Далее скажем несколько слов о том, в чем клубы дополняют существующие способы удовлетворения потребностей, какие в принципе бывают клубы и в чем они могут разниться между собой по существу.

Начнем с вопроса о существовании клубов. Что обеспечивает им место под солнцем? В свое время Рональд Коуз задался вопросом о том, почему существуют фирмы, чем обозначил тупик тогдашней экономической доктрины, в которой постулировалось, что информация бесплатна, иными словами, все знают о ценах, производителях, ассортименте и качестве [20] . Но если так, тогда почему не все предприниматели — одиночки и зачем им персонал? На самом деле информация не бесплатна и существуют издержки ее добывания, проверки, фиксации, а также издержки согласования, обеспечения договоренностей и проч. — всему этому дано название «транзакционные издержки». Оказалось, ведение дел с помощью фирмы позволяет их сократить (такой же смысл имеют все общественные институты). Если упростить главную идею, то предпринимателю легче один раз договориться с наемным персоналом на долгосрочной основе, чем постоянно нести издержки согласования с внешними агентами. Так Коузом было положено начало современной институциональной экономике — влиятельнейшему течению общественной мысли.

Точно так же не праздным является вопрос, зачем нужно государство. Ответ на него, данный экономистами, многое поменял в идеологии и практике.

Не мешало бы задаться подобным вопросом и в отношении клубов и клубных благ. Что в них такого, что не может быть покрыто частным сектором или государством? Иными словами, почему не все, что производится, производится фирмами? А в случае, если блага могут быть произведены как фирмами, так и объединениями добровольцев, то в каких случаях предпочтителен тот или иной подход? Где производственная ниша для непрофессиональных объединений? Какие характеристики благ определяют их предрасположенность к некапиталистическому коллективистскому способу производства?

Начнем с наиболее очевидного — с благотворительности и волонтерства. Фирмы не занимаются этим по определению, а государство берет на себя определенный стандартизованный объем обязательств в рамках бюджета. Все, что сверх того, — предмет попечения альтруистов, и хотя те могут рассчитывать на протекцию со стороны властей, но основную работу делают сами. К примеру, власти не несут ответственность за мерзнущих зимой птиц, а люди их опекают. В жару выставляют поилки для бездомных животных. Если же благотворительностью берутся руководить фирмы, в этом варианте заложен конфликт интересов — фирме выгодно искажать информацию, манипулировать волонтерами с целью извлечения какой-либо параллельной выгоды (к примеру, перераспределять пожертвования). Очевидно, клуб лучше защищен от таких злоупотреблений.

Для волонтерства наступают золотые дни, так как оно решает проблему утилизации человеческой активности. То же касается знаний, наработанных по месту профессиональной деятельности. Бывают клубы, не требующие от своих членов каких-то особенных усилий, вся необходимая лепта вносится попутно. К этой категории можно отнести информационный краудсорсинг и, хотелось бы думать, идущий ему на смену клабсорсинг [21] , которым мы отведем отдельное место в наших рассуждениях.

Еще одним поприщем, где клубы вне конкуренции, является производство атмосферы, равно как и некоторых других неопределенных благ, качество которых трудно формализовать и гарантировать. Фирме тут трудно пристроиться. Сюда же можно отнести общение и налаживание контактов и связей. (Последнее, в принципе, производится и наемными агентами, но далеко не все готовы им за это платить.) К этому типу относятся культурные клубы, дискуссионные, по интересам. В принципе, и фирма может организовать площадку для встреч и извлекать доход от продажи входных билетов. Однако в отличие от клуба у нее могут возникнуть сложности с отбором членов по каким-то специальным характеристикам, существенным для клуба, например по мастерству. Она вычленяет участников (своих покупателей) главным образом ценой входа, в то время как у клуба под рукой ассортимент фильтров, включая личные рекомендации, поручительства, приглашения, а также чисто субъективные требования, что не делает их неправомерными и несущественными. Экономические стимулы систематически сподвигают фирму к переполнению клуба (хочется продать как можно больше билетов).

Клуб более свободен и в применении санкций, направленных против участников, проявляющих себя недолжным образом (безбилетников). В его распоряжении моральное осуждение и другие, более решительные, формы побуждения, то время как для фирмы это сложней. Кроме того, клуб распределяет роли и функции, разграничивает права и привилегии, абстрагируясь от того, как это принято на рынке труда, и поэтому может вольготней обращаться с человеческими ресурсами.

