пустоты. В морских глубинах царит ночь: женщина — это Маге tenebrarum (сумрачное море), внушавшее страх древним мореплавателям; и в недрах земли тоже царит ночь. Эта ночь, грозящая поглотить человека, ночь, представляющая собой обратную сторону плодовитости, вселяет в него ужас. Он стремится к небу, к свету, к залитым солнцем вершинам, к чистому и прозрачному, как кристалл, холоду лазури; а под ногами у него влажная, теплая, темная, готовая вобрать его в себя бездна; множество легенд повествуют о героях, навеки канувших после того, как однажды попали в материнский сумрак — в пещеру, в пропасть, в ад.

Но здесь снова проявляется амбивалентность: всегда вызывая ассоциацию со смертью, прорастание в то же время несет в себе идею плодовитости. Ненавистная смерть представляется как новое рождение и сразу становится священной. Умерший герой воскресает, как Озирис, каждой весной, новые роды дают ему новую жизнь. Высшая надежда человека, говорит Юнг, «это чтобы сумрачные воды смерти стали водами жизни, чтобы смерть и ее холодные объятия стали материнским чревом, подобно морю, которое хоть и поглощает солнце, но заново рождает его в своих глубинах»!. Погребение бога–солнца в морской пучине и его новое блистательное явление — это общая тема многих мифологий, И человек тоже одновременно хочет жить, но стремится к покою, сну, его влечет к себе ничто. Он не хочет быть бессмертным, а через это может научиться любить смерть, «Неорганическая материя — это материнское чрево, — пишет Ницше. — Быть освобожденным от жизни — значит снова стать истинным, завершиться. И понимающий это отнесся бы к возвращению в состояние бесчувственного праха как к празднику». Чосер вкладывает в уста старика, который никак не может умереть, такую мольбу: Палкой моей ночью и днем

Стучусь я в землю, дверь матери моей, И говорю: «О мать! Впусти меня».

Человек хочет утвердить свое существование во всей его исключительности и обрести гордое спокойствие от осознания своего «существенного отличия», но также он желает сломать преграды своего «я», слиться с водой, землей, ночью, с Ничем и со Всем. Женщина, обрекающая мужчину на конечность, в то же время позволяет ему выйти за пределы своего «я»: отсюда и связанная с нею двусмысленная магия.

Во всех цивилизациях и даже в наши дни она внушает мужчине ужас: он проецирует на нее ужас перед собственной плотской случайностью. Девочка, не достигшая половой зрелости, не таит в себе угрозы, не окружена никакими табу, в ней нет ничего сакрального. Во многих примитивных обществах даже ее половой орган представляется невинным: с самого детства мальчикам и девочкам дозволяются эротические игры. Женщина становится нечистой с того момента, как может зачать. Часто встречаются описания строгих табу, окружавших в примитивных обществах девочку в день ее первой менструации; даже в Египте, где к женщине относились с исключительным почтением, на протяжении всего периода месячных ее держали взаперти 1. Часто ее выгоняют на крышу какого–нибудь дома, отправляют в хижину, расположенную за пределами деревни, ее нельзя ни видеть, ни трогать — больше того, она сама не может касаться рукой своего тела; у народов, ежедневно занимающихся вычесыванием вшей, ей дают палочку, чтобы она могла почесаться; ей нельзя прикасаться пальцами к пище; иногда ей вообще запрещается есть; в других случаях мать и сестра могут покормить ее с помощью какого–нибудь инструмента; но все предметы, которых она касалась в этот период, должны быть сожжены. После первого испытания связанные с менструацией табу перестают быть настолько суровыми, но по–прежнему остаются строгими, В Левите, в частности, говорится; «Если женщина имеет истечение крови, текущей из ее тела, то она должна сидеть семь дней во время очищения своего. И всякий, кто прикоснется к ней, нечист будет до вечера. И все, на чем она ляжет… и все, на чем сядет, нечисто. И всякий, кто прикоснется к постели ее, должен вымыть одежды свои и омыться водою и нечист будет до вечера». Этот текст в точности совпадает с тем местом, где речь идет о нечистоте в результате заболевания гонореей. И очистительная жертва в обоих случаях одинакова. Очистившись от истечений, следует отсчитать семь дней и принести двух горлиц или двух молодых голубей священнику, который принесет их в жертву Всевышнему. Следует отметить, что в матриархальных обществах менструации приписывались амбивалентные свойства. С одной стороны, она парализует социальную деятельность, подрывает жизненные силы, от нее вянут цветы и падают плоды; но она может действовать и благотворно: выделения используются для приготовления любовных напитков и лекарств, в частности для врачевания порезов и синяков. Еще сегодня у некоторых индейцев, когда они отправляются сражаться с фантастическими чудовищами, населяющими их реки, принято вывешивать на носу лодки пучок волокон, смоченных менструальной кровью: ее испарения губительно действуют на их сверхъестественных врагов, В некоторых греческих городах девушки несли в знак поклонения в храм Астарты белье, запачканное первой

1Впрочем, разница между мистическими и мифологическими верованиями и жизненным опытом человека сказывается в следующем факте: ЛевиСтрос свидетельствует, что «молодые люди племени ниммебаго посещают своих любовниц, пользуясь покровом тайны, которым они окружены в результате уединения, предписанного в период месячных».

