Казалось, эта Эрландерана абсолютно ничем не отличалась от той, которую он помнил. Уже на третий день, когда ему соизволили наконец показать его разбитый транспорт (в удивительно рабочем, учитывая ситуацию, состоянии), он с непроходящим чувством дежавю раздражался уже и на излишне радостный климат, и на развесёленькие расцветки местной флоры и фауны, и, особенно, на неизменные вежливые улыбки всех заговаривающих с ним эрландеранцев. Нигде в мире он не ощущал себя чужим и ненужным так, как он ощущал себя в этом вечном царстве благополучия. За всю свою долгую жизнь ему довелось побывать в великом множестве самых разных мест, и только здесь, на этой грёбаной планете, это чувство собственного диссонанса со всем, что его окружало, преследовало его так неудержимо, душило так сильно, как нигде больше. По правде говоря, во всём этом крылось какое-то иррациональное даже унижение: он бы ни за что себе в этом не признался, но здесь он чувствовал себя так, словно бы был полуобезьяной из каменного века со Старой Земли, которую по ошибке привели в музей Высоких Искусств и оставили в зале с импрессионизмом. Словно бы он был… не достоин здесь находиться. Недостаточно разумен для этого? В любом случае, что бы там ни было, а это невероятно его бесило. Все эти улыбчивые, добросердечные люди, помогающие друг другу (и ему, как гостю) совершенно бескорыстно, начисто лишённые всякой агрессии, цитирующие друг другу какие-то философски трактаты и физические теоремы, обнимающие деревья и гладящие спокойно крутящуюся вокруг них разнообразную живность, звонко смеющиеся вместе с ласкающими их ветром и солнечными лучами – все они, все до единого, стойко вызывали у Аргзы небывалое ощущение неправильности. Потому что нормальные люди просто не могут быть, не должны быть такими нечеловечески счастливыми! У нормальных людей обязана быть куча проблем, тайные комплексы, мелочные желания, нормальные люди обязаны кипеть мелкими и не очень страстями, злиться, ненавидеть, обижаться сами и обижать близких людей, вести себя глупо… в общем, делать всё, что делают обычно люди.

Так считал Аргза, а потому избегал по возможности общения с местными. Но в одиночестве гулять по окрестностям ему быстро наскучило, так как все эти яркие одухотворённые пейзажи ему были как-то абсолютно до лампочки, что называется, а непрерывно наблюдать за тем, как трудолюбивые эрландеранцы бесплатно чинят его корабль и совещаются насчёт того, как снова открыть для него переход между реальностями, надоело ему ещё быстрее, и он совершенно не знал, чем себя занять. Хранителя Знаний он не искал нарочно, сам не в силах объяснить, по какой причине. Тем больше он был рад обнаружить на одной из прогулок, что из-за деревьев за ним на почтительном расстоянии следует знакомая серебристая тень.

– Привет, – сказал он на шестой день, устроив тени засаду и столкнувшись в результате с ней лицом к лицу.

– Здравствуйте, – серьёзно кивнул его преследователь и поглядел на него с беззастенчивым интересом. – Вы меня заметили, да? Простите, я не хотел вас тревожить или создавать у вас ложное впечатление, будто бы вам здесь не доверяют. Именно это ведь думают люди, когда за ними следят? То есть… ох… Я не следил за вами, клянусь! Я просто наблюдал. Поймите меня правильно, вы же такой… неизученный… То есть!.. То есть я хотел бы познакомиться с вами ближе, если не возражаете, но просто раньше я боялся, что невежливо будет надоедать вам своим присутствием, и потому скрывался, а сейчас… Господи, я ужасный собеседник, я всегда это знал, простите меня, пожалуйста, простите…

Аргза покачал головой. Кажется, бедняга так переволновался, что совсем запутался. С его Лиамом тоже такое бывало, когда он находил какую-нибудь особенно сложную загадку. В то же время, Антэ, его двойник, явно был гораздо более разговорчивым и более эмоциональным, но, поразмыслив, Аргза осознал, что это легко объяснимо: Лиам, которого он сам с детства приучал не болтать лишнее и строго следить за своими словами, ожидаемо замкнулся в себе и говорил обычно очень осторожно – по крайней мере, он пытался быть осторожным, хотя и не всегда получалось. Антэ же никто в словах не ограничивал, скрывать свои мысли ему было незачем, и он привык высказывать всё, что думает, вслух, а думал он, разумеется, на нескольких уровнях сразу, и из-за волнения не мог сосредоточиться на одной мысли.

