– В розовых штанах со стразами? – уточнил главный секьюрити.

– К Вадику нет ни малейших претензий, – повысила голос Грязнова. – Отлично воспитан, язык подвешен, разбирается в модных тенденциях, не спасует перед журналистами, не пьет, не курит, следит за собой. И он мужчина, разбавит дамский пьедестал.

– Как его фамилия? – спросил Роман.

– Очень простая – Викторов, – сообщила управляющая.

– Погодите, он же пидор! – ляпнул Илья Михайлович.

Все, включая Йона Рево, главного парфюмера фирмы «Бак», чьи уши украшали крохотные бриллиантовые гвоздики, повернули головы в сторону начальника охраны. Француз Рево, который уже немного научился понимать русскую речь, с сильным акцентом переспросил:

– Помидор? Речь идет о томате?

– Я хотел сказать гей, – чуть смутился Лапин. – Извиняйте, господин Йон, я вас за талант круто уважаю и всегда лично вам и вашему другу Себастиану помогать готов. Но пидор… пардон, гей… никак не мужчина, а лицо нетрадиционной ориентации.

– Ну и что? – пожал плечами Андрей. – Во-первых, на Вадике не написано, с кем он спит.

– Еще как написано, – уперся Илья Михайлович, – громадными буквами.

– А во-вторых, мы продемонстрируем толерантность, – прибавил громкости в голосе пиарщик. – Вадик подходит. Уберем Олесю Скворцову – она страшненькая и неуклюжая.

– Викторова никто не выдвигал, – вознегодовал Лапин, – ни одного бюллетеня с его упоминанием нет.

Андрей посмотрел на Анну Леонтьевну.

– Может, ваши сотрудницы предложат Вадима? Если Роман Глебович попросит.

Звягин кивнул.

– Уже прошу.

Директриса филиала выпрямила спину.

– Ну, раз сам босс к нам обращается, то да. Вадим приятный человек.

– Ты его знаешь? – удивился Илья Михайлович.

– Нет. Но раз Роману Глебовичу Викторов по вкусу, значит, он прекрасный паренек, – заявила Анна Леонтьевна.

– Не понял. Почему он помидор? – встрял в обсуждение Рево.

Варвара Семеновна закатила глаза.

– О боже! Йон, перестань думать о чепухе. Вадим обожает помидоры. Ясно?

– О’кей, – обрадовался Йон. – Помидор есть его кличка, да? Шутка?

– Не совещание, а цирк! – возмутился начальник охраны.

– Итак, победители у нас – Вадим Викторов, Вика Мамаева и Алина Быстрова, – объявил Волков.

– Жаль, Олеся Скворцова за бортом осталась! – воскликнула до сих пор молчавшая управляющая первого этажа Зинаида Олеговна. – Положительная девочка.

– И попа у нее положительная, – хихикнул Андрей, – сто шестьдесят второго размера. Если Скворцова хочет побеждать в конкурсах, ей надо похудеть.

– Это притеснение по признаку… – начала Зинаида Олеговна, – э… э… по признаку фигуры!

– Нет, задницы, – сердито поправила Варвара Семеновна. – Андрей прав. Я, между прочим, давно твержу Скворцовой о необходимости сесть на диету.

– Нехорошо получается, – вздохнула завкадрами Маргарита Ивановна Соловьева. – Вадик, Вика и Алина – русские.

– А тебе китайцев надо? – возмутился Илья Михайлович.

– Это не политкорректно, – стояла на своем кадровичка. – У нас в штате есть не только православные, но и мусульмане, они обидятся, что их обошли. И журналисты могут вопрос задать: почему мы выделили только славян? Предлагаю Амину Хадашеву вместо Быстровой.

– Красивая девочка, – обрадовался Волков. – И ее национальность сразу считывается. Прекрасное решение, учтены все нюансы. Один мужчина, он же представитель секс-меньшинства, русская девушка и мусульманка.

– Зачем мы тогда деньги тратили? – зашумел Лапин. – Анкеты печатали, людей заставили свое мнение высказывать… Можно было обойтись без этой ерунды. Сами всех выбрали.

– Неправда! – возразила Зинаида Олеговна. – Вика Мамаева честно победила, а остальным на будущий год шанс дадим.

– Если к тому времени охрана человеческий облик обретет, возьмем парня из нее, – пообещал Андрей. – Теперь об артистах. Больше всего народ хочет видеть Леди Гагу, Фредди Меркьюри и Элтона Джона.

– Меркьюри же умер, – удивился Роман Глебович.

Главный секьюрити заржал.

– Может, мои парни одеколоном и не поливаются, в штанах со стразами не разгуливают, зато покойников не приглашали. Он хотят группу «Атомные зайцы».

– А мои надеются услышать какую-то девчонку по имени Короедка, – вздохнула Анна Леонтьевна. – Но, думается, Элтон Джон лучше. Леди Гагу не надо, она вульгарная. Мадонна и та интеллигентнее.

– Постарела баба, кураж теряет, уже не так на сцене зажигает, – заметил Илья. – А Гага молодая.

– Гагу, Элтона Джона, Мадонну и прочих из первого эшелона не пригласим, – подвел итог Роман, – у нас на них денег нет.