Еще одна лакуна, взывающая к клубной форме производства блага, имеет место там, где нет ритмичного спроса на услугу и решаемая задача носит локальный характер.

В отдельную категорию следует выделить клубы, реализующие венчурные проекты (с высоким риском), а также сильно зависимые от вирусного эффекта. В данном случае клуб легче идет на издержки, чем фирма. Также ему проще собрать критическую массу, включив сарафанное радио (тут будут особенно кстати предложенные IT-решения).

Важный водораздел между клубным и фирменным способами производства пролегает там, где символические выигрыши и мотивы участников превышают экономические.

Еще одной стопроцентной нишей для независимых объединений является деятельность, оппозиционная/контрольная по отношению к государству, — по причине меньшей уязвимости к встречному силовому давлению. К этому разряду следует отнести экспертные и аудиторские клубы.

Гражданским объединениям нет альтернативы и когда продукцией коллектива является согласованный выбор в пользу того или иного варианта. Очевидно, в целом ряде случаев никто ничего за людей решить не может, да и не стремится — им лучше известно, чего они хотят. (А и ошибутся, спросить, кроме себя, не с кого.)

Хорошей иллюстрацией этой специфической функции клуба — выработке коллективных решений — мог бы послужить Союз автомобилистов. Говорят, он в России сильный, однако я позволю себе указать на одну недоработку, которую данный клуб за собой не числит, хотя, на мой взгляд, должен. Имеется в виду его индифферентность к проблеме пробок в крупных городах. Простые люди уверены, что это производная дорог. Построим их в достаточном количестве, снабдим развязками, переходами — и все наладится. Специалисты еще предложат онлайн-трансляцию пробок, чтобы водители могли сами рассредоточиваться и происходила саморегуляция трафика, или отменить официальное протоколирование мелких аварий, или механизировать уборку с трасс заглохших автомобилей, как поступают на «Формуле-1», или что-то еще. Можно также шугать «синие ведерки», но это скорей борьба с привилегиями вообще, нежели с пробками. На все это экономист одобрительно кивнет и криво усмехнется. Потому что твердо знает, что, хотя какой-то эффект и будет достигнут, кардинально обстановка не изменится. И вообще, при нынешней доступности (относительной дешевизне) массового автомобиля как в покупке, так и в эксплуатации никакое увеличение пропускной способности не убережет «дорожный клуб» от переполнения. Число желающих будет расти опережающими темпами, а качество блага снижаться — это, если хотите, закон природы. Единственное, что эффективно лимитирует дорожный клуб по численности, — это издержки, возложенные на автолюбителей. И тут есть два пути. Либо сделать проезд бесплатным — и тогда все будут, как нравится думать левым, в равных условиях — то есть перемещаться ползком, но с равной средней скоростью. Либо установить плату за право пользования дорожной сетью, что позволит отсечь неплатежеспособных и нормализовать ситуацию для большинства. Причем отсечь — вовсе не означает исключить насовсем. Можно ввести дифференцированную плату за проезд в часы пик, можно тарифицировать каждый отдельный въезд в особые зоны, в сити-центр (сегодня аппаратура позволяет фиксировать и тарифицировать перемещения), ввести платную парковку. Перечисленные меры эффективны (хотя в разной степени), потому что — в точном соответствии с экономической логикой — обеспечивают перевод блага из разряда общедоступного (паркуйся где хочешь) в исключаемое (не выедешь из паркинга, пока не заплатишь). Платные паркинги нашли повсеместное применение в мире благодаря простоте и адресности применения, правда, с ними есть одна закавыка, о которой мы скажем чуть ниже. При введении платы люди, ценящие время меньше, чем деньги, сократят количество поездок, передвинут их на дешевые интервалы суток, пересядут на общественный транспорт — словом, начнут пользоваться автомобилем избирательно, сообразуясь с посильным бюджетом. Всегда, когда нужно защитить клуб от переполнения, встает выбор: либо очередь с ее псевдоравенством, либо членские взносы. Сообразуясь с идеологией левого или правого толка, общество может выбирать и тот и другой путь. Только не нужно никого обманывать заявлениями, будто вариант с бесплатностью и очередью — это и есть справедливость. Экономика однозначно высказывается в пользу второго варианта решения, поскольку он выявляет истинные предпочтения индивидов и защищает от сверхэксплуатации блага. (В отелях, работающих по системе all-inclusive (все включено), люди часто переедают, впрочем, там эта система имеет другие резоны.)