— Раз прямо на счет, то в кассу, пожалуйста, — отвечает очкарик, кивая на матовые окошки. У окошек желтые таблички с фамилиями кассиров.

Сай предъявляет Ай-Ди, слышен шорох клавиш.

— Все в порядке, мистер Толливер, средства на ваш счет поступили вчера в двадцать-пятнадцать. Желаете снять наличные, или вас просто интересует баланс?

— Сперва баланс, будьте добры.

— Минутку.

Стрекот матричного принтера, и операционистка вручает Саю распечатку. Тот бегло просматривает цифры.

— Ну как я и говорил, никаких дополнительных наград, ровно тысяча, и у вас наверняка то же самое. — Поворачивается к окошку. — Мисс Лим, будьте любезны, выдайте три тысячи. Лучше сотнями.

Расписавшись на чеке, Сай получает тонкую пачечку зеленых «игральных карт», прячет в карман и отходит от окна.

— Кому наличность нужна, пожалуйста.

Руис снимает премиальную тысячу наличными; мне пока хватит того, что в набрюшнике, Берт также не торопится.

Прощаемся и выходим.

«Ленд» блокирован парочкой патрульных «хамвиков», а двери банка открыто контролируют восемь крепких парней в орденской форме и полицейского вида шлемах и брониках. Оружие в «предбоевой», то бишь с ходу палить не планируют, но буде получат приказ, или клиенты начнут дергаться… в общем, понятно.

Клиенты, то бишь мы, дергаться в таком раскладе даже и не мечтают, смысл? Ясно же, что нас аккуратно провели до банка, и тут кому-то показалось, что наша жутко подозрительная четверка затеяла ограбление. Или еще что-нибудь. В общем, «тихую слежку» быстро свернули и переключились на «захват». Спасибо еще, что не устроили «маски-шоу» с мордой в песок, избрав более мягкий вариант.

Орденский сержант, держа руку у кобуры — а кобура-то с открытым клапаном, и судя по рукоятке, там не М9, а «стечкин»,[93] — делает несколько шагов вперед и почти вежливо предлагает:

— Прошу следовать с нами. И без глупостей.

— Как скажете, — дергает плечом Сай. — Машину под охрану сдадите?

— О машине позаботятся.

Больше возражений ни у кого нет, и мы «следуем», плотно взятые в коробочку командой патрульных. Вытираю лоб. Жарко. Как, интересно, выдерживают патрульные в тяжелой экипировке? Нет, какие-то хайтековские секреты там наверное есть, воевал же народ в Ираке, Алжире и прочих высокотемпературных местечках, а рассчитанные на автоматные пули армейские каски-броники еще тяжелее… но я б в таком обмундировании здесь точно спекся.

Идти недалеко: «Отдел патрульных сил Ордена по охране правопорядка» обнаруживается немного не доходя Овальной площади. Обезьянника внутри нет (а может, с другого входа расположен), нас разводят по кабинетам. Мне достается дверь со счастливым номером тринадцать и табличкой с девятисложным то ли именем, то ли званием — не успеваю прочесть; конвоир указывает на неудобный деревянный стул и велит:

— Садись, жди.

Сам же остается у двери и подпирает стенку.

Что ж, вариантов кроме как «сесть и ждать» негусто. Кабинет крохотный, где-то три на четыре, всей обстановки — стол, пара стульев, вешалка и кадка с фикусом. Даже решетки на окне нет, поскольку нет окна. Стены окрашены в пастельно-бежевые тона, пол обычный грубодеревянный, стол также не похож на шедевр конторской мебели.

Минут через сорок дверь открывается и в нее проскальзывает… не знаю, хозяйка кабинета или как, но патрульный вытягивается по струнке и отдает честь.

— Вольно, рядовой. Подождите снаружи.

Конвоир удаляется, а дама устраивается за столом.

Высокая — не намного ниже меня, — худая до костлявости, лет… от сорока до семидесяти, точнее не скажешь. Гладко зачесанные назад волосы — светлые с изрядной проседью; очки в тонкой золоченой оправе, бесцветные губы. Одета в светло-серый «деловой» костюм глубоко классического кроя, в руках толстая картонная папка старого образца — еще с завязочками; глаза чем-то смахивают на два пистолетных дула. И не знаю уж почему, но моя фантазия так и норовит воткнуть на лацканы ее пиджака черные нашивки с парой серебряных рун.

— Бригитта Ширмер, сверхштатный следователь в составе Европейского регионального отделения Патрульных сил, — представляется дама. Английский у нее академически четкий, что у образованных немцев не редкость; ну спасибо хоть оксбриджского прононса нету, а то с Саем порой чувствуешь себя плебеем, которого истинный аристократ соизволил удостоить пары слов. — Обращаться ко мне можете как вам удобнее, беседа не под протокол.

Беседа, значит. Ага, конечно.

— Вот, ознакомьтесь. Внимательнее.

Из принесенной папки появляются несколько листов распечатки, сколотые простой скрепкой. Подспудно ожидаю грифа «совершенно секретно», однако составитель нынешнего сценария не настолько фанатеет от плохих детективов; на бумагах даже орденского логотипа нет, просто текст и рисунок. Схема, аккуратно вычерченная от руки, отсканированная и подчищенная для дальнейшего тиражирования.

Оперативно работают, однако — схема-то снята с нашего вчерашнего, так сказать, боестолкновения. И, похоже, с топографической привязкой по высотам, во всяком случае иного смысла в цифрах и некоторых линиях на рисунке я не вижу. Ну да, вот автомобили, вот тут Шакуровы лежали, а трупы бандитов, пронумерованные в порядке «упокоения», остались валяться примерно в этих местах. За троих уверен, четвертого самолично не наблюдал.