Костиков обговорил маршрут завтрашней прогулки и попросил Тоню никуда сегодня не выходить.

Машина стояла там, где он ее оставил. Игорь завел мотор, включил радио и направился к дому.

С самого утра Бабусю поджидали неприятности. Во-первых, по рассеянности она оставила дома бумажку с адресом Варвары Домбровской. Пришлось возвращаться. а как гласит старая народная примета: «вернешься с полпути – жди неприятностей. Так и случилось. Она столкнулась во дворе с соседкой Марьей Ивановной. Та ехидным голосом поинтересовалась:

– Торопитесь, Тимофеевна? А чего это вас внучок не подвозит, не уважает… Свою молодуху покатил с утра пораньше, а вас…

Баба Дуся едва сдержалась, чтобы не вцепиться в космы старой ведьмы, и спокойно прошествовала мимо нее.

Во-вторых, улицы, название которой дали в справочном бюро не существовало. Бабуся расспрашивала у прохожих, подходила к милиционерам. Ничего. Она страшно ругала себя, за то что не спросила у Игоря где находится эта треклята улица. Пробродивши безрезультатно полдня дня, измученная старушка присела на скамеечку в маленьком зеленом скверике.

И все же удачливость – половина успеха частного сыщика. Отчаявшись найти нужную улицу, Бабуся обратилась к старичку сидящему на соседней скамейки. Она протянула ему бумажку с адресом.

– Знаю-знаю, – ответил дедок. – Спуститесь вниз по Чапаева, свернете в переулок. Только улицу эту переименовали почитай как лет сорок. Мало кто помнит старое название. И дом тот я знаю, бывший дом купца Охлобыстина. Богатый мужик был, караваны по Волге водил.

Историческое прошлое означенной улицы было не так уж интересно Бабусе, она мило попрощалась со старичком-сторожилом и быстренько отправилась в указанном направлении. Поиск нужного дома занял всего пятнадцать минут. Это было здание века девятнадцатого, двухэтажное с эркерами и маленькими балкончиками. На фасаде дома была выбита дата постройки – 1879 год. Несмотря на старость домик не выглядел ветхим, скорее наоборот. отремонтированный, подкрашенный, уютненький особнячок. В такие обожают вселяться новые русские.

«Только бы Домбровская жила здесь, только бы она была жива»

– эта мысль крутилась в голове Бабуси как заезженная

пластинка. Нужная квартира оказалась на втором этаже. Судя

по железным «тайзеровским» дверям в доме жили довольно

состоятельные люди. Они-то и поддерживали внешний вид дома.

Дверь этой квартиры отличалась от остальных. Она была

обыкновенной деревянной, но с медно табличкой над звонком.

«Профессор Преображенский». Причем тут Преображенский, если

ей нужна квартира Домбровских? Евдокия Тимофеевна отдышалась

и нажала на кнопку звонка.

За дверью раздался тихий старческий голос:

– Кто там?

Баба Дуся помедлила, обдумывая как представиться:

– Здравствуйте, извините, здесь живет Варвара Афанасьевна Домбровская?

– Здесь. Что вам угодно? – послышалось за дверью.

– Вы не могли бы меня впустить, хочу с вами о вашей внучке поговорить. О Тоне, – ответила Бабуся.

За дверью вздохнули и стали открывать, на пороге стояла седенькая, худенькая женщина, укутанная в теплый пушистый платок:

– Что с Тонечкой? – спросила женщина, хватаясь за сердце.

– Ничего, ничего, не беспокойтесь. Я вам все объясню.

Варвара Афанасьевна, а это была она, пригласила бабусю в комнату. Огромная комната с высокими потолками и лепниной была просторной и светлой. Паркетный пол натертый каким-то составом блестел, отражая мебель, стоящую в комнате. Круглый стол, стоявший в центре комнаты был покрыт бархатной скатертью с изумительной вышивкой. Бабуся уселась на один из стульев, перевела дух и сказал:

– Видите ли, Варвара Афанасьевна, у меня есть внук – Игорь. Он частный детектив, ну знаете, наверное, что это такое. Люди к нему обращаются за помощью и мы им помогаем. Игоряшина же… ну в общем, Ирина – его подруга. Она мне как внучка. Они с Антониной вместе работают. Ну я и познакомилась с вашей внучкой. Она замечательная девочка. Милая, воспитанная, добрая, но страшно одинокая… Ну не дело это, не по-людски как-то. Вы же родня… Ругайте меня, выгоняйте… Я решила вас помирить.

Варвара Афанасьевна слушала молча, неперебивая. Подняла на Бабусю глаза полные слез и сказал:

– Виновата я перед Тонечкой и перед отцом ее. Никогда не простит она меня. Я уж думала, больше о внучке ничего не услышу…

Варвара Афанасьевна встала, достала из старинного шкафа какие-то капли и накапала в рюмку. Глотнула, поморщилась, запила водой.

– Простите, как вас зовут? – обратилась она к Бабусе.

– Евдокия Тимофеевна, – ответила та.

– Спасибо вам большое, Евдокия Тимофеевна, что пришли, но…

– Никаких но, – резко возразила старушка. – Сейчас или никогда. Понимаете, у Тони проблемы, кто-то покушается на ее жизнь.