– Не тараторь, – пират присел на траву и похлопал по месту рядом с собой. – И сядь. Если уж хочешь поговорить, то не стоит заниматься этим на ходу.

Антэ присел, но не рядом, а напротив него, неизменно сохраняя дистанцию. Теперь он смотрел на него с надеждой, и Аргза почти что мог видеть огромную надпись печатными буквами у него на лбу: "шанс на получение новой информации". Новая информация – о да, её поиск и добыча, это ведь то, для чего рождались Хранители Знаний, то, для чего рождался каждый Сильвенио Антэ Лиам в каждом из миров, и это Аргза хотя бы мог понять, это делало Хранителей Знаний гораздо человечнее всей их остальной расы, потому что в них была, по крайней мере, хоть какая-то

жажда

.

– Итак, – он улыбнулся одними уголками губ. – Ты что-то хотел у меня спросить, маленький сталкер. Спрашивай. Мне всё равно скучно, и я не против твоего общества.

Антэ выдохнул с заметным облегчением и расслабился, поняв, что не совершил ничего непоправимого. Аргза со смешком представил, как теперь уже на его собственном лбу для собеседника загорается красная неоновая надпись "источник информации, не спугнуть". В изумрудно-фиолетовой листве высоких, причудливо изогнутых деревьев, плотно обступивших их со всех сторон, умиротворяюще заливались птицы, никто из местных не шлялся вокруг с предложениями помощи, так что Аргза расслабился тоже.

– Я… я не сталкер, сэр. Как я уже сказал, это было небольшое недоразумение, – тон его, когда он успокоился, стал привычно-серьёзным. – Ещё раз приношу свои извинения за это. Просто… я прочёл множество книг об этикете самых разных планет и об этикете всеобщем, но иногда у меня не получается сдерживать себя, к тому же, в некоторых случаях этикет идёт вразрез с моей природой, когда предписывает говорить людям заведомую ложь, и поэтому при встрече с новыми людьми я, бывает, теряюсь. Будь вы просто посетителем нашей планеты, потерпевшим обычную аварию, рядовым туристом или же прилетевшим за моим советом, как сейчас многие делают – поверьте, тогда я бы не докучал вам так сильно, потому что на самом деле я предпочитаю книги и природу человеческому обществу, и в большинстве случаев общество это взаимно устраивает, пока я делюсь с ним собранной информацией. Но вы… вы же попали сюда из другой Вселенной! Это нечто совершенно новое! Периодически упоминания о таком феномене встречаются в исторических хрониках и мемуарах неких межгалактических путешественников, однако этот феномен всё равно ещё недостаточно изучен. На данный момент мы только знаем, что параллельные миры существуют, и что их бесконечное множество. Также до сих пор ведутся споры о том, как это явление обозначать, ибо некоторые учёные утверждают, что как раз это бесконечное множество миров и нужно определять, как одну Вселенную, другие же…

– Давай перейдём от познавательной лекции к делу, дружок, – Аргза подавил зевок. – Что конкретно ты хотел спросить у меня в первую очередь?

Вообще-то, ему и самому хотелось спросить довольно многое, но он понимал, что в таком случае нарвётся на ещё одну (или больше) длинную пространную лекцию, а этого ему пока не хотелось. Необходимо было вычленять самое главное из его речи, это он понял ещё тогда, когда его Лиаму было всего-навсего десять.

На этот раз тот не растерялся: