закончились. А бабуся поехала по своим неотложным делам. Машина завелась не сразу. Она долго вредничала, и Игорь совсем расстроился. Видно, сегодняшний день не задался с самого утра и надо было мириться с этим. Просто его пережить. Но а с другой стороны, если не везет с утра, то к вечеру может все измениться. * * * Олег Павлович сидел в своем кабинете, заваленный какими-то бумагами. У него зазвонил телефон. Это с проходной звонил Костиков. Малышев решил сам выйти за ним. Проявить, так сказать, внимание. По возвращению, он поставил электрический чайник, насыпал в чашки кофе и принялся терпеливо ждать, когда закипит вода. Костиков в это время сел на стул и принялся с любопытством рассматривать обстановку в кабинете у своего бывшего друга. В принципе, Игорь даже и не знал, как называть его. Их дружба давно превратилась во что-то непонятное. Если бы не такие вот встречи, которые связаны с работой, то они бы, наверное, вообще не общались. – У тебя творческий беспорядок? – спросил Игорь, глядя на стол. – Работы – море. Куча дел и над всеми надо думать. Начальство требует, я требую – бесконечная, нескончаемая круговерть. Одно раскроешь, а тут уже два или три новых. Разве можно успеть? Это тебе хорошо. Взял одно дело и думаешь над ним. А мне приходится разрываться. – Ты сам себе такую благородную профессию выбрал, – без сочувствия ответил Костиков, – никто тебя сюда за уши не тянул. В любой момент можешь уйти, в принципе. – Это только в принципе. Ну куда это я теперь пойду. на старости лет. – Ничего себе на старости. Так и скажи, что страшно менять что-либо в жизни. – Ладно, хватит об этом, – сказал Олег, заливая кофе кипятком. – Давай, хвались своими достижениями. – Нечего мне хвалиться. Я, собственно, пришел тебя послушать. Что ты мне скажешь? – сказал Игорь. – Мне это дело кажется очень запутанным, впрочем, как и все остальные. А сначала думал, что будет очень простым. Того деда мороза мы так и не нашли. А кого еще нам подозревать? И повод не ясен. – Ну почему не ясен? – удивился Костиков. – Наследство. – Тогда заинтересована в нем только дочь. Но ведь у нее алиби. – Ты проверял? – спросил Игорь. – Она нам сказала, что с подругой отмечала новый год. Да и как ее подозревать, если она тебя наняла. А обычно, если человек платит деньги для того, чтобы найти убийцу, то, скорее всего, он не при чем. Потому что, если он виноват, то незаинтересован в том, чтобы преступление раскрылось. В таких случаях просто ждут, когда милиция вроде как раскроет. А чаще всего у нас запутанные дела не раскрываются. Если только по счастливой случайности или еще что. – Какие перспективы, – улыбнулся Игорь, – прямо скажем – печальные. – Поэтому мне и хочется, чтобы у тебя все получилось. И нам бы тогда перепало. Костиков сидел еще примерно полчаса, но Малышев ему так ничего нового и не сказал. Оказывается, он ждал от Костикова того, чего тот ждал от него. Ничего и не вышло. Игорь собрался, попрощался, договорился напоследок о содействии, если оно понадобится и пошел, получив положительный ответ. Костиков вышел на улицу. Ему очень сильно хотелось курить, но трубку он предпочитал курить дома. И не хотелось на таком морозе сейчас с ней связываться, а просто сигарету он не хотел. Игорь всегда считал, что курение, особенно курение трубки это – не столько для того, чтобы утолить свой никотиновый голод, сколько процесс во время которого можно подумать спокойно, сосредоточиться, отвлечься. Надо, чтобы никого рядом не было и ничто не мешало. Игорь решил поехать домой. Он сел в машину, на этот раз она сразу завелась, и поехал. Почти на перекрестке он вдруг, совершенно случайно, увидел Олю. Он сразу узнал ее. Она была в куртке и вязаной шапочке. Вместе с ней был какой-то мужчина, но его Костиков не успел разглядеть, потому что останавливаться здесь было нельзя. Костиков решил остановиться у ближайшего места для автомобилей и догнать. Он припарковался на свободном пятачке, выбежал из машины и побежал туда, куда шли Оля с мужчиной. Народу было очень много. Сейчас это очень раздражало Игоря, потому что он не мог видеть Олю перед собой. А ему так хотелось остановить их и поглядеть, что это за мужчина с ней шел. После бабусиных разговоров вполне можно было предположить, что это ее новый ухажер. Причем, было в этом человеке что-то неуловимо знакомое. Будто Игорь раньше видел его. Только не понятно где. И вообще ничего не понятно. Но впечатление такое осталось, когда Костиков заметил их из машины. Ему пришлось немного побегать. Но, к несчастью, он больше эту парочку не увидел. Быть может, они завернули куда или сели в транспорт или быстро ушли – теперь уже все. Потерял. «Эх, – подумал Игорь, – ну почему мне так не везет. Пешком надо было идти, тогда столкнулись бы нос к носу. А теперь – жалей об упущенной возможности». Костиков остановился, постоял немного, подождал неизвестно чего, потом развернулся и пошел к машине. Да, денек сегодня не из лучших. Не везет просто хронически. Игорь залез в машину. «Ну вот, козел какой-то поставил свою тачку, что и выехать нельзя, – Костиков и сам не заметил, как стал ругаться. – Надо же такому случиться. Что он не видел что ли куда ставил. Вот придурок. Недоумок. Идиот». Он начал сигналить. Люди, проходившие по тротуару с опаской посматривали на машину, в которой сидел на вид очень даже приличный мужчина, но с таким свирепым видом, что все прибавляли шаг и старались быстрее пройти это место. Хозяина той самой мешающей машины все не было. Игорь обреченно положил голову на руль и стал ждать. Потом он вышел и решил пройти до лотка, чтобы купить сигарет – очень хотелось курить. Закурив, Костиков встал возле киоска, заинтересовавшись каким-то ярким журналом. На обложке была изображена машина. очень старого образца, но чрезвычайно красивая. Около нее, облокотившись на капот, стоял довольный старикашка. Вдоволь насмотревшись на это чудо древности, Игорь повернулся и застыл в немом изумлении. Мешающей машины не было. Не успел. Хозяин, видно, пришел и спокойно укатил себе по делам. А Игорю так хотелось с ним поругаться. Столько в душе у него накопилось, что просто необходимо было эту злость куда то выплеснуть, а тут, как назло, такой шанс подобающий пропустить. Бросив окурок в снег, Костиков в два прыжка оказался у машины, сел и поехал домой. Квартира была пуста. Ирина все еще торчала на работе, а бабульки не было. Это и не удивительно – она вообще не любила сидеть на месте. Такая была взбалмошная и непоседливая. Несмотря на свои годы, она бегала и крутилась по дому больше всех. Если Ирина могла запросто отложить какое-то не очень срочное дело, то Евдокия Тимофеевна каждый день колготилась так, будто все время не успевает. Игорь прошел в кабинет, достал свою трубку и завалился на диван курить. Он раздумывал, а не поехать ли ему сегодня к Оле. Вдруг ему повезет и он застанет там ее жениха или просто серьезно с ней поговорить и припугнуть, что если она будет скрывать факты, то может быть привлечена к уголовной ответственности. И вообще, расписать ей мир. Может, она думает, что все такие честные и хорошие? И не предполагает, что ею могут воспользоваться? Костиков все думал. Потом решил для начала позвонить Оле. А то, быть может, ее и дома то нет. Так и получилось. Трубку брать никто не хотел или некому было это сделать. Обедать одному тоже не хотелось. Игорь послонялся по дому и подумал, что не может здесь один находиться. Он выпил чашку чая с бутербродом и поехал к Ирине в библиотеку. – Привет, – удивилась она, едва он показался перед нею. – Что-нибудь случилось? – Нет, просто не могу один дома сидеть. Бабуси нет, тебя тоже. Ты обедала? – Нет еще, народу полно было. Только сейчас немного схлынуло. А что? – Ира подозрительно-хитро улыбнулась. – Да вот думаю, может, нам сходить куда-нибудь перекусить. Сегодня день такой противный, просто ужас. Как с утра не пошло, так и не идет. Представляешь, видел сегодня из машины Ольгу с мужчиной. Хотел потом догнать, но пока останавливался – их уже и след простыл. – Действительно, не повезло, – посочувствовала Ирина, – но это был не муж? Хоть это ты рассмотрел. – Точно не он. Захарова я бы узнал. Кроме того, мне показалось, что его фигура, его походка мне чем-то знакома. Не пойму откуда, но такое непонятное чувство. – А ты подумай. Так на самом деле бывает. Если напрячься, то есть вероятность, что вспомнишь. – Ладно, пошли. Ира договорилась с другой женщиной, чтобы та, если что ее подменила, оделась, и они с Игорем пошли обедать. Выбрали относительно недорогое кафе. Сели за столик у окна. – Хочу харчо, – пошутила Ира, – так что будем кушать? – Выбери что-нибудь другое. Боюсь у них нет такого блюда. Тут около окна со стороны улицы остановилась фигура. Это был Нестеров. Он увидел своих недавних знакомых и весело помахал им рукой. Потом, видимо, решил войти сам. – Кого я вижу! – радостно загрохотал тот. – Обедаете? Можно ли мне к вам присоединиться? Костиков сделал недовольное лицо, но это совсем не отпугнуло незванного гостя, даже, скорее, наоборот. Борис догадывался, что Игорю не нравится, что тот заигрывает с его девушкой и это очень его смешило. – Что нового скажете? – спросил Игорь, потому что надо было с чего то начать разговор. – Нового? Да каждый день происходит что-то новое, – громко говорил Нестеров, – неужели вы это не видите? Сегодняшний день не похож на вчерашний так же, как завтрашний не будет похож на сегодняшний. Каждый день приносит нам массу информации и хорошей и плохой. – Это да, – Игорь снова подумал, что сегодняшний день явно не его. И чего это Борис Васильевич такой довольный и жизнерадостный. – Есть все-таки у меня для вас новость, – широко улыбнулся Нестеров. – Могу вам сообщить, что работы в моем профилактории приостановлены. На неопределенное время. – Да? – искренне удивился Костиков. – С чем это связано? И почему? – Нового директора пока все еще не назначают, а этот Григорьев, что метит на его место, начал выяснять все ли у нас обговорено и правильно ли заполнены бумаги. Вот такой бумажный червь, крыса канцелярская. Мы ведь с Кутузовым не только письменные, но устные обещания друг другу давали, а теперь и не знаю, что дальше будет. Игорь вдруг проникся симпатией к этому человеку. У него жизнь тоже не сахар, да и, быть может, гораздо сложнее и хуже, а он только веселится, не унывает. Вот как надо! А Ирина? Так он ведь просто показывает ей, что она симпатичная. На самом деле, он же не зовет ее в ресторан, а просто делает комплименты и смотрит, как на красивую женщину надо смотреть, чтобы той приятно было. Только и всего. А он, Костиков, ничего этого и не понял. Но теперь… Кстати, теперь и подозревать его не имеет никакого смысла, раз у него со смертью Кутузова только проблемы возникают. – И как вы? – спросил Игорь. – А как, – усмехнулся Нестеров, – где наша не пропадала и чего? Все потом наладится, не плакать же из-за этого. Такова жизнь. – Да, – посочувствовала и Ирина, – а вы молодцом держитесь. В панику не впадаете. «Вот сейчас она будет нас сравнивать, – подумал Костиков, – и это сравнение будет, конечно же, не в мою пользу. Скажет, у человека вон какие проблемы, а у меня просто глупости, а я так переживаю». Игорь не знал, как себя вести. Ему было обидно, но в тоже время он восхищался поведением этого Нестерова. Он решил, что надо на самом деле сбросить с себя все, что лежит тяжелым грузом на сердце и просто хотя бы немного посидеть в хорошем настроении и пообедать, как люди. Заказ уже принесли и все трое, весело болтая, как закадычные друзья, принялись кушать. Нестеров с Ириной выпили вина. Костиков хотел позавидовать, ведь ему нельзя – он за рулем, но общее настроение было таким хорошим и светлым, что зависти совсем не осталось места. Всем было хорошо. – Ну а как у вас продвигается расследование? – поинтересовался Борис Васильевич. – Потихоньку, – ответил Игорь, решив не вдаваться в подробности, тем более, что они, скорее всего, Нестерова совсем не интересовали. Он просто хотел узнать есть ли результат. А детали интересны только специалистам. Таким, например, как Малышев. После плотного обеда, который весомо ударил по карману Костикова, все трое вышли на улицу. – Ну что? – снова загрохотал Борис Васильевич, – вернемся к своим баранам? Ирина стояла счастливая и очень красивая. Она только улыбалась. Игорь пожал крепкую руку Нестерова, попрощались, сели в машину и поехали домой. – Хороший он все же человек, – сказала Ира. – Да. ГЛАВА 15 А бабуся с утра направилась в ЗАГС. В магазине по пути она купила пирожные, а из дома еще захватила бутылочку вина из винограда, которое Евдокия Тимофеевна сама и делала. У нее на сегодня была определенная задача, которую надо было выполнить, чего бы это ни стоило. Надо было разговорить Зинаиду Петровну. Она в последний раз, когда они виделись, заикнулась о том, что за Ольгу Кутузову попросили, чтобы развести ее с мужем быстрее, и теперь надо было это обязательно выяснить. А особенно, после того, как Игорь рассказал, что у Оли якобы появился новый поклонник. Это ведь и он попросить. Сейчас договориться и обойти закон – раз плюнуть. Только надо знать сколько это стоит. И все. За деньги можно купить практически что угодно. Бабуся от таких мыслей прямо-таки плохо становилось. Вот раньше такого не было. А теперь такие беспорядки. Кто что хочет то и делает. И ничего никому не надо. Зинаиду Петровну баба Дуся на работе застала. Та сидела на своем месте и перебирала бумаги. При виде бабуси она улыбнулась и встала на встречу. – Здравствуйте, Зинаида Тимофеевна. Какими судьбами? – пропела женщина. – Пришла вас поблагодарить. вы ведь тогда очень помогли мне, а я не забываю доброты и не люблю оставаться в долгу. Зинаида Петровна немного удивилась. Как это так? Пришла бабуся – ничего ей не надо, просто так. – Садитесь, – сказала она, – сейчас чаю поставлю. У меня как раз и дел почти нет, – сразу видно, что эта женщина любила поболтать. Тем более на работе. И тогда когда занятости нет. – Долой чай, – хитро улыбнулась Евдокия Тимофеевна и вынула из сумки бутылку с вином, – будем расслабляться по полной программе. – Да что вы? Зачем? Мы бы и так хорошо посидели, – засверкала глазами Зинаида Петровна. Она вынула из холодильника, стоявшего в углу салат и сыр. Быстро сделала бутерброды, заправила салат майонезом, поставила все на стол и, радостная, присела рядом с бабусей. – Впрочем, скоро рождество, можно и выпить. – Вот. И повод нашелся, – ласково произнесла баба Дуся, – да и вино то совсем легкое. А к чаю у меня пирожные есть. Никакого оживления в ЗАГСе не наблюдалось и, наверное, и не собиралось наблюдаться, потому что Зинаида Петровна так с готовностью приняла предложение. Даже дверь на замок закрывать не стала. Разлили вино, выпили. Оно было, кстати, не таким уж и легким, как говорила бабуся – сразу в голову ударило. Но пилось просто замечательно. Евдокия Тимофеевна нужный разговор заводить не торопилась, ждала, когда Зинаида Петровна дойдет, как говорится, до кондиции. Ждать пришлось недолго. После второй рюмки, щеки женщины покраснели, взгляд немного затуманился, а язык не переставал рассказывать всякие разные истории. – Вот случай был, – говорила она, – пришли к нам как то раз регистрироваться парочка. Он такой маленький и толстенький, а она просто супермодель. Не пойму я и чего это такие красавицы иногда в мужья берут себе недоделанных. – Почему же недоделанных? – удивилась баба Дуся. – Если мужик небольшого роста, это еще ни о чем не говорит. – Я не спорю, – поправилась Зинаида Петровна, – ну просто с таким не очень удобно ходить. Чтобы слышать его, наверное, наклоняться приходиться. Причем, мало ли что ли мужиков высоких? Да и красивые и богатыми бывают, если дело в том, чтобы за богатого выйти. Ну вы слушайте дальше. Пришли, значит, расписываться. Свадьбу большую делать не стали, без всякой торжественности. По тихому, так сказать. Пришли, а до этого, кстати, мужик заходил, сказал, что паспорт потерял. Ему новый в милиции сделали. Так вот пришли, а тут какая то баба заявилась и говорит, что жена этого самого толстого. – Как жена? – переспросила баба Дуся. – А вот так. Достает паспорт и показывает. На самом деле – законная жена. Девица в истерику вдарилась, слезы распустила. Мужик стоит, не знает куда глаза деть. Потом выяснилось, что он сам паспорт свой порвал, сказал, что потерян, а когда новый получал, штамп о регистрации не поставил. А тут никто проверять не стал. Вот и получилось, что мужик еще раз жениться собрался. – А что же он с двумя женами делал бы? Если бы у него все вышло, как задумал, – спросила бабуся. – Это ж надо, считай, две семьи кормить. А если дети? И откуда жена узнала? Какой ужас! Ну и дела. – Да, еще и не такое бывает, – повторила Зинаида Петровна и налила еще по рюмочке. – На самом деле, – приступила к расспросу Евдокия Тимофеевна, – вот хотя бы взять мою знакомую Олю. Помните, Кутузову Ольгу, про которую я у вас спрашивала. – Ну а как же, – обрадовалась Зинаида Петровна. – Конечно помню. Тут дело тоже нечисто было. – Вот и мне кажется, – прикинулась простушкой старушка. – Что то слишком быстро их развели. – Есть тут у нас один товарищ. Так вот он пришел и слезно просил, чтобы мы посодействовали бедной девушке. Муж, говорит, у нее пьяница беспробудный, пьет, как сапожник, бьет ее и издевается. А развод давать не хочет. – А откуда он все это знает? – удивленно вскинула брови Евдокия Тимофеевна. – Может, наврал с три короба, а вы поверили. – Да нет, мы же его знаем. Это Владимир из 207 комнаты. Он у нас давно работает. Он Ольгу давно знает, еще с молодости. Учились они что ли вместе. Так вот он говорит, что сам тогда предложение ей делал, но она ему отказала – вышла замуж за этого подонка. А теперь (он ее все еще любит) решил помочь ей. А то, говорит, пропадает девчонка. Муж развода дать не хочет. А тут еще и наследство этой вашей Олечке, кажется, выпало. Так на самом деле обидно. Почему этот гад должен часть его получить. Вот мы и постарались, пока она его еще не получила, развести их, чтобы рот не разевал. А то потом судиться будет и ведь оторвет свой кусок. Такие вот у нас законы. Бабуся лишь помотала в знак согласия головой. Она получила зараз столько информации, что теперь старалась ее переварить, пока ничего не забыла и расставить все по полочкам. А Зинаида Петровна все болтала. – А парень такой хороший. Милый, добрый, интеллигентный. – Какой парень? – Евдокия тимофеевна отвлеклась и не сразу поймала нить разговора. – Ну Володя этот. Такая душка. Его тут все наши женщины любят. На восьмое марта обязательно к каждой подойдет и поздравит. Слово доброе скажет. Мы его тут на чай приглашаем, вот только невесту ему не найдем. Правда, ходит тут одна расфуфыренная, но мне почему то кажется, что она его совсем не любит, просто ей от него чего то надо. – Это Оля? – решила спросить в лоб баба Дуся. – Ой, я вашу Олю толком и не видела, приходила когда, расписывалась тут и ушла, но это не она. Та такая интересная, но холодная. Я не знаю, как объяснить – чувствую просто, а сказать не могу. – Значит, другая? – баба Дуся налила еще по рюмке. – Да, интересная тут у вас работка. Не скучаете. – Это точно. Я очень рада, что здесь работаю. Каждый раз новые люди. Правда, с проблемами приходят, ну те, кто разводится, но а когда свадьба, так вообще благодать. – А вы сами чем конкретно занимаетесь? – поинтересовалась Евдокия Тимофеевна. – Вообще то сижу на разводах, но иногда, когда кто заболеет или в отпуске, то и замещаю на бракосочетаниях. Знаете, как приятно, когда стоят перед тобой двое молодых, смотрят тебе в глаза, а ты им втюхиваешь про совместную жизнь, про радости и беды и тому подобное. Кругом гости, цветы, шампанское – красота. Сама молодеешь, свою свадьбу вспоминаешь, – Зинаида Петровна вдруг загрустила. Бабуся, конечно, по доброте душевной обязательно спросила бы почему той вдруг стало грустно, но голова ее была занята другим. Она напряженно думала. Слишком очевидно выглядела вся эта история. И как это она раньше не додумалась так поговорить с этой женщиной-кладом. Столько времени упущено. И Зинаида Петровна посидела, вежливо подождала, когда ее, наконец, спросят что да как, но так как вопросов не последовало, то сама принялась рассказывать дальше. – Муж то мой умер. – Да вы что? Почему? – баба Дуся вышла из ступора. – Болел али чего? – Болел. так мучился, бедный. Так что теперь я одна одинешенька. Жаль, что у нас тут нету агентства по знакомству. А то, глядишь, нашла бы кого-нибудь себе. Хоть лысого, хоть толстенького. Главное, чтобы человек хороший был. Знаете, как одной женщине тяжело. – Знаю, – ответила Евдокия Тимофеевна, – сама одна. Правда, теперь сюда переехала, с внуками живу, а до этого у себя в деревеньке одна в доме жила. Скучно иногда приходилось, но я на месте сидеть не могу. Наверное, это меня и спасало. Все время в делах, то скотинку накормить, то убрать, то приготовить. В деревне ведь забот больше, чем в городе. И печка моя топилась углем. Дрова надо было готовить, уголь покупать. В общем, копалась целыми днями. А летом еще и огород. – Понимаю, – отозвалась Зинаида Петровна, – а у меня уже и здоровье не то, – у нее по щекам поползли слезы. – Не переживайте, – бабуся поправила платок. – Главное – желание, если чего то захотеть, то это обязательно исполнится. Не расстраивайтесь. Зинаида Петровна от веселья перешла уже к следующей стадии – начала плакать. Бабусе пришлось долго и упорно уговаривать ее не плакать, подумать о чем-нибудь приятном и вообще переключиться на другое. Та еще немного похлюпала и все же успокоилась. Потом стали пить чай, и тут в комнату вошел молодой человек приятной наружности. Он был рыжим, и это сразу бросилось в глаза. Едва бабуля его увидела – у нее в голове прямо-таки помутилось. Рыжий! Правда, без бороды. – А, Володечка, проходите, – Зинаида Петровна поправила прическу и провела руками по лицу. Потом встала и подошла к зеркалу. – Я смотрю вы заняты, – Володя посмотрел на стол с пирожными. Бутылку, женщины уже успели убрать, к счастью. – Чай пьете. Я потом загляну. – Ты нам не мешаешь, – сказала Зинаида Петровна и посмотрела на Евдокию Тимофеевну, как бы давая понять, что это и есть тот самый человек, про которого они только что говорили. Тот самый Володя, что просил за Олю. Но баба Дуся сделала такое лицо, что сразу можно было понять, что она не хочет, чтобы он знал, что про него вели разговор. Женщина все поняла и прикусила язычок. – Нет, у вас тут свои разговоры, – Володя, наконец, посмотрел на бабусю, но она совершенно его не заинтересовала. Если бы он только знал, кто это перед ним, то сразу бы бежал, сломя голову. И если бы он догадывался, как он заинтересовал эту на вид совсем невзрачную старушку. Как бы то ни было, Володя все же ушел, с улыбкой извинившись. – Видали нашего красавчика? – довольно спросила Зинаида Петровна. – Это он. Она с чувством гордости посмотрела на Евдокию Тимофеевну, как будто то, что Володя такой хороший было ее заслугой. Она глядела на бабусю, но та лишь неопределенно покачала головой. – Я поняла, что это он. Да, ничего себе молодой человек. – И симпатичный, хоть и рыжий. При этих словах баба Дуся снова задумалась. Она вспомнила, что Игорь и Ирина говорили ей, что видели в вечер убийства в подъезде деда мороза, у которого из под бороды выглядывала борода рыжая. Возможно, это он. Но тогда где борода? Надо проверить. – Рыжие тоже люди, – улыбнулась Евдокия Тимофеевна, – ему бы еще бородку, еще тот красавец был бы. – Нет, – замахала руками Зинаида Петровна, – борода ему совершенно не идет. Он ведь до нового года с бородой ходил. Мы все тут ему говорили, чтобы сбрил, но он и слушать не хотел. А потом смотрим четвертого числа, когда на работу вышли в новом году – он уже побрился. Мы его спрашиваем, а он улыбается, говорит – новую жизнь начинаю, вот и побрился. – Вот те раз, – скорее себе, чем собеседнику сказала бабуся, – значит, с бородой был в том году. Это уже на простое совпадение не было похоже. Это уже совсем было подозрительно. – Да, говорил, что в новый год обязательно должно с человеком случиться что-то новое. Вот с ним, например, это. Он потом нас еще пугал, что в блондина перекрасится. Мы его на смех подняли, но он только сам улыбался. Смейтесь, смейтесь, сказал, а потом увидите. – А чем он занимается? – спросила бабуся. – Он? Ну всякими там личными проблемами. Он у нас психолог. Если что надо посоветовать, люди к нему обращаются. – Ой, а мне ведь тоже надо бы с психологом поговорить, – сразу сообразила Евдокия Тимофеевна, – давно об этом мечтала, да все никак не удавалось. Может, замолвите за меня словечко. Пусть примет меня, побеседует, – попросила баба Дуся об одолжении. – Ну конечно, он такой любезный, не откажет. Тем более, что народу сейчас совсем немного. Никто не хочет в праздничные дни на сеансы ходить. А я, действительно, его попрошу, он вас и бесплатно примет. Во всяком случае первый сеанс у него бесплатный, а потом, если человек, еще хочет, то уже за деньги. Но опять же договориться можно. – Ой, спасибо, – расцвела бабуся, – даже и не предполагала, что так мне сегодня повезет. Он что, душевные болезни может лечить? Если на сердце тяжело? – Конечно. Знаете, как поговоришь с ним, так хорошо становится. И жить хочется. – Да, точно повезло, – констатировала Евдокия Тимофеевна, – какой замечательный сегодня выдался денек. Думала она в этот момент совсем о другом. Ей на самом деле повезло. Баба Дуся договорилась, что завтра зайдет еще разочек, попрощалась и пошла домой. По дороге она все размышляла, сказать Игорю про такую находку или уж полностью сначала удостовериться. Уже подходя к дому, приняла решение – ничего не говорить, а потом приподнести убийцу на блюдечке. А Зинаида Петровна в это время пошла договариваться с Володей, чтобы он согласился принять ту старенькую женщину, что он видел в кабинете у Зинаиды Петровны. Тот был совсем не против. В общем, как всегда, был милым и доброжелательным. ГЛАВА 16 – Ой, что это у тебя такое? – бабуся с интересом смотрела на внучка и не могла понять, почему он разговаривает сам с собой. – Это я себе диктофон купил, – ответил с гордостью Игорь, – знаешь, как удобно. Мысли в голове вертятся, а потом имеют такую способность быстро улетучиваться. Сидишь, вспоминаешь, вроде что то умное в голову приходило, а что именно не помнишь. А тут взял диктофон, наговорил на него, а потом можно прослушать. – Да, хорошая вещь, – одобрила бабуля, – пригодиться может. Ты покажи мне, как им пользоваться. – Я про что и говорю. А Иринка ругается, лучше бы говорит, что-нибудь полезное купил для хозяйства. Не понимает ничего, – Игорь показал бабусе, на какие кнопочки нажимать и что от этого будет происходить. – Ты спать собираешься? – спросила баба Дуся, – поздно уже. – Да, сейчас. Ирина придет. Бабуля вышла. В ее голове созрел замечательный план. *** Это утро не отличалось от других ничем особенным. Пока. До тех пор, пока Игорь не встал и не обнаружил совершенно случайно, что диктофон, который он приобрел и с которым ему не хотелось расставаться – поэтому он положил его под подушку, пропал. А еще это было утро после рождества. Вчера был этот светлый праздник. Костиковы так хорошо посидели. А сегодня вот такое дело. Ира безмятежно спала рядом, раскинув руки. Игорь тронул ее за плечо и разбудил. – Вставай, душа моя, вставай. Тебя ждут великие дела. – Пора? – с грустью в голосе произнесла Ирина. – Как не хочется вставать. Опять в библиотеку топать. – Ты не брала у меня диктофон? – хитро спросил Игорь, так как был почти уверен, что его взяла именно Ира. – Нет, зачем он мне, твой дурацкий диктофон? – Ну мало ли? Может решила втихаря продать и купить что-либо нужное с твоей точки зрения. Но сомнения уже закрались в голову Костикова. Он вспомнил, как бабуся просила его показать как работает эта вещица. Неужели это она? А ей то зачем? Надо пойти спросить у Евдокии Тимофеевны. Но бабы Дуси дома не было. Она снова ушла из дома рано и не оставила записки даже. «Ну, бабуся, – подумал Игорь, – если это ты, то держись потом. Я выдам тебе по первое число». Ира и Игорь позавтракали. Потом Ирина собралась и пошла на работу. Костиков остался дома один. Он долго думал, что ему сегодня сделать, но не придумал ничего лучше, чем пойти поваляться на своем любимом диване. А баба Дуся тем временем пошла на прием к психологу. Зинаида Петровна была так любезна, что договорилась с Владимиром о том, что к нему придет одна старушка, та самая, которую он видел у нее в кабинете. Вот с ней надо побеседовать. Естественно, что Володе совсем не хотелось разговаривать с пожилой женщиной, но отказать и показать себя не с лучшей стороны он не мог. Надо было держать марку. Вот так всегда – чем лучше человек, тем больше на нем ездят, так сказать. Но тут уж человек выбирает сам. Если не можешь отказывать, то приходится терпеть. В конце концов всегда можно сделать так, что потом клиент сам не захочет к тебе больше приходить. И Владимир прекрасно знал это. Евдокия Тимофеевна взяла диктофон не для какого-то конкретного дела. Она просто решила, что, возможно, будет такая возможность, ситуация, когда он может очень даже пригодиться. И как потом показало время, она не ошиблась. Баба Дуся сто раз потом хвалила себя, что сделала это. Сначала Евдокия Тимофеевна зашла к Зинаиде Петровне. А уж потом та повела ее к Владимиру. – Вот та женщина про которую я вам говорила, – приятным голосом сказала она психологу. – Оставляю ее под ваше пристальное внимание. Владимир улыбнулся, сразу посадил бабу Дусю на кресло, поставил чайник и улыбнулся Зинаиде Петровне, давая понять, что все будет хорошо, и она может идти. – Если хотите потом можете зайти ко мне, – обратилась Зинаида Петровна к бабе Дусе напоследок. – Поболтаем. – Ну, давайте знакомиться, – сказал психолог, садясь напротив за стол, – меня зовут Владимир Олегович. – Мне очень приятно познакомиться с вами, – кряхтя, произнесла Евдокия Тимофеевна, – а меня, милок, зови просто бабой Дусей. – Нет, так не пойдет, – замотал головой Владимир, – мне будет удобнее называть вас по имени и отчеству. – Евдокия Тимофеевна, – ответила бабуля, в душе признавая, что этот молодой человек очень мил и умеет приятно разговаривать. – Ну-с, Евдокия Тимофеевна, расскажите мне немного о себе. – Да что обо мне, – стала сопротивляться старушка, – обо мне и говорить нечего, давайте лучше про вас поговорим. – Нет, – удивился психолог, – вы обратились ко мне, значит вас, наверное, что то беспокоит. Следовательно говорить будем о вас. Вы мне просто в кратце расскажите про вашу жизнь и проблемы. А, собственно, если хотите говорите все, что захочется и начинайте с любого. Евдокия Тимофеевна покрутила головой в разные стороны, не зная с чего начать. Владимир несколько секунд помолчал, ожидая ответа, но потом сам задал вопрос. – Вы на чем ко мне добирались? – Как понять? – бабуся не понимала при чем тут это, поэтому не сообразила, что именно хочет услышать этот Владимир Олегович. – Ну, на транспорте или рядом живете. Свои впечатления. «Ничего себе психолог, – подумала старушка, – чего это его интересует на чем я добиралась и мои впечатления. Зачем это ему?» – Ехала я…, – начала рассказывать баба Дуся, но тут дверь отворилась и в комнату буквально влетела какая-то женщина. Она была хорошо одета и внешность у нее была приятная. Она влетела, как вихрь, но тут же в изумлении остановилась. – Ты… Вы заняты? – Да, – Владимир встал и было видно, как он смущен, – у меня вот Евдокия Тимофеевна, – как будто это могло незнакомой женщине объяснить что-то. – А когда вы освободитесь? Бабулька поняла, что, видно, у этой дамочки очень серьезный разговор к Владимиру Олеговичу. Кроме того, она сразу вспомнила, что Зинаида Петровна говорила, будто у Володи есть знакомая женщина, у которой с ним шуры-муры. «Наверное, это она и есть, – подумала бабуся, – вот неплохой случай проверить как работает чудо техники, что приобрел себе Горяшка». Евдокия Тимофеевна как-будто нечаянно выронила сумочку. Она наклонилась вниз, почти под стол и стала потихоньку вынимать диктофон, а сама при этом говорила: – Ой, может вам срочно поговорить надо. Так давайте я пока к Зинаиде Петровне зайду, мне все равно потолковать с нею надо, – а сама уже нажала на кнопочку записи и пристроила диктофон за ножкой стола так, чтобы его не было видно и нельзя было задеть. – Вы не переживайте. Я то никуда не тороплюсь. – Да неудобно как то, – развел руками Владимир Олегович, но та женщина глядела на него так проникновенно, что он понял, что она очень хочет поговорить. – Ну если вам, действительно, некуда спешить. И если вы можете подождать буквально минут десять? – Ну, конечно, – баба Дуся выпрямилась и бодро зашагала к выходу, – говорите, а я уж потом. Чего это я вас от серьезных дел отрывать буду. Со мной всегда успеется, – и вышла, прикрыв за собою дверь. «Как жаль, что нельзя просто постоять под дверью и послушать. Но это не страшно, – веселилась Евдокия Тимофеевна, – если Игорь говорил мне правду, то я потом все равно узнаю о чем говорил мой подозреваемый с этой куклой». Пришлось на самом деле идти к Зинаиде Петровне. Та удивилась, но узнав, что к Володе пришла женщина, только рукой махнула. – Она не часто бывает, но если уж пришла, то никак не меньше, чем на полчаса. А то и весь час проболтает. Это Евдокию Тимофеевну не очень устраивало. Она не знала какое время этот диктофон может работать, Забыла у Игоря спросить. А вдруг самое интересное не запишется? – Вообще то Владимир Олегович мне сказал, что минут десять, – пожала плечами бабуся, – он, наверное, не забудет, что я тут его жду. – Наверное, – согласилась женщина, – посидите пока. У меня журналы красивые есть, сейчас дам вам посмотреть, чтобы время побыстрее пробежало. Баба Дуся сидела, листала чисто механически страницы какого-то модного журнала, а сама просто сгорала от любопытства. Как ей хотелось быть там и все слышать. Жаль, что Игорь не купил шапку-невидимку. От той пользы больше. Зинаида Петровна иногда обращалась к ней с вопросами, но бабуся так была увлечена своими мыслями, что отвечала невпопад, чем очень удивила женщину. – Вы сегодня странная какая-то, – сказала она, – в облаках витаете. – Это я просто волнуюсь. Столько лет прожила и ни разу не была у психолога, – ответила Евдокия Тимофеевна. – А он меня про какую-то ерунду спрашивал. – Это так надо. Человек если его даже о погоде спросить всегда начинает говорить о том, что его больше всего волнует. И раскрывается. Вот он, видно, и хотел понять, что у вас на душе, что вас беспокоит. Иначе непонятно как помочь. – А как помогает? Таблетки выписывает? – рисованно испугалась Евдокия Тимофеевна. – Я их не признаю и пить не буду. – Ну почему сразу таблетки. Необязательно. Но как-то помогает. – А вы сами были у него? – спросила баба Дуся. – Да зачем мне специально бывать? Он просто на чаек зайдет, поговорит и замечательно. Прошло уже минут пятнадцать и Евдокия Тимофеевна начала терять терпение. Он постоянно смотрела на часы, окно. Потом встала и принялась ходить взад-вперед. – Не волнуйтесь вы так, – пыталась успокоить ее Зинаида Петровна. – Это