Подготовка к лондонской встрече включала в себя мои интенсивные контакты с западными руководителями: телефонные разговоры и обмен письмами с Бушем, встречи и беседы с Миттераном, Андреотти, Гонсалесом. Особенно продуктивен был разговор на эту тему с Колем в Киеве. 15 июня я принял президента Европейского банка реконструкции и развития Аттали, 20 июня — председателя Комиссии Европейских сообществ Делора.

Письмо Буша

Накануне встречи Буш прислал мне письмо. Вот некоторые выдержки:

«Я хочу подчеркнуть, что мои коллеги по «семерке» и я едины в желании увидеть успех реформ в Советском Союзе. Внедрение рынка, демократизация не только в ваших интересах, но и в интересах всего мира. Именно по этой причине я и другие руководители «семерки» активно поддерживаем процесс реформ в вашей стране и готовы оказать в этом помощь.

Хотя мы заинтересованы в успехе советских реформ, мы также знаем, что судьбу реформ определят не посторонние, а сами советские люди. Прежде всего советские ресурсы, а не импортные послужат основой для успешного поворота в экономике. В лучшем случае промышленные страны могут оказать влияние только при условии, что в Советском Союзе будет проявлена сильная и несомненная преданность демократии и рынку.

Если вы убеждены, что рыночная экономика — решение ваших проблем, тогда мы можем помочь вам создать ее в СССР. Но если вы все еще чувствуете, что быстрый переход к рынку слишком рискован и поэтому необходимо на некоторый период сохранить административный контроль в соответствии с тем курсом, который намечен в антикризисной программе, тогда нам будет труднее вам помогать.

Если вы полностью привержены реформам для внедрения рынка, тогда я бы предложил, чтобы мы двигались вперед одновременно в нескольких областях. Во-первых, необходимо установить определенную связь, чтобы дать вам возможность составить такую программу реформ для вашей страны, которая пользовалась бы международным доверием. Это лучше всего сделать, работая непосредственно с МВФ и Всемирным банком.

Если вы согласны, что это разумно, а другие руководители «семерки» поддержат такой подход, тогда немедленно, сразу после Лондона МВФ и Всемирный банк могут начать работу, чтобы не терять времени. Естественно, что руководители «семерки» будут очень заинтересованы в этом процессе, и я, разумеется, хочу быть полезным для него. Конечно, основная тяжесть работы будет выполнена вами и международными учреждениями.

Одновременно с тем, что мы начнем этот процесс, я хочу также начать расширять наши взаимные усилия для достижения прогресса в конкретных секторах, где вы можете довольно быстро и отчетливо продемонстрировать результаты. Я знаю, насколько важно иметь некоторые доказательства успеха в самом начале.

Министр сельского хозяйства Эд Мадиган продолжает работу, начатую миссией по вопросам продовольствия, которую я посылал к вам в мае.

Мы работаем с вашими людьми, выбирая подходящее время для визита заместителя министра Дональда Этвуда с группой наших ведущих специалистов в области оборонной промышленности, чтобы изучить конверсию оборонной промышленности с руководителями вашего оборонно-промышленного комплекса.

Этим летом мы направили несколько групп для работы с правительственными и хозяйственными деятелями вашего сектора энергетики, для того чтобы помочь вам разработать стратегию для привлечения капиталовложений в энергетику.

В предстоящие месяцы я буду работать вместе с вами, чтобы найти другие области, где мы можем помочь, и я надеюсь на ваши предложения о том, где мы можем сказать свое слово.

Михаил, я с нетерпением жду нашей встречи в Лондоне. Ваша перестройка преобразовала советскую внутреннюю и внешнюю политику. Я и мои коллеги по «семерке» готовы поддержать ваши усилия по осуществлению такого же революционного преобразования в советской экономике».

Таково, с большим подтекстом, даже элементами нажима, письмо Буша. За ним просматривалась особая позиция администрации США, и это проявилось на лондонской встрече.

В Лондоне

С учетом сомнений и оговорок некоторых руководителей стран «семерки» мое участие мыслилось как специальная встреча, проводимая как бы за пределами ежегодного заседания руководителей стран «семерки». Я не стал придавать значения этой детали, понимая, что формула «7+1» и без превращения ее в «восьмерку» будет громадным шагом вперед, доминантой лондонской встречи. Так оно и произошло.

Мы прибыли в Лондон 16 июля, собрались в посольстве и еще раз обменялись мнениями о ситуации. Оказалось, что в выступлениях прессы произошла перемена тональности — от оптимизма и даже эйфории к сдержанности и даже скептицизму. Не исключено, кто-то на журналистов поднажал. Да и в высказываниях некоторых лидеров появлялись сходные мотивы. Наверное, хотели оказать воздействие на Горбачева, чтобы он на многое не рассчитывал.

Утром 17 июля до начала встречи я беседовал с Бушем, Миттераном, Аттали. С Президентом США мы окончательно согласовали Договор по СНВ. Потом в Ланкастер Хауз состоялась довольно торжественно обставленная моя встреча с «большой семеркой».

Открывая встречу, меня приветствовал Мейджор. Он поздравил нас с Бушем с окончательным согласованием Договора по СНВ. Это сообщение было встречено аплодисментами — явление редкое на подобного рода собраниях. Мейджор назвал встречу исторической, потому что она первая в таком роде и особенно важна для всех ее участников. Он сказал, что мое послание было изучено, участники встречи во многом согласны с его содержанием. Но есть несколько вопросов, по которым от меня ждут пояснений: о планах приватизации и либерализации советской экономики, путях решения проблем денежной массы, бюджетного дефицита, цен; о проблеме финансов и задолженности в отношениях между центром и республиками; об основах и особенностях нашего будущего рынка. Запад, сказал Мейджор, в состоянии помочь нам на макроэкономическом уровне, главным образом в форме консультативного содействия, а на микроэкономическом уровне — по некоторым конкретным направлениям, особенно в области энергетики. При этом ключевое значение, отметил он, имеет инвестиционный климат.