В Европе и Северной Америке необходимая безопасность обеспечивалась законами при поддержке суда, который со временем все более освобождался от влияния других ветвей власти. Такое развитие правового порядка, поддерживаемое независимыми судьями, потребовало нескольких столетий и завершилось только в XVIII веке. Основной тезис этой главы заключается в том, что в развитии законодательной системы Восточной и Юго-Восточной Азии не наблюдалось ничего подобного. Вместе с тем азиатским государствам тоже была присуща торговля на большие расстояния как внутри стран, так и за их пределами, и эти экономические отношения нуждались в каком-то заменителе права. В данной роли выступила одна из сильных черт восточноазиатской культуры: доверительные межличностные отношения, основанные на семейных узах, а также на связях, выходящих за пределы семьи.

По меньшей мере со времен Конфуция семья играет в китайском обществе основополагающую роль. Конфуцианская система устанавливает строгую иерархию как внутри семьи, так и в ее взаимоотношениях с внешними властями вплоть до императора. Данная система по сей день остается центральным компонентом китайской, корейской и японской культур. Поскольку деловое сообщество Юго-Восточной Азии по большей части является китайским, упомянутые ценности важны для всего этого региона.

В ранних работах, посвященных взаимосвязи между конфуцианскими семейными ценностями и экономическим развитием, утверждалось, что традиционные для Азии моральные нормы препятствовали расширению бизнеса.2 Ключевой аргумент заключается здесь в том, что тесные семейные связи ведут к деспотизму, несовместимому с современной корпоративной экономикой, в которой универсалистские ценности вытесняют ценности патриархального типа. Такие рассуждения, неоднократно опровергаемые последующими китаеведческими исследованиями, послужили основой для дальнейшей критики семейственности.

В Китае, разумеется, всегда существовала собственная правовая система. В Юго-Восточной Азии также были свои законы, в основном внедренные колониальной администрацией. В китайском контексте, однако, нормативные акты исполнялись уездными чиновниками, которые занимали самую нижнюю ступеньку номенклатурной лестницы. Тем самым эти чиновники приобретали широкие полномочия в самых различных сферах, от сбора налогов до поддержания правопорядка. Иногда они считали себя обязанными заботиться о безопасности местных торговцев, но это отнюдь не было общей нормой. Заключая сделки, предприниматели редко обращались к правовым процедурам, поскольку законы не предполагали защиты контрактов. В большинстве случаев поход к судье означал полный экономический крах.

В силу сказанного китайским торговцам пришлось разработать собственную систему санкций в отношении тех, кто нарушал установленные правила сделок. Они основывали гильдии, формируемые не только по профессиональному, но и по территориальному признаку. Например, банкиры из провинции Шаньси вплоть до конца XIX века контролировали банковскую систему Китая. Подобные ассоциации были слишком большими для того, чтобы базироваться на одной- единственной семье, но в их основе лежали конфуцианские по сути отношения. Доверять землякам гораздо легче, поскольку в данном случае весьма высока вероятность того, что вы либо знаете своих партнеров лично, либо знакомы с членами их семей, либо же наслышаны об их репутации.

Но полагаться исключительно на репутацию китайцам и не приходилось. Семьи в Китае несут коллективную ответственность за поведение своих членов. В случае с банкирами Шаньси члены семьи становились, фактически, заложниками поведения своих родственников, которые приняли на себя ответственность за деньги других людей. Злоупотребивший чужими средствами просто не мог вернуться в семью. И хотя теоретически такой человек мог укрыться в какой-нибудь глуши, без семейных связей в китайском обществе он превращался в полное ничтожество. В результате банкиры из Шаньси были в состоянии без затруднений переводить деньги из одной части Китая в другую.

Взаимоотношения в бизнес-сообществах зарубежных китайцев, проживающих в Юго-Восточной Азии, воспроизводят стиль традиционного Китая. Благодаря усилиям англичан, голландцев и французов в этом регионе сложилась довольно развитая правовая система, но лишь немногие китайцы обращались к ее услугам при наличии иных альтернатив. Правосудие осуществлялось на языках, которыми китайцы в большинстве своем не владели, а его отправлением занимались колониальные судьи, культура и ценности которых были непонятны местным жителям. В основном китайское меньшинство улаживало противоречия с помощью собственных общин и региональных ассоциаций. Разрешение споров, возникавших внутри ассоциаций, обычно давалось гораздо легче, нежели преодоление конфликтов между самими землячествами. Таким образом, успех в бизнесе всецело зависел от того, из каких мест в Китае ведет происхождение конкретная семья.

Со временем китайским переселенцам удалось освоить и колониальные правовые системы. В частности, сегодня многое сделано для утверждения права на территории Гонконга. За этим сдвигом стоит тот факт, что постепенно система, управляемая колониальными властями, перешла под контроль местного населения. Однако в большинстве стран Восточной и Юго-Восточной Азии колониализм отошел в прошлое задолго до того, как здешние граждане научились использовать его правовые установления в своих целях.