совсем не страшно. Просто поговорите. Вот зубной врач – это да. – Да что зубной, – не согласилась баба Дуся, – рот открывай и сиди, кивай. А тут как на допросе. Я и не знаю, что говорить. Да и что я ему скажу. Зачем буду чужим людям свои дела выбалтывать. Я уж как-нибудь сама. – Вот большинство так думает, все в себя таят, а потом – бах и стресс! – со знанием дела сказала Зинаида Петровна. – Надо делиться. Иной раз даже помощи никакой не надо. Просто расскажешь, что тебя мучает и уже на душе хорошо. А если тебе совет какой дадут, то совсем замечательно. Тут в проеме двери показалась голова Владимира. Он сначала заглянул, а потом показался весь. – Вы не устали меня ждать? Простите, что задержал. Пойдемте. Евдокия Тимофеевна улыбнулась, успокоила молодого человека и пошла вслед за ним в его кабинет. Первым делом, как только сели, она наклонилась, будто на ноге что поправить и положила диктофон в свою хозяйственную сумку, даже не выключив его. Бабуся и не знала – работает ли он до сих пор. Потом перевела дыхание и со спокойной душой стала рассказывать Владимиру Олеговичу о своей чудесной жизни. Баба Дуся никогда не любила жаловаться и ничто не заставило бы ее это сделать. Хоть и говорила Зинаида Петровна про какую-то там легкость – все и так было хорошо. Владимир Олегович вроде как и слушал ее, но с другой стороны, было заметно, что думает он совсем о другом. Его сразу поразила жизнерадостность этой пожилой женщины, еще, наверное, поэтому он отключился от разговора. Помощь Евдокии Тимофеевне не требовалась. Она и сама могла оказать ее кому угодно. Они какое-то время «поговорили» таким образом, потом баба Дуся попросила разрешения еще как-нибудь заглянуть к нему и ушла. У дома бабусю остановили соседки и наперебой стали спрашивать, как идут дела с расследованием. Евдокия Тимофеевна ответила, что просто замечательно и постаралась от них улизнуть. Уже будучи дома, она сто раз нажимала на кнопку «воспроизведение», но диктофон только отключался и никакого разговора не показывал. А так как Игоря и Ирины дома не было, то Евдокия Тимофеевна совсем пала духом и расстроилась. «Все пропало, – думала она, – я так старалась, исхитрилась, а он, бессовестный, не хочет мне дать послушать запись. А если ничего не получилось? Если диктофон не сделал никакой записи? Что тогда? Все напрасно? Эх, жаль. Как же по-другому прижать этого нахала?» * * * А Игорь пошел встречать Ирину после работы. А потом они решили пройтись по вечерним праздничным улицам. Немного погуляли, зашли в кафе, выпили пива, потом еще померзли на улице, и было уже поздно, когда они, наконец, пришли домой. Евдокия Тимофеевна с порога начала ругать Игоря. – Что ты мне мозги морочил? Чудо техники. Не работает он ни фига. – Эка, ты, бабусечка, загнула. А зачем ты его взяла без моего разрешения? – сам перешел в наступление Костиков. – Надо было, вот и взяла. Но он, наверное, на самом деле не работает. А я столько надежд на него возлагала. У меня такой случай был. Просто замечательный. И я его по твоей милости упустила. – Это тебе наказание, что разрешение не спрашиваешь, – довольно улыбался Игорь. – Че ты, дурачок, лыбишься? – негодовала баба Дуся. – Я, быть может, разговор убийцы записывала, а ты сверкаешь, как рубль юбилейный. – Ты убийцу нашла? – не поверил Костиков. – Представь себе, – гордо подняла голову Евдокия Тимофеевна, – и если бы не твой чудо-аппарат, то, возможно, улики на него собрала. Хотя бабуся совсем не была уверена в том, что таким образом она соберет улики против предполагаемого убийцы. Просто не могла же она сказать, что просто так записывала разговор. А теперь, когда выяснилось, что диктофон и не работает, теперь можно даже придумать, что он, убийца, чуть ли не признание старушке записал. Поэтому бабуся специально накручивала, чтобы Горяше стало как можно обиднее, ну почти как ей самой. А Костиков от заявления Евдокии Тимофеевны даже протрезвел, хотя и пьяным особо не был. Просто голова сразу стала ясной, лишь он представил себе, что бабуся его сегодня ходила на встречу с убийцей Кутузова и ничего не сказала. – Почему молчала? – стал допытывать он ее. – Если бы ты мне сообщила, то я тебе сам бы кнопочки нажимал, лишь бы записать то, что он говорил. Как ты могла? Игорь сел в прихожей на тумбочку и свесил голову до плеч. Он, конечно, знал, что его бабуся еще тот подарочек, но чтобы она так его подвела? Ведь заранее знала, что идет на разговор с убийцей и ничего, абсолютно ничего не сказала. – Хватит вам тут рыдания устраивать, – остановила их Ирина. – Давайте раздеваться, кушать, а потом уже и думать будем. Евдокия Тимофеевна, а если не секрет – кто убил Кутузова? – Дед мороз, – ответила бабуся и пошла на кухню. ГЛАВА 17 Ирина и Игорь остались в прихожей в оцепенении. Ответ бабы Дуси удивил и в тоже время ничего не объяснил. Они и без того догадывались, что убийца, скорее всего, тот самый дед мороз, которого они встретили на лестничной клетке. И зачем с такой гордостью об этом сообщать. Они разделись, вымыли руки и поспешили на кухню за объяснениями. Баба Дуся притащила диктофон и сунула его под нос Игорю. – На, смотри, что в нем не так. Игорь нажал на «воспроизведение», но он сразу отключился. – А я тебе что говорила, – поставила бабуся руки в бок. – Так перемотать на начало надо, – Игорь нажал на перемотку. Потом снова нажал на «воспроизведение», из из диктофона послышались приглушенные голоса. Евдокия Тимофеевна буквально воскресла на глазах, так она обрадовалась, что он все-таки работал. – Слышно плохо, – сказала Ирина. – Так не могла же я его им под нос сунуть, – обиделась баба Дуся, – под столом лежал, родимый. Минут сорок все сидели молча и слушали то, что записал диктофон. Лица у всех периодически менялись. Было на них и радость, и удивление, и любопытство, и печаль. Потом, когда запись закончилась, Игорь снова перемотал на начало. – Ну ты, бабуля, даешь. Так это верное доказательство, что они виновны. Почти верное. А разговор был такой. – Я сегодня была в магазине и увидела такую шубу? – сказала женщина. – Нам надо ее обязательно купить. – Малыш, еще и денег нет, а ты уже решаешь, как ими воспользуешься. Не торопись. Мне что-то как-то не по себе. – Ой, ну только не заводи снова свои дурацкие разговоры. Все уже позади. На тебя никто не выйдет, так что не – Не спокойно мне как-то, – ответил Владимир Олегович. – Все. Больше не желаю слушать твои душевные переживания, – довольно резко сказала собеседница. – Праведник нашелся. Раньше надо было соглашаться или нет. Теперь уже поздно. Да и не нужно, – голос ее немного оттаял. – Не думай об этом. Давай лучше придумаем, куда поедем, когда у нас будут деньги, что купим, куда будем ходить. – Еще долго ждать, – сухо сказал психолог. – Это только так кажется. Вот пройдет полгода, поженимся, – женщина, вероятно, села на колени к мужчине, потому что послышался какой-то шум и чмоканье. – Сюда могут войти, – сказал Владимир Олегович, – перестань. Да и сначала мне придется жениться на Ольге, а уж потом развестись и жениться на тебе. – Подожду, – засмеялась та, – буду ждать сколько потребуется. Это стоит того. Зато потом заживем! Эх, красота! – Ты думаешь на меня не выйдут? – спросил Владимир. – Ты, кажется, с кем-то тут беседовал. Так что я пошла. Продолжай разговаривать дальше, не буду мешать, – послышался стук каблучков. – И прекращай эти разговоры. Кстати, Оля про тебя никому не болтает? – Она остановилась. – Я ей говорил, чтобы пока не рассказывала о наших отношениях. Обещала молчать. – Вообще то она девушка умная. Думаю, что это даже не в ее интересах – рассказывать про тебя. Да и кому это надо. Мне кажется, что дело скоро закроется и все будет в порядке. – Будем надеяться. – Она поди влюблена в тебя по уши. Ведь никто за ней так не ухаживал, как умеешь это делать ты. Я ведь знаю, как ты это делаешь. Только смотри не перестарайся, а то ведь я ревную. – Я люблю тебя, милая, иди, – поторопил ее Владимир Олегович, – увидимся. – Пока, – и женщина вышла. Вот краткое содержание того, что было на пленке. Это самое главное, были еще мелочи, которые к делу не имеют никакого отношения. – Ну, как вам? – с победоносным видом спросила бабуся. – Значит, так, – Игорь встал и принялся расхаживать по кухне, – все идем в мой кабинет. Будем говорить там. У Костикова был такой серьезный вид, что Евдокия Тимофеевна даже немного испугалась. Она, конечно, знала, что это просто вид, что ничего плохого он не сделает, но видела своего внука таким очень редко, поэтому вся подобралась, поправила платок на голове и послушно проследовала вместе с Ирой в кабинет к «начальнику». Игорь просто не мог находиться в кабинете и не курить свою трубку. Поэтому никому не показалось странным, что он первым делом, уже когда все расселись, достал трубку, набил ее табаком в полном молчании, раскурил и только потом окинул всех суровым взглядом. Потом остановил глаза на бабусе. – Ну что, Евдокия Тимофеевна, мы вас слушаем. Пожалуйста, расскажите нам все по порядку. Как вы на него вышли и нашли и почему сегодня ходили с ним на беседу и кто такая эта женщина. Как мне показалось она сыграла не последнюю роль в этом преступлении, – Костиков садиться не стал, а встал напротив бабы Дуся с видом, который говорил, что он – весь внимание. – А что говорить то, – бабуся прокашлялась. – Я вам сто раз говорила, что мне надо было сходить поговорить с Зинаидой Петровной, той самой женщиной из ЗАГСа. А хотела я с ней поговорить, потому что меня смутила одна деталь. Та сказала после того, как Ольгу развели с Захаровым, что за нее, якобы, попросили. Но говорить кто именно, она мне сразу не стала. – Ну? – железным голосом произнес Игорь. Даже Ирина уставилась на него с изумлением. – А что ну – палки гну. Я решила, что просто надо создать подобающую обстановку и попытаться все выяснить как бы невзначай. Я и пошла к ней с вином, чтобы ее расслабить, так сказать, – бабуся уже перестала бояться и даже получала удовольствие от того, что вот сейчас она сидит и рассказывает то, до чего не мог додуматься сам внучок. – Пришла. Мы випили и, естественно, она потеряла контроль над своими речами. В принципе, если спрашивать по горячим следам, то люди, как правило, если им надо держать это в секрете ничего не говорят, а если подкатить потом, то они уже более расслаблены, потому что и времени много прошло и им кажется, что это уже никого не интересует, а просто к слову пришлось. – Ты у нас, однако, психолог, баба Дуся, – вставила слово Ирина. – Не я психолог, а он. – Кто? – переспросил Игорь. – Ну этот. Зовут его Владимир Олегович. Он работает там же в ЗАГСе психологом. Именно он и замолвил словечко. Меня этот факт очень заинтересовал. А потом выяснилось такое, что мне и присниться не могло. – Что же? – поторопил Костиков. – Оказалось, что он рыжий. – Рыжий? – Ира даже привстала. – Вот уж, действительно. Мы ведь помнишь, Игорь, видели как у того деда мороза торчала из-под белой бороды рыжая. Значит, это точно он. Сомнений быть не может. – Он рыжий, – повторила баба Дуся, – да только бороды у него нет. – Как это нет? – удивился Игорь. – Что тогда получается, что мы ошиблись. – Нет, просто он бороду сразу после праздников сбрил. Мне об этом тоже Зинаида Петровна рассказала. Говорил, что жизнь новую начинает, вот и побрился. – Ах, хитрец, – почему-то обрадовалась Ирина. – Ну и что дальше? – Костиков вытряхнул остатки табака и хотел снова набить трубку, но тут женщины стали так возмущаться, что ему пришлось быстро это дело прекратить. – Так вот, – начала продолжать Евдокия Тимофеевна, когда тишина была восстановлена. – Работает, значит, он там психологом. Вот я Зине и говорю, мол, устрой мне сеанс. А она еще до этого так