В шестнадцать тридцать я сидел в приемной на двадцать втором этаже небоскреба из стали и стекла на Парк-авеню. Кроме меня, здесь была только секретарша. Она работала за столом эбенового дерева в форме буквы «П». Ее лицо было чуть-чуть светлее стола, а волосы, коротко остриженные, причесаны в стиле «афро». Обитый винилом диван подо мной был того же цвета, что и стол. На белом столике рядом с диваном лежали журналы: «Архитектурный форум», «Научная Америка», пара изданий по гольфу, «Иллюстрированный спортивный журнал» за прошлую неделю. Вряд ли я мог найти в них что-нибудь полезное для себя, поэтому я даже не притронулся к ним, а стал рассматривать небольшую картину на дальней стене. Это был любительский пейзаж, написанный маслом. Бурные волны океана подбрасывали и качали несколько лодок. Пассажиры одной из них, на переднем плане, через борт склонялись к воде. Впечатление было такое, что их одолел приступ тошноты, но вряд ли в замысел художника входило показать именно это.

— Эту картину нарисовала миссис Прагер, — сказала девушка. — Жена шефа.

— Интересная вещица.

— И все картины, что в его кабинете, нарисовала тоже она. Как хорошо иметь талант!

— Еще бы!

— А ведь она никогда ни у кого не училась.

Художественный дар миссис Прагер секретарша, по-видимому, оценивала иначе, чем я. Любопытно, когда эта леди занялась живописью, подумал я. Скорее всего после того, как подросли ее дети. А детей у Прагеров было трое: сын, учившийся в медицинской школе при университете в Буффало, замужняя дочь в Калифорнии и самая младшая из них — та самая Стейси. Все они уже покинули родительское гнездышко; миссис Прагер жила теперь в своих владениях в Рае и писала бушующее море.

— Он закончил телефонный разговор, — сказала девушка. — Извините, я не разобрала ваше имя.

— Мэтью Скаддер, — сказал я.

Она позвонила шефу по внутреннему телефону и сообщила о моем приходе. Как я и предполагал, мое имя ни о чем ему не говорило, поэтому она спросила, по какому делу я пришел.

— Я представляю интересы Майкла Литвака.

Это, очевидно, прозвучало недостаточно убедительно для Прагера. По обрывочным словам секретарши, продолжавшей держать трубку, я понял, что он так и не вспомнил этого имени.

— Я же сказал, что представляю интересы Майкла Литвака, — продолжил я. — Кооператив «Сбей и удирай». Дело сугубо личное, я убежден, что мистер Прагер непременно согласится встретиться со мной.

Конечно, я не сомневался, что у него нет ни малейшего желания увидеться со мной, но когда девушка передала ему то, что я сказал, он понял, что ему не удастся отвертеться.

— Он вас примет, — сказала она через несколько мгновений, кивнув в сторону двери с табличкой «Личный кабинет».

Кабинет оказался большим и просторным. Противоположная двери стена была застеклена, и передо мной открылся превосходный вид на город, который почему-то выглядит тем лучше, чем выше точка, откуда вы смотрите. Убранство этого помещения в отличие от сугубо современной обстановки приемной было вполне традиционным. Стены обшиты панелями темного дерева — ничего похожего на дешевую фанерную облицовку. Ковер — цвета светлого портвейна. Множество картин на стенах, сплошь марины, несомненно, принадлежавшие кисти миссис Прагер.

Я уже видел его портреты в газетах, которые успел просмотреть в библиотеке, в отделе микрофильмов. И хотя, как правило, его не снимали в полный рост, я все же ожидал увидеть более высокого человека, чем тот, что предстал передо мной, выйдя из-за широкого, обтянутого кожей стола. На газетных портретах он излучал спокойную уверенность, а сейчас в его чертах угадывалось опасение. Я подошел к столу, и какое-то время мы молча стояли, глядя друг на друга. Он, видимо, обдумывал, протянуть ли мне руку, но в конце концов решил не протягивать.

— Вы Скаддер? — спросил он.

— Да, верно.

— Я не совсем понимаю цель вашего прихода.

Я и сам имел о ней смутное представление. Около стола стояло красное кожаное кресло с деревянными подлокотниками; я пододвинул его и сел. Поколебавшись, он тоже занял свое место. Я подождал несколько секунд, надеясь, что, может быть, он заговорит первым. Но он оказался человеком терпеливым и не проронил ни слова.

— Я упомянул только что одно имя: Майкл Литвак… — начал я.

— Я не знаю этого имени.

— Тогда я назову другое: Джекоб Джаблон.

— Этого имени я тоже не слышал.

— Не слышали? Мистер Джаблон был моим партнером. Мы вместе обделывали кое-какие дела.

— И какие же именно?

— Разные. Все больше мелочевка. Ничего хотя бы отдаленно напоминающего ваш бизнес. Вы ведь консультант по вопросам архитектуры?

— Да, верно.

— Крупные проекты, возведение жилых домов, административных зданий… Что-то в таком роде?