Модров обнародовал свой план. Ему предстояла поездка в Бонн. 12 февраля у нас состоялся телефонный разговор. Я подробно информировал его о результатах моих переговоров с Колем в Москве.

О предложениях правительства ФРГ по валютному союзу, заметил Модров, он узнал из сообщений средств массовой информации. Хотя незадолго перед тем, во время встречи в Давосе, он договорился с Колем образовать рабочую группу экспертов из 8 человек (по 4 человека из ГДР и ФРГ) для обсуждения вопросов сотрудничества в экономической и финансовой сферах. Были названы представители в эту группу, но их в ФРГ не пригласили, и никакого обсуждения идеи валютного союза не состоялось. Зато внезапно появилось заявление правительства ФРГ на этот счет.

Настроения в ГДР в пользу объединения с ФРГ, продолжал Мод-ров, сильны. Но одновременно растет и озабоченность трудящихся за социальные последствия объединения. Большинство ведущих политических партий ФРГ на стороне Коля. Пока нет однозначно четкой позиции у социал-демократов.

Сегодня на заседании «круглого стола» в Берлине будет обсуждаться концепция предстоящей его (Модрова) встречи с Колем. Каков будет итог этого обсуждения — сказать трудно, первые результаты станут известны к вечеру. Экономическое положение ГДР тяжелое, промышленное производство не просто в состоянии стагнации, оно быстро падает.

В целом же Модров считал, что каких-то основополагающих решений между ГДР и ФРГ до 18 марта принято не будет. Но при этом указал, что ФРГ хочет повлиять на ход предвыборной кампании в ГДР, добиться выгодного для Бонна результата и формирования такого правительства ГДР, которое подталкивало бы процесс объединения.

В ответ я изложил свои соображения, подчеркнув необходимость твердо отстаивать выработанные позиции, не упуская из виду в процессе сближения двух германских государств законные права и интересы других европейских государств.

Тем временем правительство Коля пришло к выводу о нецелесообразности подписания с правительством Модрова договора о сотрудничестве и добрососедстве. В Бонне взяли курс на активную поддержку на предстоящих в марте 1990 года выборах в Народную палату ГДР оппозиционных, антикоммунистических организаций и группировок. Обстановка им благоприятствовала. В ГДР резко ухудшилось положение с теплоснабжением, продовольствием, общественным порядком. Бушевали волны массового недовольства прежним режимом, подогреваемого сенсационными разоблачениями злоупотреблений и иллюзиями о благах быстрого присоединения к ФРГ.

На выборах 18 марта 1990 года ПДС потерпела поражение, набрав менее 17 процентов голосов, другие левые партии — около 8 процентов. На первое место в политическом спектре выдвинулся «Альянс», который поддерживался ХДС/ХСС из Западной Германии. Вместе со своими партнерами из других партий и групп «Альянс за Германию» контролировал более 2/3 депутатов Народной палаты ГДР.

Коалиционное правительство за объединение

Образованное в апреле коалиционное правительство во главе с Лотаром де Мэзьером выступило за объединение Германии по статье 23 Конституции ФРГ, которая предусматривала вступление ГДР или отдельных ее частей в состав ФРГ без промежуточного этапа конфедеративных связей. Это было совершенно не то, что планировал Модров.

Л. де Мэзьер, как и следовало ожидать, оказался фигурой переходной. Этот сдержанный по манерам человек — адвокат, музыкант, евангелист и политик — был связан с христианскими демократами востока и запада Германии и отражал их стремление обеспечить быстрейшее вхождение Восточной Германии в ФРГ. Вместе с тем надо отдать ему должное, он хорошо понимал важность сохранения лояльных отношений с Советским Союзом и экономических связей с ним, от которых напрямую зависело благосостояние большинства населения ГДР.

Я хотел бы привести наиболее характерные фрагменты из моей беседы с де Мэзьером 29 апреля 1990 года в Москве, документально свидетельствующие о сложности и стремительности событий вокруг проблем объединения Германии, о позиции участников этого процесса и положении в самой ГДР.

«ГОРБАЧЕВ. Приветствую вас как главу правительства ГДР, на плечи которого выпала столь высокая ответственность перед своим народом, перед всеми европейскими странами на нынешнем переломном историческом этапе.

Де МЭЗЬЕР. Могу вас заверить, что ощущаю тяжесть бремени, взятого на себя… Высказанная вами в беседе мысль, когда вы были в Берлине в октябре прошлого года, что тому, кто не прислушивается к вызовам времени, приходится тяжело расплачиваться за это и проигрывать, эта мысль благодаря средствам массовой информации облетела буквально всю страну.

ГОРБАЧЕВ. В те дни в Берлине я ясно ощутил, что вас ждут большие события.

Де МЭЗЬЕР. Это чувствовал весь народ. Но, к сожалению, этого не понимало бывшее тогда у власти руководство.