Однажды Джефф ее ударил. Одно-единственное движение его руки повлекло за собой целую цепь событий, результатом которой стала смерть их дочери. После этого Джефф ушел в себя, все больше пил и требовал отчета за каждый потраченный грош. С огромным трудом Фиона убедила мужа разрешить ей вернуться на работу. Он боялся, что утратит над ней контроль. Это превратилось почти в паранойю: «Ты меня бросишь… Ты найдешь кого-нибудь получше… Я что, плохо зарабатываю?»

Несколько лет после этого он и пальцем ее не трогал. Затем снова перешел от слов к грубой силе. Толчки и пинки постепенно превращались в затрещины, а потом и в полновесные удары.

Фиона подумала о родителях. После похорон дочери — их внучки — она прекратила с ними всякое общение: ей было стыдно открыть всю правду о том, как это случилось. Родители чувствовали: она что-то скрывает. У Фионы не хватало сил отвечать на расспросы матери и встречать яростные взгляды отца. Оба были бессильны ей помочь, пока она отказывалась признать существование проблемы. Теперь ей хотелось попросить у них прощения, но позвонить мешала гордость. Сначала надо прочно встать на ноги.

Однокомнатная квартира занимала угол первого этажа в большом викторианском доме в Фэллоуфилде. Тут жило много студентов. На автобусных остановках всегда толпилась куча народу в выцветших джинсах, мешковатых свитерах и поношенных кроссовках. Фиона неизменно улыбалась, глядя на то, как они носят учебники. Некоторые предпочитали простые спортивные сумки, другие выбирали холщовые торбы в этническом стиле. С портфелями не ходил никто, но ясно было, что это вопрос времени. Интересно, что предпочла бы Эмили, если бы была жива…

Заехав задом во двор дома так, чтобы машина стояла передом к дороге, она достала из сумочки запасные ключи зажигания. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что вокруг никого нет, засунула их в щель между двумя кирпичами у основания стены. Это на случай, если придется срочно уносить ноги. Ведь если Джефф выследит ее и заявится сюда навеселе, от него можно ждать чего угодно.

Подъезд был засыпан листками рекламной рассылки, в углу валялись несколько нераспакованных экземпляров телефонного справочника. Дверь открылась, и из нее вышел мужчина с ящиком кухонных принадлежностей в руках. Хотя на вид ему было под тридцать, одет он был как студент.

— Доброе утро. Переезжаете? — с улыбкой поинтересовался мужчина.

— Да. — Фиона кивнула, поплотнее прижав сумочку к груди.

— Я тоже.

Она улыбнулась, глядя на ящик.

— Кухонная посуда. Если вам нужна — берите, не стесняйтесь. Тут в чулане такого добра полно.

Фиона посмотрела на дверь, из-за которой он появился.

— Спасибо.

— А вы в таком возрасте решили учиться?

Фиона почувствовала, что краснеет.

— Нет, просто… я пока не нашла новое жилье.

Когда до мужчины дошел смысл ответа, улыбка сбежала с его лица, а глаза скользнули по ее разбитой брови.

— Простите, это не мое дело.

— Нет, ничего. А вы студент?

— Да. Пишу диплом.

— По какому предмету?

Теперь смутился он.

— Классические языки. Латынь. Греческий. Только не спрашивайте зачем. Это была идея моей мамы. Она хочет, чтобы я стал журналистом.

Фиона улыбнулась.

— Прошу прощения, мне нужно привести себя в порядок. Вы позволите?.. — Она вопросительно подняла брови.

— Раймонд. Раймонд Уайт.

— Очень приятно. А я Фиона.

Уайт двинулся вверх по ступенькам, и она с удивлением посмотрела на его неуклюжие кроссовки с пластмассовыми окошками в подошве.

Потом открыла дверь и, стараясь не огорчаться, оглядела убогую комнату. Важно только, что теперь у нее свое жилье. А это еще один маленький шаг к свободе. Запах сырости, который Фиона заметила во время первого просмотра, чувствовался, несмотря на открытое окно. Она внесла чемодан и задумчиво на него посмотрела, помня о бутылке джина внутри. Борясь с искушением сделать хотя бы глоток, взялась за сумку. Сейчас ей нужен освежитель воздуха и чистящий крем. Матрас на односпальной кровати был весь в пятнах. С заметным усилием Фиона подняла его и обнаружила, что обратная сторона еще хуже. Идя к двери, она мысленно добавила к списку необходимых покупок одеяло, простыни, полотенце и новый матрас. Деньги, что выдал ей Мелвин, быстро подходили к концу.

Фиона вернулась через пару часов и, занеся более мелкие вещи в комнату, отправилась обратно к машине, где попыталась вытащить из багажника новый матрас, задвинутый поверх сложенных задних сидений.

Окно на первом этаже распахнулось, послышались звуки хип-хопа, а потом мужской голос произнес:

— Фиона, вам помочь?

Она подняла глаза и увидела Раймонда, выглядывающего из окна.

— Если не трудно…

— Нет проблем.

Через несколько секунд он показался из-за угла, на ходу завязывая шнурки своих дурацких кроссовок. Языки у них были длинные и высовывались наружу, как у усталых спаниелей.

Они протащили матрас в комнату и приставили боком к кровати.

— Просто не знаю, что делать со старым, — сказала Фиона.

— Давайте закинем его в чулан. Похоже, тут все так поступают с ненужными вещами.

— Думаете, можно?

— Конечно. Не бойтесь. Я вам помогу.

Они стащили матрас с кровати и вынесли в холл. Раймонд ногой открыл дверь в чулан и столкнул матрас со ступенек. Тот покатился вниз и застрял у подножия лестницы. Включив свет, Раймонд начал спускаться. Фиона неуверенно последовала за ним.