Харингтон Роланд
Шрифт:
В другой раз отшельник извлек из-за пазухи миниатюру с портретом Наполеона.
— Это был самый замечательный человек, кого я знал, — прошептал он, — но даже его гений не смог совладать с Небесным Энергетиком.
Друзья разговаривали дни и ночи напролет, обсуждая научно-мистические вопросы и хлебая женьшеневый чай из мамонтовых коленных чашек. В результате этих дискуссий декабрист пришел к заключению, что вся его жизнь до той памятной прогулки по тайге была лишь неким прологом к неким великим свершениям. От безмятежного детства в родовом имении Свидригайлово до безмятежной службы в кавалергардском полку, от мятежных страстей в постели неверной Nadine до мятежных действий на Сенатской площади судьба Фридриха складывалась так, что он неизбежно должен был переступить порог скелетистого скита с электрическим дедушкой внутри.
В беседах и бдениях прошли годы. Однажды где-то в середине девятнадцатого века почтовый голубь доставил Фридриху письмо следующего содержания:
A Monsieur le colonel Friedrich von Haken
Sib'erie
Je prends la libert'e de vous proposer, mon colonel, de venir prendre le th'e chez moi, ce soir apr`es 7 heures; vous y trouveriez une soci'et'e de plusieurs fant^omes 'electriques, qui pourrait vous int'eresser.
D'edouchka [89]
Фридрих велел росомашке не кусаться в его отсутствие, надел лыжи — дело было зимой — и устремился в знакомую чащу.
В четверть восьмого, когда тайгу уже покрыл мрак, декабрист постучал в дверь скита, представлявшую собой спинную лопатку мамонта. На сей раз, однако, он не услышал знакомого дедушкиного голоса, произносящего с версальским прононсом: «Entrez, s’il vous pla^it». [90] Вместо этого ноздри его замороженного носа тронул запах жаркого.
89
Ротмистру Фридриху фон Хакену
Сибирь
Имею честь предложить Вам, г. ротмистр, зайти ко мне на чашку чая сегодня вечером после 7; Вы найдете здесь общество нескольких электрических фантомов, которые могут заинтересовать Вас.
Дедушка (фр.).
90
Войдите (фр.).
Скорее заинтригованный, чем встревоженный, Фридрих нажал на ручку лопатки и осторожно ее отворил… в кресле-качалке тлел дедушкин труп, на обугленном лице которого еще теплилась знакомая добрая улыбка.
Предок дотронулся до трупа и получил удар в 10 000 вольт!!!
Шок от сгоревшего патриарха ошеломил декабриста. Его, можно сказать, озарило. Фридрих стал фанатиком, в лучшем смысле этого слова. Смерть Дедушки, заключил он, была знаком свыше или сниже от одного из бесчисленных энергетиков — небесных, воздушных, сухопутных, подземных, которыми, как поведал ему сибирский мудрец, кишело мироздание.
Декабрист отпустил росомашку на волю, перестал есть животную и растительную пищу и основал секту «Истуканы», куда навербовал дружественных туземцев, а со временем и группу уголовных ссыльных. С ними вместе он впадал в транс в дни зимнего и летнего солнцестояния, с ними вместе исследовал философию электричества. Много лет спустя его учения оказали влияние на Рудольфа Стейнера, а через него — на Эриха фон Данекена и Махариши Махеш Йогу.
Dixi. [91]
91
Я сказал (лат.)
Бледный от волнения Водолей воскликнул:
— Кто же этот замечательный мыслитель, которого ваш предок встретил в сибирской яме? Неужели…
— Да, — прервал я астрала и таинственно подмигнул.
Вокруг меня закружился рой салонных кокеток. Одна из них, отличная блондинка в норковой мини-юбке и янтарных туфлях на высотных каблуках, приблизилась ко мне, элегантно высовывая длинные ноги. Chic околотка!
Я навострился.
— Вы очень молодо выглядите, — проворковала прелестница, разметая по гостиной стог волос цвета советского шампанского. — Не могу поверить, что вы настоящий профессор.
— Объяснение простое: в здоровенном теле здоровый дух.
Намек за намеком, начали флиртовать.
— Вы — выпуклый образ моей бывшей жены.
— Ой, как интересно!
— Подтверждаю. Вы — она в кубе.
— А где ваша супруга?
— Была да сплыла, теперь один я. Вы видите перед собой брошенного мужа.
— Мне кажется, она сделала глупость.
— Весьма согласен.
— Как вы хорошо говорите по-русски!
— Мама была боярская дочь, отец — американский толстосум. Они любили и родили в Париже. Я с пеленок шпарил на трех языках. Детская логика диктовала, что с мужчинами следует говорить по-английски, с женщинами по-русски, а с прислугой по-французски.
Незнакомка крутанула золотистыми локонами.
— А что вы делаете в Москве?
— Семейное имение приехал приватизировать, — улыбнулся я и добавил научным голосом. — Архивным Сологубом занимаюсь, книгу о русском Бодлере буду писать.
— Ой, как интересно!
Я обвел взглядом гостиную, гостей, собеседницу и продекламировал:
Здесь и там вскипают речи, Смех вскипает здесь и там. Матовы нагие плечи Упоенных жизнью дам.