нахваливала его. Такой милый, такой хороший, такая лапочка, никому не откажет, слова плохого не скажет – мечта да и только. Ну вот я потом и пошла к нему на прием. Сама не знаю зачем взяла диктофончик твой. И он мне, видишь, как пригодился. – А я тебя так ругал. Но все равно, почему ты нам ничего не говорила? Мы бы тебе помогли. – Ты вот сейчас помоги, внучок. Я оставляю тебе право выяснить, кто эта женщина. – Ну спасибо. И как же мне это сделать? Кстати, а ты ее видела? – Ну а как же. Конечно, видела. Она влетела в кабинет, поговорить, видно, хотела, а там я сижу. ну она стала вроде как уходить, а тут я им и говорю. Так, мол, и так, я все равно человек старый, торопиться мне некуда, давайте подожду. У вас, наверное, дела какие важные. Они и рады. Да только я сумку выронила, диктофончик поставила и кнопку нажала, а потом с чистой совестью ушла. – Эх, хорошо, что пленку на начало перемотал, – обрадовался Костиков, – а то ничего бы и не получилось. – Молодец, – похвалила бабуся, – и от тебя польза бывает, – хитро улыбнулась она. – Это я шучу так, ты внимания не обращай и не обижайся. – Я и не обижаюсь. Это же здорово, что ты у нас такая расторопливая. И на самом деле никто на тебя не подумает. Все тебе доверяют. – Ага. Так что женщину я эту видела, но ничего о ней не знаю. И Зинаида Петровна тоже не знает. Она мне сказала, что та временами приходит, но кто она и откуда неизвестно. – Знаете что, – медленно сказал Костиков, – мне вот что-то кажется, но не пойму. Он включил запись еще раз. Прослушали ее. – У меня такое впечатление, – повторил Игорь, – что голос этой женщины я уже слышал. Что она мне знакома. Не очень хорошо, но кажется мне, что я с нею встречался. – Замечательно, – перебила Ира, – это с кем это ты встречаешься? И, конечно, без меня, потому что мне этот голос решительно ничего не говорит. – Дай подумать, – отмахнулся он, – если бы это было то, о чем ты думаешь, то я уж не забыл бы, дорогая. Так что тебе упрекнуть меня не в чем. Да что же такое? Вот вертится, а не вспомню. – Думай, Горяша, напряги мозги. Ты ведь понимаешь, как это важно, – давала наставления баба Дуся. – Если вспомнишь, то считай дело раскрутили. – А разве оно еще не раскручено? – удивленно спросила Ирина. – Убийца найден, что же еще? – Надо против него доказательства собрать, – сказал Игорь. – А у нас их, считай сто нет. – Это почему? А пленка? – Ира не понимала в чем дело. – Она в суде доказательством не является, как это ни странно. – Разве это правильно? – Ира расстроилась. – А если мы ничего больше не раскопаем. Он что на свободе ходить будет? – Мы обязательно его прищучим, не переживай, Ирок. Пойдемте лучше поедим, – предложила Евдокия Тимофеевна. – А то пришли и с этими разговорами даже не поели. – Правильно, – одобрил Игорь, – а я все думаю, чего это не хватает. Мы не поужинали. Женщины поспешили на кухню разогревать ужин. Скоро и Костиков подошел. Он все время сидел серьезный, но в то же время какой-то растерянный. Видно, его мучила загадка, где он мог слышать этот голос. И чей он. – Знаете, – сказал Игорь, – я думаю, что мне надо последить за этим рыжим. В прямом смысле – устроить за ним слежку. Тогда я, наверняка, когда-нибудь увижу его с той самой женщиной. И узнаю ее. – Или не узнаешь, – добавила Ира, – вдруг тебе все это только кажется. – Или не узнаю, – повторил Костиков. – А я завтра хочу сходить с этой записью к Оле, – сказала Евдокия Тимофеевна. – Мне кажется, что она должна знать, кто такой этот ее ухажер. А в том, что именно он ее жених, я не сомневаюсь. Слишком все сходится. – А нет ли тут какого подвоха? – вдруг встал Игорь. – Вдруг это все каким-то образом подстроено. Ведь, на самом деле, все слишком очевидно. А это настораживает. – Ты просто начитался детективов, – подала голос Ирина, – поэтому ищешь обязательно трудности. Да и, собственно, что тут такого очевидного? Это только сегодня все разложилось по полочкам. Ну почти все. А до этого дня ты бегал и никак не мог этого преступника вычислить. – У меня не было этой информации, – отмахнулся Костиков, не придавая словам Ирины никакого значения. – А теперь все ясно. А вдруг кто-то хочет подставить этого Владимира, чтобы пустить нас по ложному следу. – Ладно тебе сейчас об этом думать, – бабуля налила чаю, – потом разберемся. – Да, на самом деле. Утро вечера мудренее. А ты, бабуля, удивила, – похвалил ее Костиков. – Молодец. Хорошо, что я тебя в свою команду взял. Ты мне на всякий случай еще этого рыжего опиши. Я его на улице поджидать буду, чтобы следить. – Как же я тебе опишу. Ну невысокий такой, рыжий, без бороды, интеллигентный сразу видно. А в чем он по улице ходит я и не знаю. Впрочем, ты можешь сам к нему зайти. Под каким-нибудь предлогом. – Слушайте, а ведь я его, кажется, видел, – вспомнил Игорь. – Я тогда ведь тоже ходил разговаривать с этой твоей Зинаидой Петровной. и его мельком видел. Ну точно. У меня еще тогда мелькнула мысль, что он рыжий, но я не придал этому значения. Мало ли рыжих на свете. Теперь я его вспомнил. Думаю, не ошибусь. – Не ошибешься, – кивнула Евдокия Тимофеевна. – Ну а тебе, может, пока не стоит к Ольге то ходить. Вдруг она сразу все ему расскажет, тогда он будет более осторожным, – сказал Костиков бабусе. – Нет, надо ее предупредить. Нельзя так. И чем раньше она узнает, тем лучше. Вдруг он ее уже уговорил заявление подать. А у него в ЗАГСе знакомств, сам понимаешь, полно. Их и расписать в один день могут. Тогда заварушка такая будет. Да и огласка. – Ты, пожалуй, права, – согласился Игорь. – Ладно, значит, на завтра у нас работа есть. Кстати, Ирина, позвони своей знакомой, пусть завтра вместо тебя поработает. Наври ей что-нибудь. Ты мне будешь нужна. – Зачем это? – не поняла Ира. – Как зачем. Я в машине сидеть буду. А вдруг они пойдут куда. Допустим, в первый раз я за ними проследить смогу, а потом будет уже подозрительно. А к тому же, если женщина окажется мне знакомой, то и вовсе я не смогу показаться им на глаза. Понимаешь? – Ты прав. Ладно позвоню. Ирина позвонила, хоть и было уже поздно, и договорилась, что ее подменит подруга. Радостная и довольная тем, что завтра денек будет гораздо интереснее, чем обычно, Ира сразу легла спать. Евдокия Тимофеевна тоже не стала задерживаться со сном. А Игорь как всегда перед сном посидел еще в кабинете, выкурил трубку, подумал и только потом пошел в спальню. Несмотря на кучу информации, он сам не заметил как уснул. ГЛАВА 18 Утром был ранний подъем. Вся семья уселась за столом завтракать. Причем все торопились и шумели, представляя каждый себе по-своему сегодняшний день. Толкотня стояла невообразимая, видно, энергия плескалась через край. Кое-как поели, выпили кофе, посмеялись и разбежались по своим делам. Костиков с Ириной сели в машину и поехали на слежку. А Евдокия Тимофеевна пошла к Оле. Та опять удивилась, когда увидела снова старушку. «Зачастила что то, – подумала Ольга, – и чего ей от меня надо. Опять будет спрашивать что да как». – Ну проходите, – сказала Кутузова. – Я сегодня к тебе по делу, – без эмоций проронила баба Дуся. Она прошла и Оля пригласила ее на кухню. – У тебя найдется магнитофон? – спросила бабуся. – Найдется. А что сегодня по радио хорошую передачу передают? – невежливо спросила Оля. – Просто у меня имеется одна запись. Только очень хочу попросить тебя об одном одолжении. – Каком? – Ты послушаешь, что на ней. Но пожалуйста, ничего не предпринимай и ничего никому не говори. Это просто тебе факты для информации. Пока мы не поймаем убийцу – никому ни слова, а потом уже на твое усмотрение. – Как все секретно, – удивилась Ольга, но тем не менее пообещала, что выполнит просьбу и принесла магнитофон. Евдокия Тимофеевна попросила Олю вставить кассету и потом они стали слушать. Ольга с первых фраз, видимо, узнала говорящего человека. И чем дольше она слушала, тем страшнее становилось ее лицо. Бабе Дусе было искренне жаль ее, но надо было, чтобы она знала правду. Наконец, пленка закончилась. Оля опустила голову на руки и тихо плакала. Евдокия Тимофеевна не стала ей мешать. Она просто встала и сама поставила чайник, нашла в шкафчике банку с кофе и еще открытую бутылку коньяка в холодильнике. Баба Дуся налила две рюмки коньяка, одну подала Оле, а другую взяла себе. Не говоря ни слова, Кутузова подняла голову, залпом выпила содержимое рюмки и глазами, полными отчаянья посмотрела на Евдокию Тимофеевну. – Разве так можно? – спросила она у старушки. – Разве можно так играть людьми? И не только играть. Ведь получается, что это он убил моего отца? Да? – Скорее всего, – кивнула бабуся, – он. – Подонок! А теперь меня обхаживает! Сволочь! Я ему покажу. – Нет, Оля, ты обещала мне, что пока не будешь ничего предпринимать. Иначе мы не сможем закончить расследование. Потом. – А как я буду с ним разговаривать? Я же не смогу просто так слушать его. Его пустые речи о женитьбе, его грязные слова. Он убил моего отца! Негодяй! Ненавижу! Он мне сказал, – рассмеялась Оля сквозь слезы, что на следующей неделе, он уже договорился, нас могут расписать. Я так радовалась. А у него другая. Боже, я даже не знаю чему больше удивляться! Так врать! Но откуда он узнал про то, что я получу после смерти отца такое наследство? – Вот это самый главный и интересный вопрос, – подумав, сказала Евдокия Тимофеевна. – Об этом надо обязательно подумать и выяснить. Оля встала, налила еще рюмку и выпила. – И как же мне теперь жить? Столько всего! Хоть к психологу иди. – Нет, только не к нему. – А вы знаете кто это, – Оля показала на магнитофон, – кто это говорит? – Да, – спокойно ответила бабуся. – Это владимир Олегович, психолог из ЗАГСа. – Да, – повторила Кутузова, – психолог…, окрутил. – Постарайся все проанализировать и по возможности откинь эмоции в сторону, – дала совет Евдокия Тимофеевна. – Только не дай ему пока понять, что ты в курсе его планов. Это может нам помешать. Вы когда с ним встречаетесь? – Завтра, – упавшим голосом сказала Оля, – он обещал зайти ко мне. – Вот, у тебя целый день привыкнуть к мысли, что он такой. – Разве можно привыкнуть к такому. Я так ему верила. Я строила такие планы, а он. Мне кажется, что я в него влюбилась, но теперь… Невозможно. Страшно. А если он потом меня захочет убить? – Ну, это, конечно, ты загнула. Думаю, что на такое ему не надо будет идти. Ведь при разводе он получил бы свою долю. – А если ему потом захотелось бы получить все? Вдруг он не захотел бы оставлять мне часть. Ведь бывает так, деньги голову кружат. А тем более, что у него есть кому наускивать. Эта женщина. А кто она? – спросила Ольга. – Этого мы пока не выяснили, – ответила бабуся. – Но будем это делать. – Мне кажется, что я слышала этот голос, только вспомнить не могу, – задумалась Кутузова. – Знаешь, у Игоря такое же впечатление. Ему тоже голос показался знакомым, но он также не может вспомнить кому он принадлежит. – Значит, все же я ее знаю. Но кто именно? – Тебе надо вспомнить всех, с кем ты знакома и прикинуть на каждую голос. А можешь по гостям походить. Но, впрочем, мы сами постараемся выяснить это. Сегодня Игорь с Ириной поедут следить за твоим рыжим, – сказала баба Дуся. – Хорошо, – просто ответила Оля. – Слушай, можно я задам тебе не очень приятный вопрос. Ты сама ни о чем не догадывалась? Мы ведь еще давно говорили, что Игорь и Ира видели деда мороза с рыжей бородой. Тебе не пришло в голову, что это может быть он? А потом еще и его поведение. Почему от так срочно захотел на тебе жениться? – Неужели вы не понимаете? Я же была в него влюблена. А когда любишь, то таким мыслям в голове нет места. Вернее, думаешь не головой, а сердцем. И Оксана мне говорила, что он не такой хороший, как кажется, я даже из-за этого ушла в новый год от нее, – горячо объясняла