Уверен, Фелхск встретил плохой конец, так говорил я себе, бродя по этажам предприятий Объединения, надеясь напугать редких дураков, которые обкрадывали своего работодателя в то время, когда люди голодали, если теряли свою работу. Объединение и Пивоварни Вейдера были единственными работодателями, создающими рабочие места в эти дни. И я работал на обоих.

Сидя здесь, в тишине, с королевой преступности и лучшим другом, который не мог показать мне свою насмешливую ухмылку, у меня не было выбора, кроме как оценить то, кем и чем я стал. Это заставило меня немного смутиться.

Белинда сказала мне:

— Делай свою работу. А я очарую Руперта.

— Постарайся не сразить его. Будь осмотрительна в своих попытках.

— Хитрожопый. Я уже много раз говорила тебе, я не та девушка, что была в прошлом.

Конечно, она осталась прежней. Просто лучше скрывала это. И она собиралась оказаться в присутствии раздражительной и снисходительной личности.

Несмотря на все свое благородство взглядов и решимость действовать во благо Каренты, Руперт был редкостным козлом. Он обожал творить добрые дела, но не имел ни тени сомнения, что королевские подданные, как в социальном, так и в умственном плане находятся на более низкой ступени.

Он был пастухом, связанным клятвой, ограждать своих бессловесных животных от опасности.

— Удачи тогда, дорогуша, — сказал я Белинде.

Страсть явилась поздно и принесла воду и фунт соли.

— Нам пришлось ее заказывать, кухарки все равно не дали бы, — она ступала осторожно. — Возможно, утром вы нас с Диди не увидите. Нам нужно время прийти в себя. Этим засранцам из Стражи всем подавай молоденьких, а чаевые дают хреновые.

Что я мог ответить? Что они должны иметь дело с любыми засранцами независимо от их профессии?

Я попытался выглядеть сочувствующим.

— В следующий раз, когда придёшь, принеси что-нибудь ещё почитать.

— Если смогу ещё ходить. А вы можете и сами спуститься и взять, что вам нужно.

Чудо из чудес, происшествий больше не было. Несмотря на свою смелость, плохие парни поняли, идти за Морли в «Огонь и Лёд» невыгодно для них.

Ночь за ночью я сидел и ждал, когда смогу сделать что-то большее, чем поить и кормить его. Это походило на возню с новорожденным, только мне не приходилось менять его пелёнки.

Меня интересовало, чем закончилась у Палёной экспедиция с выслеживанием. Меня интересовало, чем занят Шустер, что собирается предпринять наследный принц, и что узнала Белинда. И, ещё больше, я волновался за Тинни. Я надеялся, что её охраняют лучше, чем меня. Единственные люди, которых я видел, были мисс Ти, Страсть, и Диди. Мисс Ти помогла, когда остальные леди были заняты из-за повышения спроса на их основную профессиональную деятельность. Мисс Ти не занималась этим. Никто ничего не мог сказать о том, что происходит за пределами дома.

Я материл всех, кто обслуживался в «Огне и Льде».

Сидя в этой комнате с этим человеком, я всё сильнее приближался к границе взрывного безумия.

Мне нужно было вновь набраться терпения. Морли понадобится ещё много времени, чтобы начать самостоятельно вставать с постели. Чтобы окончательно восстановиться, ему может потребоваться год. А потом мы пойдём и доберёмся до тех, кто причинил ему боль.

Вошла Страсть.

— Это последняя имеющаяся у нас книга. И самая скучная.

Она подала мне изодранный старинный томик, которому было лет сто, а то и больше. Он был перевязан лентой, чтобы вырванные страницы не разлетелись.

— Что это? Может, мне не стоит развязывать эти узлы.

Страсть, наконец, решила, что я не так ужасен, не опасен, добродушен. Из тех дяденек, что держат свои руки при себе. Мы могли поговорить о книгах. Только о книгах, но не долго. Она была популярной девушкой с широким списком постоянных клиентов.

Книга оказалась историей ранних лет Танфера, до создания монархии. Она была копией с копии. Читать приходилось медленно, потому что язык был устаревший.

Я был взволнован, потому что несколько глав касались времён, когда Покойник был ещё жив. Он, возможно, и не упоминался в ней, но я мог посмотреть в окно тех лет, в которые он сформировался.

— Страсть, сколько времени ты рассчитываешь прожить?

— К чему этот вопрос? — сразу ушла она в оборону.

— Есть человек, который считает, что твой ум расходуется здесь впустую.

— Хм, может быть. Здесь не весь бизнес, которым мы занимаемся. Тело здесь быстро становится загнанным, я хочу уйти отсюда в мой двадцатый день рождения. И мне никогда не придётся работать больше, если мои инвестиции будут удачны, я смогу взять с собой Диди, если она сможет научиться жить без внимания к своей персоне.