Хеннен Бернхард
Шрифт:
— Не думаю… — …что это станет препятствием для заключения мира, — решительно произнесла Кадлин и взглядом приказала мауравани молчать.
В этот взгляд она вложила остаток сил. А затем рухнула рядом с камнем.
— Принесите для нее мех! — крикнул Оргрим.
Справедливость
«Тот, кто виновен в ростовщичестве едой и таким образом нанес вред своему стаду, должен быть выдан вожаку стаи.
Последний съест преступника в общественном месте живьем на глазах у пострадавших.
Торговец, обманувший при помощи неправильных гирь на весах, должен быть выдан вожаку стаи. В общественном месте на глазах у всех от его тела живьем стократ будет отрезан тот вес, на который он обманул товарищей.
Кто задержит вора, уведшего скот, прежде, чем тот достигнет его собственных земель, может убить вора и преследоваться за это не будет.
Угонщик скота, которому удастся отогнать украденный скот на свою землю, больше не считается вором и преследоваться более не может. Тот, кто поднимет на него руку, будет преследоваться по закону.
Торговец, накидывающий половину закупочной цены на товар, который собирается продавать, рассматривается как вор. За первую кражу на его лице останется клеймо от раскаленного железа. За вторую кражу ему отрубят руку.
Если же он будет изобличен в третий раз, жизнь его будет кончена.
Тот, кто совершает сделки с деньгами и чужим добром во вред стаду, должен возместить ущерб собственными деньгами и добром. Если этого не хватит, удерживается все имущество его кровных родственников. Если же недостаточно и этого, обманщик и все его родственники могут быть проданы в рабство. Эти деньги тоже передаются понесшим ущерб…»
Закон, копия тролльского кодекса, найдена в городе Уттика, с. 7 и 8.Книга
«Кто, будучи в состоянии опьянения, затопчет другого до смерти или ранит, будет строго отруган при всем народе.
Однако он не подпадает под суд за кровь, поскольку в тот момент не был хозяином своих чувств».
Всегда такой невозмутимый и высокомерный Элийя Глопс с трудом сдерживал голос, читая эти слова.
— Это не закон! Это совершенно неприкрытое оскорбление всех кобольдов. Если этот закон будет прочтен публично, будут восстания.
— Почему? Ведь пьяный кобольд тоже может наступить на цветочную фею? — вяло возразила Сканга.
Ей хотелось вышвырнуть Элийю из тронного зала, но скоро должны были открыться врата на звезде альвов перед ними, и шаманка хотела, чтобы лутин проследил, чтобы все прошло как надо. Ее визит к Алатайе, эльфийской княгине Ланголлиона, был сущим скандалом. Эта строптивая шлюха поставила невероятно бесстыдные требования. Она придет прежде, чем истечет этот час! И Элийя должен проследить, не попытается ли она провести воинов через Золотую Сеть, чтобы штурмовать дворец. От нее можно было ожидать предательства. К сожалению, Элийя вбил себе в голову, что необходимо именно сейчас поговорить о первом проекте тролльского свода законов.
Сканга желала схватить его и оторвать лисью башку с плеч.
Может быть, даже съесть немного мозга. Бесспорно, мерзопакостник хитер. Только, к сожалению, он для нее неприкосновенен. Ему удалось втереться в доверие к королю Гильмараку.
Если убить его, неприятностей будет больше, чем удовольствия.
— У меня лежит пять бумаг, где повествуется о случаях, когда кобольды были растоптаны насмерть пьяными троллями. Самый худший случай произошел девятнадцать дней тому назад в Лавианаре, провинция Аркадия. Там погибло четверо кобольдов, еще семнадцать было ранено, поскольку отряд пьяных троллей посетила славная идея устроить соревнование, кто дальше метнет кобольда.
Сканга бросила взгляд на стоявшую рядом Биргу. В ауре той преобладал матово-красный цвет сдерживаемой ярости.
Может быть, удастся подбить ученицу прихлопнуть этого надоедливого всезнайку?
— А эти законы о ростовщиках, заимодавцах и нормах прибыли в торговле! Если они вступят в силу, торговля рухнет.
Здоровое стремление к прибыли станет опасным для жизни!
— Ты ведь так любишь говорить о том, что все дети альвов — братья, Элийя. Так зачем же терпеть, что некоторые братья очень богаты, а другие из-за их махинаций прозябают в бедности? Может быть, дело в том, что лутины тоже заключают прибыльные сделки в караванной торговле? Может быть, тебе лучше не рассуждать об этом?
— Я решительно отклоняю всяческие обвинения в пристрастности. Всякий знает, что я радею за народ и что мной не движет никакая личная выгода. Я не получил прибыли от восстания или же от занимаемой мною должности. И раз уж мы заговорили о народе: нужно вычеркнуть этот глупый термин «стадо» из текстов закона! Давайте будем говорить просто о народе! Это всякому будет ясно. Прошу тебя, Сканга, я вижу похвальные намерения за этим кодексом законов, но такой труд нужно вложить в руки опытных писарей и чиновников.
— Мне нужен текст на десять страниц, а не десять книг, наполненных правом, которое в умелых руках можно повернуть так, что любой приговор будет возможен. Ты так любишь говорить о народе, Элийя. Кто из простых кобольдов-поварят может позволить себе хорошего ученого, который будет защищать его от жестокого господина? Я думаю, что все преступления можно описать на десяти страницах. Не нужно считать меня глупой только потому, что я из народа троллей. Ты…
Из мозаики посреди тронного зала, выложенной в форме змеи, поднялась узкая полоска ослепительно-яркого света, в мгновение ока развернулась и превратилась в магические врата.
Сканга вцепилась скрюченными пальцами в подлокотники трона. Все произошло настолько неожиданно, что в первый миг троллиха испугалась, несмотря на то что знала, каким путем придет Алатайя.
— Что ты видишь, Элийя? — спросила шаманка.
Магические ауры были настолько сильны, что перекрывали друг друга, и она не могла заглянуть внутрь Золотой Сети.
Вспомнила о том, как Эмерелль отбивала атаки на ее замок, рассекая тропы альвов при помощи одного-единственного слова силы. Сколько смертей и несчастий принесла она тогда!