Оля. – Это же очевидно. – Ну ладно, не буду больше тебя мучить, – сжалилась баба Дуся. – Главное, что ты теперь в курсе и глупостей не натворишь. – Да, наверное, не натворю, – задумалась Оля. – А вы когда будете его в милицию сдавать? – Как только у нас будут доказательства его вины. Оказывается, мне Горяша сказал, что пленка не является в суде доказательством. Да и очень интересный вопрос нас интересует. Откуда он узнал, что после смерти твоего отца все достанется тебе? Это еще надо узнать. – Не знаю, как буду с ним разговаривать. – А ты позвони ему и скажи, что заболела или еще чего, и что с ним увидеться не сможешь. Уверяю тебя он не будет настаивать на встрече, – предположила Евдокия Тимофеевна. – Вы думаете? – Почти уверена. Ты же сама поняла, что та женщина все же его ревнует к тебе, хотя и знает, что он тебя не любит. Так что она только рада будет. – Не любит… Он меня не любит. – Оля, все прекрати. Выпей еще коньяка, сходи по улице погуляй, развлекись. Купи себе что-нибудь красивое. Говорят, это помогает. – Может, вы еще посидите со мной? – попросила Оля, – а то мне страшно сейчас одной оставаться. – Ну если только чуть-чуть, – отозвалась бабуся. * * * Игорь и Ира сидели в машине уже полчаса около ЗАГСа и ждали, когда появится Владимир Олегович. – Мне кажется, что мы зря с утра приехали, – сказала Ирина. – Надо было к концу рабочего дня подъезжать. Пусть мы его даже сейчас увидим. И что? Он будет работать, а мы тут мерзнуть? – Тебе холодно? Печка ведь работает? – Игорь поднес руку к печке, чтобы проверить, что идет тепло. – И вообще, мне кажется, что ты не права. Нам надо следить за ним весь день. Потому что к нему может придти эта женщина среди дня или в обед. А может они вместе с утра придут. Если мы хотим что-либо выяснить, то надо набраться терпения и ждать. Так делают настоящие сыщики. – Ну, ну. А кушать мы будем? – Мы же только дома позавтракали. Ты снова хочешь? – удивился Костиков. – Я просто уже про обед думаю, – ответила Ирина. – Здесь за углом пиццерия есть. Сходишь, купишь что-нибудь. Неужели тебе не нравится? Это ж так здорово! Я лично чувствую себя настоящим профессионалом. Очень приятное чувство. А все неудобства только придают остроты. – Ты у меня романтик, – Ира потянулась к Игорю, чтобы поцеловать его. Но тот дернулся и закричал: – Подожди. Смотри, мужчина какой-то идет. Вдруг это он? Ирина посмотрела в ту сторону, куда показывал Игорь. По улице, втянув плечи, шел мужчина. Из-за шапки не было видно какого цвета у него волосы, но кожа у него была очень светлой, так что можно было предположить, что он либо блондин, либо рыжий. – Да разве его так узнаешь, – сказала Ира. – Надо ближе подойти, чтобы удостовериться. – А удостовериться нам обязательно надо, чтобы вечером, когда он выйдет, мы точно знали он это или не он. Может, ты выйдешь и пройдешь за ним. Как-будто тебе в ЗАГС надо. Если что, просто зайдешь в 204 комнату, передашь привет Зинаиде Петровне от нашей бабуси. Заодно узнаешь все. У него кабинет рядом, если что? – Ну не знаю, – раздумывала Ирина. – Быстрей решайся. Иди, а то он уже подходит. Ирина вышла из машины и стараясь выглядеть непринужденно пошла к дверям ЗАГСа. Мужчина тоже подходил уже к ним. Ира замедлила шаг, чтобы оказаться у входа после него, но мужчина дошел до дверей, а потом просто прошел мимо. Видно, ему не надо было в это здание. – Вот те раз, – присвистнул Костиков, сидя в машине, и наблюдая эту картину, – осечка вышла. Ира развернулась было идти обратно, но тут из-за угла почти выбежал еще один типчик и быстро зашагал к ЗАГСу. Впереди него идти не было смысла, поэтому Ирина наклонилась, будто поправляет ботинок. Мужчина явно намеревался войти в это здание. Он взялся за ручку двери, Ира выпрямилась в этот момент и пошла за ним, пытаясь хорошенько его разглядеть. У него на голове была кепка, поэтому можно было увидеть его рыжие, правда, коротко подстриженные волосы. Кроме этого, на лице виднелась такого же цвета щетина. Игорь тоже понял, что это, скорее всего, он и мысленно похвалил Ирину за то, что она так ловко провернула свой трюк. А Ира вошла следом, и оба они исчезли из поля зрения Костикова. Через какое-то время Ира вышла и бегом побежала к машине. Игорь распахнул услужливо перед нею дверь. Она села, закрыла машину и поежилась. – Ну сегодня морозец. Давно такой зимы не было. Была на улице меньше минуты, а закоченела вся. – Ну что? Это он? – Да, вероятно, он. Но если только у них еще один рыжий не работает. Ну думаю, что нет. Знаешь, мне даже показались его движения знакомыми. – Ну мы же его на лестнице встретили, – не удивился Костиков. – Ну а теперь что? Ждать? – спросила Ирина. – Да. Хочешь, сбегай газету купи, чтобы не скучно было или журнал. – Обойдусь, – сказала Ира, но потом все же улыбнулась. Видя в каком охотничьем настроении пребывает Игорь, нельзя было на него сердиться. Не поучалось. Время ползло очень медленно. Чрезвычайно. Ни делать было нечего и Игорь с Ириной продолжали сидеть. Время от времени кто-нибудь из них покидал пост и прогуливался по улице, чтобы немного размяться. Но далеко уходить было нельзя, да и холодно, опять же, было. Стрелки хоть и не хотя, но переползали с деления на деление. – Пойду схожу и правда за пиццей, – сказала Ирина, доставая кошелек, – от безделья есть захотелось. – И кофе горячего купи, – напомнил Костиков. – Мне два стакана. – И как я его понесу? Тебе два и мне один, да еще и пиццу. не получится. Пойдем со мной. – А как же пост? – Мы быстро. Наблюдательный пункт, в принципе, покидать было нельзя, но при воспоминании о пицце и горячем кофе так хотелось выйти и пойти за ними, что это, наконец, перетянуло на свою сторону. – Ладно, мигом идем, – решил Игорь. – Нет, давай так. Ты иди, все купи, а то вдруг там очередь. А через некоторое время я подойду и вместе вернемся, помогу тебе донести. Если раньше возьмешь, чем я приду, то подожди меня там, не мучайся. – Хорошо придумал. Я ушла, – Ира вышла из машины и бегом побежала за угол. Совсем скоро она скрылась из вида. Костиков решил ждать минут десять, а потом выходить на встречу. Он то и дело посматривал на дверь и боялся пропустить людей, что выходят. А их стало выходить все больше. Ну, конечно, ведь время приближалось к обеду. «Вот невовремя время выбрали», – подумал Игорь, но ничего уже поделать было нельзя. Через десять минут он выскочил из машины и галопом понесся в пиццерию. Ира уже ждала его за стойкой с кофе и пиццой. Игорь помог ей все взять и они быстрым шагом стали возвращаться. Когда уже повернули из-за угла, то Костиков увидел, как из ЗАГСа вышел их рыжий и пошел в противоположную от них сторону. – Уйдет, – громко шепнул Игорь и прибавил ходу. Они мигом сели в машину. Игорь чуть не бросил кофе, Ирина успела перехватить. – Что же делать? – Игорь смотрел как поворачивает рыжий, – пешком за ним идти или на машине ехать? – Конечно, пешком. Не будем же мы на машине за ним ползти. Это будет подозрительно выглядеть. – Тогда сиди. Эх, жаль горячим кофе не попью. Игорь бросился догонять. Потом тоже скрылся. Ирина сидела, держа в руках три горячих стаканчика с кофе. Хорошо, что у нее варежки на руках были, а то она непременно бы обожгла руки, таким он был горячим. Да, собственно, и держать было не очень удобно. Вдруг из-за угла показался Игорь. Он несся так быстро, что Ира подумала, что за ним гонятся чуть ли не бандиты. Костиков с размаху влетел в машину, насколько это было возможным, и ничего не объясняя дал ходу. Хорошо, что стаканчики были закрыты, иначе кофе вылился бы прямо на Ирину. – Ты чего? – спросила Ира у Игоря, который уже выруливал за угол. – Представляешь, он сел в машину и поехал. Синяя девятка. Его, видно, поджидал кто-то. Эх, потеряем. Ехали очень быстро. На перекрестке Игорь увидел эту самую девятку. Она стояла в соседнем ряду вместе с другими машинами и ждала зеленого сигнала светофора. – Еще не скрылись, – радостно произнес Костиков. – От меня теперь не уйдешь. Потом снова поехали. Игорь перестроился почти следом за девяткой и теперь ехал более спокойно и внимательно. – Кажется, он по объездной. В другой район, наверное. Между прочим, я видел, что за рулем сидела женщина. Это, видно, та самая его любовница. – Слушай, мне кажется, что в этой машине за рулем мужик, – сказала Ира, продолжая держать стаканчики с кофе. – Баба, – отрезал Игорь. – Мужик, ты только глянь. – А что глянь, все равно толком ничего не видно. Стекло грязное и темное. – Ладно, просвечивается шапка. Точно тебе говорю – мужик, – настаивала Ирина. Я, наверное, разбираюсь. – Глупости. – Нет, не глупости. – Ой, ну ладно. Сейчас я подъеду сбоку, ты посмотри, убедись, если не веришь, – пошел на принцип Костиков, – заладила свое. Он прибавил скорость и скоро почти поравнялся с синей девяткой. Потом оказался чуть впереди. – Сам смотри, – стала хохотать Ира, – вон, он тебе еще что-то жестом показывает, у виска крутит. Костиков на мгновение повернулся и увидел, что на самом деле за рулем этой машины находился мужчина. Причем, он был очень не доволен, что Игорь мешал ему ехать, так как немного прижимал его к обочине. – Чего смеешься, – сбавив скорость, спросил Игорь у Иры, которая тряслась так, что кофе опасно бултыхалось в стаканах, – сейчас обратно поедем. При первой возможности Игорь развернулся и снова повел машину к ЗАГСу. – Значит, не та девятка, – расстроился он. Игорь припарковался на прежнем месте. – Упустили его. Ну, может еще обратно вернется. – Ага, – стараясь больше не смеяться, чтобы не злить Костикова, произнесла Ира. – Кофе пить будешь, а то у меня уже руки устали держать эти дурацкие стаканчики. – Буду. – Не переживай, – Ирина улыбнулась, – бери пиццу. Мы с ним еще встретимся. – Обязательно, – пообещал Костиков и залпом выпил один стакан кофе. ГЛАВА 19 Бабуся сидела уже дома и переделала массу хозяйственных дел, когда заявились злые Игорь и Ирина. Они были почти синие, голодные и даже не разговаривали друг с другом. – Ну что? – поинтересовалась Евдокия Тимофеевна. – Ничего, – отрезал Костиков, – он от нас ушел. И больше не вернулся. И хоть бы на работе предупредил. Так нет же. Я Ирину послал узнать будет ли психолог после обеда. Ей сказали, что, конечно, всенепременно придет. Мы и сидели ждали, а он, зараза, так и не появился. Работничек, – сердито ворчал Игорь. – Ну и ладно, Горяша, разве можно так расстраиваться из-за таких мелочей. – Это не мелочи. Потерян целый день. Просто ужас какой-то. И бабу его я мельком видел, когда он к ней в машину садился, но разглядывать не стал, думаю: «к машине надо бежать. Догонять». А они исчезли. Мы по ошибке за другой поехали. Эх. – Я котлет нажарила, – миролюбиво сказал бабуся, – раздевайтесь. Сейчас согреетесь, покушаете. Я вам свои соображения выскажу некоторые. Я вот тут в тишине подумала. – Только не сейчас, – отрезал Костиков, – хватит мне всего этого. Вот поем, потом, может, полегчает. – Поешь, милок, поешь. Через десять минут все сидели на кухне и ели картофельное пюре с поджаристыми котлетами. Чтобы не заболели любимые внуки, баба Дуся вынула водочку и разрешила выпить по рюмке. – Сплошные праздники, – при этом немного поворчала она. – Ты сама предлагаешь, – Игорь с удовольствием выпил. – Ну как там наша потерпевшая? – Оле я все рассказала. Она, конечно, в шоке, – сказала Евдокия Тимофеевна. – Мне так ее жаль. Столько всего. – Ну а ничего нового она не сказала? – спросил внук. – Голос она не узнала, но, между прочим, так же как и ты нашла его знакомым. Я вот, кстати что думаю, – решила все сразу выложить бабуся. – Нам надо понять, как Владимир узнал про завещание Кутузова. Значит, первым делом, надо сообразить, а кто вообще мог знать про завещание. Так? – Угу, – кивнул