кровью. Однако с пришествием патриархата подозрительной жидкости, истекающей из женского органа, приписывались лишь губительные свойства. Плиний в своей «Естественной истории» говорит: «Женщина в период менструации портит урожай, опустошает сады, губит ростки, заставляет падать плоды, губит пчел; если она коснется вина, оно превращается в уксус; молоко скисает…» Древний английский поэт выражает те же чувства, говоря: Oh! menstruating woman, thou'st a fiend From whom all nature should be screened!

О женщина! Твои менструации — это бедствие, От которого следовало бы оберегать всю природу!

Эти верования сильны даже в наши дни. В 1878 году один член Британской медицинской ассоциации дал интервью «Бритиш медикэл джорнэл», где заявил следующее: «Не вызывает сомнений, что мясо портится, если к нему прикасаются женщины, имеющие в это время менструацию»; он утверждает, что сам лично наблюдал два случая, когда окорок испортился при подобных обстоятельствах. В начале нашего века на сахарных заводах Севера устав запрещал женщинам появляться на предприятии в период того, что англосаксы называют «curse» — «проклятия», ибо иначе сахар чернеет, В Сайгоне женщин не берут на фабрики по производству опиума: из–за их месячных опиум сворачивается и становится горьким. Подобные верования до сих пор сохранились во многих французских деревнях. Любая хозяйка знает, что у нее ни за что не получится майонез во время женского недомогания или в присутствии женщины, у которой в этот момент месячные. В Анжу недавно один старый садовник, поставив в погребе сок из годового урожая яблок, писал хозяину дома: «Надо попросить живущих в доме и приглашенных молодых дам не заходить в погреб в определенные дни месяца, а то сидр не будет бродить». Кухарка, узнав об этом письме, пожала плечами. «Это никогда не мешало сидру бродить, — сказала она, — это только для сала плохо: нельзя солить сало перед женщиной, у которой эти дела, а то оно стухнет» l .

Было бы совершенно недостаточно сводить это отвращение к тому чувству, что всегда вызывает вид крови: конечно, кровь сама

Один врач из Шера рассказал мне, что в той местности, где он живет, женщинам при подобных обстоятельствах нельзя входить в помещения для выращивания шампиньонов. Еще сегодня продолжается спор о том, есть ли У этих предрассудков какое–нибудь основание. Единственный факт, который приводит в их оправдание доктор Вине, — это наблюдение Шинка (пересказанное Виньи). Шинк якобы видел, как цветы завяли в руках у испытывающей недомогание служанки; приготовленное этой женщиной дрожжевое тесто якобы поднялось всего на три сантиметра вместо пяти в обычных условиях. Во всяком случае, факты эти явно бедноваты и неопределенны, если учесть, насколько велико значение и широко распространение связанных с ними верований, очевидно имеющих мистическое происхождение.

по себе — священный элемент, как ничто другое проникнутый таинственной маной,одновременно являющий собой жизнь и смерть. Но пагубные свойства менструальной крови имеют исключительный характер. Она воплощает сущность женственности. А потому истечение ее таит в себе опасность для самой женщины, манакоторой таким образом материализуется. Девушек племени чаго увещевают получше прятать свою менструальную кровь. «Не показывай ее матери, а то она умрет. Не показывай ее подругам, ибо если есть среди них недоброжелательница, она может завладеть бельем, которым ты вытиралась, и брак твой будет бесплодным. Не показывай ее злой женщине, которая возьмет твое белье и вывесит на крыше своей хижины — и тогда ты не сможешь иметь детей. Не бросай белье на дорогу или в кусты. Кто–нибудь злой может сотворить с ним дурное. Закопай его в землю. Прячь кровь от глаз твоего отца, твоих братьев и сестер. Если ты позволишь увидеть ее, это грех» 1. У алеутов, если отец увидит дочь во время первых месячных, она может ослепнуть или онеметь. Считается, что в этот период в женщину вселяется дух и она обладает опасной силой. Некоторые примитивные народы верят, что кровь выделяется в результате укуса змеи, так как женщина подозрительным образом связана со змеей и ящерицей и кровь ее имеет нечто общее с ядом ползучих тварей. Левит сближает менструацию и гонорею; кровоточащий женский орган — это не просто рана, но весьма сомнительная язва. И Виньи ассоциирует понятие нечистоты с болезнью, когда пишет: «Женщина — дитя больное, нечистое двенадцать раз». Будучи плодом непонятной внутренней алхимии, периодическое кровотечение, которым страдает женщина, странным образом увязывается с лунным циклом — ведь и у луны бывают опасные капризы 2. Женщина — это часть жуткого механизма, от которого зависит ход планет и солнца, она вся во власти космических сил, управляющих судьбами звезд, приливов и отливов и оказывающих опасное воздействие на людей своими излучениями. Но особенно поразительно, что воздействие менструальной крови сближается с представлением о свернувшихся сливках, несхватившемся майонезе, с идеей брожения и разложения; утверждают также, что от этого воздействия бьются хрупкие предметы, рвутся струны на скрипках и арфах; но особенно сильное влияние менструальная кровь

1Цит. по: C. L 'e v i–S t r а и s s. LesStructures 'el'ementaires de la Parent'e.

2Луна — это источник плодородия; она представляется «господином женщин»; нередки представления о том, что она совокупляется с женщинами в образе мужчины или змеи. Змея — это ипостась луны; она меняет кожу и регенерирует, она бессмертна; это сила, через которую распространяются плодородие и наука. Именно она охраняет священные источники, древо жизни, источник молодости и т. д. Но она же лишила человека бессмертия. Рассказывают, что она совокупляется с женщинами. В персидской традиции, а также среди раввинов считается, что менструация обязана своим возникновением сношениям первой женщины со змием.