– Ты чего? – Василий захлопал глазами.

– Останешься снаружи. – Антон с опаской покосился на калитку. – Как войду, прикроешь двери, а скобу вставишь на свое место. Будто все закрыто. Сам спрячешься. С минуты на минуту сюда могут войти.

– А ты?

– Я что-нибудь придумаю, – с этими словами Антон вошел в свинарник. В нос ударил специфический запах.

Дрон закрыл двери. Послышалась возня, потом несколько несильных ударов. Судя по звукам, замок оказался на прежнем месте.

Помещение освещалось скудным вечерним светом, попадавшим сюда через узкие оконца, устроенные под самым потолком. Подождав, пока глаза привыкнут к полумраку, Антон огляделся.

Он оказался в узком проходе, упирающемся в противоположную стену, между двумя дощатыми загонами. В разделенных перегородками клетушках топтались, повизгивая, свиньи. При появлении человека шум усилился. Либо животные подумали, что их пришли кормить, либо попросту почувствовали чужого.

Он медленно двинулся вперед, осматривая каждый загон. В нескольких, носясь по грязной соломе, стучали копытцами совсем еще маленькие поросята. Дойдя до стены, Антон встал. Ничего, что давало бы повод думать о наличии здесь убежища, он не увидел. По крайней мере при беглом осмотре.

Однако опыт и чутье подсказывали, что они с Дроном на правильном пути.

Двинув в обратном направлении, он стал внимательно осматривать верхние доски загонов и вскоре слева по ходу движения, прямо в центре, он заметил, что одна словно бы отшлифована и залапана руками. Приглядевшись, нашел на ней ворсинки от одежды. Перемахнув внутрь, чем изрядно напугал огромную свинью, которая с визгом бросилась к стене, он принялся ногой сгребать подстилку в сторону. Под ней был деревянный настил. Подошвы ботинок скользили. Наконец по центру наткнулся на прямоугольную крышку люка, закрытую на металлическую задвижку. Сев на корточки, различил едва заметный, пробивающийся по периметру, желтоватый свет электрической лампочки.

– Это как же там люди живут, если ты на них свои естественные надобности постоянно справляешь? – с укором посмотрев на свинью, покачал головой Антон.

Радость от того, что он нашел то, что искал, проявилась в форме разговора с животным. Он усмехнулся и встал.

В это же время с улицы донесся стук металлической калитки и грохот тележки, на которой хозяйка с сыном возили два больших бака с варевом для животных. Шум стих снаружи, у входа в свинарник. Послышались звуки, характерные при открывании замка.

– Ну, и что вы собираетесь с машиной делать? – заложив руки за спину, Клещ прошелся из угла в угол и, остановившись, посмотрел на рассевшихся на кровати Пастуха, Тихона и Кнута.

– Разобрать можно, – нерешительно промямлил Кнут. – Потом сдать тем, кто запчастями занимается…

– Это вас на запчасти надо! – Клещ сел на стул, стоявший у стола с монитором. – Как вы не поймете своими куриными мозгами: Гвоздь сидел. Его отпечатки пальцев в картотеке МВД. Любая накладка, и он загремит. Еще пара часов, и на ваши адреса выедут опера. Думаете, он молчать будет? Я не уверен.

– Да ладно, Клещ! – не выдержал Тихон. – Все нормально прошло. Гвоздь отзвонился, машина в гараже. Перебьем номера, сделаем липовые документы, а через полгодика, когда ажиотаж стихнет, в дело запустим. Сколько тачек нам угнать или купить пришлось за это время, а потом бросить или сжечь? Раз эта подвернулась, почему бы не воспользоваться?

– Хорошо, – немного подумав, Клещ ударил себя ладонями по коленям. – Этот вопрос пока закрыт. Машину не трогать, дорогу к гаражу на время забыть. Гвоздя предупреди. Как пленники?

– Сидят, – пожал плечами Тихон.

– Дай мне маску, – потребовал Клещ у стоявшего в стороне Портоса.

Тот достал из стола шапочку с прорезями для глаз и рта и протянул ее шефу.

Натянув ее на голову, Клещ показал рукой на коврик, под которым находилась крышка люка:

– Откройте.

Пастух бросился исполнять приказ.

Вскоре, осторожно перебирая руками по деревянным перекладинам, Клещ спустился в подвал и огляделся.

Когда-то это помещение с бетонными потолком и стенами служило складом спортивного инвентаря. Об этом красноречиво говорили оставшиеся здесь на момент его первого приезда полусгнившие, покрытые плесенью мячи, скакалки, канаты и несколько столов для тенниса, стоявших прислоненными к стене. Вход был с улицы. Его завалили разным хламом и засыпали землей, а в потолке проделали лаз. Столы пошли на устройство нар. Остальное выбросили. Живший здесь длительное время бомж раздолбил в углу пол и вырыл глубокую яму, после чего сверху сделал деревянный настил с прорезью, которая, дабы не слишком воняло, закрывалась крышкой. В общем, этот так называемый санузел и представлял все удобства. Под потолком постоянно горела лампочка. Рядом с лестницей, прямо на полу, бачок с водой и служившая кружкой разрезанная пополам пластиковая бутылка из-под пива.

На нарах, оборудованных вдоль стен, сидели подростки и студент-чеченец. При появлении Клеща сын Арсамакова встал, закрыв собой сестру. Умаров лишь бросил на него брезгливый взгляд и отвернулся к стене.

– Ну что? – спрыгнув на пол, Клещ уставился на студента. – Как дела?

– Зачем меня забрали? – Умаров неожиданно вскочил со своего места и, сжав кулаки, двинулся в направлении «гостя».

– Потому что ты – сын собаки, – Клещ разозлился и сделал шаг навстречу. – Зачем приехал сюда? Плохо в горах жилось?