Игорь. – Ну, естественно, что знал сам Иван Федорович. Это несомненно. Потом еще нотариус. Сейчас же заверяют. А еще вот мне кажется, что должен был знать секретарь Кутузова. Вдруг он бумаги готовил или присутствовал или просто подслушивал. Костиков поперхнулся и закашлялся. Он раскрывал рот, видимо, хотел что-то сказать, но не мог. Ира постучала его по спине. Он весь покраснел. Да так сильно, что стал похож на сваренного рака. – Ты чего это? – спросила баба Дуся, подав ему стакан воды. Игорь выпил и быстро заговорил. – Ты просто чудо! А какая логика! И как мне это в голову не пришло! Все сходится! Это ведь Нелли! Ее голос! Ах, ты, боже мой! – Нелли? – переспросила Ирина. – Ну, конечно, секретарша Кутузова. Вот это да! Значит это она психолога науськала. Молодец. Это надо ж. – Что? На самом деле ее голос? – вроде как удивилась Евдокия Тимофеевна. – Все теперь ясно. Это она инициатор. Все придумала. Да как ловко. А на вид такая порядочная. Я, говорит, его любила. Ну, дает, – не мог успокоиться Игорь. – Может, тебе еще это… водочки выпить? – спросила баба Дуся. – С удовольствием, – Костиков вскочил сам и достал из холодильника бутылку. – И вы выпейте. За разрешение проблемы. – Еще доказать надо, – напомнила Ира. – Дело техники. Нет, ну надо же! Нелли! Игорь потом еще весь вечер ходил и все причитал, все никак не мог себе такой промах простить и возмущался наглостью секретарши. Он вспоминал, какого хорошего мнения он о ней был. Как она ему нравилась, сколько он думал о ней, и теперь ему было немного стыдно, но в общем, смешно. Вот баба, обвела вокруг пальца столько мужиков. Она, поди, и этого Владимира Олеговича и не любит вовсе. Такие люди и любить то неспособны. Просто он нужен был ей для ее грязного дела. И очень может быть, что она потом бы подговорила психолога что-нибудь с Ольгой сделать, предварительно хитро переведя на себя все денежки. А если потом того и посадили бы, то она жила бы себе и горя не знала. И, наверняка, бы с ним в любом случае не жила вместе. Зачем ей такой размазня нужен, который все время только и делает, что причитает и боится. Странно, что он вообще согласился на такое. Уж чем она его взяла? А, впрочем, понятно чем. Ведь даже сам Игорь не отрицал того, что она и его мыслями завладела. Мирно так, тихо, невзначай. Было дело. Уже после, когда собралась вся семья как всегда в кабинете на совещание, было решено, что завтра баба Дуся сама сходит к этой Нелли и постарается ее прижучить. Скажет ей, что им все известно. Пусть попробует выкрутиться. Может, даже и пленку даст послушать. Костиков очень хотел бы сходить сам, но бабуся предложила свои услуги и он согласился, потому как не хотел снова попасть под чары этой женщины. Он не смог бы говорить с ней в таком тоне, чтобы получить удовольствие от того, что они докопались до истины и прижать ее посильнее. Ему бы было неудобно, скорее всего. А так хотелось, чтобы она тоже почувствовала себя в шкуре загнанного зверя. У Евдокии Тимофеевны это получится запросто. Умеет она с людьми разговаривать. Как по-хорошему, так и по-плохому. Костиков буквально видел, как она той все скажет, как Нелли будет нервничать, а баба Дуся будет спокойна как стена. Эх, жаль, что не удастся посмотреть. Кроме этого баба Дуся просто потребовала от Игоря следующее. Он должен был с утра позвонить Малышеву и уже в свою очередь потребовать от него, чтобы он поставил в квартире рыжего жучок. И пусть безо всяких вопросов и отговорок. Как хочет, но обязательно. Костиков сказал, что лучше с Малышевым договориться сейчас и стал ему звонить. Тот был очень удивлен, но так как объяснять Игорь ничего не собирался, то понял, что выспрашивать бесполезно. Но начал говорить, что надо разрешение просить. И что это долго. Костиков взял малого на понт: «Че, самому решить слабо? Под свою ответственность?» Малышев не устоял. Пообещал, что его человек под видом сантехника или кого другого рано утром поставит жучок в квартире Владимира Олеговича Васильева. Игорь остался доволен. Только еще поросил, чтобы завтра Малышев сидел на готове и ждал его звонка. А Игорь по договоренности должен сидеть дома на телефоне. Если вдруг случиться что-то непредвиденное, то Евдокия Тимофеевна позвонит и тогда Костиков будет связываться с Малышевым. В любом случае можно уже отдавать этих преступников в руки правосудия. Если и Нелли сильный человек, то на Владимира Олеговича только поднажать хорошенько, и он расколется. Почему то в этом Игорь почти не сомневался. Вот, приняв такое решение, все легли спать. * * * Утром все внимание было направлено только на бабусю. Игорь давал ей указания, баба Дуся молча их выслушивала, но было непонятно взяла ли их она на вооружение или нет. Но это не имело значения – Костиков верил, что она справиться со всем. И не в таких передрягах бывала. На всякий случай Костиков с утра позвонил Нелли и договорился с ней, что приедет, потому что она могла и уйти куда-то. Он сказал, что очень важный разговор, но не стал сообщать о чем, хотя она его и спросила об этом. Позвонил еще и Малышеву и убедился, что у того все идет по плану. Потом рассказал Евдокии Тимофеевне как добраться до дома и на всякий случай дал диктофон. Баба Дуся поела, послушала еще что ей скажут на последок, а потом с облегчением вышла из квартиры. Не то, чтобы она была недовольна тем, что ей уделяется столько внимания, вернее даже, ей это очень польстило, просто Горяша все время говорил об одном и том же, только разными словами. она и так все прекрасно поняла, что из пустого в порожнее переливать. Но обидеть внука она не хотела, потому все старательно выслушивала и кивала головой. Дом баба Дуся нашла без труда. Поднялась на нужный этаж и позвонила в дверь. – Здравствуйте, – Нелли была крайне удивлена. – Нелли Николаевна? – спросила Евдокия Тимофеевна. – Да. – Мне надо с вами поговорить. Вам Костиков Игорь Анатольевич звонил, договаривался о встрече, но он, к сожалению, придти не сможет. Я вместо него. Нелли это не порадовало, но она пригласила старушку в дом. Бабуся сразу заметила, что нелли Николаевна очень тщательно приготовилась к визиту Игоря. Ей даже смешно стало. Она было накрашена, в красивом шелковом халатике, который едва прикрывало ей ее, несомненно, очаровательную попочку. А когда прошли в комнату, то баба Дуся чуть вообще не прыснула – на столе стояли легкие закуски и бутылка шампанского. «О чем она подумала? – стала прикидывать бабуся. – Поди хотела моего внучка очаровать. С утра шампанским напоить! Это же надо. А ходит то как, бедрами виляет. И хоть бы постыдилась. И что мужики в таких находят?» – Вы кого то ждете? – решила подколоть ее баба Дуся. – Да так, друг придти должен. – Я вот, милочка, по какому делу, – бабуся села на диван. – Я родная бабушка Игоря Анатольевича. А он, как вам известно, частный детектив и расследует дело об убийстве Кутузова Ивана Федоровича. – Я знаю, – нелли села и закурила сигарету, нагло и с вызовом посматривая на старую женщину. – Но ничего нового я сказать не могу. Все, что знала я вашему Игорю Анатольевичу, – она особо выделила имя и отчество, – уже рассказала. Добавить мне нечего. – Это не страшно, – махнула баба Дуся сухонькой ручкой, – мы и так докопались до правды. – Да? – с интересом и еле уловимым беспокойством спросила Нелли Николаевна. – Ага. И знаете, кто оказался убийцей? – И кто? – Некий Владимир Олегович, психолог из ЗАГСа. Молодая женщина стряхнула пепел в хрустальную пепельницу и встала. – Выпьете? – спросила она. – Нет, спасибо. – И почему он это сделал? – Нелли аккуратно и профессионально открыла бутылку шампанского и неторопясь налила себе вина в фужер. – Ну вам то лучше знать, – проницательно посмотрела на нее Евдокия Тимофеевна. – Мне? – удивилась та. – Это почему же? – А потому, дорогая моя, что это именно вы предложили ему такую идею и уговорили его сделать это. Думаю, что вам не надо рассказывать, как все это было? – Вы уж лучше расскажите, – нелли стала невозмутимой, даже наоборот слишком спокойной и самоуверенной. – Вы узнали, что Иван Федорович в завещании все отписал дочери. Как выговорили моему внуку, вы любили его. Но это еще не доказано. Но я могу поверить в то, что вам от Кутузова что-то надо было. В принципе, я даже знаю что. Деньги. И вы думали, что он что-нибудь оставит, вы ведь столько внимания ему уделяли – любили его. А тут такая обида – вам ничего. Вы для него – пустое место. Все Ольге. Вот тогда вы и придумали свой замечательный план. Нелли продолжала молчать. – Вы подговорили Владимира Олеговича охмурить Ольгу Кутузову, тем более, что у той были нелады в личной жизни. Она по вашим планам должна быстро развестись с Захаровым, об этом позаботился ваш психолог, а потом этот психолог должен был быстро на ней жениться. Оля получает наследство и как любящая жена, наверняка, делает его общим. То есть муж получает право пользоваться им. Быть может, вы даже и документ какой составили. Вы же так умны, – бабуся замолчала, ожидая ответной реакции. – Я слушаю вас, – лишь сказала нелли Николаевна. – А потом это Владимир развелся бы с Ольгой и женился на вас. Все очень просто. И вы получили бы то, чего вас лишил Кутузов. Ведь так? – Знаете, я совсем не понимаю о чем вы говорите, – женщина налила себе еще шампанского. Бабуся уже было хотела дать ей послушать пленку, но потом сообразила, что надо дать понять этой Нелли, что все это только домыслы. Пусть она почувствует, что никаких доказательств не существует. Тогда будет проще ее на чем-либо поймать, ведь ей придется принять меры безопасности. Евдокия Тимофеевна так обрадовалась такому своему мудрому решению, что улыбнулась. Нелли эту улыбку истолковала по-своему. – Вам не удастся на меня наехать. Вы там чего-то напридумывали и что я теперь должна перед вами отчитываться? – она пыталась передать возмущение, и у нее это получалось. – Вы можете мне это доказать? – Нет, – развела руками баба Дуся, – но думаю, что очень скоро смогу. Вот завтра схожу к вашему психологу, думаю, что он не сможет так хорошо держать себя в руках, как это умеете делать вы. Удочка была заброшена. И Евдокия Тимофеевна почти была уверена, что Нелли на нее клюнет. – Вот когда будут неопровержимые доказательства моей вины, тогда и приходите, – нелли Николаевна встала, давая понять, что разговор окончен. Да бабусе больше ничего и не надо было. Все, что требовалось, она уже сделала. Оставалось еще одно. Но это сейчас, вот только выйдет на улицу. – До свидания, – сказала баба Дуся, – до скорого. Ответом ей была хлопнувшая дверь. ГЛАВА 20 – Горяша, – говорила Евдокия Тимофеевна в трубку телефона, – я ее поймала на крючок. Сама она не стала мне ни в чем признаваться. Нервы у нее крепкие. Но я ей сказала, что пойду к рыжему, а он не сможет мне противостоять. Так что я думаю, что она сейчас собирается к нему поговорить, и нам надо не отстать. Звони малому, пусть он и ты сам, конечно, подъезжает с прослушивающим устройством к дому Васильева. Я сама скоро там буду. Только ты мне адрес скажи. Игорь назвал адрес рыжего и как мог объяснил, как добраться. Потом позвонил малому и поднял «тревогу». – Как договаривались, – сказал Костиков Олегу, – поезжай к дому Васильева и слушай, что будет происходить в квартире. Жучок поставили? – Да, – коротко отрапортовал Малышев. – Я сам скоро подъеду. Сяду к тебе в машину и все расскажу, объясню. Только мигом. И без всякой формы, чтобы не спугнуть. – Лады. Но если, пижон, ты заварил пустую кашу, то я тебя кастрирую. Будет потом твоя жена по мужикам бегать. – Ну тебя, – даже не обиделся Игорь, потому что был весь в заботах. Он уже понял, что скоро, возможно, им придется участвовать в захвате преступников и это волновало его кровь. Ирина начала ныть, чтобы