Всё рушится в сотню раз быстрее, чем создается. За день можно разнести на куски то, что построено, быть может, за десять лет. Если экономика начнет двигаться с тем рычагом, который в ней есть сейчас, то крах наступит с головокружительной быстротой. Не хочется верить в такое, но чутье подсказывает, что так оно и будет.

Из уроков истории я знаю, что кредит в конце концов убивает любое великое общество. Мы, по существу, вытащили свои карточки «American Express» и приготовились к шикарной жизни. Рейган обеспечил великий период в экономике на срок своего президентства, оплатив наш путь к процветанию заемными деньгами. Мы взяли в долг под наше будущее, и скоро нам придется платить.

В создавшемся положении вещей вы вините рейганомику?

По-моему, Рейган дал нам почувствовать себя хорошо как стране — и это прекрасно. Но для экономики это стало самым большим из несчастий. Мне кажется, что Рейган, по сути дела, одурачил нас, пообещав сократить дефицит, а затем пустился в самый большой кутеж в истории страны. Вряд ли демократам такое сошло бы с рук, потому что дефицит в 150-180 миллиардов долл. был бы в центре всеобщего пристального внимания.

У вас есть какой-либо рецепт разрешения нынешних проблем? Или сильный спад и даже депрессия неизбежны?

Именно это меня и пугает. Я не вижу никакого плана выхода из нынешнего тупика. Возможно, есть какие-то макроэкономические факторы и они действуют как часть крупного суперцикла, которым мы не можем управлять. Не исключено, что мы просто находимся во власти того самого типа циклов, жертвой которого пало большинство развитых цивилизаций, — будь то Римская империя, Испания XVI века, Франция XVIII века или Великобритания XIX века. Думаю, нам предстоит период испытаний. Нам придется вновь понять, что такое финансовая дисциплина.

А вы вообще используете торговые системы?

Мы протестировали все лучшее в этой области и, что поразительно, нашли такую систему, которая действительно эффективна. Это отличная система, но по понятным причинам я не могу рассказать о ней подробнее.

Какого она типа: исходит от обратного или следует за тенденцией?

Следует за тенденцией. В ней реализована гипотеза о том, что настоящие движения рынка происходят резко. При внезапном прорыве из коридора, в рамках которого рынок аккуратно двигался до этого, естественно попытаться сыграть против этого ценового движения. На самом же деле резкий прорыв дает сильный, четкий сигнал о том, что рынок готов двигаться в этом направлении.

Теперь часть средств ваших фондов используется в торговле по этой системе?

Да. Мы начали торговать при помощи системы всего полгода назад, и пока она действует превосходно.

Не кажется ли вам, что хорошая система может конкурировать с хорошим трейдером?

С увеличением количества рынков, на которых нужно одновременно работать, хороший трейдер начнет все больше уступать хорошей системе в силу превосходства вычислительной мощи последней. Ведь всякое торговое решение является результатом определенного аналитического процесса, который реализуется человеком или машиной. Впрочем, из-за сложностей машинной идентификации рыночных моделей, постоянно изменяющихся и взаимодействующих между собой, хороший трейдер обычно сможет превзойти хорошую систему.

Но хорошая система может поспособствовать диверсификации?

Безусловно. В течение 15 процентов времени, когда рынок движется в направлении главной тенденции, хорошая система уловит в десять раз большую часть ценового хода, чем это доступно мне.

Следующая часть беседы прошла двумя неделями позже. За это время точка зрения Джонса на рынок акций изменилась с медвежьей на бычью.

Две недели назад у вас был сильный медвежий настрой. Что заставило вас изменить такую точку зрения?

Вы имеете в виду, было ли еще что-то, кроме статьи в «Wall Street Journal», раззвонившей на весь мир, что я держу короткую позицию в 2000 контрактов по S&P? Рынок не пошел вниз. Я всегда первым делом прикладываю ухо к рельсам: как там цены. Ведь они идут впереди, а уж за ними следуют фундаментальные факторы.

То есть если бы вы были правы, то цены должны были бы упасть, но этого не произошло. Не так ли?

Среди прочего Таллис научил меня придавать большое значение времени. В торговле я использую стоп-приказы не только по ценам, но и по времени. Если я считаю, что на рынке должен произойти прорыв, а его нет, то часто выхожу из рынка, даже если ничего не проигрываю. Согласно аналоговой модели 1929 года, рынок должен был упасть, а этого не произошло. Впервые за последние три года мы наблюдали такое серьезное расхождение. Думаю, что прочность экономики отдалит обвал рынка акций.

Похоже, одна из причин расхождения нынешней ситуации с моделью 1929 года связана с гораздо большей доступностью кредитов. «Volvo» продает автомобили в кредит на 120 месяцев. Вы только вдумайтесь в эту цифру! Кто же ездит на одной машине десять лет? Двадцать лет назад машину давали в кредит обычно на двадцать четыре месяца, сегодня — это пятьдесят пять месяцев.

Думаю, что в финале мы упадем так же низко, как в 1920 годы, но из-за легкости получения кредитов это произойдет медленнее, чем при тогдашней экономике, в которой превалировали наличные расчеты.