и ее взяли. – Я тоже поеду, – потом решительно сказала она. – Нечего тебе там делать, – пытался остановить ее Костиков. – Ага, значит, когда я тебе нужна, то, Ирочка, солнышко, помоги, подсоби, с работы отпросись. А как самое интересное, то в сторону отпихиваешь. А я, между прочим, и на сегодня отпросилась. – Тебе не переспоришь. Ладно, одевайся, – согласился Игорь. Они быстро собрались и поехали к месту встречи. Ехать надо было в другой район. По дороге машина попала в пробку и Костиков буквально места себе не находил. Но потом снова двинулись. Когда приехали, машина Малышева уже стояла под окнами, недалеко от подъезда. Игорь и Ирина припарковались, вышли и быстро прошли к тому в машину. Там с Олегом сидел еще один тип. – Вас двое? – спросил Игорь, едва сел на заднее сиденье вместе с Ирой. – Та еще машина наша стоит, – махнул рукой в неопределенном направлении Малышев, – так что если помощь потребуется, то у нас все окей. Ну, рассказывай, в чем дело? – А там что-нибудь слышно? – спросил Костиков, показывая на наушники, что были у второго мужчины. Малышев спросил у того и отрицательно помотал головой. – Пока ничего. Разговоров нет. Только шорохи и звуки всякие. – Видимо, он уже и сам до этого послушал, – ну? – В общем так, – Игорь быстро рассказал Олегу все, что они с бабусей и Ириной раскопали по этому делу. тот только ухмылялся и головой мотал. – Молодцы, – нейтрально сказал Олег, – и ты все это знал и мне ничего не сказал тогда при встрече. – Мы до всего дошли только вчера, – ответил Костиков. – А главное, понимаешь, у нас еще их разговор на диктофоне записан, из которого, впрочем, все понятно, но надо, чтобы ты сам все услышал. Так что сейчас Нелли прибудет, послушаем, запишешь и будем брать. – Как у тебя все просто. – А что? На самом деле, если наехать на Васильева, то он не сможет отбрыкиваться. не такой у него характер. Сразу расколется. – Ну а бабуся твоя где? – спросил Малышев. – Не знаю. Должна подъехать. Но ты не волнуйся, я думаю, что мы, если что, и без нее справиться сможем. В это время на дороге показалась Евдокия Тимофеевна. Она увидела машину Игоря, но не стала к ней подходить, тем более, что там никого и не было. Тогда она осмотрелась, но ничего подозрительного не обнаружила. Ну стояла еще одна машина с темными стеклами – и все. А то, что в ней сидели все, она не заметила. Чтобы предупредить ее, Игорь опустил стекло и окликнул ее. Она кивнула головой и махнула рукой, что, мол, пройдусь, осмотрюсь. Потом баба Дуся скрылась за углом и больше не появлялась. Через какое-то время показалась синяя девятка. – А это, видимо, наша Нелли, – негромко сказал Костиков, – значит, на самом деле клюнула. – Ну раз такое дело, – хмыкнул Малышев, – то всем – боевая готовность номер один. Олег взял наушники у второго типа и переключил аппаратуру на громкую связь, так, чтобы всем присутствующим было слышно. Нелли Николаевна вышла из машины, осмотрелась и быстро юркнула в подъезд. Совсем скоро из динамика послышались голоса. – Что случилось? – спрашивал Васильев. – Что, что? Попали мы. Вот что, – Нелли зашуршала, видно, скидывала с себя шубу. Потом слышимость стала лучше, значит, они прошли на кухню. – У тебя есть выпить? – спросила Нелли. – Да, – Владимир Олегович, видно, полез в холодильник за бутылкой, – но только водка. – Замечательно. Пауза. – Сегодня ко мне пожаловала бабка частного детектива, которого наняла Кутузова. И она мне сказал, что они все знают. Знаешь, они на самом деле в курсе, что я все это придумала, а ты убил. Малышев довольно поерзал на сиденье. – Но как они узнали? – еле слышным голосом спросил психолог. – Уж не знаю. Старушка такая противная, между прочим та самая, что сидела у тебя на приеме, когда я к тебе приходила. Я только потом догадалась. А до этого все думала, ну откуда я ее знаю, где видела? – Может, она тогда подслушала наш разговор? – предположил Владимир. – Дурак. Как она могла подслушать, она же в другую комнату пошла. – Тогда как же? – Какая теперь разница, – зло бросила Нелли Николаевна. – Теперь надо думать, как выкручиваться будем. Я, собственно, пришла, чтобы предупредить тебя, чтобы ты все отрицал. Они все равно не смогут это доказать, если только ты не сломаешься. Фактов у них никаких. Эта бабуся сама мне об этом сказала. – Ты думаешь меня будут допрашивать? – испугался психолог. – Все может быть. Ты только успокойся. Валерьяночки попей и все отрицай. Вообще все. А лучше вообще не говори. Мы наймем, если что адвоката, самого лучшего и ничего у них не получится. – Хорошо тебе говорить. Ты вон смелая. А мне страшно. И тем более это не ты убила. Это я. Мне хуже всего. Но если меня все же возьмут я молчать не буду, – истерически закричал Владимир. – Эка, как тебя прорвало, – засмеялась нелли, но потом ее голос стал тихим и злым. – Только попробуй вякнуть, тогда тебе не поздоровиться. Ты меня знаешь. Уж я придумаю, как тебе жизнь попортить. – Ты уже мне ее испортила, – психолог заплакал. Малышев повернулся к Костикову. – Самое время брать, – сказал он. – Подождем, – отмахнулся Игорь, – интересно послушать, что они там еще друг другу скажут. – Как бы она его не прихлопнула. – Да брось ты. Что она совсем дура? – Игорю доставляло удовольствие все это слушать. – Пусть пока остаются в неведении. – А где твоя бабуся? – снова спросил Олег. – Что она тебе далась? – Да просто странно, что ее нет. Обычно она в первых рядах. И самую главную роль играет. – В этот раз главную роль придется взять на себя, – довольно улыбнулся Игорь. Потом они еще некоторое время послушали и решили, что все же пора брать. Малышев дал команду по рации во вторую машину. Все повыскакивали и бросились к подъезду. Только второй тип, что остался сидеть и слушать дальше мог услышать слова: «Гады, за нами приехали». Это говорила Нелли. Видно, она стояла у окна и случайно все это увидела. Тем временем группа захвата кинулась к лифту, но он не работал. А подниматься надо было на девятый этаж. Мужчина пыхтя бежали вверх, сбиваясь с дыхания. Когда они ворвались в квартиру Васильева, тот был один. Он сидел на табуретке на кухне и заливался слезами. Малышев обшарил всю квартиру, но Нелли бесследно пропала. – Ах, сука, куда же она делась? Он выбежал в подъезд. – Мы ее по пути не встретили, значит она вылезла на крышу. И на самом деле. Чердак был открыт. И можно было спокойно выбраться наружу. – За мной, – кивнул Малышев двум парням, и они полезли на крышу. За ними кинулся и Костиков. Там они побегали, поискали, но никого не нашли. – Возможно, открыты другие чердаки, и она просто спустилась в другой подъезд. Когда стали выяснять, какие чердаки открыты, а какие нет, но обнаружили, что отворен только чердак у последнего подъезда. Но дело было в том, что дом стоял загибаясь, и если выйти из того подъезда, то никто этого не смог бы увидеть. Сначала у Малышева была надежда, что если Нелли спуститься вниз, то ее может увидеть тот в машине. Но так как получалось так, что он ее увидеть не мог, то Олег совсем пал духом. – Ушла. Как пить дать – ушла. Но мы все равно ее поймаем. Это теперь дело времени. Никуда она от нас не денется. Костиков расстроился. – Нет, ну надо же. Если бы знать, где упадешь, то соломки подложили бы. Пойдем все равно спустимся там, – обратился Игорь к малому. Они, ничего уже не ожидая, неторопясь спускались по лестнице, хоть и работал лифт. Каково же было их удивление, когда они увидели, что на улице возле подъезда стоят бабуся и Нелли. Причем, стоят очень странно. Когда подошли поближе все поняли. Евдокия Тимофеевна умудрилась каким-то образом прицепить себя наручниками к руке Нелли Николаевны. Та никак не могла от нее отделаться. Они были все в снегу, видно падали, когда женщина рвалась, но убежать ей, разумеется, не удалось. – Кого мы видим? – Малышев нагло обратился к Нелли, а потом посмотрел на Евдокию Тимофеевну и подмигнул ей глазом, – молодец, бабуся, хвалю. Я всегда знал, что на вас можно положиться гораздо больше, чем на пижона. Хоть, он тоже не промах. Недаром я его все время спрашивал где вы? Как чувствовал. Нелли Николаевна, видимо обессиленная, уже никуда не рвалась и не дергалась. – У нас есть ваш разговор. Мы его записали на пленку сейчас, так что рыпаться бесполезно. – Сволочи, – со смаком сказала молодая женщина. – Это еще недоказано, а то, что вы были инициатором убийства – абсолютно точно. Костиков смотрел на Нелли и ему сначала было немного жаль ее, но потом она так изменилась в лице, стала такой циничной и вульгарной, что у Игоря даже челюсть отвисла – такое было преображение. – Евдокия Тимофеевна, – Малышев подошел к ней и осмотрел наручники. – А откуда у вас это? – Да у товарища твоего взяла. Вы как побежали, я к нему подошла и попросила, сказала, что вы велели. Он и дал, показал, как защелкивать. Еще ключ предлагал, но мне то он зачем. Я и не взяла. А ты, Олег, сходил бы, взял, освободило бы меня от этой гадости, – бабуся покосилась на Нелли. – Она мне чуть руку не сломала. – А как ты догадалась, что она из этого подъезда выходить будет? – спросил Игорь. – Да просто прошлась я тут, посмотрела и подумала, а что если. Но не была уверена. Больше всего меня смутил этот подъезд, так как входа его из машин не видно. Вот я на всякий случай и стояла здесь. А так как понимала, что удержать этакую кобылку не смогу, наручники выпросила. – Молодец, – еще раз похвалил Малышев, – ну, ладно, пойдемте, там, поди, нас уже ищут. Вся толпа вывернула из-за угла. Их встретили громкими криками. Васильев уже в наручниках стоял тут же с опухшим лицом. Как увидел Нелли, лицо его немного просветлилось. Видно, не хотелось мужику одному все расхлебывать. Малышев освободил Евдокию Тимофеевну, пожал ей руку, посадил Нелли в машину вместе с Васильевым, кивнул Костикову и поехал. Игорь, Ирина и Евдокия Тимофеевна сели в свою машину и отправились к Оле. Та встретила их очень радостно и с большим удовольствием выслушала то, что они рассказали. – Так ей и надо, – тихо сказала она, – и ему тоже, – и заплакала. Ее с трудом удалось успокоить. Потом семья Костиковых поехала домой. – Немного грустно становится, когда все уже позади, – сказал Игорь. – Не надо никуда бежать, ни о чем думать. Ничего уже не надо. – Не переживай, – улыбнулась Ира, – преступность не спить. Скоро, наверняка, к тебе обратятся за помощью, так что еще будут и волнения и беготня. – Я и не волнуюсь, – сказал Костиков. – А здорово мы все же их. И как всегда на высоте была наша бабуся. Если бы не она, мы бы еще с этим делом долго мучались. – Да, – согласилась Оля, – с бабушкой тебе повезло. Такую еще поискать. Да и то – не найдешь. – А я сначала так не хотел, чтобы она с нами жила. Все мечтал, чтобы она в свою деревеньку поехала. А теперь со страхом об этом думаю. Если захочет – ни за что не отпущу. Она мне здесь нужна. – Знаешь, – призналась Ирина, – и мне тоже, как ни странно. С ней весело. Я даже согласна терпеть ее дурацкий табак. И вообще, мы с ней так подружились. Если что надо нам будет, мы с двух сторон тебя обрабатывать будем. – Не смейте. Еще чего. – Да ладно. ЭПИЛОГ У Костикова на самом деле были еще и волнения и беготня, но это уже совсем другие истории. А вот Оля нашла себе все же мужчину. Да такого, о котором можно только мечтать. Когда они только стали встречаться, Оля долго ему не верила, все боялась снова ошибиться, но потом все же сдалась. Теперь у нее семья, недавно родился сын, которого она назвала Иваном в честь дедушки. А бабуська все удивляет всех своими незаурядными способностями. Получается это у нее просто великолепно. И весь двор знает, что живет у них в доме такая замечательная старенькая женщина, которая может то, что не под силу даже самым умным мужикам. Вот так то.